– Итак, внимание! – Капуста постучал чайной ложкой по кружке. Громкий звон заставил собравшихся немедленно замолчать. Сидящие в столовой, которая служила еще и местом для собраний и отдыха, внимательно изучали расположившихся чуть в сторонке гостей, которые согревались приготовленным специально для них горячим чаем. – Это хорошо, что все здесь, есть повод для разговора. Позвольте вам представить Гафура Аскаровича, его жену Ульяну и дочку Зою. Добирались они до нас часа четыре, так что пока пусть приходят в себя, а я обрисую обстановку, – убедившись, что все внимательно его слушают, мужчина продолжил. – Для начала вводная часть, так сказать, от меня лично, чтобы вы знали, с кем имеете дело. Гафур Аскарович – это наш местный олигарх. В свое время каким-то непостижимым образом ему вдруг стал принадлежать завод металлоконструкций, что в двадцати километрах отсюда. Слава Богу, мой отец сейчас в своей половине дома и пока не знает, кто пожаловал к нам в гости, иначе я даже не представляю, что здесь будет. Он долгое время работал технологом на этом заводе, пока его не выгнали за слишком принципиальную позицию. Отец, видите ли, не хотел отходить от своих принципов и не желал согласовывать новые технологии изготовления изделий, которые их значительно удешевляли, но при этом делали опасными при дальнейшей эксплуатации. После последнего инсульта отец малого говорит и двигается, так что не хочу устраивать ему эмоциональную встряску.
– Все было совсем не так! – гость попытался прервать оратора, но резкий жест рукой заставил его вновь опуститься на место.
– Что вы так напряглись, Гафур Аскарович, здесь же не суд и вы не под следствием, – Капуста принялся расхаживать вдоль стола. – К тому же я прекрасно знаю эту ситуацию, как раз в то время я тоже трудился вместе с отцом. Предприятие небольшое, все друг друга знали, как понимали и процессы, происходящие на нем и вокруг него. Я уж не буду поднимать тему весьма странной приватизации завода, сейчас это не важно. Просто отстранимся от всего это и постараемся быть непредвзятыми.
– У нашего олигарха, как и полагается его статусу, есть шикарный дом, примерно в двенадцати километрах от нас, – Капуста теперь уже взглядом остановил попытку гостя вставить слово. – Видел его издалека, прямо дворец какой-то за каменным забором. В нем Гафур Аскарович до недавнего времени и проживал со своим семейством. Если я правильно понял, в отдельном домике жили еще и две семьи обслуги, так сказать. Готовили еду, убирались, держали в порядке дворец и участок, в общем, делали все, что и полагается прислуге. Так было до катастрофы, так продолжалось и почти три месяца после. Но внезапно произошла пролетарская революция: слуги выгнали своих господ из царских палат и теперь примеряются к шелковым простыням и столовому серебру. А эти бедолаги целых четыре часа кандыбали по снегу и теперь сидят в нашей столовой и пытаются сделать предложение, от которого, по их мнению, отказаться просто невозможно.
– Они нас не выгнали, а предложили сосуществовать на равных, – Ульяна первый раз за все время взяла слово. Когда-то очень привлекательная женщина теперь выглядела значительно старше своих тридцати семи лет, причем эта метаморфоза случилась с ней буквально за считанные часы. – Они хотели, чтобы никакого неравенства и служения больше не было. Гафур, понятное дело, психанул, полез в драку, и после этого нас выставили за ворота.
– Кэп, а что за предложение такое? – Арс взглянул на друга и громко хрустнул пальцами.
– Ты представляешь, Гафур Аскарович хочет, чтобы мы собрали команду из людей покрепче, вооружились и пошли отбивать у взбунтовавшегося пролетариата его имение. Обещал при этом хорошо заплатить!
В следующие пару десятков минут столовая больше напоминала растревоженный пчелиный улей: крики, возмущения и эмоции смешались в один непрерывный гул, от которого временами даже закладывало уши. Совсем уж неприличные высказывания зачастую чередовались с призывами «засунуть свои вонючие деньги в…», вот только перечень тех мест, куда это предлагалось сделать, был крайне скудным. В этом, мало напоминающем обсуждение, диспуте Капуста участия не принимал и лишь молчаливо расхаживал вокруг кипящего страстями обеденного стола, даже не пытаясь скрыть кривую ухмылку. Лидер сообщества будто специально не останавливал эту своеобразную экзекуцию, словно хотел, чтобы его незваные гости сполна смогли вкусить всю ее прелесть. Ульяна уже понимала, какой будет окончательная реакция на предложение и молча сверлила взглядом дно своей пустой кружки, в то время как тринадцатилетняя Зоя не до конца осознавала происходящее, но ощущала льющийся в их сторону негатив, отчаянно кусала губы и украдкой смахивала слезы из краешков своих карих глаз. Ее отец усиленно пытался сохранить достоинство и старался держать на лице непроницаемую маску безразличия, но с каждой минутой это было делать все сложнее и сложнее. Очень громкий звон пустого стакана многих заставил вздрогнуть, но при этом практически все замолчали и устремили свой взгляд на источник неожиданного шума.
