– Тише, – майор встал и вплотную приблизился к решетке. – Не пыли. Найдем, как тебя отсюда вытащить.
– Я, похоже, пальцы сломал, – пожаловался сквозь стиснутые зубы Давыдов. – Больно так, что в глазах темно.
– Ох, горе ты мое, – Майор заметался по помещению в поисках хоть каких-то слесарных инструментов и вскоре вернулся назад с невесть как оказавшимся в дальнем углу помещения железным прутом. – Хел, помоги, – Курехин попытался выжать решетку, чтобы худенький Сема смог протиснуться, но сил его явно не хватало.
– Да погоди ты, я, похоже, комп запустил, – довольная, запачканная пылью физиономия проводника появилась над монитором и тут же исчезла, а сразу после этого послышалась барабанная дробь клавиатуры. – На месте, подключился. Времени у нас мало…
Пользователь hell вошел в сеанс.
Приглашение пользователю creator…
На черном экране консоли поползли бесконечные белые точки. Ветхая техника, с трудом справляясь даже с такой простой нагрузкой, надрывно жужжала кулерами, картинка на мониторе шла рябью и проседала. Точки, будто песчинки в часах, все падали и падали, растягивая минуты ожидания в столетия.
Напряженные, готовые к тому, что в помещение в любую минуту ворвутся охранники, Хел и Всеволод, будто завороженные, следили за окошком чата.
Creator вошел в чат.
Если бы в тот момент Курехину сказали, что у него родился сын, он бы, наверное, радовался меньше.
Следующие десять минут оказались если не судьбоносными, то настроили на победный лад. Всеволод в реале заверил своего электронного брата, что в лепешку расшибается, но делает все возможное и как только найдет осиное гнездо, сразу пойдет на штурм. В свою очередь, электронный майор дословно пересказал все, что им выдал мужик из телевизора на первом уровне, подбросив настоящему себе пищу для размышлений и новые зацепки.
– Ну что там? – ныл обиженный на всех Давыдов. – Руку мне поломали, к компу не пустили. Сейчас вот придут верзилы, и что мы им скажем?
– Выбираться надо, – нехотя отозвался Хел. – Тут нам делать нечего.
– А с другой стороны, – вдруг развел руками Всеволод, – что нам грозит? Ну поломали мы их погодный датчик, так за это же не расстреливают!
– А может, тут расстреливают, – поморщился из-за решетки аналитик. Скамейки больше не было, и он, не раздумывая, уселся на грязный пол импровизированной камеры, баюкая ушибленную руку.
– Все равно, побег из-под стражи плюсов нам не прибавит.
– Зато на свободе окажемся.
– Ты так думаешь? – Курехин вопросительно поднял бровь и с иронией посмотрел на Семена. – Местная полиция охраняет себя как монетный двор. Вокруг патрули в броне по самые брови, пулеметчики на вышках и еще бог знает что. Но даже если мы выберемся за периметр живыми, то что будет дальше? Рабочего и колхозницу видел?
– Видел, – скроив кислую физиономию, подтвердил Семен.
– И что из этого проистекает?
– Ровным счетом ничего, – Хел выключил компьютер и принялся закрывать крышку развороченного системного блока. – Субъективное восприятие коммунистических маяков осталось в вашем подсознании и, как я понимаю, сильно напрягает. Давайте не забегать вперед. Если есть власть предержащие, то и оппозиция, от парламентарной до террористической, имеет место быть в любом обществе.
– Даже в этом? – удивился Давыдов.
– Даже в этом, – подтвердил проводник. – Но я согласен с Всеволодом. Следует каким-то образом попасть в камеру и дождаться развязки всей этой истории. Время – штука странная. Надеюсь, вы помните, что на этом уровне его лимит попросту отсутствует. Надо только дойти из точки «А» в точку «Б», и сделать это живыми и без потерь.
– А что, если нас отправят в настоящую тюрьму? – При этих словах Семен содрогнулся, ярко представив себе маленькую клетушку с нарами, переполненную матерыми уголовниками в татуировках, смердящую дырку параши в углу и крохотное зарешеченное оконце в стене, сквозь которое можно было увидеть небо. – Я срока не вынесу. Я хоть и затворник, но закрытое пространство, переполненное недружелюбными субстанциями, переносить не могу. Умом двинусь.
– Сидеть и я не собираюсь, – дружелюбно улыбнулся майор. – Но все равно спешить не стоит. Надо сначала разобраться, что и к чему, а уж потом ломать дрова. Все со мной согласны?
Хел поднял руку, как бы голосуя за предложение Курехина, а аналитик напоказ отвернулся.
– Значит, в камеру.
С помощью прута смогли отжать решетку заново и, теряя клочки ткани, мужчины вновь оказались в заключении. Удерживающую преграду железяку Всеволод выбил быстрым пинком ноги, и та, громко звякнув, заскакала по кафельному полу, пока не исчезла где-то под стеллажами.
– Мир тут какой-то неправильный. Будто рисованный, – наконец выдал давно уже гложущее его предположение оперативник. – Старые были хоть и лубочные, но по правилам, а этот не в кассу.
– Что ты имеешь в виду? – Хел приставил поломанную скамью к стене и, прислонившись спиной, уселся сверху на эту шаткую конструкцию.
