Глава десятаяЖизнь за Паса
Сержант Песок взобрался первым. Майтера Мята, истощенная и почти задушенная пеплом, наполнявшим воздух туннеля, подумала, что проход должен быть необыкновенно большим, учитывая огромное стальное тело сержанта. Она сотни раз чистила алтарь старого мантейона на Солнечной улице, и, хотя она сказала себе, что, скорее всего, ошибается, ей казалось, что его мусоропровод был наполовину меньше этого.
— Жертвы, э? — кашлянул Прилипала, разглядывая годовалых туннельных богов, которых Антилопа вел на поводке. — Для — чхи! — Паса. Его… э… а… духа?
Шифер кивнул:
— Так говорит Пролокьютор.
— Ты говоришь, что Пас мертв. — Майтера Мята не слишком верила, что такое вообще возможно, а еще меньше — что это произошло. — И что он вернулся обратно, призраком?
— Так и есть, генерал.
— Мы не говорим, что это произошло, — добавил Сланец, — но так говорит он. — Сланец мотнул головой в сторону мусоропровода, в котором уже исчезли пятки Песка. — Серж в это верит. Ну и я.
Тур подошел поближе к майтере Мята:
— Леди, все эти хэмы шизанулись. Секи, мы же био, лады? Я, ты, Паук и Антилопа. И даже длинный мясник.
В дымно-пепельном свете она почти не видела лицо Тура; тем не менее, она слишком живо представляла себе вкрадчивое выражение его лица.
— Мы, био, должны тусоваться вместе. Создать банду, сечешь? А из-за их разговоров нас всех опустят в лед.
— Скатертью дорога, — пробормотал Паук.
Гулкий голос Песка, отразившийся эхом от мусоропровода, прилетел сверху и закончил разговор:
— Следующий — авгур. Поднимайте его.
Прилипала посмотрел вверх.
— Это мантейон, а?
— Большой, патера. И очень темный. Погоди минуту.
Грифель нагнулся к ногам Прилипалы.
— Я собираюсь схватить тебя за ноги, сечешь, патера? Я подниму тебя и суну внутрь. Вытяни руки над головой и направь себя внутрь. Когда ты точно войдешь в короб, я толкну твои ноги так сильно, как только смогу. Ну, ты еще немного поерзай, а потом Песок тебя подхватит. — Внезапно черный провал мусоропровода превратился в сияющий прямоугольник.
«Он большой, — подумала майтера Мята, — как и должен быть. У них много жертв, и во время каждого жертвоприношения они сжигают целую тележку дров».
Вернулся голос Песка:
— Здесь есть масляные лампы. Я зажег парочку для вас.
— Спасибо! — крикнул Прилипала. — Моя самая, хм, глубочайшая… э… и искренняя признательность, сын мой. — Он посмотрел вниз, на Грифеля. — Я готов, э? Поднимай.
— Все будет в порядке, Ваше Высокопреосвященство, — уверила его майтера Мята.
— Вы думаете… я испытываю страх? — Прилипала улыбнулся, свет, льющийся из мусоропровода, высветил его зубы. — Чтобы, хм, вновь посетить виток света, майтера, я… ой!
Грифель схватил его за лодыжки и поднял. На мгновение Прилипала опасно закачался, и показалось, что он должен упасть; но Паук поддержал его бедра справа, и в следующую секунду руки и голова Прилипалы исчезли из виду.
— Он идет, серж!
— Секи, — прошипел Тур почти у самого уха майтеры Мята, — они думают, что должны отдать чегой-то там Пасу. Он вложил это в их головы, твой хефе вложил.
— Его Святейшество. — Она закашлялась, потом повернулась к Туру. — Не могу себе представить Его Святейшество в этих ужасных туннелях, хотя я знаю, что он был здесь вместе с кальде.
— И я. Только, секи…
— Заткнись. — Майтера Мята поглядела на животных Антилопы. — Грифель, как мы собираемся поднять этих животных наверх?
— Я уже рюхнул, — сказал Грифель. — Увидишь.
Пригнувшись, он схватился руками за края желоба и стал карабкаться вверх.
— Вам, двоим, лучше остаться здесь и помочь генералу и мне подняться, — сказал Паук Шиферу и Сланцу.
— Заметано. — Грифель уже исчез из виду, и Шифер прислонился спиной к стене из коркамня. — Мы передадим их наверх, как и карабины. Увидишь.
Сланец пренебрежительно указал на провал:
— Грифель, он упирается рогом ради еще одной нашивки. Раньше у нас был капрал из роты «Н», только однажды он скопытился в большом сражении с талосом. На этот раз, вероятно, они выдвинут кого-то изнутри, и Грифель развоображался, что это будет он.
Из мусоропровода послышался голос Грифеля:
— Хватит языком молоть, передавай карабины.
— Заметано, — сказал Шифер и поднял в мусоропровод связку карабинов.
— Я связал их вместе с помощью плечевого ремня одного карабина, — объяснил Сланец. — Так легче поднимать.
Скребя по краям желоба, связка карабинов исчезла наверху. Шифер усмехнулся майтере Мята — откинул голову назад и влево.
— Он свисает оттуда, понимаешь? Серж держит его за ноги.
Паук откашлялся:
— Могет быть, вы пойдете следующей, генерал.
— Я бы хотела, — призналась она, — но я должна быть последней. Это мое место, как старшего офицера.
— Не думаю, что ты могешь запрыгнуть туда, — возразил Шифер.
