– Ох, господи, – прошептала она, бросая быстрый взгляд через плечо. Рианнон, должно быть, почуяла неладное, потому что словно вросла в землю с выражением ужаса и растерянности на бледном личике. – Стой тут, – приказала Эмили девочке и бросилась за малышом, скользя по влажной траве.
Саймон не сделал ни движения им навстречу, он оставался таким же неподвижным, как деревья за его спиной, лицо ничего не выражало, а руки были вытянуты по швам, как по команде «смирно».
Когда между Беном и его отцом оставалось около двадцати футов, что-то, обогнав Эмили, стремительно метнулось прямо к малышу, преграждая ему путь. Это был Тор: он в долю секунды оказался между ребенком и Саймоном. Бен с разбегу врезался в бок пса и отлетел фута на три назад, приземлившись попкой в траву и издав изумленное «ой!».
– Плохой Тол! Плохой песик! – пронзительно завопил он, пытаясь подняться на ноги, но Тор тут же очутился рядом и завертелся вокруг мальчика, мешая ему встать.
За это время Эмили успела преодолеть расстояние, отделявшее ее от Бена. Ей потребовалось бесконечно долгое мгновение, чтобы одной рукой обхватить мальчика за плечи, хотя тот отбрыкивался и сопротивлялся, поднять с земли и крепко прижать к себе.
Несмотря на очевидное горе сынишки, Саймон и пальцем не шевельнул, чтобы ему помочь.
– Папочка! – кричал Бен, протягивая к отцу обе руки. – Ха-аааачу к папочке-иииииии!
Может быть, голос сына задел какую-то чувствительную струнку в глубинах отцовского сердца, а может, это было просто совпадением, но, когда полный горя вопль Бена замер в темноте, Саймон сделал один-единственный резкий, механический шаг в их сторону. Словно робот зашевелился.
– Вот ведь дерьмо! – За первым шагом последовал второй, такой же неуверенный и механический.
Тор уже был у ног Эмили. Пес сосредоточился на мальчике, которого она прижимала к себе, но лишь до тех пор, пока не увидел, что Саймон, покачиваясь, идет им навстречу. Тогда маламут, зарычав, повернулся к приближающемуся человеку.
– Нет! – закричала Эмили. – Ко мне, Тор! Назад!
Пес посмотрела на Эмили, а потом на Саймона, который сделал еще один шаг. На какое-то мгновение журналистке показалось, что Тор не послушается ее и нападет, но он уже снова был рядом.
Эмили начала пятиться, не в силах даже на миг повернуться к Саймону спиной. Бен, рыдая, звал отца и тянул ручки к фигуре, что нетвердым шагом двигалась в их сторону. Лицо Саймона было бесстрастным, словно ему и дела нет до страданий сына, а голова при каждом шаге покачивалась вправо-влево. Казалось, шея не может выдержать веса черепной коробки. Если бы мужчина не держал спину неестественно прямо, будто аршин проглотил, можно было бы подумать, что он пьян.
Каждый раз, когда Саймон делал один неуверенный шаг вперед, Эмили отступала на два. Если бы не ребенок под мышкой, она просто развернулась бы и бросилась бежать со всех ног, но сейчас приходилось думать о Бене и Рианнон. Эмили понятия не имела, что стряслось с их отцом, и не собиралась подпускать его ни на шаг, пока это не выяснится. Причинять Саймону вред не хотелось, но, если с ним приключилась какая-то болезнь или он попал под воздействие красной пыли, тогда придется…
Саймон угловато, будто робот, вышел из-под густой тени деревьев в пятно яркого лунного света.
Теперь его фигура была освещена полностью, и Эмили видела: с ним совсем неладно.
В лунном свете блеснули гладкие черные побеги, каждый из которых оканчивался мерзким с виду шипом. Два таких побега-усика торчали из спины Саймона чуть повыше лопаток. Эмили увидела, как они, изогнувшись аркой над его головой, снова исчезали во тьме, словно сросшись с ней. Третий змеящийся ус тянулся из тени к затылку Саймона, туда, где череп соединяется с позвоночником. Эмили видела, как пульсировали эти побеги каждый раз за миг до того, как Саймон делал шаг. Казалось, нечто, таившееся в темноте, выдавливало в побег новую порцию жидкости. А может, так телу передаются новые инструкции, подумала журналистка, глядя, как по отросткам опять пошла волна ряби, и Саймон сделал следующий неверный шаг, будто марионетка под управлением какого-то странного, чудовищного кукольника.
Эмили развернула сопротивляющегося Бена и вдавила его лицом себе в плечо, потому что понятия не имела, что станется с мальчиком, если он разглядит, какая беда приключилась с его отцом. Малыш извивался и протестовал, но Эмили держала малыша настолько крепко, насколько это вообще было возможно без риска его задушить. Отступив еще на шаг, она вся подобралась и заставила себя повернуться спиной к Саймону и тому неведомому, что его контролировало.
Теперь она оказалась лицом к лицу с Рианнон. Та словно приросла к месту, раскрыв рот, и на ее лице был написан запредельный ужас. Эмили заметила, что широко распахнутые глаза девочки прикованы к отцу. Не было сомнений: Рианнон видит то же, что и она сама. Что ж, с этим сейчас ничего не поделаешь. Эмили понятия не имела, кто или что держит в плену Саймона, но весь ее предыдущий опыт с новыми формами жизни, захватившими планету, говорил: вряд ли все это затеяно ради приветствия и игры в мячик. Так что самое важное сейчас – поскорей убраться отсюда как можно дальше. А что делать потом, она подумает, когда они все окажутся в безопасности.
