— Еще дальше отойдите,— прорычал он,— парами задохнетесь.
— А откуда они пойдут? — робко спросил Борюсик, забиваясь в самый дальний угол комнаты.
— Спереди или сзади? — Жаку тоже было интересно.
— А это как получится.— Дракон сделал глубокий вдох и выпустил из пасти в сторону камина великолепную струю огня, заставившую клинок в его лапе раскалиться до малинового свечения.
— Вот это да! — ахнул Борюсик, глядя на то, как дракон своими лапами гнет раскаленный клинок, придавая ему форму сабли.
— А заточить? — азартно подался вперед Жак.
Дракон сделал магический пасс, мгновенно остудивший металл, после чего пропустил пару раз клинок меж зубов.
— На! Бриться можно.
— Здорово! — Жак кинулся к столу и начал строчить в своей тетрадке.
«Научный факт номер два: дракона можно использовать как ходячую кузницу на дому и... — рыцарь покосился на зубы Ариэля, готовившегося к обратной трансформации,— ...и наждак».
— Так, господа,— сказал Борюсик, срывая с окна шторы,— быстро ко мне на первую примерку. Пора заняться вашим туалетом.
Жители славного города Авалона шарахались в разные стороны при виде странной процессии, которая шествовала по направлению к выезду из города. Впереди шел щуплый, низкорослый дебуин, задрапированный в длинный кусок материи, в котором только при очень внимательном рассмотрении можно было опознать стыренную в «Бизоньей голове» простыню. Чем-то этот наряд напоминал стандартную шамму гепиопских народов, но напоминал очень отдаленно. Из-под мохнатых бровей смуглого кочевника свирепо сверкали бешеные, слегка навыкате глаза, в руке угрожающе поигрывал хищно изогнутый клинок гамасской стали. То, что сабля изготовлена именно из этого редчайшего сплава, говорили характерные радужные блики, мерцавшие в лучах полуденного солнца на плавном изгибе клинка. Надо сказать, что саблей Борюсик, а это был, разумеется, он, помахивал не для устрашения. Просто ножен для сабли у него не было, а при попытке засунуть ее за пояс, изготовленный из обрывка той же простыни, она тут же разрезала его пополам.
За дебуином семенили две «пери», старательно виляя бедрами на ходу. Одна из них габаритами была под стать своему «благоверному», другая смотрела на бритый затылок «повелителя» сверху вниз и была таких могучих форм, что жители столицы Ардена качали головами, глядя ей вслед, и восхищенно причмокивали губами. «Пери» отличались друг от друга не только габаритами, но и одеждой. Если дракон при превращении мог трансформировать часть своей магической энергии на одежду, то Жак такими способностями не обладал, а потому Ариэль был облачен в элегантную джелаббу и лицо его скрывал добротный чачван, а рыцарь, как и Борюсик, накрутил на себя обрывки простыней, а голову его покрывал фиолетовый платок, с кромок которого свисала густая бахрома, раньше украшавшая шторы трактира. Такого чачвана жителям славного города Авалона видеть еще не приходилось, но таращиться на диковинную «красавицу» не решались, устрашенные свирепым видом Борюсика.
Видя, что встречный люд от него шарахается, дебуин перестал размахивать саблей и положил ее плашмя себе на плечо, но это только усугубило дело, так как теперь он имел вид то ли заправского палача, то ли бритого наголо умбрека с гор.
Как только перед ними нарисовались городские ворота, процессия невольно затормозила. У выхода из города стояли две очереди. Одна побольше, другая поменьше. Та, что побольше,— из простолюдинов, ремесленников и служилого люда. Вторая очередь, поменьше,— из дворян и солидных, состоятельных купцов.
— Не понял,— пробурчал Борюсик.
— Подойдем поближе,— предложил дракон.
— Подойдем.
Друзья пробрались через гомонящую толпу ближе к воротам. Их надежно заблокировала городская стража. Именно стражники рассекали толпу на две части, не позволяя простолюдинам смешиваться с благородными драконоборцами. На крепостной стене стояли арбалетчики, выискивая глазами лиходеев внизу. Сортировка происходила уже на первых подступах к воротам.
— Местный?
— Да.
— Налево.
— Местный?
— Я приезжий купец.
— Вам, уважаемый, в ту очередь, направо.
— Местный? О, простите, виконт, не узнал, вам направо.
— В какую очередь пойдем? — нетерпеливо спросил Жак.
— Да погоди ты! — шикнул на него Борюсик.— Ариэль, напрягай слух. Надо понять, что там на выходе творится. У меня башка лысая. Волчье ухо выращивать несподручно.
— Сейчас.
Дракон навострил уши в сторону очереди, которая была побольше. Там строгий капрал устраивал натуральный допрос с пристрастием желающему выбраться из города мастеровому.
— Кто таков?
— Седельщик.
— Подорожная есть?
— Есть,— прогудел мастеровой, предъявляя затребованную бумагу.
— Санитарная проверка?
— Есть. Вона бумажка от лекаря. Все чин по чину.
— Разрешение от жены?
— Дык холостой я.
— Тогда от матушки с батюшкой.
— Померли давно.
— Сирота, значит. Понятно. Меч есть?
— Ну... — Седельщик извлек из-за пояса нечто среднее между тесаком и хозяйственным ножом.— Во! Чем не меч?
