— Все! Хватить врать! — резко сказал Кононов.
Зотиков вздрогнул и отвел глаза в сторону. Многозначительно пообещав ему в дальнейшем скорую встречу, Кононов пошел со двора. Катя догнала его уже на улице.
— Знаете, Эдик, — она слегка коснулась его плеча, — может, надо как-то помягче.
— Помягче?! — взорвался тот. — Помягче! Знает ведь, а молчит. Ну подумай сама — в доме копаются как хотят, а хозяин в стороне. Шуточки!
— Зотикова, пожалуй, больше всего смутил вопрос о соседе, — задумчиво сказала Катя.
Кононов хмуро вышагивал по краю тротуара. Она наблюдала, как быстро изменяется выражение его полного лица.
Он то хмурился, видимо, вспоминал встречу с Зотиковым, то задумывался, чуть не натыкаясь на деревья. Наконец остановился, посмотрел на часы и решительно сказал:
— Идем знакомиться с соседом.
— Но, Эдик, вы, надеюсь, помните просьбу Маврина?
— Помню, помню — работать без инициативы. Это мы посмотрим… И вот что. Катя, называй меня на «ты». Выкаешь да выкаешь.
— Слушаюсь, Эдуард Георгиевич. Буду называть вас на «ты».
Место, где прежде был дом Зотикова, находилось метрах в двухстах от ближайшего жилья. Почти вплотную к нему примыкала лесополоса из чахлых березок и осин. Трофимыч поработал неплохо. Лишь заросшие травой очертания фундамента да ржавеющие остатки металлической кровати напоминали о том, что прежде здесь жили люди.
Осмотрев местность, Кононов и Майорова направились к соседнему дому, где, судя по рассказу Зотикова, проживал его бывший сосед. Дом был сложен из добротного серого кирпича. Во дворе у грядок ковырялся высокий плечистый человек с взлохмаченной шевелюрой. Он оторвался от своего занятия, лишь когда его окликнули в третий раз, и недружелюбно покосился на пришедших.
— Чего надо? — спросил хрипло.
— Не чего, а кого, — вызывающе бросил Кононов. — Хозяина дома Москальцова.
— Ну я Москальцов. А вы кто такие?
— Мы из прокуратуры, — опередила Кононова Катя и улыбнулась хмурому детине.
Тогда он подошел к калитке и открыл ее. На вошедших глянули маленькие глубоко посаженные глаза.
— Типичный убийца по теории Ломброзо, — шепнул Кононов Кате, следуя за Москальцовым.
Услышав шепот, тот оглянулся и подозрительно оглядел их.
— Ну чего? — спросил зло. — Опять насчет кирпичей пришли?
— И насчет кирпичей, — быстро ответил Кононов, опасаясь, как бы Катя раньше времени не сказала об истинной причине визита.
— Обэхаэсовцы все бумаги забрали. С ними и разговаривайте.
— А мы хотим поговорить с вами.
— Опять одно и то же. Я говорил ведь, это не цельный кирпич, а половняк. Вон угол-то расковыряли — убедились. — Он кивнул в сторону дома.
— Сносить-то вас не собираются? — словно невзначай поинтересовалась Майорова. — Вон как вашего соседа?
— Там пожарку будут ставить. До меня не доберутся.
— Ладно, — сказал Кононов, — документы мы посмотрим в ОБХСС, потом вас пригласим.
Они вышли и направились в сторону поселка, но когда дом Москальцова скрылся из виду, Кононов схватил Катю за руку и потащил по параллельной улочке к лесопосадке.
— Ты чего? — удивилась она.
— Давай понаблюдаем за ним.
Катя пожала плечами, но возражать не стала и молча улеглась рядом с Кононовым на его пиджак. Отсюда им был хорошо виден дом. Во дворе Москальцова уже не было. Вскоре он вышел из дома в капроновой шляпе, запер дверь, внимательно огляделся и быстро зашагал в сторону автобусной остановки.
— А ведь до нашего прихода уходить не собирался, — заметил Кононов. — К чему такая спешка?.. Ладно, пошли в поселок.
Когда они снова проходили мимо дома Москальцова, Кононов огляделся, быстро перемахнул через забор и побежал к дому. Там он пошарил в траве, поднял какой-то предмет и тем же путем вернулся назад. Катя удивленно посмотрела на него.
— Пойдем, пойдем, — поторопил он ее, пряча находку в карман. — К Тимофеичу в гости пойдем.
Тимофеич встретил их на пороге своего дома, сразу узнал и засуетился.
— Гости дорогие! Пожалуйте к столу, у нас обед поспел.
— Потом, потом, — остановил его Кононов. — Вы нам лучше баньку покажите, которую из зотиковских кирпичей сложили.
Тимофеич повел их в глубину сада. Там возвышался кирпичный домишко.
— Банька, банька, не сумлевайтесь, добро пожаловать попариться.
Кононов внимательно осмотрел домик.
— Смотри-ка, дед, — показал он Тимофеичу. — Эти несколько кирпичей, пожалуй, поновей, чем остальные. Откуда они?
— Все оттуда, все оттуда, от Зотикова.
— Слушай, дай какую-нибудь кирку или молоток отколоть кусок кирпича, — попросил Кононов.
— Зачем же домишко рушить, — чуть не заплакал тот.
— Рушить, рушить. Кусок отколю, и все. А ты потом раствором замажешь.
Тимофеич принес молоток и сам же дрожащими руками отбил кусок кирпича.
