Немец шумно вздохнул, достал сигареты.
— Можно?
Денисов кивнул.
— Ну, денек… — Он прикурил. — Знал бы — никуда не ездил сегодня. Только с «северным дураком» познакомился. Весь прок.
— В карты играли? — спросил Денисов.
— Счастье, что всех денег не взял… — Он провел рукой по карманам. — Сейчас бы не знал, на что сигарет купить.
— Где это было? В электричке? После Бирюлева-Товарного?
— Конечно.
Денисов представил, как все произошло, когда он и ревизоры вышли из поезда…
«Картишек нет?» — спросил Музыкант или кто-то другой.
У одного из попутчиков, может у Немца, оказалась новая колода:
«Купил в аэропорту…»
«В подкидного?» — спросил кто-то.
Короткая дискуссия:
«В самолете наигрался! Может, в «северного дурака»?»
«Пока будем учиться — приедем…»
«Проще всего: три карты… Картинка — десять очков, туз — одиннадцать. У кого больше — выиграл. По копеечке!»
«Разве что для интереса…»
— Скажите правду, — обернулся Немец к Антону, ошибочно принимая его за начальника. — Что произошло? Почему вы нас встречали на вокзале? Кто-нибудь сообщил?
Сабодаш — простая душа — нахмурился.
— Человек погиб! Вот что!
— Погиб?! Кто?
— Бухгалтер.
— Сволочи…
Несколько минут Немец сидел, словно что-то решая, потом качнул головой.
— Теперь видите?! — В глазах его был испуг. — Вот кем следует заниматься! Не мной! А мне прописку все равно восстановят. Сейчас или через месяц…
— Кто начал игру? — спросил Антон.
— Это вы их спросите. — Немец показал головой на дверь. — Не надо меня впутывать.
— И все же!
— Я ничего не скажу.
— Хотя бы, кто банковал. Кто выиграл? Долговязый?
Немец колебался.
— Кто?
— Бухгалтер! Теперь, как вы сказали, его уже нет в живых… — Он смахнул с лысины капельки пота. — А сдавал я!
— Лиза неглупая. — Долговязый спрятал пилочку. — Понимает: если меня посадят, свои деньги она не получит…
Несколько минут оба молчали, прислушиваясь к голосам в коридоре.
…Я даже рад, что так получилось. В последнее время часто думал: «К одному бы концу!»
— А деньги? — спросил Денисов. — Пять тысяч?
— От них почти ничего не осталось.
— Карты?!
— Можно сказать: «виноваты карты», но это неточно, — на лицо Долговязого наползли морщины. — Тотализатор, бильярд… Может, что-нибудь и удалось бы сегодня, если бы не вы…
— Крупно играли?
— Не успели. — Долговязый помолчал. — Я говорю откровенно, потому что потерпевший сегодня — я… Событие преступления отсутствует. — Он пристально осмотрел ногти на руке, провел по ним рукавом пуловера, чему-то улыбнулся. — Вы передадите меня в сорок пятое или оставите?
— Будет видно, — пообещал Денисов.
— Там, в отделении, все ясно. Статья сто сорок седьмая — до двух лет. — Долговязый поднялся, размял ноги, снова сел. — Но они ошибаются: Лиза простит. Утром придет с передачей. — Он снова посмотрел на руки. — А здесь, в вокзальной милиции, непонятно. Что случилось? Почему нас не отпустили?
Денисов поправил карандаши на столе.
— Попутчик ваш скончался. Полтора часа назад. Попал под поезд…
— Борис?!
— Вы знаете его?!
Он хрустнул переплетенными пальцами.
— Господи!..
— Он здешний? Москвич?
— Москвич. Это я его затащил в аэропорт! Он словно чувствовал. Еле уговорил: некому было сидеть с детьми… Жена работает в вечернюю смену.
— У него много детей?
— Две девочки, пацан. Такой забавный, меня зовет Шурой… — Долговязый стиснул зубы. — Пять лет. Слух абсолютный! «Опус шесть» играет, Чайковского…
— Борис не хотел ехать?
— Я обещал ему: «В последний раз! Нужно вернуть Лизе деньги». Умолял его, только в ногах не валялся!
— Расскажите, что было дальше.
Долговязый достал платок, провел по глазам.
— Весь день не везло: то клиент без денег, то не играет…
— Потом?..
— У выдачи багажа, в правом крыле, чувствую — кто-то толкнул. Незнакомый. Но по лицу, по глазам вижу — игрок. Мигает, чтобы я спустился в туалет. Поодаль мужчина в кожаной куртке и берете…
— Бухгалтер?!
— Он самый.
Картина постепенно прояснилась: связью Долговязого был не Бухгалтер, как Денисов подумал вначале, а Музыкант. Бухгалтеру с самого начала была уготована роль жертвы.
— Дальше.
— Спустился. Мужчина уже ждет. И сразу ко мне: «Жених на пять тысяч!» Вообще-то он сказал «на пять кусков!». — Долговязый больше не вспоминал о пилке для ногтей, заново переживая случившееся. — Дальше все просто. Борис пошел к электричке. В одной руке футляр от альта, в другой «Советская музыка»… Не подумаешь! Бухгалтер и его знакомый за ним. Я сзади…
— Что вы скажете о Бухгалтере?
— Перед Москвой дал ему выиграть восемьдесят рублей, оставалась последняя сдача. И один перегон до Москвы. Здесь должно было все решиться… Проводница объявляет: «Москва-Товарная…» Беру колоду. Тут Бухгалтер бросается к двери. И с концами.
— Убежал?