— Возвращайся в свою мастерскую, не проходишь,— Капрал кинул бумаги седельщика в груду такой же макулатуры, которая уже образовалась за его спиной.— Следующий!
— Но я же на дракона! Верой и правдой! Да я этим ножичком хряка с одного удара валю!
— А ты вот это видишь? — Палец капрала ткнул в грамоту, приколоченную к крепостной стене слева от городских ворот,— Для кого здесь список документов написан? Драконоборец должен иметь рыцарский меч и щит! А ты мне вместо меча кухонный нож суешь, а щита у тебя и вовсе нет! Брысь отсюда!
Капрал подмигнул своим помощникам. Стражники подскочили к седельщику и вытолкали его из очереди под смех и улюлюканье толпы.
— А мои бумаги?!! — завопил седельщик.
— Новые соберешь,— отмахнулся капрал.— Следующий!
— Ну, что там происходит? — спросил Борюсик.
— Кажется, король не хочет, чтобы кто-то из простолюдинов попал в драконоборцы,— прошептал в ответ Ариэль.
— А из благородных? — заинтересовался Жак.
— Сейчас узнаем.
Дракон переключил свое внимание на очередь справа. Там командовал лично сотник Гергел с великолепным фиолетовым бланшем на пол-лица и новым мечом на боку.
— Представьтесь, пожалуйста.
— Да ты что, Гергел? В первый раз меня видишь?
— Извините, ваша светлость, но таков порядок. Тучный вельможа сердито засопел.
— Барон де Ривье. Достаточно?
— Извините, ваша светлость, недостаточно. Разрешение от жены.
— Не женат.
— Проверить!
Сидевший рядом с сотником за столом писарь зашелестел бумагами.
— Так точно, согласно переписи населения прошлого года, не женат. Если в этом году жениться не успел...
— Да ты что, издеваешься? — побагровел барон.— Не успел стать сотником и уже обнаглел? За какие заслуги тебе чин подбросили?
— Прошу прощения, но указы короля не обсуждаются,— спокойно ответил сотник,— а действия мои регламентируются личным распоряжением короля. Однако для вас могу сделать исключение. За справкой к священнику гонять не буду. Меч у вас есть?
— Вот.— Барон де Ривье выдернул из ножен свой меч. К нему тут же подскочил стражник со специальной
меркой.
— Все в порядке,— кивнул он сотнику, измерив длину и ширину меча,— стандартный рыцарский меч.
— Щит? — потребовал сотник.
— Вот.
— Можно не замерять,— благосклонно кивнул Гергел,— отсюда вижу: щит в полном порядке. Бумажку от лекарей извольте, барон.
— Пожалуйста.
Сотник вчитался в переданный ему документ.
— О, ваша светлость, должен вас огорчить,— скорбно сообщил он.— Здесь написано, что вы страдаете излишней полнотой, а потому сильные физические нагрузки вам противопоказаны. Наш король очень ценит своих подданных, а потому не позволит им идти на верную смерть даже ради спасения своей дочери. Следующий!
Пыхтящий от негодования барон разразился площадной бранью и ретировался сам, не дожидаясь, пока его со всем почтением не выволокут из очереди под ручки.
— Кажется, благородных тоже не пускают на дракона,— поделился своими наблюдениями Ариэль.
— Провалиться! — зашипел Борюсик.— Они что, вообще город перекрыли?
— Подожди,— отмахнулся Ариэль,— сейчас купец пойдет.
Действительно, подошла очередь купца.
— Подорожную,— приказал Гергел.
— Извольте освидетельствовать,— неспешно протянул бумагу купец.
— Купец первой гильдии Карабыш,— прочел Гергел,— прибыл в Авалон из Сакремии по торговым делам... Ясно. Чем торговал?
— Извольте ознакомиться с накладными,— протянул купец кипу бумаг капитану.
— Солидно. Не на дракона собрались, уважаемый?
— Что вы! Я человек торговый, а не военный. Вот, дела здесь закончил, товар сбыл, а теперь обратно на родину.
— А в телегах у тебя что?
— Я не привык ездить порожняком. Товар авалонских мастеров закупил. Надеюсь на родине, в Сакремии, с выгодой продать. Да, лошадьми управляют мои слуги. Я готов отдельно уплатить за них выездную пошлину.
— Это само собой. Таможенный сбор десять процентов от вырученной в Авалоне прибыли.
— Помилуй бог! Я порядки знаю. Вот здесь все до полушки, как и положено, десять процентов и выездная пошлина, а это лично вам, из уважения, так сказать.
В руки сотника плюхнулся довольно солидный кошель, в котором весело зазвенели золотые, и еще один кошель поменьше, звон монеток внутри которого Гергелу понравился еще больше. Сотник сразу повеселел и больше почему-то никаких бумаг с купца не стал требовать.
— Пропустить,— коротко распорядился он.
Стража расступилась, и купец, держа под уздцы лошадь, неспешно двинулся в освободившийся проход. Следом за ним потянулся небольшой караван из шести телег с закупленным в Авалоне товаром.
— Вот теперь все ясно,— вздохнул дракон.— Отсюда выпускают только купцов, случайных приезжих, и делают все это за звонкую монету. А у нас в кармане пусто. Так, разворачиваемся и чешем отсюда на базар.