– У меня половина обоймы, – Светлана проверила свой автомат и уверенно кивнула.
– У меня чуток, – кивнул Хел на пулемет.
– А у меня пусто, – развел руками аналитик.
– И у меня мышь повесилась, – тяжело вздохнул Всеволод, – но чудится мне, что таких вот мертвых капралов мы повстречаем еще немало.
Майор выдохнул и схватился за живот.
– Что с тобой? – Давыдов подскочил к товарищу и, подхватив того под локоть, помог усесться на землю.
– Отпускает, – покачала головой Светлана, нервно поглядывая на пляшущие по железу голубоватые искры электрических разрядов. – То ли еще будет.
– Дай ему еще, – уверенно кивнул Хел. – Мы не можем себе позволить лишиться бойца и уж тем более получить «трехсотого». Сами еле ноги волочим.
– И самолеты, – напомнил аналитик. – Напалм, помните?! Дело было вечером.
Все взглянули на желтый ухмыляющийся кругляш солнца, который уверенно клонился к западу, забирая с собой последнюю надежду на спасение. Впереди была смерть быстрая, позади медленная. В самой середке – неизбежная, и из этой ситуации нужно было выпутываться.
– Надо таранить, – решил проводник, щупая горячий лоб майора. Только что он был бодр и стоял на ногах, и в один миг превратился в лежачего больного, способного разве что стонать да ворочать глазными яблоками.
– Током шибанет, – Светлана кивнула на верный «хамми», мирно застывший в ожидании очередной нелепой идеи своих хозяев.
– Булыжник на газ положим, и не шибанет.
– А дальше?
– Ты вроде говорила, что там основной исследовательский центр наших потенциальных противников?
– Верно.
– Местность представляешь?
– Только в общих чертах, – Светлана нахмурилась, пытаясь вытащить из воспоминаний крупицы таких необходимых сейчас знаний, и печально мотнула головой. – Я же не ученый, в персонале. Сюда-то попала чудом.
– Ну хоть примерно?! – заломил руки Хел.
– Примерно могу, – кивнула девушка-мираж. – План зданий есть в штабе. Там все схематично, но ангары и вход в основной корпус, расположенный в горе, нанесены были.
– Тогда к делу…
Американский армейский внедорожник сделал свое дело быстро и с огоньком. Отогнав «хамми» на пару метров назад, Хел воткнул передачу и осторожно тронул машину вперед. Педаль акселератора, придавленная кирпичом, давала топливо в двигатель. Фыркая и пытаясь заглохнуть на кочках, машина врезалась в источающий электрические всполохи мертвецкий кордон. Проводник уже был тут как тут. Спрыгнув с автомобиля, он упал на землю и, перекатившись, подхватил с земли М16. Два сполоха пламени, и мертвые тела вновь мертвые, а проход практически свободен.
Первая передача самая сильная. Это знают все. Используют ее, чтобы тронуть машину с места, и она, зубчатая, с этим прекрасно справляется. Мотор вот только об этом не знает, как и сам автомобиль. Уверенно двигаясь вперед, «хамми» проломил вторую решетку, подмяв ее под большие черные колеса, и на удивление резво покатился под горку, стремясь скрыться из вида.
– Ловите его! – Первым весь ужас происходящего, как ни странно, понял Давыдов. Остаться в незнакомом месте с минимумом боеприпасов и без транспорта было еще хуже. – Лови!
Глава 30
Десять дней до часа икс. День. Реальность. Санкт-Петербург
Всеволод стоял на набережной, небрежно опершись на железные перила с выцветшей и выгоревшей от времени краской и курил, наблюдая, как маленькие барашки волн разбегались в стороны, пропуская снующие туда и сюда прогулочные суда. Большинство из них было на нелегальном положении, меньшая часть, правдами и неправдами получившая разрешительные документы, была попросту неисправна. Но все они трудились не покладая рук команды и моторов самих посудин, рождая деньги, впечатления и загрязнение окружающей среды.
Сигареты давно уже надоели, пустые банки из-под пива Курехин аккуратно ставил на бордюр, а Петрыкина все не было. Время, назначенное для рандеву, давно уже прошло. Три часа назад, вооружившись жучками, дорогим костюмом и бутылкой коньяка, доблестный лейтенант направился к гостинице, чтобы невзначай заглянуть к таинственному гостю из-за границы и оставить мудреные механизмы в его номере. Сцену ревности отрепетировали тщательно, до мелочей. Особенно Петрыкину удавалось искреннее разочарование и раскаяние. Всеволод при виде столь блистательного актерского таланта подчиненного даже засомневался, насколько искренними были жалостливые монологи лейтенанта в прошлом, но времени на анализ решительно не оставалось.
– Ты, главное, коньяка хлебни, – менторским тоном вещал майор, уча азам конспирации своего младшего товарища. – Трезвый что? Шпион, побирушка, нежелательный элемент, вроде продавца «Орифлейма». Пьяному и море по колено, и придираться особо не будут. Ну выпил человек, а потом по бабам. Или как в твоем случае. Сидел в кафе с партнерами, принимал на грудь ударную дозу, и такая оказия. Обычное же дело.
– А если не пустят? – засомневался ученик, снимая с лацкана пиджака невидимую соринку.
