– Да всё как обычно. Каждый норовит вместо того чтобы сделать нужное самому отобрать это нужное у соседа.
– А отморозков всех перебили? – Спросила Алина. Этот вопрос она задавала всегда.
– Нет. И вряд и перебьют. Они нужны тамошнему обществу, ну сейчас по крайней мере. – Огорчил её Алексей.
– А зачем? – Наивно спросила Алина.
– У каждой банды есть свои грязные дела и интересы. Для их осуществления и нужны отморозки. В сути своей они теперь типа наёмников стали. – Спокойно ответил Филимонов. И продолжил:
– Алинка, давай не будем о плохом. Не стоит портить нашу встречу упоминанием всяких гадов и мразей.
Давай не будем больше о плохом сегодня? – Вежливо предложил Алексей, приобняв Алину и погладив её по волосам.
– Угу… – Одобрительно отозвалась Алина.
И ответила жарким поцелуем. Алексей позволил себе быть взаимным. Продолжая поцелуи Алексей с Алиной принялись раздевать друг друга. Весь процесс принял характер соревнования. В нём на этот раз победил Алексей считанным количеством движений оставив Алину в одном нижнем белье. Синяя роба Алины и куртка Алексея полетели на стул.
– Шустришь Лёшенька. – Хищным тоном произнесла Алина. И улыбнувшись увалила Алексея вдоль кровати.
– Теперь моя очередь. – Тихо проговорила Алина, начиная расстёгивать брючный ремень.
В свете трёх свечей Алексею хорошо была видна худая фигура Алины. И отогнав плохие мысли, с юмором подумал:
– Ни грамма лишнего жира. И не надо никаких диет.
Подумав это Алексей едва заметно посмеялся.
– Чего, весело? Посмотрим как ты повеселишься оставшись в одних трусах. – Заведённым тоном громко проговорила Алина.
Оставшись в трусах Алексей протянувшись до стула взял из кармана своих брюк загодя приготовленный презерватив. Увидев его Алина нахмурилась:
– Да выбрось ты его, всё равно лопаются через раз, да так что потом резина всякая из меня по нескольку дней вылазит. – Недовольным тоном произнесла она и вытянув из руки Алексея презерватив откинула его. И сменив гнев на милость продолжила:
– Я тебе потом одну интересную вещь расскажу.
– Какую? – Озадаченно спросил Алексей.
– Ну потом, потом. – Уже совсем заведено и игриво сказала Алина обнимая Алексея.
Закончив заниматься интересными делами Алексей и Алина лежали завернувшись в одно одеяло.
– Я тут тебе кое-что сказать хотела. – Медленно растягивая слова начала Алина.
– Да, кстати, расскажи. – Так же медленно произнёс Алексей.
– У меня задержка третий месяц. – С нескрываемой радостью сказала Алина.
– Хм… – начал было озадаченным тоном Алексей.
– Ты не рад. – С лёгким недовольством проговорила Алина.
– Чему именно?
– Тому что у нас будет ребёнок.
– А ты уверена? В твоём возрасте и в наших условиях задержки могут носить гораздо более прозаический характер.
– А я к Павловскому ходила. Он мне УЗИ делал. – Уверенно ответила Алина.
– И?
– Что «и», ну не будь таким тугодумом. Беременность подтвердилась на УЗИ. – Подытожила Алина.
Понимая что теперь уже вряд ли что-либо изменишь Алексей сказал:
– А ты знаешь, я рад. Хотя будет непросто. Но я всё равно рад.
И соскочив с кровати он схватил завёрнутую в одеяло Алину и принялся быстро, но осторожно кружить её на руках.
Лёша действительно ощутил радость и впервые за прошедшие дни почувствовал себя по настоящему счастливым. И его не пугали трудности. Он всегда считал что трудности существуют лишь только для того чтобы разрешая их добиваться успехов и становиться сильнее. Это качество же очень привлекало Алину. В тот момент когда большинство представителей мужского пола сделало бы ей ручкой и устранилось от решения проблем, Алексей принимал всю ответственность за результат событий на себя.
Тем временем Алексей, закончив вертеть Алину, усадил её на кровать и сам уселся рядом. Обняв жену он сказал:
– Скоро наша жизнь сильно изменится.
– Само собой Лёша.
– Я не об этом, вернее не только об этом. – Сказал Алексей указав пальцем на живот Алины.
– А о чём?
– Полностью я этого тебе сказать сейчас не могу. Но, скоро мы сможем наслаждаться дневным светом и дышать нормальным, чистым воздухом. – С интригой в голосе произнёс Алексей.
– Каким образом? Ты меня возьмёшь погулять на поверхность. В жизнь не поверю, что ты пойдёшь на такое сумасшествие. – Ровным тоном сказала Алина.
– Не совсем Алина. Всё гораздо интереснее. Знаешь, скоро я пойду в рейд. И вот перед этим я тебе уже смогу многое рассказать. Хорошо? Потерпишь?
– Придётся. – С лёгкой грустью в голосе произнесла Алина.
Повисла недолгая пауза. Её прервал Алексей.
– Может поешь чего. Тут такая халва хорошая. А мы её даже не распечатали. – С вежливой настойчивостью предложил Алексей. Алина согласилась.
