Исчезнувшие — страница 52 из 56

мальчишкой?

Иона почувствовал, как зашлось сердце, словно вот-вот остановится. Он-то думал, что подготовился. Он-то считал, что давным-давно смирился с гибелью Тео. Но все оказалось не так. Физические страдания – ничто по сравнению с болью недавней потери. Он сидел неподвижно, оглушенный услышанным.

– Они не сказали как, а я не спрашивал. Но они и не собирались отпускать Тео после того, как эта тупая сучка его похитила. Я бы избавился от многих страданий, если бы раньше это понял. – Гевин снова отхлебнул, потом поднял бутылку, словно готовясь произнести тост. – Теперь доволен? Ты хотел получить ответы, и ты их получил.

Раньше Иона думал, что ненавидит Оуэна Стокса, но эта ненависть показалась ничем по сравнению с чувством, которое он испытывал, глядя на сидящего перед ним совершенно чужого человека. Он с удвоенной силой снова начал растягивать жгут за своей спиной.

– Десять лет, – проговорил он трясущимся от горя голосом. – Десять лет ты знал, что произошло, и ничего не говорил.

– Думаешь, мне это нравилось? Жить с таким камнем на сердце? Господи, зачем, по-твоему, я трахал Крисси? Мне хотелось, чтобы ты об этом узнал, потому что тогда, по крайней мере, я перестал бы притворяться!

– Гребаный ты трус!

– Ой, начинается! Потому что я во всем виноват! – свирепо осклабился Гевин. – Хотел знать, зачем я тебя в это втянул? Так вот затем! Не только твоя жизнь пошла под откос! Думаешь, сидели бы мы сейчас на этом вшивом катере, если бы ты не заснул и не дал шлюшке-наркоше скрыться с твоим сыном? Из-за тебя эти гниды вертели мной, как хотели! Говорили «служи», и я служил!

Иону начала охватывать холодная ярость.

– Тебе за это хорошо платили.

– Ой, да отвали ты! Из того, что лежало в квартире, я каждый пенни отработал! Каждый гребаный пенни! Господи, что только не приходилось делать… А ты даже там напрочь все изгадил. Семьсот пятьдесят тысяч тю-тю, потому что ты сунул туда свой вонючий нос! А теперь гляди. – Гевин с усмешкой пнул стоящую на полу сумку от лэптопа. – Вонючие сто тысяч. И надолго мне их хватит?

Иону охватило сверхъестественное спокойствие. Боль из рассеченных запястий отошла на задний план, она казалась очень далекой, когда он продолжил растягивать жгут.

– Скажи, как их зовут.

– Ну и что с того толку? – Гевин махнул бутылкой в сторону лежавшего на полу Ионы. – Тебе, похоже, это вряд ли пригодится.

– Тогда нет причин молчать, – ответил Иона. В тот момент ничто остальное не имело значения. – Я хочу знать, кто убил моего сына.

Гевин откинулся на спинку стульчика и сделал вид, что размышляет.

– Ладно, давай-ка посмотрим. Местного босса звали Ли Сиссонс, но он всем заправлял вместе с сыновьями, Патриком и Джезом. Приказ следить за тобой мог отдать один из них. Вот только… нет, погоди. Верно, он вскоре исчез. А сыночки вслед за ним. На самом деле почти все связанные с ними или погибли, или исчезли. Не прошло и полгода, как всеми их делишками стали заправлять конкуренты. Забавно, да?

Водка заплескалась, когда Гевин в очередной раз отхлебнул. Опустив бутылку, он бросил на Иону презрительный взгляд.

– Когда они сказали, что будут наказаны виновные, то имели в виду не наркоманку, которая выкрала Тео. Похищение ребенка офицера полиции чревато неприятностями для бизнеса. Именно так. Наркотики, контрабанда, проституция и что там еще – это бизнес. Большой бизнес. Его воротилы управляют не только бандами, они рулят еще и политиками, и банкирами. Это международная индустрия, огромная машина. А если ей кто-то вставляет палки в колеса, его просто убирают. Так что если ты хотел отомстить, то опоздал.

Что бы с ними ни случилось, этого недостаточно. Иона не почувствовал облегчения, лишь горькую досаду оттого, что ни до кого из убивших его сына людей не дотянуться. Кроме сидящего напротив человека.

– А что стало с женщиной, выкравшей Тео? – спросил он, растягивая жгут и не обращая внимания на текущую из порезов кровь. – Ну, той, с коляской?

– О, она была первой. Из нее хотели сделать наглядный пример, так что отрезали ей руки, а труп выбросили в переулке.

Иона замер, мгновенно забыв про жгут.

– Как ее звали?

– Тебе это без надобности.

– Ана Донаури?

Удивления Гевина с лихвой хватило, чтобы подтвердить подозрения Ионы.

– Это кто тебе сказал?

Иона не ответил. Он не стал гадать, как об этом узнала Элиана Салим, но теперь, казалось, во всем происходящем обнаружилась некоторая неотвратимость. Гевин подался вперед, сжав в руке дубинку.

– Я спросил: кто это тебе сказал, мать твою?!

Иона посмотрел Гевину в глаза, снова принявшись растягивать жгут. Давай же, зараза

– Элиана.

– Не верти вола. Даже если ты не врешь, что она жива, у нее уж никак не получилось бы об этом узнать.

– Никак? – наигранно пожал плечами Иона. – Как видишь, она узнала. И просила запомнить это имя, но не сказала зачем.

