– Интересно, а как это происходило в книге? – сквозь полудрему поинтересовался у Давыдова Всеволод.
– Да я уж толком и не помню, – Семен сидел на корточках в дальнем углу ангара и сосредоточенно тер штаны тряпкой, смоченной в драгоценном спирте. – Вроде хотели как лучше, а получилось как всегда. Яйцеголовые изобретали вакцину, что должна была позволить человеку регенерировать, вроде ящерицы. Отрубили хвост, а она новый отращивает. На крысах проверяли, на кроликах, даже на свиньях, а как дошло до человека, пошли неожиданности.
– А как же это до человека дошло? – удивился проводник.
– А так. Зэков использовали, и не просто, а насильников и убийц. Условие им даже выдвинули. Выживете – идите на все четыре стороны.
– И много выжило?
– Да почти все. Вот только вторая часть эксперимента подкачала. Руки не отрастали, глаза не начинали видеть и, если подопытному отрубали голову, он почему-то умирал.
Семен на секунду затих и с отвращением понюхал штаны. Они пахли аммиаком и грязью.
– А дальше? – Курехин заинтересованно приподнялся на локте и повернулся к аналитику.
– Несчастный случай в морге. Хирург, препарировавший труп, порезался и заразился от мертвеца. С этого и пошло. Вирус в теле мутировал после смерти носителя, но еще не настолько, чтобы поднимать усопшего, а когда перекинулся на живого, тут-то и началось.
– Похоже, ушли, – Хел подошел к двери и прислушался. – Ни звука.
– Они и раньше не шумели, – парировал Семен. – Стояли себе и раскачивались. Когда же начали шуметь, сам видел, что получилось.
– Да видел я, видел, – нахмурился проводник. – Но двигаться надо.
Вытащив из-под ручки скобу, он осторожно толкнул дверь и поднял американский карабин. Тишина и ветер. Ни ревущей толпы, ни смрада немытых и начавших уже разлагаться тел.
Шли по стенке, стараясь притвориться тенью. Особенно трудно приходилось майору. Жар, начавший уже отпускать, снова донимал. Пот застил глаза, ноги были как ватные, того и гляди грохнется в обморок. Чтобы этого избежать, Семен придерживал Всеволода под локоть, и так, под чутким надзором проводника, не расстававшегося с оружием, они двигались вдоль стенки ангара.
– Должно быть средство передвижения, оружие, вода, – бубнил про себя аналитик. – Каждый раз было, так и теперь должно попасться.
– Не дрейфь, Сема, прорвемся, – шипел Курехин.
Добравшись до края ангара, Хел выглянул и тут же спрятался, переводя дух.
– Что там? – насторожился аналитик. – Транспорт?
– Как бы не так, – проводник сплюнул на землю и снял карабин с предохранителя. – Три мертвяка.
– А дальше? Дальше что?
– Дальше взлетка, бетон, перевернутый Хаммер и здание административного корпуса. Даже звездно-полосатый имеется.
– Нам, наверное, туда, – Всеволод закашлялся в кулак. – Штабные машины должны стоять либо рядом со входом, либо во дворе. Командир базы пешком не ходит, даже у разносчиков демократии.
Устройство базы было банально и очевидно одновременно. С одной стороны в рядок стояли длинные железные ангары, напротив каждого из которых предполагался пост – морской пехотинец, а то и два. Хозяйственная часть и парк располагались в отдалении, так же, как и столовая с продовольственным складом. На глаза даже попались автомат с газировкой и банкомат. Далее шел ряд административных корпусов, где, по предположению Всеволода, мог находиться штаб, информационный центр и архив. Вдалеке виднелись ряды казарм, небольшое поселение, состоящее из двухэтажных домиков с верандами и зелеными лужайками.
– Живут же буржуи, – качал головой Курехин, всматриваясь в пейзаж. – Как себя помню по армии: холодно, постоянно жрать хочется, а по ночам крысы в тумбочках гремят.
– А что гремят? – удивился аналитик.
– Пряники воруют, газировку. Хоботят, в общем.
Давыдов с сомнением посмотрел на боевого товарища, гадая, не в горячечном ли бреду дело.
– Ладно, парни, вечер воспоминаний закончен, – Хел в который уж раз осмотрел окрестность и показал на приземистое двухэтажное строение, поблескивающее на солнце оконными стеклами. – Бьюсь об заклад, нам туда.
– Ну, коли бьешься… – майор отстранил Семена и глубоко вздохнул.
– Легче? – спросил тот.
– Отпускает.
Сухой плевок карабина, и все вокруг вновь превратилось в ад.
– Отходим, – проводник бил с колена, прицельно, тщательно выверяя цель и пытаясь сберечь патроны. Кто-то из морпехов, точнее, бывших морпехов, а ныне мертвых смердящих кусков мяса, получив дырку в лоб, осел на землю. За ним последовал второй, повернув под пулю низкий морщинистый лоб, а дальше зомби хлынули рекой. Прихрамывая, припадая то на одну, то на другую ногу, утробно подвывая и раскачиваясь, они устремились по аллее. Зрелище мертвой толпы было пугающим и завораживающим одновременно. Накатывало оцепенение. Хотелось просто стоять и смотреть на это вычурное неземное действо, целиком и полностью отдавшись в руки судьбе.
Отрезвляющая пощечина выдернула майора из зыбкой пелены, окутавшей его мозг, и он, забыв о слабости и жаре, побежал.