– Ну вот смотри, мы вроде бы арестованные. Права нам зачитали, обыскали, изъяли все вещи.
– А что тебя смущает?
– Если бы я производил арест, то первым делом отобрал бы шнурки, ремни, а с ними и это.
Оттянув свой пояс, Всеволод извлек из потайного кармана нож с длинным узким лезвием, походивший на вязальную спицу, но в умелых руках способный стать страшным оружием.
– Прячь, – вдруг напрягся Семен, и вовремя. Дверь скрипнула, и в комнату ввалился рыжий, толкая перед собой скрипящую тележку с подносом. От здоровяка несло луком, потом и какой-то сивухой.
– Привет, дикие, – голос рыжего, громкий и раскатистый, в мгновение ока заполнил все свободное пространство старого корпуса и гулким эхом раскатился по углам. – Я вам пожрать принес.
Глава 37
Десять дней до часа икс. Вечер. Реальность. Санкт-Петербург
После общения с самим собой Всеволод был в приподнятом настроении. Он узнал, что с его виртуальным двойником все в порядке. Он не болен, не ранен и не пал духом, а наоборот, бульдозером идет к поставленной цели.
Правила игры менялись стремительно. Еще десять минут назад майор обладал лишь разрозненными сведениями, кусочками мозаики, к которым виртуальный Курехин вполне уверенно прибавил несколько недостающих частей. Картинка начинала вырисовываться, и это прибавляло позитива еще больше.
– Продвижением технологии на территории постсоветского пространства занимаются три конторы, – щелкая мышкой, вещал из-за ноутбука Петрыкин. – Первая, аккредитованная в соответствующих органах частная компания «Майн Плез», кажется, из Германии. Тут не все толком ясно, но если нужно, могу проверить. Она нам не подходит, так как действует в Украине, да и то в западной ее части.
– Ты не отвлекайся, – Всеволод закурил и, подвинув к себе пепельницу с оббитыми краями, подпер голову ладонями. – Что с двумя оставшимися?
– Вторая контора наша, работает в спарке с большой тройкой операторов сотовой связи, но ежегодно получает дотации из-за рубежа. Название не иначе как ООО «Рубеж».
– Где располагается?
– Казахстан, Астана.
– Тепло, совсем тепло, – майор радостно потер руки и, откинувшись на спинку кресла, выпустил струю табачного дыма в прокуренный потолок. – Что дальше?
– Третья контора эстонская, – тут лейтенант нахмурился и удивленно защелкал по клавишам.
– Что у тебя? – заинтересовался Курехин.
– Странно, – ничего не понимая, развел тот руками. – Информация закрыта, и не просто, а ГРУ.
– Вот, значит, какие ниточки, – скривился Всеволод. – Прямо паутина, а посреди сидит мерзкий жирный паук и прислушивается, не попался ли кто в сети.
– А я все равно не понимаю, зачем все это устраивать, – Андрей отодвинулся от монитора и устало потер глаза. – Зачем все это?
– Альфа-тестирование – штука сложная, – ответил Курехин. – Да и надо им не просто урку подзаборного, в портках по самые брови, а самого что ни на есть обывателя, со своими маленьким бедами и страстишками, и знаешь почему?
– Неа, – лейтенант отрицательно помотал головой.
– А я тебе растолкую, – усмехнулся начальник. – Предположим, ты хочешь получить в полное подчинение, ну, скажем, президента. – «О как замахнулся!» – Даешь ему стакан с напитком, уже испытанным и способным впитываться через стенки кишечника, врубаешь установку, и готово.
– Но схема снятия электронного образа и активации незадействованных участков головного мозга другая, – поспешил оспорить теорию шефа Андрей.
– Это пока. Процесс на стадии испытания. Если ловить граждан поодиночке и подключать к этой машине судного дня, то далеко не уедешь. Яйцеголовым надо придумать что-то большее. Скажем, заразить водохранилище рядом с крупным мегаполисом, расставить вышки по кругу и нажать на большую кнопку. Бац, и у тебя в подчинении несколько миллионов человек. Но самое главное преимущество вот в чем. Исполнителя, кукловода всего этого пекла, скорее всего, никогда и не найдут. Он может сидеть хоть в соседнем кафе, жрать гамбургер с картошкой и, пользуясь бесплатным вайфаем, одну за другой стирать электронные копии личности, давая детонацию для уничтожения живого организма. Универсальная система подчинения и всеобщего порядка, тоталитарный режим в его высшем проявлении научных достижений и строгого контроля, страх и трепет. Каково?
– Сильно, – сглотнул слюну Андрей. – Я бы до такого не додумался.
– Да и я бы не додумался, коли бы все варианты не просчитывал. Знаешь, сколько их в моем мозгу? О-го-го! От Аль-Каиды до Лэнгли, и каждый из этих вариантов неминуемо заводит в тупик. Своей недоступностью, таинственностью, мощью, фанатизмом.
– А по мне, работает группа энтузиастов, – покачал головой лейтенант. – Вроде бы и приличное финансирование, а недостаточно. Просчеты в безопасности, странная схема отбора.
– Придется действовать дедовскими способами, слишком уж мало времени осталось.