Она повернулась к нему:
— «Я не думаю, что вы можете запрыгнуть туда, сэр». Или «генерал». Я даю тебе возможность выбрать, рядовой, и это больше, чем я обязана тебе дать.
— Да, сэр. Только я не думаю, что вы сможете, сэр, и я был бы рад остаться внизу и помочь вам, сэр.
— Нет необходимости. — Майтера Мята повернулась ко второму солдату. — Рядовой Сланец.
— Так точно, сэр! — Сланец встал по стойке смирно.
— Ты был очень изобретательным с этим ремнем. После того, как ты и рядовой Шифер передадите этих зверей наверх и поможете Пауку, Туру и другому заключенному…
— Антилопе, — вставил Антилопа, заговорив в первый раз с того мгновения, как они достигли этого, самого темного, участка туннеля.
— Спасибо. И Антилопе вскарабкаться наверх, свяжи вместе несколько ремней карабинов и сделай петлю на конце, чтобы я могла стать на нее ногой. Сможешь?
— Так точно, сэр!
— Хорошо. Так и сделаем. Потом вы вытащите меня наверх. Последней.
— Но тогда вы останетесь здесь одна, на минуту или две, — рискнул вмешаться Паук.
— Эти… — Она согнулась, раздираемая очередным приступом кашля. — Эти животные. Я не знаю, как вы называете их.
— Церберы, — подсказал Антилопа.
— Спасибо. — Повернув голову, она сплюнула. — Я не буду называть их богами. Это необходимо прекратить. Да, церберы могут появиться, хотя я надеюсь, что не появятся. Я буду молиться, чтобы не появились. Но, если молитва не поможет, я буду стрелять по ним. И, если я не увижу их вовремя, я умру.
— Я останусь с вами, — сказал Паук.
Она покачала головой:
— Только одна…
— Давай бога, — крикнул Грифель из мусоропровода. Сланец поднял извивающееся животное над головой и сунул его заднюю часть в отверстие в потолке; в широко раскрытых глазах бога стоял ужас, из-под сухожилий, связывавших его морду, текла кровь.
— Хрен его знает, смог бы я приручить таких больших, — пробормотал Антилопа, — только мне вроде как жаль терять их.
— Их поймал я, сэр, — объяснил Сланец майтере Мята. — Био и я вернулись к тому мертвому био, которого вы оставили в туннелях. Мы знали, что запах привлечет их.
— Вот почему Грифель и серж выпрыгнули из грязи, сэр, — добавил Шифер. — Серж решил, что вы можете вспугнуть их, если вернетесь за мертвым.
— Возможно. Я еще могу понять, как солдат может поймать такое животное. Но я совершенно не понимаю, как ты, Антилопа, мог поймать такое животное без помощи солдата.
— Мои были меньше, когда я поймал их. — Антилопа смотрел, как второй зверь исчезает в мусоропроводе. Больших мы убиваем, куда ж деться. А маленьким я накидываю петли на морду.
— Это тоже может быть опасно.
Он пожал плечами, еле видимое движение скелетоподобных плеч.
— Я хочу подняться следующим. Быть с ними. Можно?
— Можно поднимать других био, — крикнул Грифель из мусоропровода.
— Конечно, — сказала майтера Мята Антилопе. Она кивнула на мусоропровод, и Шифер поднял его.
— Ты не могешь заставить их полюбить тебя, — сказал Антилопа, когда его голова уже исчезала в мусоропроводе, — только, могет быть, мои меня любят, немного.
— Хватайся, — сказал ему Грифель, который был ближе к верху.
— Если церберы не приведут Паса, леди, а они не смогут, я знаю, что они не смогут… — пробормотал Тур.
Майтера Мята покачала головой:
— Ты не можешь знать.
— Значит, наш черед. Мой и Антилопы. И его, — Тур показал на Паука, — если вы разрешите им. Этот сержант…
— Сын мой. — Майтера Мята подошла к Туру так близко, что дуло ее игломета впилось ему в ребра. — Я совсем не обращала на тебя внимания. Я даже разрешала тебе называть меня «леди» или как ты там хочешь. Мне нужно не забыть признаться в этом на следующей исповеди, если следующая исповедь вообще будет. Отныне ты будешь обращаться ко мне «майтера». Это означает «матушка». Ты будешь так делать?
— Ага. Лады, майтера.
— Хорошо. — Она улыбнулась ему; она была на голову ниже его. — Как твоя мать, духовная мать, я должна кое-что тебе объяснить. Пожалуйста, слушай внимательно.
Тур молча кивнул.
— Давай следующего, — крикнул Грифель из мусоропровода.
— Паук, вперед, — сказала майтера Мята и опять повернулась к Туру. — Хотя у меня было мало времени, чтобы определить твой характер, я думаю, что не ошибаюсь. И моя оценка не слишком благоприятна для тебя.
Он ничего не ответил, и она добавила:
— Совсем не благоприятна. Я не буду сравнивать тебя с такими людьми, как сержант Песок. Он не набожный, но решительный, энергичный, верный и достаточно честный. Сравнивать тебя с ним — значит, в высшей степени недооценивать его. И я не рискну сравнивать тебя с Его Высокопреосвященством, хотя он менее храбрый, чем большинство мужчин, мне кажется. Тем не менее, я видела, что в нем есть намного больше, чем может предположить случайный наблюдатель — его набожность и усердие завоевали ему высокое положение в Капитуле. К тому же он умен и почти слишком усердно т