– Рианнон, – окликнула Эмили громко, но не настолько, чтобы еще сильнее перепугать девочку и ее младшего брата, который по-прежнему извивался у нее на руках.
Однако сознание Рианнон даже не фиксировало присутствия журналистки: девочка все так же смотрела на медленно приближавшегося отца. Эмили рискнула оглянуться через плечо. Саймон подошел еще на несколько шагов и находился теперь достаточно близко, чтобы можно было разглядеть бескровную бледность его кожи и черные колодцы глаз.
– Рианнон! – бросила Эмили резко, так, чтобы ее голос проник сквозь окутавшую девочку пелену ужаса. Глаза Рианнон метнулись к Эмили, потом снова к отцу и, наконец, сфокусировались на журналистке. – Детка, мне нужна твоя помощь. Не могу объяснить, что случилось с твоим папой, но нужно исчезнуть отсюда прямо сейчас, понимаешь?
Взгляд Рианнон еще секунду оставался прикованным к Эмили, а потом снова переместился на Саймона. Тот теперь оказался достаточно близко для того, чтобы стало слышно, как его ноги волочатся по траве, цепляя валяющиеся на земле ветки, и казался персонажем дрянного фильма про зомби. Больше всего Эмили хотелось с криком броситься прочь, но вместо этого она сказала так спокойно, как только могла:
– Милая, мы должны поскорее уйти. Надо, чтобы ты, я и твой братик быстро спрятались в доме Джефферсонов. – Она произнесла все это на одном дыхании, но девочка не шевельнулась.
Вот же дрянь! Думай. Думай!
– Нужно забрать отсюда дебила, Рианнон. Ты меня понимаешь? Мы должны спасти дебила.
На миг лицо Рианнон озарило понимание – всего на миг, но этого оказалось достаточно. Эмили перехватила Бена левой рукой, высвободив правую, и, уцепившись за рукав девочки, потянула ее в сторону дома. Первые несколько шагов Рианнон пятилась, беспрерывно поглядывая на отца, но потом вырвалась из хватки Эмили, развернулась и поспешила прочь. Эмили заметила на щеках девочки дорожки от слез, но теперь на ее лице была написана решимость. Та самая решимость, которую Эмили замечала, когда смотрелась в зеркало в первые дни после красного дождя. Конечно, страх тоже никуда не делся, но девочка старалась изо всех сил, чтобы наступить ему на горло.
Тор бежал рядом с Рианнон. Иногда он останавливался, поворачивался и смотрел на Саймона, поджидая, пока Эмили с мальчиком на руках поравняется с ним, а потом догонял Рианнон, которая уже была далеко впереди.
– Рианнон, – тяжело дыша, крикнула Эмили, – иди к папиной машине. – Она не была уверена, что девочка ее услышит, но та сменила курс и теперь сломя голову неслась не к дому, а к припаркованному автомобилю. Вот она добралась до машины и потянула незаблокированную пассажирскую дверцу. Но, вместо того чтобы забраться в салон и там закрыться, девочка стояла перед открытой дверцей и ждала.
– Давайте мне братика, – велела она, когда Эмили несколько секунд спустя тоже добралась до машины, и протянула к мальчику руки.
– Вот он, – сказала Эмили, опуская малыша на землю. Тот немедленно обхватил талию сестры и спрятал лицо у нее на животе. – Только не выпусти его, – предупредила девочку Эмили.
Потом она оглянулась на Саймона. Тот по-прежнему двигался в их сторону, шаг за шагом неумолимо переставляя ноги, но делал это ужасающе медленно. Казалось, сущности, захватившей Саймона, была чужда динамика ходьбы. У Эмили возникло ощущение, что во тьме скрывается нечто смутное и угрожающее, что оно таится и не выходит на свет, чтобы они думали, будто его нет вовсе. И это было хорошо. Это давало Эмили время.
Она подбежала к водительскому месту, рванула дверцу и ощупью потянулась туда, где должно быть зажигание, а в нем, если повезет, и ключ. Но ключа не было. Эмили пошарила между центральной консолью и водительским сиденьем, проверила, просто на всякий случай, подстаканники и бардачок, опустила солнечные козырьки в надежде, что Саймон засунул ключи за один из них. Но, конечно, он ничего подобного не сделал, с чего бы? Вероятно, ключи были в одном из его брючных карманов.
Возвращаться в лес, пока там разгуливало на свободе нечто непонятное, Эмили ни в коем случае не собиралась. Находящийся под контролем невесть чего Саймон не мог передвигаться быстрее, чем восьмилетний ребенок, но, кто знает, насколько проворным окажется то, что им овладело? И кто может сказать, что произойдет, если оно внезапно решит бросить Саймона и заняться ими самостоятельно? Нет, нужно обезопасить детей, а единственное место, хотя бы отдаленно напоминающее тихую гавань, это дом Джефферсонов.
– Рианнон, живей. Бери брата и бегом в дом, – проговорила Эмили, спеша к пассажирской дверце.
Бен уже снова был на ногах и стоял рядом с сестрой, которая крепко обнимала его одной рукой. Казалось, он слегка успокоился, но не желал смотреть на Эмили и уклонился от ее руки, когда она попыталась повести его в сторону дома, вместо этого ухватившись за сестру.