― Что значит ― не твоя кровь? Грейсон, ты весь в ней. ― Я пытаюсь освободить руки. Мне нужно снять с него футболку. Мне нужно увидеть, где он ранен.
― Я убил кое-кого. ― Грей произносит эти слова шепотом, как будто не хочет, чтобы я их услышала, но все равно должен сказать.
Я замираю. Мои глаза встречаются с его.
― Что значит, ты кого-то убил? Как?
― Тебе не следует знать, как, Кэтрин. Я просто… я не смог остановиться, ― говорит он.
― Все в порядке. Мы справимся с этим. Что тебе нужно? Что нам делать? Грей, я не могу потерять тебя снова. Я только что вернула тебя. Грейси не может тебя потерять, ― говорю я ему. Я знаю, что это эгоистично ― думать о себе, когда очевидно, что у него все ужасно, но черт…
Что, черт возьми, я должна сказать?
― Детка, я никуда не уйду. Ты меня не потеряешь.
― Ты этого не знаешь. Что, если полиция… ― Я качаю головой. ― Что случилось? ― Я наконец освобождаю руки, тянусь в душ и включаю воду.
― Помнишь Брендана Хьюза из колледжа? ― спрашивает Грей.
― Ты имеешь в виду капитана команды Нэшвилла? Того Брендана Хьюза?
― Да, того самого. Детектив, который тебя допрашивал… был его братом. Брендан увидел тебя в библиотеке или что-то в этом роде. Он хотел избавиться от меня. Это было его целью. Он хотел занять место капитана, и заполучить тебя, ― говорит Грей.
― Значит, его брат все это придумал? Дювали. Все эти трупы?
― Кэтрин, я не убивал этих людей. Еще нескольких дней назад на мне не было ни одного убийства.
― Несколько дней назад?
― Кто-то проник в дом. Винни держал его в подвале. Не знаю, что на меня нашло, Кэтрин, но мысль о том, что кто-то может причинить боль тебе и Грейси… Это просто… превращает меня в того, кем я думал никогда не стану, ― говорит он.
― Хорошо. Ты в порядке. Грейси в порядке. У нас все будет хорошо, ― повторяю я. ― Снимай одежду.
― Кэтрин, я убил двух человек. ― Брови Грея хмурятся, он смотрит мне в глаза и пытается понять мою реакцию.
― Я знаю. Ты так мне и сказал.
― Почему ты не пришла в ужас?
― Потому что в ситуации «ты или они», Грейсон, я хочу, чтобы ты… мне нужно чтобы ты всегда выбирал себя. Ты нужен нам. Ты никого не убил. Ты защитил свою семью. Это другое. А теперь, давай. Иди в душ. Грейси все утро ждала, когда ты вернешься домой, ― говорю я ему.
― Я не хочу, чтобы ты меня боялась. Я не хочу, чтобы ты думала, что я тот, кем я не являюсь. ― Он стягивает футболку через голову. На нем так много крови, что у меня начинает кружиться голова.
― Я не боюсь тебя, Грей. ― Я с трудом сдерживаю тошноту и пытаюсь взять себя в руки. ― И я точно знаю, кто ты такой. Иди в душ.
― Кто я?
― Ты ― Грейсон Монро, чемпион Кубка Стэнли. И отец, причем чертовски хороший. Ты мой… ― Я делаю паузу, размышляя, какой статус будет уместен. ― Ты мой мужчина, Грей. Ты моя родственная душа. Но не говори об этом Лил, потому что она действительно считает, что это ее роль. И ты хороший человек. Ты заботливый, верный и яростно защищаешь тех, кого любишь. Временами ты можешь быть ослом? Конечно. ― Я улыбаюсь, а Грейсон хмурится. ― Но ты ― задница, которую я очень люблю и не хочу, чтобы мне пришлось снова жить без тебя. Никогда больше, ― говорю я ему.
― Тебе не придется. Ты права. Мы с тобой родственные души. Я сделаю себе гребаную татуировку. И Лил может встать в очередь, потому что я никому не отдам это.
― Ладно. Давай, принимай душ. А я пока сожгу эти тряпки.
― Откуда ты знаешь, что их нужно сжечь? ― спрашивает он меня.
― Я смотрю фильмы, Грейсон. Я не полная идиотка. ― Я собираю окровавленную одежду и выхожу за дверь.
Я пользуюсь черной лестницей, чтобы не столкнуться с Грейси, и направляюсь в библиотеку. Я знаю, что там есть камин. Бросив одежду на пол, я оглядываюсь по сторонам и нахожу огниво и зажигалку. Как только пламя разгорается, и дрова ярко вспыхивают, я кидаю одежду в огонь и наблюдаю за тем, как она горит.
В голове крутятся мысли о том, что только что рассказал мне Грей, пока я сижу, скрестив ноги, перед камином. Он убил. Из-за меня. Я сделала его убийцей.
― Ты в порядке?
Я подпрыгиваю от звука голоса, и моя рука ложится на грудь, когда я поворачиваю голову. Там отец Грея. Просто стоит в гостиной и смотрит на меня.
― Ах, да, простите. Я просто хотела немного согреться, ― говорю я ему.
― Что ты там жжешь? ― Он наклоняет голову к камину.
Черт. Он знает? Грей ему сказал? Мне следовало задать больше вопросов.
― А, просто старое платье. Оно принадлежало моей маме, и когда я его вижу, мне становится грустно, ― вру я.
Джейкоб улыбается.
― Ты действительно любишь его, не так ли?
― Грейсона? Да, люблю.
― Хорошо. Ему это понадобится. Такая любовь и преданность. Ему понадобится, чтобы ты была рядом. В первый раз это всегда непросто, ― говорит Джейкоб и уходит.