– Блин, это… Блин! – Гевина словно хлестнули по лицу. Он резко подпрыгнул и навис над Ионой, замахнувшись дубинкой. – Когда ты с ней говорил?

– Вчера вечером я получил сообщение, где говорилось, что я должен подъехать на Скотобойную набережную. Я не знал, от кого оно пришло, пока не поехал и не увидел ее.

– Выходит, она появилась словно из-под земли? – негромко усмехнулся Гевин. – И зачем бы ей с тобой встречаться?

– А ты как думаешь? Она хотела услышать, как умерла ее сестра.

Иона слегка шевельнулся, стараясь подвинуться так, чтобы подсечь Гевина под ступни. Если только удастся его повалить…

– Она очень изменилась с тех пор, как ты ее знал. Дорогая одежда, большая машина. Она рассказала мне о вас. О том, как ты ее использовал.

Кожаные перчатки тихонько скрипнули, когда Гевин сжал в руках дубинку.

– Ты все врешь. Не говорила она этого.

– Говорила, говорила. Рассказала, что каждый день живет в страхе, и все из-за тебя. Зачем ты все-таки заставил ее вернуться к тем гадам? Ты и у них на кормежке был? – Иона уставился на него, не веря своим глазам. – Ведь был же, так?

– Я же сказал, это бизнес, – холодно протянул Гевин. – Когда приходит новая бригада, она прибирает к рукам все дело. Включая агентов вроде меня.

Неудивительно, что Гевин хотел побыстрее избавиться от Салим, подумал Иона. Он не хотел рисковать, потому что она могла сболтнуть о прикормленном на содержании у банды оперативнике. Именно поэтому он стремился стать ее куратором и высаживал Уилкса у паба, чтобы встречаться с ней с глазу на глаз. Ведь так он мог распоряжаться информацией, которую передавал следственной группе.

Вот только на самом деле он ничем не распоряжался.

– Какая же ты все-таки гнида, – произнес Иона.

– Ну да, не у всех же такие высокие моральные принципы, как у тебя. – Гевин принялся прерывисто и нервно постукивать дубинкой по ноге. – Я ведь не только для себя это делал, но и о ней не забывал. Думаешь, нельзя достать человека в тюрьме или в следственном изоляторе?

– Хорошо, ты только для нее и старался. Однако она совсем другого мнения. Она говорила, что ее тошнило, когда тебя начали называть героем. Как думаешь, что она скажет, когда узнает, что это ты убил ее сестру?

На какое-то мгновение показалось, что Гевин снова бросится на Иону, но он схватил бутылку и швырнул ее в другой конец каюты. Она ударилась о стену, но не разбилась, а с глухим стуком упала на пол. Из горлышка хлынула водка. Каюта наполнилась резким запахом крепкого алкоголя. Гевин, замерев, стоял в центре каюты, хрипло дыша, словно испытывал резкую боль.

– Зачем ты все это сделал? – спросил Иона.

Гевин бросил на него свирепый взгляд, но даже он, похоже, стоил ему огромных усилий. Потом вернулся к стульчику и в изнеможении опустился на него.

– Я устал. Дико устал, блин. Все это вранье и гребаный страх. Все время ждал, что вот-вот мои делишки выплывут наружу. Конца-края им видно не было, но за десять лет привыкаешь так, что уже все равно. Или кажется, что все равно. – Казалось, что из него ушли все силы. Гевин провел рукой по лицу. – Я стал лажать. Брал деньги от других банд, обещал, но ничего не делал. Еще и УПЭ начало меня доставать. Я знал, что состряпать на меня дело – вопрос времени и тогда мне кранты. Пока я приносил пользу, то оставался в относительной безопасности. Даже гниды, что мной вертели, сто раз бы подумали, прежде чем убивать кадрового офицера полиции. Но вот отстраненного от службы по подозрению в коррупции, того, кто, как им кажется, может заговорить, – это совсем другое дело. Я не мог сбежать, бросив Мари и Дилана. Я попал в тиски, а тут еще и эта сестрица нарисовалась.

– У нее было имя, – возразил Иона. – Надин.

Гевин бросил на него полный горечи взгляд.

– Она представляла угрозу. Я думал, что армяне убили Элиану, потому что узнали, что она информатор. Но они не знали о наших с ней отношениях. Пронюхай они, что я был, блин, ее куратором, мне бы перерезали глотку, и плевать им, полицейский я или нет. Если ее сестра знала о нас, то мне никак не хотелось, чтобы она начала болтать.

– Как она тебя нашла?

– Не она меня нашла. – По лицу Гевина прошла судорога. – Это я ее нашел.

Он узнал, что было подано заявление о розыске Элианы Салим как пропавшей без вести. К счастью, обнаружил он его достаточно рано, до того, как начались тревожные звоночки. Убийство Салим было старым делом, его отправили пылиться в архив, чтобы замять позор от давнего провала. Ничто не могло подтвердить, что пропавшая женщина являлась той, чье расчлененное тело найдено много лет назад. Но Гевин имел свои причины, чтобы отвести от себя неудобные вопросы. Так что он занялся заявлением, чтобы выяснить, кто его подал.

А подал его аспирант из Кении по имени Даниэль Кимани.

– Его имя ничего мне не говорило, так что я отправился расспросить его, – сказал скорчившийся на стуле Гевин. – Он жил на съемной квартире в Ноттинг-Хилле. Типичный студент. Сказал, что