— Нету его.
— Когда будет-то?
— Кто его знает. Не докладывает.
— Ну, хоть обождать пустите. — Виталию показался неуместным просительный тон, и он грубо добавил: — Давай, давай, поворачивайся. Не пустой небось приехал.
Женщина подозрительно спросила:
— Где ж твое богатство?
И Виталий догадался, что она успела рассмотреть его в окно, пока он шел к крыльцу.
— Долго я через двери буду лясы точить? — со злостью спросил он. — Дернуло меня переться к вам!
Видимо, женщина, наконец, решилась. Виталий услышал звук отодвигаемых запоров. Потом дверь осторожно приоткрылась, и голос из темноты сказал:
— Проходи.
Только в комнате, чистой, с половиками на полу и цветами на подоконниках, Виталий рассмотрел хозяйку. Это была коренастая, средних лет женщина с грубоватым лицом, в очках и цветастом переднике.
— Как звать-то? — спросила она, не приглашая садиться.
Виталий сам сел, закурил и, выпустив струйкой дым, небрежно ответил:
— Олегом звать. А вас?
— Ага, — вместо ответа кивнула головой хозяйка, и Виталий понял, что имя ей знакомо.
— Как вас-то звать? — повторил он вопрос.
— Анисья.
«Так, — подумал Виталий. — Начинается».
В конце концов Анисья подобрела, принесла на стол холодную картошку, миску соленых огурцов, нарезала ломти сероватого хлеба.
— На, поешь. Чайничек поставила. А выпить успеешь еще, — и впервые усмехнулась.
Виталий не заставил себя упрашивать.
Анисья уселась напротив, подперла литыми кулаками щеки и стала расспрашивать, как живут в Москве, чем торгуют на рынке, и по какой цене, какое идет «кино», и как с мануфактурой.
Виталий, набивая рот и громко жуя, в свою очередь спросил:
— Ну, а вы тут как? Чем маракуете?
— Нешто у нас жизнь! — передернула крутыми плечами Анисья. — Штрафы одни. Намедни семечками торговала на рынке, так натерпелась.
В дверь два раза коротко позвонили, Анисья пошла открывать.
Было слышно, как она с кем-то шушукалась в темной прихожей, потом в комнату вошел набычившись громадный парень с широким, туповатым лицом, в кургузом пиджаке.
— А это, Котик, приезжий, — неузнаваемо ласково сказала Анисья, пряча руки под вздувшийся на животе передник: что-то передал ей вошедший, чего Виталию видеть не полагалось.
Анисья тут же прошла в соседнюю комнату, а парень, настороженно оглядев Виталия маленькими, заплывшими глазками, хрипловато спросил:
— Этого ждешь, Косого? — и вдруг ухмыльнулся.
— Ага. Скоро припрется?
— Будет, — туманно ответил парень, усаживаясь на стул, и лениво потянулся к миске с огурцами. С хрустом жуя огурец, он спросил: — Из Москвы мотанул?
— Привез кой-чего.
— А иметь сколько будешь?
— Авось не прогадаю, — усмехнулся Виталий.
Разговорились, тягуче петляя среди недомолвок, — оба словно прощупывали друг друга. Парень производил впечатление туповатого и жадного. Кличка его была Кот.
В доме было тихо, только где-то за стенкой возилась Анисья.
Прошло, наверное, часа два, прежде чем в дверь снова позвонили и опять так же: два коротких звонка.
— Притопал, — криво усмехнулся Кот. — С кралечкой своей.
Пришедшим открыла Анисья, пройдя, видимо, какой-то другой дверью в переднюю. Оттуда опять донесся шепот и короткий девичий смешок.
В комнату вошли двое: худенькая девушка с бледным лицом и подкрашенными смешливыми глазами и смуглый черноволосый парень, жилистый, подвижный и нахальный, из-под его коричневого пиджака виднелся расстегнутый ворот ковбойки. Один глаз его заметно косил.
Парень уверенно подошел к Виталию, смерил его веселым взглядом и протянул руку.
— Ну, здорово, Олежка, — он цепко и сильно поздоровался. — Будем знакомы.
— Ниночка, — кокетливо представилась девушка, с интересом оглядев Виталия.
Косой по-хозяйски объявил:
— Сегодня здесь гульнем в честь москвича.
— Не надо бы здесь-то, — хмуро отозвалась Анисья, — Шли бы себе опять к…
— Ну! — прикрикнул Косой. — Укороти язык-то! Сегодня здесь гулять будем. Кое-кто еще придет.
— А москвича мы разыграем, — засмеялась Ниночка. — Кому достанется.
Косой сверкнул глазами.
— А ты не клейся! — потом повернулся к Коту: — Нам топать пора. Вечером, значит, свидимся.
Кот, ухмыляясь, поднялся со стула и поправил что-то тяжелое в кармане брюк. «Неужели пистолет?» — с беспокойством подумал Виталий.
Когда парни ушли, Виталий сказал:
— Ну, пойду. Посмотрю, чего тут у вас.
И подумал про Косого: «Ничего о чемоданах так и не спросил».
Ниночка лукаво взглянула на него и, подмигнув, сказала Анисье:
— Хорош мальчик. Вот только причесать его надо. И лицо помыть. — Она приблизилась к Виталию, провела рукой по его волосам и негромко сказала: — Пошли вместе.
Виталий понял, что от нее не отвязаться.
— Не каждый день к нам из Москвы такие парни приезжают, — добавила Ниночка.
— Косой тоже из Москвы.