— Поняла? — спросил Кононов, когда они остались вдвоем с Катей.
— Ты хочешь узнать, не из кирпича ли Москальцова был сделан тайник?
— Точно, Катюша. Экспертиза это установит. Дом Зотикова давнишней кладки, а эти кирпичи новые.
Затем они нашли коменданта. Это был рыхлый человек лет пятидесяти с расплющенным, как у боксера, носом.
На потертом канцелярском столе лежали три повязки дружинника.
— Наводите в поселке порядок? — спросил Кононов с заметной иронией.
— Стараемся, — однозначно ответил тот, не проявляя любопытства к вошедшим.
— И как успехи?
— Нормальные.
— Мы из прокуратуры. — представилась Катя.
Комендант внимательно осмотрел их.
— Грибов Николай Варфоломеевич, — сказал он и мимоходом бросил взгляд на часы.
— Вы спешите? — поинтересовался Кононов.
— Сегодня вечернее дежурство по охране общественного порядка, скоро еще двое подойдут.
— Считайте, что вы его уже начали.
Легкая ухмылка появилась на лице Грибова.
— Вы обслуживаете весь поселок? — спросила Катя.
— Только больницу и частный сектор. Все остальное относится к шестнадцатому домоуправлению.
— Людей в поселке знаете?
— Больничных знаю, а частников очень поверхностно — они ведь обращаются только по вопросам прописки. Мне даже не известно, сколько их, ведь домовые книги остаются у хозяев. Впрочем, что вы все вокруг да около? Кто вас интересует?
— Ну хотя бы Зотиков, — вставил Кононов.
— Давно переехал, от дома-то ничего не осталось.
— И все же, — настойчиво продолжал Кононов, — мнение ведь осталось?
— Парень — работяга, целый день в трудах и заботах. Беззлобен, не то, что его сосед.
— Кто?
— Да этот Москальцов, — безнадежно махнул рукой Грибов. — Тоже трудяга — дом какой отмахал, но к пьяному не подступись — убьет.
— Так уж и убьет!
Грибов посмотрел на него с обидой.
— Месяца полтора назад, вечером, дежурил я тут с двумя хлопцами, ну и повстречался нам этот бугай. Пьяный, глаза налитые, матом сыплет на весь поселок. Мы подходим: так, мол, и так, гражданин Москальцов, прекратите хулиганить. А он на нас зверем — руку в карман опустил: «Перешмалюю вас, гадов», — говорит и вдруг пистолет вынул. Материться перестал, но в глазах такое — страшно стало, пошли мы прочь. Еще пристрелит.
— Сообщили в милицию?
Грибов отрицательно покачал головой.
Из Новоспасска Маврин вернулся разочарованным. Хотя он и не ждал легкого успеха, но все же надеялся на более определенные результаты. На работе его тоже ждали невеселые вести. Все попытки работников милиции разыскать Семена Прудникова оказались тщетными.
Маврин увидел на столе лист бумаги с машинописным текстом. Это оказалось заключение лаборатории управления промстройматерналов о каких-то кирпичах. Два специалиста с учеными степенями кандидатов технических наук утверждали, что представленные им на исследование обломки кирпича совершенно идентичны по составу. Он еще раз внимательно перечитал бумага и с удивлением обнаружил, что исследование производилось по его поручению. Так и было написано:
«по поручению старшего следователя областной прокуратуры П. П. Маврина».
«Вот те раз, — подумал он, — я начинаю страдать амнезией».
В этот момент в коридоре раздались гулкие шаги и дверь кабинета без стука распахнулась. На пороге появились мужчина и женщина в пропыленной одежде. В первую минуту Маврин не узнал их и даже привстал с кресла, удивленный бесцеремонностью, но когда мужчина стащил с головы вылинявшую клетчатую кепку, которая вполне смогла бы служить гнездом для ворон, и радостно заулыбался, он пригнал в нем Кононова. За ним следовала Катя Майорова. Маврин удивился. Удивляться было чему. Обычно одетый щеголевато, Кононов на этот раз представлял собой нечто среднее между огородным пугалом и закоренелым бродягой после многодневного скитания. Не лучше выглядела и Катя. Грязная юбка, неопределенного цвета рваная кофта и ситцевый платочек, плотно облегавший голову. Оба почему-то были в больших темных очках.
— Откуда вы такие? — с тревогой спросил Маврин.
— С кирпичного завода. — важно ответил Кононов. — Приобретали кирпич для дачи.
— Какой завод? Какая дача? — нетерпеливо переспросил Петр Петрович. — И к чему маскарад?
— Маскарад для конспирации, Петр Петрович.
— Ну и за кем же вы следили?
— За неким товарищем Москальцовым, — пояснил Кононов и спохватился. — Ах, да, фамилия эта вам незнакома. Москальцов был ближайшим соседом Зотикова, по нашим соображениям, человек весьма подозрительный. Правда, Катя?
— Пожалуй, — согласилась та.
— Чем же он подозрителен?
Кононов подробно рассказал о встрече с Москальцовым.
— А конкретно, конкретно в чем вы его подозреваете?
— Вид его, странное поведение, угроза Грибову, — проговорил без прежнего энтузиазма Кононов.
— Допустим, Москальцов ведет себя странно, но скорее всего это связано с его работой. Может быть, он замешан в каких-либо махинациях со стройматериалами, раз ссылается на ОБХСС. Кстати, туда вы звонили?