— Носильщик достал место.
Денисов чувствовал, что классическое расследование, которое он вел, не выходя из класса, подходило к концу.
— Что вам сказать?! — Дрога пошевелил больной рукой.
Денисов обернулся к Юрию Николаевичу:
— А как вам повезло?
— Бывший сослуживец по академии. На станции, в товарной конторе, у него сестра…
— Вы нигде не пропадете, Юрий Николаевич, — неожиданно вставил монтажник.
Юрий Николаевич вспылил:
— Вас это не касается, молодой человек! Старайтесь хотя бы внешне выглядеть воспитанным…
6
Денисов прошелся по классу, посмотрел в окно на спешивших к восьмому пути пассажиров.
— Юрий Николаевич, — сказал он. — Вы, Артур и Алексей отлично знаете друг друга.
Ответом было молчание.
— …Я проследил интермедии, которые вы и сейчас еще продолжаете разыгрывать. Эти три маски — «монтажник», «энтомолог», «инженер»… Талантливо, честное слово. Классическая школа шулерства.
— Сейчас же… Слышите?! — Юрий Николаевич поперхнулся. Лицо его посерело. — Сейчас же возьмите свои слова назад.
— Слушайте меня! — Денисов сел на свое место. — Вы увидели у Дроги сторублевую купюру. С билетами было трудно, но у вас имелся лишний. Вы предложили ему через носильщика. — Денисов вынул из конверта железнодорожные билеты. — Смотрите, этот обнаружен в одежде Артура, два других передала проводница. Теперь разрешите ваш…
Дрога достал бумажник.
— Покупали вы в разное время, через разных лиц. Алексей вообще попросил себе отдельно, а номера на картонках идут подряд… Видите?
Все молчали. Денисов раскрыл блокнот.
— Я нашел ориентировку. Вот… За мошенничество в аэропортах Внуково и Шереметьево разыскиваются трое… — Денисов позволил себе чуть-чуть перевести дух. Он словно играл тяжелую турнирную партию. — Их маски: «метеоролог», «шахматист», «непрактичен, рассеян». Судя по всему Артур… Второй — «Рыбак», «молодой парень», «возвращается с промысла с Атлантики», «денег куры не клюют». Думаю, это вы, Алексей. Наконец: «в коротком пальто», «преподаватель русского языка и литературы»…
— Мерзавцы! — сказал Дрога.
Юрий Николаевич не отреагировал. Все его внимание было сосредоточено на Денисове.
— Сдаюсь, — после затянувшегося молчания он наконец шутливо поднял руки. — Поначалу я недооценил вас. Вы психолог. Действительно, мы знаем друг друга, отрицать глупо. — Юрий Николаевич достал зажигалку. — Вы все еще не запрещаете мне курить здесь?
— Курите.
— Благодарю, — он с чувством затянулся. — Дело только в том, что сегодня ночью мы играли честно, каждый за себя. Артур выиграл, потому что класс игры его выше. В «секе» он гроссмейстер.
— Хотелось бы верить. — Денисов захлопнул блокнот. — Где колода, которой вы играли?
— Карты у кого-то из них, — сказал Дрога.
— В пиджаке Артура был кусочек наждачной бумаги…
Юрий Николаевич не испытывал ни малейшего стеснения.
— Вы имеете в виду, что бока карт, возможно, обточены? — Он помассировал пальцами набрякшие усталые веки. — Колоды этой больше не существует. А вообще, говоря юридически, нам должны доказать нашу вину, а не мы свою невиновность. Бремя доказывания, так сказать, лежит на следствии.
— Это верно. И все-таки при последней раздаче вам выпало двадцать девять очков, Артуру тридцать одно и Дроге тридцать. Математическая вероятность такого — один случай из пятидесяти тысяч…
Юрий Николаевич кивнул.
— Заключение Сибирского отделения Академии наук, знаю… Тем не менее доказательства, как известно, не имеют заранее установленной силы. Статья семьдесят первая… Выпадение редкого сочетания не обязательно должно произойти в конце эксперимента…
— Какие мерзавцы! — повторил Дрога.
Юрий Николаевич показал на него пальцем.
— «И его бить кнутом, потому что один обманывай, а другой догадывайся. А не мечися на дешевое…» При Иване Грозном еще постановлено… Вы решили: непрактичен, рассеян. Я вас насквозь видел!
— «Видели»! Что же вы своего партнера так отделали?! — съязвил Дрога.
— То есть?!
— Вор у вора дубинку украл! Барыш не поделили?!
— По-вашему выходит… — Юрий Николаевич стал стаскивать с себя пальто, в котором просидел все это время. — …Если на то пошло, мы не такие суммы брали! На меня хотите направить, чтобы с себя снять… Не-е-ет! Тут из-за своих денег человеческую жизнь не пожалели! Жадность обуяла…
— Смотря кого…
Денисов не дал им продолжать.
— Тише. Вернемся снова назад. Когда вы, Дрога, вышли из вагона, Артур говорил вам про море…
— Ах, это: «надвигается шторм»…
— И все? Вы точно помните?
— Мы больше не разговаривали.
— Дело серьезное. Я не знаю, останется ли он в живых… Вы пытались догнать Артура? Говорите!
Дрога бросил быстрый взгляд в угол.
— Не хочу кривить! — Он встал рядом с таблицей, которую перед этим разглядывал. — Пытался. Конечно, в мыслях у меня ничего такого не было… Но просто так я уйти не мог.
— Вы видели, как Артур зашел за камеру хранения?
— Видел.
— И пошли за ним?
Задай Денисов эти вопросы раньше — вряд ли он узнал бы истину. Для этого понадобилась большая часть ночи и утро.
