Наконец Дректар рявкнул, мы все разом навалились на верёвки, и дверь со скрежетом и визгом, от которого заложило уши, рухнула на пандус. В воздух тут же взметнулся густой столб пыли.
Пыль наконец осела, явив нашим взорам… сокровища! Да такие, о каких я и не мечтал. Только вот не совсем те, что мы все ожидали.
— Книги! — выдохнула Лилия, нетерпеливо протискиваясь мимо меня. — Древняя библиотека!
— Я бы сказала, это скорее архив или хранилище записей, — поправила Ирен, тоже скользнув внутрь. Её спокойствие иногда просто поражало.
Я вошёл следом в небольшую, до отказа заставленную комнату, и окинул взглядом незнакомые, но в целом узнаваемые предметы. Ящики для свитков, полки для книг. Ещё полки, уставленные тонкими чеканными металлическими пластинами, в основном золотыми, латунными или бронзовыми, испещрёнными мелкими рунами. Вроде как древний вариант скоросшивателя, не иначе. Были тут и стопки глиняных и восковых табличек. Тяжёлый пряный запах вековой пыли и древности щекотал ноздри.
А в самый угол задвинут каменный стол с письменными и гравёрными принадлежностями и готовыми восковыми табличками. Рядом с ними стопка чистых металлических пластин, пробойник и несколько свободных колец. Похоже, работа здесь кипела до последнего.
Комнату запечатали столько столетий, а то и тысячелетий назад, что все свитки и бумажные книги, несмотря на сухой воздух, истлели бы в мелкий прах. Но гномы, то ли достаточно примитивные, чтобы пользоваться другими методами письма, то ли достаточно мудрые, чтобы писать на века, создали записи, способные пережить своих создателей.
Я взял небольшую книгу с золотыми листами, невольно крякнув от неожиданной тяжести. Килограмма три, не меньше. Даже если это просто «макулатура» вымершей цивилизации, о золото тянуло на кругленькую сумму. Неплохо.
Снова подивился удобству и невероятности камней-переводчиков. Даже если они не могли полностью перевести это архаичное письмо, общий смысл улавливался. Я нетерпеливо впился взглядом в строки.
'Это летопись Торгана Железной Хватки, Короля-под-Горой, из… Последней Твердыни Гурзана, год 553-й Великого Исследования. Залы Гурзана… двадцать три тысячи сто поселенцев прибыли, двести восемнадцатое расширение… под Хребтом Гурзана.
На седьмом году правления Торгана много людей пришло из Староземья, но… родич Больцка Углеборода, Глубинный Искатель и Хозяин Недр, был первым, кто это сделал… как и всегда. Три года шла торговля между ними и… Последней Твердыней Гурзана, но затем, в 556-м… Герои Староземья принесли огонь и разрушение на поверхность.
В тот год были запечатаны Врата Тронгила Копателя… к югу от Хребта Гурзана, где многие эльфы нашли убежище от орков-захватчиков. Между родом Больцка и… эльфами… какое-то время шла торговля. Затем эльфы сцепились с людьми Нового Староземья… у Горла Хильзара и…'
Осторожно положил тяжёлые пластины и огляделся. Если я правильно понял, это что-то вроде хроники времён освоения континента Дарин, когда разные расы только начинали его заселять. Судя по всему, эти события произошли невероятно давно. Сколько же сотен или даже тысяч лет минуло с тех пор?
Я повернулся к Ирен:
— А каков возраст Валинора?
Глава 18
Она улыбнулась, оторвавшись от восковой таблички, которую изучала с неподдельным интересом:
— А сколько лет Земле, Артём?
Лили растерянно сморщила нос:
— Сколько лет грязи? Это что вообще значит?
Её непосредственность иногда обезоруживала.
— Я имею в виду, как долго тут живут расы Валинора? — уточнил я, стараясь не заводиться. Кунида просто не поняла, о чем речь. — Насколько древняя история этого мира?
Ответила Мия.
— Думаю, не будет большим спойлером, если я расскажу в общих чертах, — она серьёзно посмотрела на меня. — Почти сто тысяч лет, любовь моя. Настолько древняя, что некоторые расы полностью вымерли, а другие возникли и заняли их место под солнцем. Настолько, что заря древнейших рас затерялась во тьме веков, — она многозначительно помолчала. — Почти всех.
Сто тысяч лет! У меня в голове не укладывалось. По сравнению с этим наша земная история просто детские игры в песочнице.
— Тогда это… Это просто бесценно, — выдохнул я, обводя рукой комнату, заполненную древними артефактами.
— Для тех, кто ценит знания прошлого, без сомнения, — согласилась Ирен, снова выходя на передний план. — Гномы точно захотят это заполучить. Для них это святыня.
— И я тоже хочу, — буркнул я. Увидев её удивлённо вскинутую бровь, я усмехнулся. — В смысле хочу скопировать все эти тексты для нашей библиотеки в Мириде. Планирую найти эксперта, который сможет прочитать то, что камням-переводчикам не по зубам, а уж потом гномы, конечно, получат оригиналы. Наверняка они за них хорошую цену дадут или услугу окажут.
Лейланна, возившаяся с остатками свитков и ветхих бумажных книг, фыркнула, отряхивая руки от вековой пыли.
