Командир лайнера, сидевший в кресле первого пилота, услышал эту фразу и обернулся. Секунду он вглядывался в стоящего на пороге ходовой рубки мужчину, потом в знак приветствия помахал над головой рукой.
— Саша, пропусти его, — бросил он стажеру.
Юноша покосился на командира, перевел взгляд на мужчину, по-прежнему спокойно стоявшего на пороге ходовой рубки, и без особой охоты пропустил его. Между тем командир повернулся ко второму пилоту.
— Освободи место, Виктор. Ну-ну, ты что, не узнал его?
Наблюдая, как мужчина неторопливо, с привычной сноровкой занимает место второго пилота, командир лайнера проговорил:
— Я и не знал, что вы на борту. Рад вас видеть, Иван.
Пожимая протянутую руку, мужчина, которого командир назвал Иваном, пояснил:
— Я подсел в Гонолулу до первой посадки. Ни одного рейсового корабля, одни круизы.
— Время такое, лето, — невесело проговорил командир.
Приглядываясь к его сосредоточенному лицу, Иван спросил:
— Что по мэйдэю?
— Авария глайдера. Случайно наткнулись на их сигнал бедствия станцией дальней связи. Контакт поддерживаем с трудом.
— Почему с трудом?
Командир лайнера взглянул на Ивана удивленно, а потом, спохватившись и сообразив, что тот не знает сути дела, пояснил:
— Авария произошла в кратере действующего вулкана. А над ним, как это иногда бывает, мощнейшая зона ионизации.
8
Открыв глаза, Владимир некоторое время недоуменно оглядывался по сторонам: клубы бурого дыма, черная стена, козырьком нависающая над головой, рев, свист и грохот, от которых болят уши. Владимир попробовал приподняться, но острая боль в груди заставила его со стоном откинуться на спину и прикрыть глаза. Когда он снова открыл их, то на фоне дымного занавеса увидел спокойное рубленое лицо Тора.
— Лежи, Владимир, — сказал он негромко, — ничего серьезного. Ребра срастутся, и все будет в порядке.
Некоторое время Владимир, хмуря брови, смотрел в светлые глаза Тора, потом скосил глаза в сторону и увидел обломки разбитого глайдера. Как это могло случиться, почему?
— Кусок вязкой лавы, — догадавшись, о чем мучительно размышляет Владимир, подсказал Тор невесело. — Всего-навсего кусок вязкой лавы. Заклинило рули управления.
Теперь Владимир окончательно припомнил, как все это произошло. Оказавшись над площадкой, возле которой стояли Инга и Гарун, он ввел глайдер в глубокую спираль. Иначе приземлиться было нельзя, можно было потерять площадку из вида. Все было хорошо, но, когда наступил момент вывода из спирали, штурвал не поддался. Счет времени шел на доли секунды. «Помоги», — прохрипел он, наваливаясь на штурвал всем телом. Будь Тор, сидевший с ним рядом, пилотом, все могло кончиться благополучно. Но Тор был не пилотом, а врачом, и не сразу понял, о какой помощи просит Владимир. А когда сообразил, в чем дело, и со всей медвежьей силой навалился на штурвал, было уже поздно. Совсем близко мелькнули лиловые обломки. Сокрушительный удар плоскостью показался Владимиру замедленным и нестрашным, будто происходило это во сне или на киноэкране. Он заметил, как мелкими брызгами рассыпалось боковое бронированное стекло, увидел бесшумный веер веселых разноцветных искр и только потом потерял сознание.
Владимир осторожно перевел дыхание, иначе было нельзя — ломило грудь, и взглянул в глаза Тора.
— Как обстановка? Как ребята, Инга?
— Все живем. Даже удивительно, что за чудо-машина — глайдер. У Инги ни царапины, у Ришара ординарные синяки и шишка. Нам повезло меньше. У тебя сломано несколько ребер, а у меня ключица.
— А Гарун?
— Пока без сознания, сотрясение мозга.
— Как?
— Его ударило по голове обломком плоскости. Он успел прикрыть Ингу и основной удар принял на себя.
— Сигнал бедствия подали? Связь есть?
— Есть, — Тор будто с недоумением пожал могучими квадратными плечами, — на паршивой аварийной станции мы сразу каким-то чудом установили связь с космолайнером «Радуга». «Радуга» вызвала спасателей. Минут через сорок они будут здесь.
Тор глубоко вздохнул и мрачно усмехнулся.
— В общем, повезло.
Тон, которым было сказано это «повезло», сразу заставил Владимира насторожиться. Его обостренный тревогой взгляд заметил то, что, вообще-то говоря, давно надо было заметить: Тор был в респираторе. Владимир осторожно шевельнул рукой, подтянул ее к подбородку и нащупал респиратор на своем лице.
— Газ, — пояснил Тор, заметивший его движение, — без респираторов невозможно. — И со слабой улыбкой добавил: — Если бы не твоя предусмотрительность, мы бы уже встретились с праотцами. Минуты две все валялись без сознания. А здесь этого достаточно.
— Ничего, — пошутил Владимир, — у нас все еще впереди.
— Вот именно, — без улыбки согласился Тор. Владимир смотрел на него с нараставшей тревогой. Тор осторожно положил свою лапу на руку товарища.
— Владимир, мы ведь мужчины?
— Конечно, Торик, — не сразу ответил старший группы.
