…Мир был заключен в прорезь прицела. Нет больше ничего. Есть только прорезь с черным провалом мушки. Провалом, который в мгновенье может решить судьбу того, кто попал в него. И ты уже царь, бог, властитель жизни и смерти всех, кто идет по болотной тропе.
Начинается азартная игра в покер. Кравец легонько повел стволом по фигурам идущих. Все как на ладони. Некоторые уже в проигрыше, хотя пока и не подозревают об этом. У остальных на руках козыри. Чеслав в любом случае не будет проигравшим. Без него быстро за кордон не попадешь. Хотя, если он будет себя вести плохо, может получить свое. Паныч? Тоже не в счет. Этот байстрюк из НКВД — третий. Вот уж игрок! Никто и не думал, насколько крупные козыри в его колоде. Такое соседство Кравцу совершенно не нужно. А вот и пан пулковник.
Кравец покусал тонкий ус. У него не было точного плана, что нужно сделать. Была цель. А достигать он ее будет стремительно и теми путями, которые предоставляют ему обстоятельства. Но прежде всего — сопляк! Потом — разговор с Барковским. Он снова припал к карабину. Повел стволом. Теперь уже по спинам идущих по тропе. Вот и пиджачок этого лайдака. Каждый из них думает, что самые сильные козыри у него Но все они забыли о «джокере», а «джокер»-то он, Кравец! И последняя взятка — его! Исчезнет этот сопливый энкэвэдист, можно полковнику выложить свои аргументы. Очень неплохие.
Шаг, еще шаг… Пора! Кравец затаил дыхание, палец начал медленно давить на спусковой крючок. И в этот момент спину третьего закрыла другая спина, обтянутая тонким сукном дорогой шинели. Кравец снял палец со спускового крючка и отер пот. «А почему, собственно, нет? Может, это действительно лишнее — слова произносить? Вон как он гордо вышагивает — не от красных удирает, а на светский прием собирается. И с этим можно договориться? А потом зачем? Зачем делиться?»
Кравец снова медленно повел стволом, аккуратно совместил прорезь прицела с мушкой и решительно, но плавно нажал на спуск…
…Полковник навалился как глыба. Алексей не устоял на ногах, и они упали, в болотную грязь. Остальные бросились на землю и начали стрелять. Стреляли просто так. Понять, где противник, не мог никто.
Выбраться из-под полковника сразу не удалось. Лицо Барковского было совсем рядом. Побледневшее, с закатившимися глазами. Он с хрипом дышал, на губах пузырилась розовая пена. Наконец Алексею удалось перевернуть его.
К ним подполз Чеслав. Он махнул рукой, подзывая Владека… Сам рванул ворот мундира у раненого, нетерпеливо полоснул по шинели кинжалом и припал ухом к груди.
— Что, Чеслав, что? — испуганно спросил Владислав.
— В спину его стукнуло… Выходного нет. Погоди, сейчас перевяжу… Может, обойдется.
Бандиты были настороже. Но уже стали потихонечку вставать. Кто стрелял, никто так и не понял. «Шальная», — сказал чей-то голос. На шальную эта пуля была мало похожа. Тем более выстрел был слышен.
— Понесем его… Пока живой… Может, успеем выйти. А там как бог даст… — Чеслав закончил перевязку и встал.
Оглянувшись, он увидел Алексея. Взгляд его был тяжелым и недобрым. Он наклонился к Владиславу и что-то тихо спросил. Не поднимаясь с колена, молодой Барковский махнул рукой. Чеслав шагнул к Алексею, держа в руке широкий кинжал, которым только что разрезал шинель пана.
Алексею стало не по себе. «Что же это? Конец?» Тяжелая рука Чеслава ухватила его за ворот.
Алексей резко рванулся вбок и вниз, перекатился и, быстро вскочив, прыгнул к бандиту, который, стоя неподалеку на коленях, поправлял ремень.
Удар головой. Бандит, схватившись за лицо, упал. Автомат. Сильный прыжок. Алексей уже укрылся за колоду, лежавшую впереди поперек тропы.
Вдруг сзади стегнул еще один выстрел.
— Красные! — истошно завопил кто-то.
И, словно подтверждая это, недалеко застучал пулемет, зачастили винтовки.
«Наши, — подумал Алексей — заслон уничтожают. Скоро будут здесь. Надо этих задержать».
Алексей сам себе поставил новую задачу, которую с Астаховым не оговаривал. Он должен заставить залечь остатки банды и не дать им уйти до прихода наших.
Он передернул затвор и полоснул очередью по тропе.
Поднявшийся было Чеслав снова упал, вжимаясь в зловонную жижу. Пули с чмоканьем ушли в грязь перед его носом.
Автомат в руках Алексея дрожал, словно пытался освободиться.
Один из бандитов, задергавшись, чуть приподнялся, но снова распластался. «Готов», — радостно отметил Алексей. Но тут же ему пришлось спрятать голову. По трухлявой колоде, за которой он лежал, застучали пули.
— Высунуться ему не давайте! — услышал он голос Чеслава.
Алексей чуть отполз в сторону. Попытался выглянуть из-за колоды. И тут же его обдал веер грязи от пуль. Его надежно стерегли. Он пополз ближе к болоту. Попал в какую-то колдобину, полную вонючей воды.