– Прошу прощения, что прерываю, но так мы никакого конструктива не добьемся, – Юрьев отложил в сторону чайную ложечку и поднялся из-за стола. – Как маркетолог, продавец и рекламщик я привык вычленять основную суть и изюминку во всем и максимально понятно доносить ее до широкой публики. Попробую сделать это и сейчас, – утвердительный кивок Капусты придал Андрею еще больше уверенности. – Пока что я буду обращаться к вам, Гафур Аскарович. Чтобы выжить сейчас и в дальнейшем сохранить жизнь и здоровье своей семьи, вам нужно понять и принять следующую истину: эта глобальная катастрофа сдвинула не только материки и океаны, она в корне изменила шкалу приоритетов и человеческих ценностей. Деньги, золото, бриллианты больше не в чести. Ваша так называемая прислуга в отличие от вас это поняла. Сейчас мы не будем рассматривать, насколько правильно и этично эти люди поступили, но то, что они дали вам возможность выбора – уже говорит о многом. Эти трудяги без вас проживут, а вот вы без них – это еще очень большой вопрос. Ведь сейчас как раз в цене соображающие и адекватные головы, а работящие руки и вовсе ценнее любых денежных мешков. Строить свои взаимоотношения по принципу начальник-подчиненный или богач-бедняк больше не получится. На самом деле теперь вы беднее и беспомощнее их, а ваша основная сила и козырь в виде денег больше не стоит ничего.
– Я по-прежнему остаюсь хозяином этого завода, – гость с силой сжал кулаки и водрузил их на стол. – Неужели какой-нибудь сварщик или токарь теперь мне ровня?
– Ну с таким пониманием сути вопроса вам тяжеловато в дальнейшей жизни будет, – не скрывая своего разочарования, Андрей покачал головой. – Да забудьте вы про этот завод, не ваш он уже. В такой ситуации власть однозначно выпустит закон о тотальной национализации всего и будет абсолютно права. Поверьте, это только вопрос времени. И вот тогда всеми вашими акциями можно будет туалет обклеивать. А нет, пардон, – мужчина ухмыльнулся, – не туалет, а ванную. Туалет будет уже денежными купюрами украшен. Ваши помощники хорошо прочухали эту ситуацию и воспользовались вашей беспомощностью. Ведь сейчас взаимодействие нужно строить не на денежном принципе, а на совсем других условиях. По-другому не выжить. И чем раньше вы это поймете, тем лучше будет для всех и для вашей семьи.
– Резюмирую Андрюху: деньги в нынешнем положении – это полнейшая хрень! Солидарность, труд, дружба, взаимовыручка – то, что сегодня нужно! Нет больше слуг и господ, хочешь жить – учись общаться и взаимодействовать на равных, – Капуста отодвинул горшок с остроконечным алоэ и присел на подоконник. – В вашем случае, Гафур Аскарович, лично я вижу лишь три выхода. Как вы, наверно, уже поняли, воевать за вас никто не будет, по крайней мере, из присутствующих – точно. Выход первый и самый разумный – засунуть свое эго в одно место, многие тут прямым текстом подсказывали это самое место. Затем вернуться домой и наладить взаимоотношения с помощниками на совершенно других принципах. Что-то мне подсказывает, что там на это пойдут, раз предложение уже было озвучено. Готовы ли вы к этому – решать только вам. Вариант номер два – это устроить пробежку по окрестным селениям и попытаться там найти себе наемников для войны. Чем вы их будете соблазнять и покупать – я не знаю, да и уверен, что результат будет таким же, как и у нас, но опять же повторюсь – решать вам.
– В третью альтернативу войти одновременно и просто, и сложно, – Капуста скрестил руки на груди. – Я имею в виду возможность влиться в наше сообщество. Но для этого, во-первых, придется безоговорочно принять наши правила. В них нет ничего сверхъестественного или унизительного, но кому-то и они могут показаться неприемлемыми. Во-вторых, абсолютно никто из присутствующих не должен возражать против этого шага. Скажете – жестко, но сейчас такое время, где нет места индивидуализму, а нужно заботиться об обществе, в котором живешь. Ну и в-третьих, директор, олигарх и хозяин жизни навсегда остается за порогом, в нашу общагу входит человек, абсолютно свободный от всех этих дурацких предрассудков. Далеко не у каждого в тяжелую минуту имеется такая свобода выбора, но, к счастью, у вас она есть. Воспользуйтесь ей правильно, чтобы эта милая девочка, – Капуста перевел взгляд на заплаканную Зою, – чтобы она смогла с гордостью и любовью смотреть на своих родителей.
Окрестности родного города встретили Темира и Илью не особо приветливо. Ни одно из водохранилищ не осталось в прежних границах: планетарная катастрофа крайне негуманно обошлась с мощными дамбами, в считанные минуты превратив их в груды бесформенных обломков. Освобожденная из бетонных оков водная масса разлилась везде, куда только смогла дотянуться. Столица края в полной мере ощутила на себе разрушительную силу водной стихии: на какое-то время город оказался чуть ли не полностью под водой, а местами уровень доходил даже до крыш домов. Достаточно быстро вода ушла, однако успела нанести огромный вред, а количество погибших исчислялось десятками тысяч. Разрушения инфраструктуры также были значительными, а то, что уцелело после напора воды, добивали мощные толчки землетрясений. Через несколько дней после катаклизма город представлял собой жуткое зрелище, достойное самых мрачных постапокалиптических фильмов. Не было лишь массовых пожаров: об этом позаботилась прошедшая по мегаполису волна, которая приносила бед ничуть не меньше огня. Лишившихся крова эвакуировали в пункты временного размещения, которых за два с лишним месяца было организовано довольно много. Буквально все пригороды были заставлены сотнями многоместных палаток, внутри и вокруг которых постоянно находились тысячи беженцев, лишенные всяких шансов в ближайшее время вернуться к своей нормальной жизни. Именно в один из таких пунктов и были отправлены обитатели горного комплекса, среди которых находилось шестьдесят подростков, два серьезно раненых военнослужащих и Темир с Ильей, по-прежнему не терявшие надежды на воссоединение со своей семьей.