Похоже, это ответ. Он знает. Я возвращаю свое внимание к камину. Я не покину эту комнату, пока от одежды не останется только пепел.
Не знаю, сколько времени я просидела здесь, пока Грей не пришел и не сел позади, расположив ноги по обе стороны от меня и притянув к своей груди. Я расслабляюсь, прислонившись к нему. И опускаю голову на его плечо.
― Прости, ― говорит он.
― За что?
― За то, что взвалил на тебя это бремя. Я не хотел, чтобы ты знала.
― Я рада, что ты сказал, Грейсон. Между нами не должно быть секретов, ― говорю я ему. ― Посмотри, что мой секрет сделал с нами… Лучше бы я просто рассказала тебе, что тогда произошло.
― Это случилось, и мы это пережили, ― говорит он.
― Пообещай мне кое-что. ― Я поворачиваюсь в его объятиях лицом к нему.
― Что угодно.
― Обещай мне, что ты всегда будешь говорить со мной. Если понадобится. Например, если тебе будет трудно. Или, не знаю, почувствуешь угрызения совести или что-то в этом роде. Что, кстати, совершенно нормально. Просто… не держи это в себе. Поговори со мной.
― Я обещаю, что поговорю с тобой. Но дело в том, что… я не чувствую ничего, кроме облегчения от того, что две наши проблемы исчезли. Как только мой отец и Тео найдут Дювалей, все закончится, и мы сможем вернуться домой. И тогда мы наконец-то сможем отвезти Грейси в Диснейленд.
― Звучит как мечта. ― Я снова прислоняюсь спиной к его груди.
― Это точно, ― говорит Грей, целуя меня в макушку.
Глава тридцать пятая
Я завтракаю с Грейси. Одним из преимуществ проживания в доме моего отца является то, что у него в штате есть повара на полную ставку. Возможно, мне придется украсть одного из них. Эта женщина готовит самые вкусные блинчики, и наблюдать за тем, как светлеет лицо Грейси каждый раз, когда она видит их на столе, ― все равно что наблюдать радугу после нескольких дней проливного дождя.
― Папочка, ты тоже будешь блинчики? ― спрашивает Грейси.
― Конечно, буду. Я обожаю эти блинчики, ― говорю я, наполняя ее тарелку, а затем свою.
― Они такие вкусные. ― Она улыбается мне.
― Знаешь, нам, наверное, придется украсть повара дедушки. Забрать ее с собой домой, когда мы уедем отсюда, ― шучу я.
― Мама говорит, что воровать плохо.
― Это действительно плохо, детка. Я пошутил. ― В основном.
― Папа, когда мы поедем домой?
― Скоро. Я думал, тебе здесь весело?
― Мне нравится дом дедушки. В твоем доме нет катка, ― говорит она.
― Это наш дом, а не мой, детка. И я построю тебе собственный каток. Я позабочусь о том, чтобы он был еще больше, чем тут, ― говорю я ей.
― Правда? Как в Замке?
― Может, и не такой большой, но посмотрим, что можно сделать.
― Это уже слишком, Грейсон. Ей не нужен собственный каток, ― говорит мне Кэтрин, садясь за стол.
― Ей не обязательно в нем нуждаться, достаточно просто хотеть его. ― Я ухмыляюсь.
― Ты избалуешь ее, и это укусит тебя за задницу, когда она станет подростком, ― говорит Кэтрин.
― Невозможно, потому что я буду продолжать ее баловать. ― Я улыбаюсь, Кэтрин закатывает глаза, а Грейси игнорирует нас обоих, наслаждаясь своими блинчиками.
― Как думаешь, когда мы сможем вернуться к тебе домой? ― спрашивает Кэтрин.
― Скоро. Нам нужно кое-что переделать. У меня там сейчас уборщики, расчищают помещение, ― говорю я ей.
― Почему?
― Его разгромили. ― Я набиваю рот самыми пушистыми блинчиками и стону от удовольствия.
Глаза Кэтрин расширяются.
― Что? Когда? Опять?
― Я справляюсь с этим. ― Я пренебрежительно машу рукой и возвращаю свое внимание к тарелке, стоящей передо мной. Пока мой телефон не пикает на столе сообщением от отца, и я со звоном бросаю вилку.
Папа:
Приезжай в Замок. Один.
Я:
Зачем?
Папа:
Просто приезжай, Грейсон.
― Мне нужно встретиться с отцом. Ты ведь помнишь, где находятся комнаты? ― Я спрашивал ее об этом миллион раз. Помнит ли она, где в поместье моего отца находятся безопасные комнаты. Я заставил ее запомнить, как в них попасть.
― Помню.
Она считает, что они не понадобятся. Что это перебор. У меня не хватило духу рассказать ей о том, что в этот дом тоже проникли. Всего за несколько недель до того, как я нашел Кэтрин, Алия и Лиам были вынуждены прятаться в одной из этих комнат. Возможно, это спасло им обоим жизнь.
― С нами все будет в порядке, Грей, ― говорит Кэтрин.
― Я знаю. — Я отодвигаю свой стул от стола, наклоняюсь и целую дочь в макушку. ― Я вернусь, как только смогу.
― Хорошо, папочка, ― говорит Грейси с полным ртом блинов.
Затем я обхожу стол, беру Кэтрин за подбородок и прижимаюсь к ее губам.
― Я люблю тебя.
― Я тоже люблю тебя, ― отвечает она, а затем добавляет: ― Не делай ничего, что может отнять тебя у нас.
― Никогда. ― Я подмигиваю ей.
Я выходил на эту арену больше раз, чем могу сосчитать. Это место было моим вторым домом столько, сколько я себя помню. Но никогда в жизни я не видел ничего подобного тому, на что смотрю сейчас.