Рассказ Шмелева
Да, на рыбалку Петр Бортник пошел не один, как думали все, с ним были Шмелев и Володин, которому нужно было, чтобы его напарники уже не смогли никому рассказать о деньгах за стройматериалы, переведенных на другие счета.
Шмелев простоял за камышами минут пятнадцать, ожидая, пока уйдет Володин, затем выбрался на берег. Проклиная и виня себя в смерти друга, он решил скрыться, но прежде сделать так, чтобы дочь Петра нашла записку с часами. В день похорон он сделал немалый круг по тропинке у моря и оказался около дома Бортников.
Подождал, когда все уехали на кладбище, пробрался незамеченным в дом и перепрятал часы за книгу «Мастер и Маргарита». Василий знал, что Лера часто перечитывает ее, надеялся, что она сможет докопаться до правды.
Кстати говоря, по просьбе Володина брат Леры, Костя, тоже искал часы и документы. Просто так, по просьбе друга отца. Потому что там могли быть номера накладных, суммы и его фамилия.
На странице журнала учета товара Бортник записал все обнаруженные нарушения и факты и хотел выяснить ситуацию до конца, для чего пригласил друга на разговор. Стоимость украденных стройматериалов выливалась в астрономическую сумму!
Он не верил в виновность Шмелева, поэтому оторвал от листа с цифрами ту часть, где была написана фамилия друга, и сунул в карман. Решил разобраться во всем после рыбалки. А журнал с остальными документами они с Василием завернули в полиэтилен, закрутили веревкой и спрятали под крышу вагончика. Вскоре пришел Володин, друзья выпили и отправились на рыбалку.
Конечно, все могло быть по-другому, листок бумаги с фамилией Шмелева Петр мог просто выбросить или сжечь. Но все случилось именно так, как случилось.
Володин тоже видел, как Бортник положил пакет в карман брезентовой куртки. Просто забыл забрать перед тем, как столкнул в воду. Не то чтобы забыл, а растерялся. Ведь не каждый же день топишь своего друга…
Василий в этот же вечер решил уехать с женой к другу Бортника на Камчатку и начать новую жизнь, а семье погибшего друга присылать деньги. Он знал, что всю оставшуюся жизнь будет себя казнить за то, что случилось.
Но знал он и то, что если Володин увидит его здесь, то непременно убьет — и его, и Анну. Его мысли были только о жене. С Аллочкой все было понятно — она получила свою долю и отбыла восвояси.
Назавтра утром Василий пробирался дворами к своей пятиэтажке в Минске, стараясь не попадаться на глаза людям, ведь все думали, что он пропал. Навстречу ему шла красивая женщина в черных очках, и только поравнявшись с ней, вдруг понял, что это Аллочка!
— Здравствуй, Васенька! Как дела? Куда ты собрался? — и она изящным жестом тонкого пальца сняла с его плеча невидимую пылинку.
— Послушай, Алла, мы с Анной уезжаем, навсегда. Не лезь больше в мою жизнь. Что ты снова от меня хочешь?
— Я, Василий, пришла сообщить тебе плохую новость. Вот ты идешь домой, а там тебя никто не ждет. Анны твоей нет!
Он застыл на месте и почувствовал, как похолодели руки и замерло сердце.
— Говори! Говори, что ты знаешь! — и он схватил ее за рукав стильного шелкового пиджака.
— Ну, что ты, что ты, милый, не волнуйся так. Пока ты добирался сюда окольными путями, твою Анну отвезли в больницу, мне рассказала Алиса. Ты забыл, где работает моя сестренка? И умерла там твоя Анна. Сейчас приехала ее тетка и занимается похоронами.
Шмелев не помнил, как дошел до квартиры, как собирал вещи и звонил знакомому, который в два дня продал его квартиру.
А через два дня Шмелев уже ехал в поезде на Камчатку, где жил бывший старпом Бочкин, адрес которого был в старой записной книжке. Когда-то Бортник рассказал ему об этом человеке.
Василий решил уехать на Камчатку, тем более без Анны жизни ему здесь не было, да и квартиру эту он видеть не мог — каждая мелочь напоминала о любимой.
А через несколько дней мошенница была уже в психдиспансере, настал черед Анне Ивановне узнать страшную весть. Со слов Аллочки, Василий Шмелев умер от инфаркта. Злодейка в два счета собрала придуманные акты в одну трагедию.
Шмелев рассказал жене о махинациях после встречи с Аллочкой в кафе. Тогда супруги решили распустить слух о разводе. Но Володин все равно хотел ее убрать, ведь она слишком много знала.
А сейчас все показания Анны Ивановны были записаны Алексеем на диктофон, запротоколированы и отданы на доследование.
Семь лет назад
На берегу заканчивали возводить один санаторный корпус и начинали следующий. Лерин отец Петр Бортник, Василий Шмелев и Владимир Володин работали на строительстве этого второго корпуса.
Однажды Бортник обнаружил, что строительные материалы как бы были, но на самом деле отсутствовали. В бухгалтерии случайно увидел накладную на поставку досок, кирпича и вагонки, подписанную им. Он точно помнил, что не визировал эти документы!
