- Вы очень наблюдательны, Сэнди.
Она улыбнулась.
- Раньше я была спасателем.
Я пропустил это мимо ушей.
- Вы сказали, он носит обувь марки "Пума"?
Что-то в этом названии беспокоило меня, какое-то смутное неуловимое воспоминание.
- Совершенно верно. Это важно?
- Пока не знаю. Пойдем дальше. Адрес?
- Адреса не знаю. Как я уже сказала, мы всегда встречаемся в "Таверне на лужайке". Я никогда не была в его квартире, и он никогда не упоминал, где живет. Наверное, где-то в Вест-Сайде. Мы просто бегаем вместе, вот и все. Так что я мало что о нем знаю.
- Понимаю.
Я откинулся в кресле и некоторое время наблюдал за ней. У меня было такое чувство, что она что-то от меня скрывает. Что-то в ее рассказе было не так. Я решил быть с ней откровенным.
- Послушайте, мисс Фут, моя ставка сто долларов в день плюс расходы. Честно говоря, это большие деньги, чтобы платить кому-то за поиск потерявшегося партнера по бегу. Если это все, чем он был для вас. Вы уверены, что хотите, чтобы я продолжал заниматься этим делом?
- Уверена, - я позволил этому повисеть некоторое время, пока она не начала выглядеть неловко. Потом я позволил этому повисеть еще немного. Наконец, она сказала: - Дело в том, что Дейв очень важен для меня. Гораздо больше, чем вы можете себе представить. Раньше я была... Раньше я была толстушкой, мистер Рул. Я просто раздулась после школы. Однажды я встретила Дэйва в парке, и он убедил меня заняться бегом. За шесть месяцев я сбросила двадцать пять фунтов. Понимаете, что это значит для девушки?
- Понимаю, - сказал я.
Конечно, я понимал. Так же, как я понимал, что такое черные дыры и почему исчезли динозавры. Но я взялся за это дело. В последнее время дни и ночи были длинными, и мне нужны были деньги.
Когда она выходила за дверь, я слегка похлопал ее по попке. Она не возражала. Это была не толстая девичья задница. Больше нет. Это была та самая задница, которая свергает правительства и дает таким алкашам, как я, последнюю надежду на мир. Вы их знаете. Они из тех, что поют.
Я нашел то, что искал, в Нью-Йоркской публичной библиотеке, в пятничном номере "Пост". Заметка была напечатана на первой странице, иначе я бы ее никогда не заметил. Я не покупаю газеты, я заглядываю в газетные киоски по пути, и это предел моих к ним интересов.
Но вот она, в неподражаемом стиле "Пост": "ПУМА-ПАНТЕРА УБИВАЕТ ТРЕТЬЕГО БЕГУНА. КОПЫ ИДУТ ПО СЛЕДУ".
Я вытащил из кармана десятицентовик и позвонил Джерри Димартини из отдела убийств.
- Расскажи мне об этом клоуне Пуме-пантере, - попросил я.
- А что тут рассказывать? Мудак убивает бегунов. Затем открывает рот, засовывают туда язычок от одной из этих кроссовок "Пума" и закрывает его. На самом деле выглядит довольно забавно, если забыть, что человек мертв. Затем он отправляет шнурки жертвы Бреслину в "Ньюс" с небольшой запиской, чтобы мы знали, что это он.
- А что написано в записке?
- Каждый раз одно и то же. "Это лучше, чем волдыри". И подпись: "Пума-пантера". Уебок.
- Пришли мне образец его почерка.
- Похоже, этот парень любит разнообразие, Слейд. Первый раз это была молодая девушка. Пришил ее из 45-го калибра на Вестсайдском шоссе. Выстрелом в сердце. Время смерти примерно 5:10 утра, естественно, никто ничего не слышал и не видел. Во всяком случае, в этот час на улице нет никого, кроме пьяниц и бегунов трусцой.
- Знаю, - сказал я.
И я действительно это знал.
- Вторую жертву сбила машина на Ист-Ривер-драйв. Неопознанный мужчина.
- Опиши его.
- Белый, рост пять футов два дюйма или около того, вес сто четыре фунта. Носил очки. Коронер обнаружил у него в желудке более фунта бананов. Что-то насчет того, что калий полезен при судорогах ног или что-то в этом роде. Клянусь, все эти придурки сумасшедшие, Слейд.
- Ближе к делу, Джерри.
- Ладно, последняя жертва, парень, которого мы нашли в пятницу. Тоже неопознанный. Видишь ли, проблема в том, что эти шутники в половине случаев не носят с собой удостоверения личности. Как будто бумажник замедлит их бег, верно? Во всяком случае, этот тоже белый мужчина, вес сто девяносто, около тридцати лет, рост около шести футов...
- Шрамы? Родинки? Что-нибудь в этом роде?
- Раз ты упомянул об этом, то да, есть. Родинка на левой ноге. Ты на что-то наткнулся, Слейд?
- Я дам тебе знать. Как он умер?
- Удар тупым предметом, бейсбольной битой или чем-то похожим. Нашли его на углу 62-й улицы и Сентрал-Парк-Уэст. Тело обнаружил какой-то педик с пуделем. Пес чуть на него не нассал.
- Джерри, дай мне его имя и адрес.
Он дал их мне.
Я решил позвонить своей клиентке, прежде чем двигаться дальше. У меня было несколько вопросов. Трубку сняли после первого же звонка, но голос я не узнал.
- Кто это? - спросил я.