— Тогда слушай…
9
Иван некоторое время с недоверием разглядывал командира лайнера. Убедившись, что тот не шутит, он с ноткой уважения спросил:
— Прямо в кратере? И кто же — научная экспедиция?
Командир покачал головой.
— Хуже, туристы по лицензии. Четверо мужчин, трое из них ранены, и одна женщина.
— Да, это хуже, — согласился Иван. — Как их туда занесло?
— Вулкан спокойный, гавайского типа, с лавовым озером на дне кальдеры. Давно открыт для туристов, прошедших, разумеется, спецподготовку. А в эту ночь после землетрясения вулкан активизировался. Они и полезли в самое пекло.
— Горе с этими туристами, — вздохнул Иван. — А что же контрольный пост?
— Разрушен землетрясением.
— Н-да, одно к одному. Теперь, надеюсь, все в порядке?
Командир лайнера отрицательно покачал головой. И в ответ на вопросительный взгляд собеседника пояснил хмуро и словно нехотя:
— Глайдер потерпел аварию в сильно загазованной зоне. Находиться там можно только в респираторах. Кислорода у них, — командир взглянул на часы, — минут на десять. А спасатели прибудут не раньше чем через тридцать-сорок минут.
Лицо Ивана отвердело.
— Так, — пробормотал он в раздумье и остро взглянул на командира лайнера. — Ну а вы-то, вы сами что-нибудь предпринимаете?
Командир выдержал этот взгляд и, пряча обиду, холодно ответил:
— Разумеется. Запросил посадку на старботе по месту бедствия. Жду решения.
Взгляд Ивана потеплел.
— Правильно, — одобрил он, — другого в этой ситуации не придумаешь. Сколько в резерве до отцепки?
— Порядка шести минут.
— Чего же на КП волынят?
На командном пункте словно услышали эту фразу: загорелась индикаторная лампочка связной станции, и суховатый голос главного диспетчера бесстрастно проговорил:
— «Радуга», я — «База-два». По месту бедствия условия высшей сложности. Вероятность успеха менее тридцати процентов. Запрещена посадка всем летательным аппаратам из космоса и мезосферы.
— Я — «Радуга», понял, — привычно ответил командир и, не удержавшись, зло добавил: — А ребята в кратере пусть пропадают?
— Не мелите ерунды! — сердито ответил главный диспетчер, тоже не удержавшись в официальных рамках. — Спасатели имеют группу реанимации. Вероятность успеха у них более семидесяти процентов. — И после легкой паузы холодно добавил: — С борта «Радуги» посадку запрещаю. Как поняли?
— Понял, запрещаете, — ответил командир лайнера.
Иначе он и не мог ответить на прямое приказание командного пункта.
10
Светлые прозрачные глаза Тора прямо смотрели на Владимира.
— Ты понял ситуацию?
— Да, — горько ответил Владимир и прикрыл глаза.
Спасатели опаздывают почти на полчаса. Значит, смерть.
Потом реанимация. И если немного повезет, воскрешение к новой жизни. Но сначала смерть в цепких когтях сернистых газов, которые будут раздирать легкие, мучительная смерть от недостатка кислорода, в судорогах кашля и рвоты. Владимир беспокойно пошевелился и открыл глаза:
— Тор, послушай.
Тор склонился к лицу товарища, чуть поморщившись от боли в сломанной ключице.
— Слушай, ведь при отравлении вероятность реанимации падает?
— Да, примерно вдвое.
Владимир размышлял, лицо его имело такое выражение, что Тор так и остался в неудобной позе, склонившись к его лицу.
— Торик, — Владимир нащупал руку товарища, — пойми меня правильно, Торик. Если смерть неизбежна, то глупо… и страшно умирать от газа. Ведь правда?
— Правда, — не сразу ответил Тор.
Владимир взглянул ему в глаза.
— Надо… ты врач, понимаешь?
Светлые глаза Тора смотрели бесстрастно.
— Понимаю.
Владимир облегченно передохнул.
— Кто на связи?
— Ришар и Инга. Если будет что-нибудь важное, Инга прибежит.
— Ну вот. Ты сделаешь это мне, Гаруну и себе. А Ришар и Инга, используя остатки кислорода, примут спасателей.
— Двоим кислорода не хватит, — жестко проговорил Тор.
— Ничего, они сами решат, как быть дальше. — Владимир зябко повел плечами. — А… как ты думаешь сделать это?
— Лучше всего самый простой и древний способ — вскрыть вены, — медленно проговорил Тор, — но это долго. Долго и… тяжело. Рациональнее всего инъекция леталина. Остановится сердце, вот и все. На всякий случай я приготовил все, что нужно.
— Хорошо, — после паузы согласился Владимир и беспокойно шевельнулся. — Не будем медлить. Начинай с меня.
Тор бережно положил свою большущую лапу на руку товарища.
— Надо подождать, Владимир. Командир «Радуги» запросил разрешения на посадку, хочет нас вывезти отсюда.
— На лайнере? — изумился Владимир.
— На старботе. Если ему разрешат, он успеет. Впритык, но успеет.
Владимир молчал секунд десять, а потом грустно сказал:
— Это безумие. На старботе, без обеспечения, приземлиться здесь невозможно. Не спорь, я сам пилот, знаю. К чему лишние жертвы? И мы сами во всем виноваты. Надо радировать, что мы отказываемся от такой помощи.