Больше всего его удивил этот факт! Петр решил поговорить со своим другом, позвонил и назначил встречу в строительной бытовке, где переодевались рабочие. Захватил с собой бутылку водки для мужского разговора.
Шмелев признался, что был вынужден подделать подпись, шантажируемый Володиным, в противном случае тот грозился убить его жену Анну. А за нее Василий готов был умереть, не то, что подделать подпись.
Помогала Володину проворачивать аферы Аллочка, работавшая главным бухгалтером в санатории, и это было у них не первое совместное дело. Тут можно вспомнить и канувшую в небытие фуру с биодобавками, и незаконную сделку, проведенную на одном из минских заводов, и еще несколько махинаций, принесших подельникам немалые барыши.
Аллочка назначила Шмелеву встречу в кафе и там пригрозила извести Анну, если он расскажет о ее ухищрениях. Она так и сказал: «Я сживу ее со свету, ты и не заметишь, как ее не станет!» Шмелев понял, что вся афера организована Аллочкой, а судя по масштабам, от этой бестии можно ожидать чего угодно!
Бортник и подумать не мог, что друг семьи Володин, который приходил к ним как к себе домой, помогал в трудных делах, окажется врагом и предателем!
Поэтому в злополучный вечер Петр встретился со Шмелевым для разговора начистоту.
— Кто тебе угрожает? Что за номера такие? Кому и почему нужно тебе угрожать? И причем тут Анна?
— Если я скажу, ты же все равно не поверишь!
— Ты, главное, скажи, а там уж я решу, верить тебе или нет. Я еще поговорю с Володиным.
— Прошу тебя, не надо!
— Да что происходит?!
— Давай сначала спрячем журнал, потом я тебе все объясню.
Так они и сделали, но часть листа Бортник, подозревающий неладное, оторвал от страницы журнала и спрятал в карман.
За дверью раздались шаги, и в подсобку зашел Володин.
— Пьете, что ли? Мы же на рыбалку едем, давайте быстренько перекусим и вперед, флибустьеры! Хоть и я прихватил кое-что, и это кое-что вам очень понравится, — и он достал из внутреннего кармана бутылку виски. — Я же обещал, помнишь, Бортник?
Володин явно был в хорошем расположении духа, Петр заметил даже некоторое волнение в его голосе, как это бывало перед важным делом.
— Володин, ты понимаешь, уже минут двадцать сидим, а я не могу добиться от этого оболтуса правды. Он тут мне плетет что-то про какие-то угрозы, его, видите ли, шантажирует кто-то. Говорит, что на складе завелась крыса и орудует вовсю!
— Да ну?!
Бортник говорил минут десять, но во время этого короткого рассказа лицо Василия менялось несколько раз, и тогда Петр все понял. Он под столом снял с руки часы, незаметно завернул их в оторванную страницу, положил в пакет, а затем — в карман куртки. Расчет был на то, что в центре внимания будут часы, а не записка, в которую они завернуты. Но кому нужно — найдут и ее.
Тут с ним произошла метаморфоза — он остановился на середине фразы.
— Так это ты, Володин?!
— Послушай, Шмелев преувеличивает, да еще и шуток не понимает! Василий, ты что там себе придумал? Сумма небольшая совсем… Погодите, давайте поговорим, — и он налил виски в граненые стаканы.
— Хорошо, давай! Я просто в себя прийти не могу! И вообще ничего не понимаю.
— Все, мужики. Давайте забудем этот случай, я все исправлю, — обещал Володин.
— Как? Как ты исправишь?! Вы же меня под монастырь подвели! Это ж если кто увидит, посадят меня! — рычал Бортник.
— Ну, все, все! Бес попутал! Мы аннулируем эту накладную, а товар завезут на склад. Бортник, дай мне еще немного подумать, мы решим вопрос.
— Ладно, подумай, только недолго. Двух дней хватит? — спросил приятель и пристально посмотрел на Володина. Шмелев посмотрел тоже.
— Двух? Давай три дня, как в сказке!
Так и закончился этот странный разговор. Они выпили еще по рюмке. На рыбалку идти расхотелось, настроение было испорчено. Потом все же захватили снасти и пошли в лодку, решив не изменять традиции.
Они уже метров тридцать отплыли от берега, когда Бортник стал закрывать глаза и наклонился к воде, его оставалось только чуть подтолкнуть. А Шмелев никак не хотел отключаться, он неистово зевал, но старался сфокусировать взгляд, и пришлось немного подождать, пока он уснет, а потом все же выбросить обоих за борт. В дорогом виски было сильное снотворное.
Все было кончено. Но на берегу ему показалось, что в воде кто-то плещется, и он еще долго стоял, вглядываясь в темноту. Нет, показалось… А потом вздохнул и пошел по тропинке в сторону санатория.
Он не мог знать, что течение отнесло Шмелева к зарослям тростника, где было совсем мелко, а ноги внезапно попали на илистое дно, засосавшее, как вантуз, резиновый сапог. Нога наткнулась на битое стекло, и Шмелев внезапно проснулся, он почувствовал, как резко пахнувшая тина полезла в нос и рот, стал отплевываться и барахтаться, и наконец выбрался на берег.
— Я поеду, Лерочка. Ой, мы поедем, ладно? Я больше здесь не могу, — сказала Анечка и потащила Алексея к машине.