– Дашь на лапу, – развел руками майор. – Портье, швейцару, коридорному. Только особо не переигрывай, чай, не Рокфеллер. Зайдешь и скажешь, так, мол, и так. Пили, закусывали, и вдруг тебе померещилось, что твоя якобы жена с неким серым типом в гостиницу идет. Ты сначала не понял, но потом в голове прояснилось, и рогатый муж бросился за соперником.
– Почему не догнал?
– Не успел. Упал, шнурки развязались, ППСники тормознули такого красивого и нетрезвого одновременно. Вон и бутылка в руке, чем не алиби. Ладно, хватит разговоров, шуруй на дело. Ни пуха, ни пера.
– К черту…
– Тебя, брат, только за смертью посылать, – Всеволод облегченно вздохнул, когда довольный и раскрасневшийся лейтенант появился из-за угла, громко насвистывая до противного знакомую мелодию. – Почему так долго?
– Не поверите, товарищ майор, – Петрыкин остановился рядом с Всеволодом и, пахнув перегаром, осветил улицу белозубой улыбкой. – Я-то думал, что фильмы про Джеймса Бонда – плод больной фантазии сценаристов из Голливуда, а тут такое.
– Жучки установил? – нахмурился Курехин.
– В лучшем виде, – вновь оскалился лейтенант и зашарил по карманам в поисках сигарет. – Один гад в лампе, другой в телефонной трубке, один даже в душе. Вам что, совсем не интересно, что со мной произошло? – В голосе Петрыкина майор различил нотки обиды и неудовольствия, но эту тему продолжать не стал. Пусть себе в мемуарах напишет, какой он специальный агент, решил он про себя.
– Нет, – покачал оперативник головой. – Жив, здоров, и это главное. Команда уже работает?
– Грузовик с аппаратурой припарковался за углом, – сник бравый полицейский.
– Тогда топай домой. С полудня у тебя выходной.
Майор кивнул окончательно деморализованному лейтенанту и, развернувшись на каблуках, потопал в сторону метро. С некоторых пор, когда Всеволод был еще насквозь военным, он зарекся заводить друзей среди подчиненных.
Глава 31
Двенадцать дней до часа икс. День. Локация 2. Совпадение временных отрезков 1:1
«Хамми» был выловлен и поставлен на твердую почву и теперь, водрузившись на сиденья, вся честная компания уверенно катила вперед. Светлана была за рулем, Хел, пристроив пулемет на колени, сел на переднее пассажирское, а потеющий и корчащийся от боли в животе Всеволод уместился с Семеном позади.
– Отпускает вроде, – просипел майор, корчась от нового приступа боли, когда армейский внедорожник, ведомый бой-бабой, подскакивал и вилял, огибая очередного ходячего мертвеца, решившего вдруг выйти на дорогу.
– Это хорошо, – Давыдов промакивал лоб майора платком и нервно поглядывал вперед. – Но что дальше?
– В смысле? – От такого странного вопроса Курехин даже позабыл о судорогах и, выпрямившись, с удивлением взглянул на аналитика. – Дойдем до точки перехода, и бум, мы в новом страхе.
– Это мы, – шепнул Семен и скосил глаза на лихого водителя. – Ты, я, Хел – все, кто раз за разом идут через этот горячечный бред. Но что будет со Светланой?
– Насколько я понимаю правила игры, она рискует застрять здесь.
– И ничего нельзя поделать?
– А я почем знаю?! Я эту адскую машину не программировал, хотя надо отдать должное, работали спецы. Мне бы таких в отдел. Быстро бы хвост всей российской киберпреступности прищемили.
– Мне Хел намекнул, что Света на твою жену похожа.
Майор усмехнулся и вновь поморщился от спазмов в животе.
– Да не похожа, Сема, а вылитая копия. Неверность жены – мой сокровенный страх. Зомби – твой. У тебя их, кстати, еще много?
– Страхов?
– Ага.
– Да на пароход.
– Вот этого я, Сема, и боюсь.
Тем временем бетонка в расщелине начала расширяться, и «хамми» выскочил на асфальтовое шоссе, струящееся черной извилистой полоской по дну ущелья. Склоны стали более покатые, кое-где появилась растительность и домики, и майору стало ясно, что этот закрытый социум ученых, занимающихся черт знает чем, и был их местом назначения. Прибавилось и зомби, только теперь они были переодеты в белые халаты, шорты или брюки цвета хаки и имели бороды и усы. Кое-где попадались лысые и очкарики, но рассмотреть их более подробно не позволяла скорость.
Добросовестные американские дорожники даже разметку и пешеходные переходы нарисовали. Кое-где попадались и светофоры, красный сигнал которых «хамми» решительно игнорировал, провожаемый возбужденным бормотанием мертвых американских граждан.
Будто прочитав мысли майора, Светлана обернулась и, радостно хохотнув, еще сильнее вдавила педаль газа.
– Тут не только американцы работают, – прокричала она, пытаясь перекрыть шум ветра в ушах. – Поляки, немцы, русских тоже хватает. Штаты, в отличие от России, ценят ученые умы и щедро им платят, вот они и подтягиваются на землю демократии…
– …и всеобщего равенства, – Курехин неприязненно покосился на водителя. – И что с того?
– Да ты, небось, весь извелся, солдатик, как здорово вероятного противника накрыло, а ты тут ни при чем. Спишь и видишь, как бы красную кнопку нажать.