Он осторожно выставил автомат и, поймав на мушку конфедератку, дал короткую очередь. Фуражка подпрыгнула и ткнулась вниз. Перед ней вдруг появилась рука, которая судорожно начала рвать и мять мох. Постепенно движение пальцев замедлилось, рука замерла…
В ответ по нему снова открыли бешеную стрельбу. Алексей приподнялся, чтобы выползти из ямы…
Выстрела он не услышал. Тяжелое и тупое гулко стукнуло по груди, и она словно раскололась. Яркий мир завертелся волчком, сливаясь в призрачные пятна и темнея. «Слепну?» — успел удивиться Алексей и соскользнул в темноту небытия…
Кравец появился незаметно, во время перестрелки. Он вылез откуда-то сбоку, грязный, заляпанный бурыми пятнами. Чеслав помнил распоряжение Барковского. Но стоит ли выполнять приказ почти неживого пана? И так еще двое лежат в болотной жиже. Сейчас и Кравец пригодится.
Кравец любовался на дело рук своих. Он был доволен. Удачный день: девка готова, пан вот-вот богу душу отдаст. Жалко только, забыл сделать поправку — стрелять-то пришлось над водой. И этого лайдака ловко завалил. В шуме перестрелки его карабин никто не услышал. Здесь-то он поправку сделал.
Одно плохо — прекратилась стрельба там, где был заслон. Зато стал слышен собачий лай.
Бандиты засуетились.
Чеслав с Кравцом подняли на шинели полковника и быстро зашагали по болотной тропе…
…Их осталось четверо. Они вышли на сухой островок. Шинель опустили в тени кустов. Чеслав устало сел рядом, жадно приник к фляге.
Невдалеке стукнул выстрел, залаяла собака.
— Они висят на следе, — мрачно сказал Владек.
— Чеслав прав. — Кравец тоже уселся на землю. — Надо хоть немного передохнуть. Иначе не дойдем. Русские тоже осторожничают, засад боятся
— Некогда отдыхать, — жестко сказал Владек, — я посмотрю дорогу вперед. Вы через минуту поднимайтесь. Ясно?!
— Ясно. Дальше сухого дерева не ходи, — предупредил Чеслав.
Владислав, ничего не ответив, ушел.
Кравец достал сигареты, спрятанные в жестяную баночку с завинчивающейся крышкой. Предложил Чеславу. Выпустив синий дым, тихо спросил:
— Как это его?
— Черт его знает… Шел, шел и на тебе… Шальной, что ли, стукнуло? Да вроде выстрел слышен был, — протянул Чеслав и вдруг с подозрением посмотрел на Кравца.
— Ладно, это сейчас неважно, — бесстрастно сказал тот, — уже неважно. С ним мы не дойдем. Надо подумать о живых.
— Он тоже пока жив… — кивнул Чеслав на пана.
— Жив… — протянул Кравец, подвинулся поближе, приподнял веко полковника, заглянул в глаз, щурясь от дыма, — это ненадолго…
— Что вы предлагаете? — Чеслав прямо посмотрел на Кравца.
— Я не предлагаю. Я просто думаю, что пан пулковник уже умер.
Чеслав наклонился к пану, уловил едва слышное дыхание.
— Он жив…
— К сожалению… Тем самым пан пулковник очень сильно задерживает нас. Всем будет лучше, если он умрет…
Чеслав глубоко вдохнул в себя дым. Встал, потянулся, сделал несколько шагов и вдруг резко обернулся.
Кравец пристально смотрел на него, не мигая, уперев в колено рукоять тяжелого пистолета. Его ствол был направлен Чеславу в живот.
— Это лишнее, — брезгливо скривился Чеслав — После первого же выстрела появятся красные. Самое надежное — это тишина.
— Вы знаете, что сказал этот лайдак пану? Почему тот таскал его с собой? — Кравец, словно не слыша Чеслава, держал пистолет в прежнем положении.
— Нет… Не знаю. Это знал только он… — Чеслав кивнул на пана, — …покойный…
Кравец усмехнулся и спрятал пистолет.
— Кто должен сделать? — спросил Чеслав.
— Жребий, проше пане…
— Что мы скажем Владеку?
— Правду. Нашу правду. Пан полковник скончался. И все…
— А если узнает? — От кого?
Пан застонал.
Кравец деловито порылся в кармане и вытащил монету.
— Орел?
Чеслав кивнул. Он надеялся, что выпадет решка. Монета сверкнула в воздухе. Кравец прихлопнул ее ладонью. Медленно отнял руку. Монетка выпала орлом.
Чеслав наклонился над паном, приподнимая его…
Потом он медленно выпрямился, пучком травы вытирая лезвие. Кравец заботливо поправил шинель под убитым.
— Догоните младшего, — распорядился он.
Чеслав не торопился.
— Идите. Я подожду здесь… — Кравец посмотрел на него в упор, пытаясь понять, что задумал Чеслав. Потом перевел взгляд на нож, который он все еще вытирал пучком травы, и понимающе кивнул. Он вытащил свой кинжал из ножен и, чуть протягивая его вперед, сказал:
— Хорошо! Давайте вместе.
Оба ножа шлепнулись в трясину. Теперь можно было не опасаться удара в спину.
Чеслав быстро пошел по тропе за Владеком.
Как только он скрылся в кустах, Кравец наклонился и, распахнув ворот мундира на полковнике, начал судорожно шарить рукой по телу. Наконец нащупал, что искал, сильно рванул.
Тонкие звенья золотой цепочки лопнули. Он, не глядя, запихал медальон за пазуху, развернулся и почти побежал в глубь болота. Благо эти места он знал неплохо.
…Владислав кинулся к: отцу, припал к груди и застонал:
— Нет… нет… не верю…
Чеслав взял его за плечи, поднял.
— Уходить надо, — сказал он.