– Ноги, – уверенной рысцой Семен вырвался вперед и, перейдя на длинные нелепые прыжки, побежал к указанному Хелом зданию. За ним следовал Курехин, а позади всех, огрызаясь редкими выстрелами, бежал проводник.
– Стволов бы нам… – задыхаясь от бега, хрипел майор. – Ой, стволов, да побольше… – Но оружие было конфисковано и могло находиться в любой точке базы, забитой мертвой плотью. Искать его было не с руки.
Взлетев на крыльцо, Семен вцепился в дверную ручку и отчаянно задергал ее, прикладывая все возможные усилия. Дверь была заперта изнутри.
– Окна!
Всеволод метнулся к окну, но рачительные американские военные и тут не подкачали. Решетки там были основательные, вделанные в бетон. Такие не то что прикладом, бульдозером не осилишь.
– Ищите вход! – Хел дострелял последний патрон и разочарованно запустил бесполезным автоматом в толпу.
Тем временем зомби подступали. Двигались они буквально отовсюду. Выворачивали из-за угла крохотного ларька с канцелярскими принадлежностями, выскакивали из канализационных люков. Пара их даже появились с опустевшей парковки около строения с флагштоком, на которое в самом начале показывал проводник. Кольцо сжималось, и обезумевшие от страха люди метались около входа в здание.
– Лестница, пожарная, бегом! – выдохнул Семен и сломя голову устремился прямо на толпу мертвецов. – Со стороны его действия можно было принять за буйное помешательство, но не тут-то было. Проскочив мимо неповоротливых мертвяков, Давыдов оставил в их цепких конечностях часть своего камуфляжа и, развернувшись почти на месте, бросился по касательной прочь. Там, притормозив и оставив алчущей плоти толпе очередной кусок гардероба, снова продолжил бег на выживание.
Железная лестница, прикрученная к стене, вела на крышу и заканчивалась железной площадкой, через которую можно было проникнуть внутрь, или, наоборот, покинуть здание, если основной вход будет заблокирован.
– Ты посмотри, что делает! – Хел подпрыгнул и, ухватившись за первую перекладину, быстро полез наверх. – Он их лбами сталкивает. Вот тебе и тихоня.
Последовав примеру проводника, майор начал взбираться наверх и только с высоты второго этажа оценил маневр аналитика. Лавируя между живыми стенами мертвых тел, Семен в последний момент словно чудом уворачивался от протянутых к нему рук и клацающих челюстей. Сначала, пошатнувшись и развернувшись в сторону такой неуловимой добычи, сломался один строй, и, не обращая внимания на остальных, мертвяки зашаркали навстречу маленькому человечку, потом пал второй фронт и толпа зомби, марширующая от пристани, тоже поменяла направление. В итоге, отвлекая внимание от остальных, Давыдов дождался, когда между спасительной лестницей, с последней ступеньки которой свешивался Всеволод, протягивая руку, и мертвецами остался узкий проход. Заложив очередной крюк и получив порцию разобиженного рева, он бросился по узкой тропке, творя чудеса. Курехин был готов поклясться, что у аналитика ничего не выйдет. Невысокий, с одышкой и небольшим пузиком, он не производил впечатления спортсмена, и уж точно не был готов к такому. Но это был не простой бег. Шаг в сторону, камень под подошвой, сбитое дыхание – и вот ты уже в лапах сотни мертвяков, рвущих твою плоть.
Гром крупнокалиберного пулемета с верхней площадки привел нестройные ряды мертвяков в движение. Изрыгая десятки смертоносных свинцовых плевков, «Утес» дергался и подскакивал на станине, готовый в любой момент вырваться из рук. Всеволод удивленно взглянул наверх, ожидая увидеть что угодно, но то, что предстало его взору, ошарашило почище постапокалиптической картинки.
Светловолосая особа в аляповатом берете и красном шарфе вполне профессионально управлялась с адской машиной. Хел же, достигнув площадки первым, не стал задавать вопросов, а нырнув в открытую дверь, через секунду появился, уже сжимая в руке автомат. Два ствола делали свое дело уверенно и тщательно. Пули особого вреда мертвой плоти не наносили, но напор временно придерживали. Почти уже простившись с жизнью и придумывая на ходу массу «лестных» определений своему сумасшедшему поступку, Семен ухватился за руку Всеволода, и тот, крякнув, вздернул его наверх. И вовремя. Ловкий мертвяк, уйдя из зоны обстрела, умудрился проскользнуть по стене и вцепился в ногу аналитика синюшными, начавшими уже распухать руками.
– Тяни! – завизжал Давыдов. – Всеволод! Тяни! Он же сейчас меня цапнет!
Майор что есть силы потянул Семена, но мертвец, словно гиря, повис на нем и, не желая отпускать, уже тянулся к горлу зубами.
– Раскачай его! – заорал Хел, пытаясь перекрыть рев «Утеса» в руках незнакомки. – Я его в тыковку сниму.
– Была не была, – выдохнул майор и, перехватив ошалевшего от страха Давыдова за запястья, на пределе сил, чувствуя, как кровавая пелена застит глаза, а в ушах поднимается колокольный звон, что есть силы качнул его от себя. Грохнул выстрел, и мозги из расколотой головы разлетелись в разные стороны, а сам Семен вдруг стал легким как пушинка.