- А вы сами кто такой будете? - голос был женский, но хриплый и гнусавый, как будто она простудилась. Я назвал свое имя и попросил к телефону Сэнди. - Минутку, - сказала она.
Через минуту к телефону подошла Сэнди. У меня пока не хватило духу сказать ей, что ее партнер мертв. Поэтому я просто задавал вопросы. Будет легче рассказать ей об этом, когда у меня будут ответы.
- Вы знакомы с какими-нибудь гомосексуалистами, Сэнди?
Она на мгновение задумалась.
- Вряд ли, - сказала она.
- И вы говорите, что не видели Дэйва шесть дней?
- Совершенно верно.
- А до этого бегали каждый день вместе.
- Да.
Это уже было интересно. Логгинс был мертв всего три дня. А где же он был остальные три?
- Вы что-нибудь нашли, мистер Рул?
Я опасался этого вопроса. Но в данный момент я должен был солгать ей.
- Пока нет. Я скажу вам, когда узнаю. Кстати, кто та девушка, которая ответила на звонок?
- Моя соседка, Беатрис. Она замечательная, мистер Рул. Мне кажется, она действительно понимает, через что мне приходится проходить.
Я подумал: Как здорово, что кто-то это понимает.
- Она тоже бегает?
- Би? О, нет. Но сейчас хорошо быть не одной, понимаете?
- Понимаю. Я буду на связи, Сэнди.
Я повесил трубку, решив оставить сочувствие соседке по комнате. Мне нужно было увидеть педика. Педика с пуделем. Боже мой, - подумал я. - Что за мир!
Его звали Мэнди, а пуделя - Клорис. Особняк на 71-й улице при такой арендной плате, как сейчас, был на вес золота. Я показал ему свое удостоверение, и он провел меня в комнату, которая была не такой большой, как Лонг-Айленд. Мы сели за чай, и он рассказал мне подробности. Он назвал время - 7:45. Он выгуливал Клорис.
- Кто-нибудь был поблизости?
- О, как обычно. Пару пьяниц. И еще довольно привлекательный чернокожий парень на роликовых коньках. Его зовут Гибсон, он безногий.
- Безногий?
- Совершенно верно. У него киоск с хот-догами в глубине парка. Я удивлен, что вы его не знаете. Он - местная знаменитость, - Мэнди закурил сигарету, держа ее кончиками пальцев. - Вы же знаете, как это бывает.
- Я вижу, вы курите.
Он посмотрел на меня так, словно у меня на горле появился зоб.
- И что из этого?
- Просто интересуюсь, как вы относитесь к бегунам.
- Мне они не нравятся, - сказал он. - Не знаю, знаете ли вы об этом, мистер Рул, но раньше считалось, что имея такую собаку, как Клорис, ты обязательно встретишься в этом городе с хорошими людьми. Ты выгуливал собаку и встречал в парке множество других любителей собак. Это был изящный способ познакомиться на почве общих интересов. Теперь ты должен бегать. А лично мне никогда не нравилось потеть за пределами спальни.
Киоск Гибсона с хот-догами находился в нескольких минутах ходьбы, и я решил прогуляться туда. Через два квартала пот начал ползти по моей шее, как мерзкая слизь. Город съел ее в сыром виде, но это все, что у меня было.
Гибсон был уродливым маленьким хорьком с тремя зубами во рту и гидравлическим подъемником, который позволял ему дотягиваться вилкой до сосисок. Я заказал пару и велел ему сделать гарнир из квашеной капусты с луком.
- Вам что-нибудь говорит слово "Gatorade"[12],мистер Гибсон?
Я показал свое удостоверение.
Он улыбнулся, и я увидел, как два из трех зубов быстро исчезли.
- Конечно, - сказал он. - Это то дерьмо, которое пьют бегуны. Эти бегуны - странные ублюдки, понимаете? Никто из них не покупает сосиски. Знаете, что они едят? Яичную скорлупу. Яичную скорлупу, перемолотую в мелкую крошку. Вроде бы в ней есть кальций или что-то в этом роде.
- Непереносимость лактозы, - сказал я.
Я делал домашнее задание.
- А?
- Непереносимость лактозы. Некоторые из них не могут пить молоко, поэтому едят яичную скорлупу.
- Полагаю, вы здесь по поводу убийства.
- Совершенно верно.
Он покачал головой.
- Кто бы это ни был, он сделал это тихо и аккуратно. Я ничего не слышал.
- Вы пьющий человек, мистер Гибсон?
- Я? Конечно. В умеренных пределах, естественно.
Я решил бросить ему быстрый мяч.
- Как вы их потеряли? - спросил я.
- А, ноги? На дискотеке. Вентилятор вывалился из потолка в середине песни Глории Гейнор и скосил их. Вы вряд ли приняли бы меня за танцора, правда?
У меня ничего не было. Одни тупики. Пришло время поговорить с моей клиенткой начистоту. Я нашел ее партнера, и мне за это заплатили. Будет неприятно рассказывать ей о Дейве.
Или о пуделе.
Я позвонил ей и сказал, что сейчас приеду.
Поездка на такси в центр города не улучшила моего настроения. Куда бы я ни посмотрел, везде они бегут, бегут, парами или поодиночке, стройные красивые девушки в шортах и спортивных лифчиках, сильные молодые люди рядом с ними, открытыми ртами втягивающие воздух, с лицами, залитыми потом. Они были невинны и уязвимы, а где-то в городе разгуливал маньяк. У меня были кусочки головоломки, но чего-то не хватало, и я не мог им помочь.