— Сделай им подарок, Артём. Завоюешь вечную дружбу гномов, и они в благодарность осыплют тебя золотом, самоцветами и мастерски сработанными вещицами. Уж поверь мне, я этих бородачей знаю. — Она хитро улыбнулась. — А вот если попытаешься продать им драгоценные артефакты их прошлого, они тебя возненавидят и будут торговаться за каждую медную монетку. Могут даже войну начать. Гномы очень серьёзно относятся к таким вещам, потому и лезут постоянно в разные дыры, чтобы вернуть утраченное.
Я снова оглядел комнату, прикидывая в уме:
— Думаешь, они захотят вернуть себе это место? — в животе неприятно похолодело от такой перспективы.
— Вероятно, — со смешком отозвалась моя тёмная эльфийка. — Так что нам лучше хорошенько тут всё обследовать, прежде чем сообщать им, что оно здесь, а потом сделать вид, будто мы сломя голову помчались к ним с вестью об открытии, как только смогли. Если они, благодаря нашей услуге, сюда переселятся, у нас появятся самые лучшие соседи, каких только можно вообразить. Гномы — народ основательный.
Ирен деликатно кашлянула:
— Лучше подождать, пока мы не зачистим всё подземелье от монстров.
Сердце неприятно ёкнуло. Да на это больше года уйдёт, если не все два! И что-то я смотрю, желающих со мной поспорить или предложить альтернативу с каждым днём всё меньше. Я хмыкнул про себя. Даже никто не возразил. То ли авторитет заработал, то ли просто достал всех своими идеями, и они уже махнули на меня рукой.
Лилия кашлянула, привлекая внимание.
— Я знаю гномов. Отдайте им записи, когда скопируете, но скажите, что не покажете место находки, пока не зачистите подземелье. Правила добычи распространяются даже на древние дома предков, и если не будете слишком тянуть, они дадут вам несколько лет хотя бы из благодарности за ваш подарок.
— Если он так сделает, они проявят благодарность тем, что не начнут войну из-за подобной утайки, а не тем, что осыплют подарками, — едко заметила Лейланна. Вечная гномско-эльфийская «дружба» во всей красе.
Кошкодевушка ухмыльнулась:
— Тогда, полагаю, вопрос в том, что мы хотим получить от древних гномьих руин больше, сокровища или благодарность от кучки жадных гномов.
Я потёр подбородок:
— План Лилии мне нравится больше всего. И волки сыты, и овцы целы, как говорится. Ну, или почти. Обе стороны получают, что хотят, и знают, что с ними поступили по-честному.
— Если предположить, что гномы не такие уж ублюдки, какими их иногда малюют, — пробормотала Лейланна себе под нос.
Лилия ободряюще похлопала меня по спине.
— Сначала обратитесь к гномьему отряду из Гильдии Истребителей. Я вас представлю и поговорю от вашего имени.
— Это поможет? — с сомнением протянул Дректар, скрестив руки на мощной груди. — Ты же говорила, что ты там не более чем новичок, верно? Какое у тебя влияние в вашей гильдии наёмников?
Лилия как-то неопределённо пожала плечами, и мне показалось, что она немного уклоняется от прямого ответа.
— Скажем так, есть у меня кое-какие связи на высоких постах.
Ну, на слово ей я могу поверить.
— Хорошо, — кивнул я. — Давайте всё это упаковывать. И поосторожнее, парни и девчата. Представьте, что это не обычные каменюки, а хрупкие хрустальные вазы, которые грозят рассыпаться от малейшего чиха.
Ирен положила ладонь на древнюю глиняную табличку.
— Некоторые из них, Артём, практически такими и являются.
Рыжеволосая жрица лично проследила за погрузкой табличек и доверила самые хрупкие мне, Лилии и Илину, как самым, по её мнению, аккуратным.
— Знаешь, что будет, если ты их сломаешь? — спросила она меня необычайно серьёзным голосом, осторожно пристёгивая ко мне рюкзак, набитый бесценными реликвиями. Спина тотчас ощутила всю тяжесть веков.
Я попытался отшутиться, но вышло кривовато:
— Что, секса на месяц лишишь?
Её ответный взгляд убил серьёзностью. — Древние знания, у которых, возможно, нет другого источника, могут быть утеряны навсегда, Артём.
Я нервно сглотнул. Невесёлая перспектива. Стараясь не дышать и двигаться с осторожностью и плавностью беременной кошки, я поплёлся наверх по пандусу, ощущая себя грузчиком антиквариата в посудной лавке.
И надо же такому случиться, наверху нас уже ждал сюрприз. Мои спутники, заметно нервничая, топтались вокруг мелкого, тощего, оборванного гоблина, вылезшего, судя по всему, из ближайшего туннеля. Ну вот, не хватало ещё разборок с местными.
— Спокойно! — скомандовал я, выходя вперёд и стараясь придать голосу максимум дружелюбия. — Здравствуй, друг. Чем можем помочь?
Гоблин вперился в меня огромными жёлтыми глазищами, которые в полумраке светились, как у кошки.
— Ты звал меня, когда вторгся в мой сон несколько циклов назад. Сказал, что пришёл с миром, — голос у него скрипел, как несмазанная телега.
— И этого хватило, чтобы ты вылез к нам один? — хмыкнул Дректар, подходя ко мне. В его голосе слышалось что-то среднее между весельем и насмешкой. — А ты не промах, земляная крыса. Яйца у тебя, видать, стальные, раз один показался.