Многие продукты, кроме консервов в жестяных банках, уже в разы превысили свои сроки годности. Но несмотря на это странным образом оставались более чем пригодными к употреблению. В принципе, эта странность была понятна. В мирное время, при производстве продуктов использовалось обильное количество всяческих консервантов, стабилизаторов. И вероятно это количество было чрезмерным во многих случаях. До сих пор в пищу годилось стерилизованное молоко в пакетах, правда при этом его приходилось усиленно взбалтывать, потому как это молоко от длительного хранения давало минеральный, кальциевый осадок. Всякие сублиматы, сушёные продукты были безусловно пригодны в пищу, при условии сохранения целостности упаковки. Вполне были съедобны крупы, даже горох, расфасованные фабричным способом в полиэтилен. Даже пиво в алюминиевых банках часто продолжало радовать своей свежестью.
Так же и с этой, принесённой Алексеем с поверхности халвой. Срок её годности вышел почти 3 года назад, но это ровным счётом ничего не изменило.
– Да, а в своё время народ был против всей этой химии. А сейчас благодаря ей и выживаем. – Подумал наблюдая за Алиной Алексей.
Доев халву Алина завалилась на кровать.
– Я так объелась, до ужаса. Вот всегда так. Ты приходишь с рейда и у меня начинается праздник живота.
– А разве должно быть наоборот? – С напускной озадаченностью произнёс Алексей.
– Нет конечно Лёша. Ты у меня вообще самый лучший. И вообще, чего всё сидишь и сидишь. Мне холодно, иди, погрей меня. – С лёгким недовольством сказала Алина.
Алексей лёг рядом, обнял Алину и закрыл глаза. Он был счастлив.
Глава 9Операция Исход
Супругам пришлось встать рано, в 12:30. Ведь Алине уже в 13 часов надо было быть в своём модуле. Филимонов проводил жену до модуля. Вернувшись он занялся приготовлением завтрака и наведением порядка в своём помещении. Завтраком стал размоченный с вечера рис, подогретый в котелке на огне спиртовой таблетки. В добавок к рису, Алексей на остававшемся огне вскипятил кружку воды и сделал себе кофе.
Сев завтракать Филимонов заметил, что воздух в помещении стал очень тяжёлым для дыхания.
– Неудивительно. – Подумал он.
– Два человека почти сутки здесь находились, свечей 5 штук спалили, а сейчас ещё и спиртовые таблетки использовал. Так и угореть можно. Кислорода совсем не осталось. – И с этими мыслями открыл входную дверь, для притока более свежего воздуха.
К его удивлению проснувшийся Илларион скоро сделал тоже самое.
– Чего сосед, дышится тяжело? – Понимающим голосом громко спросил опер из своей комнаты.
– Ага.
– По ходу опять какой-то косяк с вентиляцией. Может, снегом присыпало, вот и приплохело нам тут.
– Вполне может быть.
– Вот видишь, сам бог велел нам сегодня в рейд наверх идти. Хоть отдышимся.
Так за беседой быстро пролетел завтрак. Однако двери помещений никто прикрывать не спешил. Алексей вспомнил своё давнее беспокойство и обратился с вопросами к Иллариону.
– Илларион, у тебя на поверхности днём зрачки глаз нормального размера?
– Ну как сказать, если постоянно на снег смотреть и в темень никакую не заходить то да, к концу дня нормальные, как у всех.
– А если в, как ты выразился темень, заходить?
– Тогда здоровые зрачки, как будто я колёс каких глюковых нажрался.
– И что ты с этим делаешь?
– Обычно ничего.
– А если на это обратят внимание?
– В каком плане?
– Ну если по этому признаку предположат что ты метровский?
– А чем они это обоснуют кроме зрачков? Это же Лёха обосновывать надо, это серьёзная там, на верху, предъява. Если не обоснуешь, то и спросят с такого предъявляющего потом. А назвать человека метровским это всё равно что козлом, или пидорасом. И за такое спрос строгий.
– А кто спрашивает? – Не унимался Филимонов.
– Старшие, смотрящие на районах.
– А смотрящих этих кто назначает?
– Ну у Вована так он сам и назначает.
– А как спрашивают с тех кто не смог обосновать метровскую предъяву?
– Обычно или материально возмещает предъявивший. Это примерно как раньше знаешь, мировые судьи, примирение сторон и тому подобное было, по постанове когда большинство жили. Ну или, если этот, которому предъявили, примирения не хочет, по тем или иным причинам, то предъявивший и не обосновавший сам в метро уходит. – Закончил объяснение Илларион.
– Ни хрена себе. Жёстко. – Не скрывая удивления сказал Алексей.
– А как хотел, вопрос то серьёзный. Но так не везде, только на бандитских районах, там где серьёзные люди рулят. У беспредельщиков, фашистов, ваххабитов, федералов по другому всё обстоит.
– У федералов то понятно, мы вроде как тоже ими являемся. А у остальных?
– Беспредельщики, это Лёша беспредельщики во всём. Им ни вольный, бандитский ход, ни постанова, ни идея не указ. С ними сам знаешь, лучше не пересекаться вообще. Дерьмо рода человеческого. Фашисты и ваххабиты в отношении метро попроще, от субъекта зависит. При определённых обстоятельствах могут и в герои записать. Ваххабитов мрази даже избегать стараются.
– Это почему?