— Вот именно.
— А Борис?
— Он стоял в тамбуре, курил. Естественно, бросился за ним. Дикая полоса невезения! Когда электричка пришла на вокзал, ваши — из двух дверей: «Минуточку! Придется пройти с нами…» Это судьба!
Денисов встал, сделал несколько шагов к окну. Внизу был перрон, расставленные в видимом беспорядке пики фонарей.
— Борис жив, — сказал Денисов. — Обнаружен труп Бухгалтера.
— Господи! — Долговязый вскинул руки. — Ты есть!
Неожиданно зазвонил телефон — Денисов поднял трубку.
— Новосибирск на проводе, — объявила телефонистка.
— Добрый вечер, — спокойный голос раздался совсем близко. — Вы интересуетесь Пименовым? Прописанным в Новосибирске он не значится. Все же мы нашли его. Он снял комнату в Заельцовском районе, на улице Объединения. Записывайте… — Звонивший предпочитал короткие законченные предложения.
— Адрес у нас есть.
— Вчера днем вылетел в Москву. Хозяин, который сдал ему комнату, проводил его в аэропорт Толмачево, посадил в самолет.
— Вы говорили с ним?
— Сам хозяин отсутствует, коллега. Я передаю со слов соседей. — Инспектор выбрал непринужденный, товарищеский тон.
— Очень прошу — уточните через хозяина.
— Жду его с минуты на минуту. Еще?
— Что говорят соседи?
— Пименова никто толком не знает.
— Может, речь идет о ком-то другом?
— Нет, Кожаная куртка, берет. Вылетел в Москву.
— Он без семьи?
— Одинокий.
— Уточните также цель поездки в Москву, — напомнил Денисов.
— Непременно. Я сразу вам позвоню.
Когда Денисов положил трубку, Долговязый, который все это время внимательно следил за ним, спросил тихо:
— Что-то еще?
— Мне нужен Борис, — ответил Денисов.
— Сегодня?
— И как можно скорее. Телефон у него есть?
— Есть, но лучше я позвоню. У вас он не возьмет трубку.
— Звоните. Не говорите, где вы. Скажите, чтобы он был дома, никуда не уходил.
— Понимаю.
Долговязый набрал номер, выждал несколько гудков, потом положил трубку на рычаг, позвонил снова. На этот раз трубку сняли сразу.
— Это я, — сказал Долговязый. — Все в порядке. Никуда не ходи. Я скоро приеду… — Он пальцем утопил рычаг, повернулся к Денисову.
— Сидит сейчас с детьми. Вообще-то их обычно отводят к матери: она рядом живет.
— Еще вопрос: кто свел Бухгалтера с вами? Немец?
— Он.
— Как ему стало известно о пяти тысячах?
— Об этом вы его сами спросите…
— А пятый пассажир?
— С полотенцем? Этот ни при чем. Случайно оказался в вагоне.
— Извините, что задержал, — Денисов поднялся из-за стола. — Закон разрешает три часа для разбирательства. Особенно если кто-то утверждает, что он Мигель Сервантес Сааведра.
Мордастый улыбнулся.
— Какая разница, когда речь идет о квитанции за безбилетный проезд?! Михаил Семенович Савельев или Мигель Сервантес Сааведра.
Когда Мордастый, как оказалось, Михаил Семенович Савельев, ушел, Денисов вызвал из дежурки Немца.
— Выходит, идея втянуть Бухгалтера в карточную игру принадлежит вам?
— Возможно. — Немец посмотрел выжидающе.
— Вы были знакомы с погибшим?
— Откуда?! Он только что прилетел, а я…
— Как вы узнали, что при нем есть деньги?
Немец улыбнулся.
— Ну, это просто. Он сам подошел: «Вы москвич?» Ему нужно было на несколько дней где-то остановиться. В гостиницу же идти не хотел.
— Что он рассказал о себе?
— Мол, бухгалтер Запсибзолота. «Хочу сделать кое-какие покупки».
— А вы?
— «Могу, — говорю, — порекомендовать вас одной особе, о у меня был аналогичный случай, Прежде хочу убедиться в кредитоспособности». Он подумал, потом поманил меня, отогнул обшлаг куртки. Смотрю — пачка зеленых бумаг в банковской упаковке. «Вопросов, — говорю, — не имею».
— Ваши напарники видели вас в это время?
Немец поднял голову:
— Вы можете гарантировать, что, если я все скажу, со мной ничего не случится?
— Что вы имеете в виду? — не понял Денисов.
— Что я не окажусь там, где сейчас Бухгалтер?!
— Несомненно.
— Игроков этих я уже потом встретил, У киоска. Вернее — узнал. Мигнул: «Спуститесь в туалет. Есть жених». Ну и завертелось… При первой сдаче Музыкант сунул ему короля и десятку. Мне — две картинки. А Александру Ефимовичу вроде как не везло. Проигрывал — завлекал…
— Бухгалтер легко пошел на игру?
— Мы с ним перемигнулись: играем вместе…
— Выходит, вы играли и с тем, и с другими?
— Выходит.
— Как вы сидели во время игры?
— Как и при вас: Долговязый с Музыкантом лицом к голове поезда. Напротив, у окна, Бухгалтер. Я — рядом… — Немец вздохнул. — Если бы не эти восемьдесят рублей, что он выиграл, Бухгалтер, наверное, остался бы жив… — Немец развил мысль: — На Москве-Товарной схватил с кона выигрыш — и ходу. Музыкант за ним. Как прыгнул…
Денисов взглянул на часы.
— Вы хотели еще что-то добавить?