— Нет. Я повернул в медкомнату. В конце концов, я подумал: каждому своя судьба.
— Судьба? Значит, вы кого-то заметили?!
Дрога, уже не скрываясь, смотрел на «монтажника».
— Я догадывался, что это одна шайка, но уверен не был… Около камеры хранения Артур побежал. Вдруг из толпы вынырнул Алексей…
Он замолчал. Слышно было, как часы отсчитывали секунды. Денисову не пришлось задавать следующий вопрос.
— Мы ехали все вместе, правильно, — в квадратной рамке прямых волос «монтажника» произошло движение. — Я побежал к камере хранения. Дрога мог меня видеть. Деньги у меня… — Он надел перчатки, потом снял, швырнул на подоконник. — Но Артура я не трогал! Я вообще отказывался от этой поездки! Юрий Николаевич, отказывался? Говорил, что «завязал»?
Юрий Николаевич качнулся на стуле.
— Вы с Артуром сто раз «завязывали».
— …А вы ловили момент, приходили! Пишите: Артур на спине лежал, когда я подбежал, а Юрий Николаевич лазил у него по карманам. При любом следователе подтвержу!
— Хочешь сказать, я Артура зашиб?! — крикнул Юрий Николаевич фальцетом.
— Не знаю.
— Я?! Который Артуру и тебе — как отец?! Бог мой!..
— Точно пауки в банке! — заметил Дрога злорадно.
— Что он здесь говорил?! — Юрий Николаевич сжал виски. — Зашел за угол здоровый молодой человек, подбегаю через минуту — повержен ниц, рот открыт — страшно смотреть! И уже никого, сбоку в заборе дыра…
— Дальше, — сказал Денисов.
— Я посмотрел портфель, карманы — все цело. Взять ничего не успели, тут Алеша прибежал…
— Ценности при вас?
— Да. Все здесь. Портфель Алексей сдал в камеру хранения.
— Значит, это вы звонили в справочную? Как я сразу не догадался!
— А кто же?! Бог мой! Из-за этого не уехали с вокзала…
«Новый аспект…» — Денисов не заметил, сколько минут они просидели молча.
— Вас не должны были встречать? Это точно?
Юрий Николаевич потянулся к зажигалке.
— Разве что воздушная милиция?!
Ночь прошла. В сущности, Денисов так ни на йоту и не приблизился к ответу на вопрос: что же произошло с Артуром? Все, что ему удалось за ночь, было разоблачение двух отпетых мошенников.
— Пройдите к дежурному, — сказал Денисов Дроге. — Там можно написать заявление.
— Разрешите вопрос к уходящему? — Юрий Николаевич поспешно щелкнул зажигалкой. — Дрога, вас еще не вызывали в ОБХСС?
— Подумайте лучше о своих неприятностях! — огрызнулся тот.
— Мой вам совет: забудьте о проигрыше. ОБХСС обязательно соотнесет его сумму с вашим ежемесячным жалованьем…
— Приберегите ваши советы для себя.
Было совсем светло. В готовом к отправлению составе на восьмом пути осмотрщики постукивали длинными металлическими молоточками.
— Кто из вас последний разговаривал с Артуром? — спросил Денисов, когда Дрога вышел. — Я не имею в виду интермедий насчет бластом и водомерок…
— Я. — «Монтажник» убрал волосы с лица. — Когда поезд подходил к перрону, я спросил Артура: «Кому прикрывать тебя сзади?»
— Что он?
— Артур? — «Монтажник» посмотрел на Юрия Николаевича, как бы предоставляя ему, а не инспектору уголовного розыска, первому докопаться до смысла сказанных Артуром слов. — Он махнул рукой. «Пока это только зыбь», — сказал. Тут подошел Дрога со своим чемоданом…
Артура явно преследовала навязчивая аллегория: фраза, сказанная Алексею в поезде, была логически связана с другой, которую через минуту он повторил на перроне Дроге: «Надвигается шторм».
— «Зыбь»? — переспросил Юрий Николаевич. — Так и сказал?
Казалось, он тоже был озадачен.
— Именно — «зыбь».
Фрамуги в дежурке были открыты — утром здесь становилось проветренно и чисто, как в кабинете фтизиатра. Помощник Сабодаша сидел за телетайпом. Увидев Денисова, он поднял голову:
— Звонили: из Шереметьева выехала опергруппа. Сам начальник уголовного розыска…
— А что Дрога?
— Отказался писать заявление, сказал — прощает.
— Где он работает? — спросил Денисов.
— Я так и не узнал.
Телетайп неожиданно застучал, помощник крикнул, стараясь заглушить шум:
— Что-то связанное с отарами овец… В горах!
В помещении для дежурного наряда, сидя в кресле, дремала Тоня. Денисов не стал ее будить, налил в кружку чая. В коридоре раздались гулкие шаги. Денисов узнал Антона.
— Слышал новость?! — увидев спящую, Сабодаш перешел на шепот. — Артур, оказывается, поручил травму еще в поезде, вечером.
Денисов отставил кружку.
— Лопнул в голове какой-то мелкий сосуд, у меня он записан. Понимаешь? Кровь все время скапливалась во внутренней полости, пока не парализовало сознание… Наверное, это полкой, в купе…
— Пожалуй…
Денисов вспомнил пассажира на платформе между камерой хранения и стоянкой такси. Из последних сил он, должно быть, забежал тогда за стоящее на отшибе здание камеры хранения и рухнул, раздирая одежду о какой-то торчащий из стены острый предмет… Характер травмы объяснял и представление о надвигающемся шторме: по мере того, как сумеречное состояние сгущалось, захватывая новые участки мозга, и попытку бриться обратной стороной электробритвы.