— Ну да! Он отсюда. А в Москву только наведывается. Родственник у него там, что ли.
«Вот почему нам неизвестна такая кличка, — подумал Виталий. — Но она почему-то неизвестна и здесь». Вообще нового и странного он уже узнал много. Чертовка девка!. Ему так надо было попасть по второму адресу, так не терпелось все рассказать и посоветоваться, получить новые данные. «Еще наломаю тут впотьмах дров», — с досадой и опаской подумал он и с отвращением вспомнил о предстоящей пьянке.
— Ну, пошли, пошли, — затормошила его Ниночка.
На улице Ниночка бесцеремонно повисла на его руке и принялась болтать.
Они побывали в городском саду, где на пригретых солнцем скамьях дремали старики и читали книжки мамаши с колясками, потом по заросшим жухлой травой дорожкам спустились к реке.
— Все-таки зря у Анисьи гуляете, — озабоченно заметил Виталий. — Заметный дом-то.
— Вот еще! А чего нам бояться? — передернула плечами Ниночка.
«Что она, притворяется или в самом деле ничего не знает?» — удивился Виталий.
— Дурой-то не прикидывайся, — сердито сказал он.
Ниночка промолчала, потом перевела разговор на другое.
Они вышли из сада и оказались на оживленной улице. Здесь были высокие каменные дома, в нижних этажах расположились магазины: «Гастроном», «Ткани», детский универмаг «Малыш» и еще какие-то. Улица была асфальтирована, по краям широких, тоже асфальтированных тротуаров были высажены деревья. С шумом проносились троллейбусы, автобусы, сновали машины. Было много прохожих, у какого-то магазина стояла очередь. Это был словно другой город, в котором трудно было представить себе кривую улочку за оврагом.
Ниночка непрерывно и громко болтала о чем-то.
И вдруг Виталий увидел Светлану. Она шла ему навстречу с какой-то женщиной и оживленно говорила ей что-то, размахивая небольшим портфельчиком. Она была в знакомом ему черном костюме, через руку было перекинуто легкое серое пальто, золотистые вьющиеся волосы были собраны в пучок, их небрежно трепал ветер.
Первая мысль, которая пронеслась в голове Виталия, была: «Как я ей покажусь в таком виде? Что она подумает?» Но тут же Виталий, спохватившись, сказал самому себе, что в любом виде он сейчас не может подойти к Светлане, не может даже показать виду, что знает ее. А она? Ну, ей даже не придется делать вида, она, вероятно, и в самом деле уже не помнит его и уж, во всяком случае, не узнает сейчас… Черт возьми! Столько дней искать встречи, наконец встретить в другом городе, где она ему так бы обрадовалась, и вот… нельзя даже подойти! А рядом эта крашеная выдра, воровская любовь. Да на нее, эту Ниночку, только взглянуть… И Светлана сейчас взглянет! Что она только подумает о нем, если… если узнает, конечно.
Виталий был в таком отчаянии, так билось сердце, что он невольно замедлил шаг, потом резко повернул к витрине какого-то магазина.
— Ты чего? — удивилась Ниночка.
— Ничего. Что это у вас там?
Ниночка усмехнулась.
— Консервы. Печень тресковая. Камбала…
В это время Светлана и ее спутница поравнялись с ними, и Виталий услышал знакомый голос за спиной.
— После обеда я к вам снова приду. У вас очень интересный музей, очень. И с такой любовью вы…
Музей! Значит, Светлана здесь в командировке! И, наверное, живет в гостинице.
— Да чего это ты? — снова спросила Ниночка. — Увидел кого?
И тут вдруг у Виталия мелькнула счастливая мысль.
— Ага! — утвердительно кивнул он головой. — Знакомая из нашего дома. Узнала меня все-таки, чтоб ей…
— Это та, беленькая? — Ниночка оглянулась.
— Та самая. Эх, теперь будет, — он досадливо почесал затылок, сдвинул кепку на лоб. — Дома сказал, что в Рязань, к тетке поехал. Теперь пойдет трепать.
— А ты ей чего-нибудь наверни.
— Да-а. Чего навернешь-то?
— Ну, ты ж лопух, — усмехнулась Ниночка, — А я всегда могу матери навернуть.
— Я матери один раз уже навернул. Сколько можно. А в общем… — Виталий сделал вид, что колеблется. — Попробую. Ты иди.
— Давай, — согласилась Ниночка.
Виталий быстро догнал Светлану, однако пришлось подождать, пока девушка не простилась со своей спутницей у остановки автобуса. Только после этого Виталий чуть дрогнувшим голосом сказал;
— Здравствуйте, Светлана.
Девушка удивленно оглянулась, секунду всматривалась в его смущенное лицо, потом с изумлением спросила:
— Это вы? Вы из…
— Да, это я, — поспешно сказал Виталий. — И ради бога, не удивляйтесь больше. Вы в гостинице остановились?
— Да.
— Можно я вас провожу?
— Пожалуйста. Но…
— Вы мне должны помочь. И не обращайте внимания на мой костюм. Так надо.
Светлана улыбнулась.
— Просто детектив какой-то, еще и с переодеванием.
— Я вам все объясню. А зовут меня сейчас Олег. Пойдемте.
— «Сейчас»? — Светлана засмеялась. — А вы мне тогда не показались таким… напористым, что ли.
— Светлана, пойдемте, — взмолился Виталий. — Нам нельзя так долго стоять. И так долго удивляться. Это опасно. Ведь я на работе.