корме.
Столовая команды в этот час была практически пуста. На посту торчал только подающий бой — худощавый, прыщавый мальчик со светлой шевелюрой. Он развалился на стуле около стойки, бессмысленно уставясь в потолок. Увидев входящего Дерьела, тут же вскочил.
— Опять бездельничаешь, Юджин! — гаркнул разозленный шкипер.
— Ну у меня, правда, все в норме. К обеду начну готовиться за полчаса…
— Ты мне распорядка дня не напоминай. Марш за работу!
— Опять мне влетит. Что за жизнь…
Дерьел подошел к мальчику и положил ему на плечо руку.
— Юджин, ты не помнишь, что Виктор ел на завтрак?
— Наверняка то же самое, что и боцман, Джервис и Орланд. А потом вахта первого. Не свихнулся же он от завтрака…
— Не умничай. То же самое — что?
— Омлет с джемом, хлеб, масло и желтый сыр. Пил кофе с молоком.
— Все? Ты абсолютно уверен?
Мальчик заколебался.
— Еще выпил полстакана воды с глицерином.
— С глицерином?!
— Ага, с этой вот гадостью, — он показал на стоящие бутылки с английским концентратом лимонного сока. — А что, это и вправду вредит здоровью, как говорят?
— Чушь! Просто это очень дешево… то есть очень полезно… И что, больше ничего, кроме этого?
— Ничего. А что же ему могло так навредить, шеф?
— Не знаю. Но уж точно ничего из нашей кухни. Не забывай, что мы кормим команду вкусной и здоровой пищей.
Шум работающего пылесоса заглушал негромкий разговор.
— Я позволю себе обратить ваше внимание, капитан, на эту тряпку.
Адельт брезгливо взял ее двумя пальцами и поднял вверх.
— Ну и что? Обыкновенная грязная тряпка.
— У нее довольно любопытная история. Если вы пожертвуете мне две минуты, я вам ее расскажу.
Он ничего не скрыл, не счел нужным. Если старик не причастен, он сделает соответствующие выводы.
— А вам не кажется, что это разбушевавшаяся фантазия экзальтированного негритоса, который начитался детективов? — небрежно сказал капитан, но чувствовалось, что дело его заинтересовало.
— Нет, капитан. Эта вещь — собрание фактов. Есть кровь, есть волосы, есть характерные заломы, по которым можно определить, что в тот момент, когда она насытилась кровью, тряпка была намотана на какой-то твердый предмет. Волосы свидетельствуют о том, что удар был сделан по голове.
Вошел Джервис с гаечным ключом. Увидев капитана, он попятился.
— Спасибо, Джервис. — Грей взял у него ключ и заговорщицки подмигнул: — Иди обедать.
Адельт закрыл дверь.
— Грей. Мне бы не хотелось, чтобы вы впутывали в это дело команду. Это может отразиться на настроении людей.
— Команда сама впутывается. Ведь он мог посчитать тряпку обычным мусором… — Грей заглянул капитану в глаза, — и выбросить ее за борт. А Джервис задумался. Все очень взбудоражены. Ничего удивительного. Матросы чуют опасность, хоть, наверное, трагедия Виктора не допускает возможности, что кто-то ее спровоцировал…
— Что вы хотите этим сказать?! Наверное… Кто-то… Что за странные гипотезы!
Неожиданный взрыв капитана удивил Грея. Адельт это заметил и тут же, не дожидаясь ответа, примирительно договорил:
— Ничего, ничего… Вы правы, все мы издерганы. Это было ужасно… Что вы хотели показать мне с этим ключом?
— Я попробую приладить тряпку к конкретному предмету. Почему-то он у меня ассоциируется вот с таким ключом, — продолжая говорить, Грей действовал. — Вроде подходит. Может, вы посмотрите через лупу, так ли лежат складки?
Адельт педантично начал поправлять пальцем заломы.
— Хам… Подходит. Более-менее. — Теперь он всматривался в центр пятна. — То, что мы принимаем за волосы, находится сейчас на головке ключа.
Капитан сделал несколько резких движений рукой.
— Да, так можно было ударить. — Он положил обернутый тряпкой ключ на карту и посмотрел на Грея. — А не лучше ли оставить эти проблемы полиции?
— Вы ведь обратили внимание, что последние наблюдения не подтверждают вины Малерта?
— Так вот вы к чему клоните. Хотите выручить приятеля? Мне казалось, что ночью вы наконец поняли, кто он такой.
— Малерт никогда не был моим приятелем. Я говорю это не потому, что он пытался захватить судно и вошел в конфликт с законом. Кроме того, он меня надул. Речь о том, что убийца Кандера все еще среди нас. Не узнанный и не подозреваемый. Неизвестно, что придет ему в голову завтра, через минуту.
— Но эта тряпка не приведет нас к нему.
— Почему же? Ведь она ясно указывает на человека из машинного отсека. У каждого механика или моториста всегда при себе кусок такой тряпки и гаечный ключ. В кармане щегольски одетого Малерта скорее мог оказаться пистолет, нежели ключ, и тем более тряпка.
— Может быть, может быть., Ну а что, по-вашему, мы должны сделать? Арестовать всех механиков и мотористов? Их одиннадцать человек, и сейчас установить, кто чем занимался в день убийства, нет никакой возможности! Верно, определенная угроза сохраняется, но что я могу сделать, черт вас всех возьми… А теперь выслушайте приказ. Положите судно на курс двести сорок. И обозначьте местонахождение.
Офицер ошарашенно воззрился на капитана.
— На Кейптаун? Снова?
— По карте, надеюсь, вы сможете определить, куда ведет этот курс. Полагаю, вы выдержите несколько дней двухсменную вахту? Будут сверхурочные. Если обойдется без эксцессов.
Грей усмехнулся.
— Этого не обещаю…
— На море как на море, — Адельт пожал плечами и отвернулся, чтобы не смотреть Грею в глаза. — А этот милый комплект — он кивнул на ключ, — спрячьте под замок. Может, пригодится.
Трентоны, задумавшись, стояли у приоткрытого иллюминатора в своей спальне. Довольно долго они всматривались в верхнюю палубу. Наконец Гораций произнес:
— В тот день, когда пропала Мими, ветер дул тоже с левого борта?
— Этого установить не удалось. Но точно могу сказать, что в тот момент она была у левого борта.
— Это уже кое-что. Дальше. Как ты можешь объяснить симптомы у этого матроса?
— Типичные. Не знаю другого препарата, который мог бы вызвать такие же. И у зверя, и у человека подсознательная тяга к самоуничтожению, соединенная с эйфорией.
— Превосходно. Идем по следу. Пусть займутся средней палубой по левому борту. Наш друг сможет начать сегодня же ночью. Только… — Он с грустью посмотрел на Хильду. Она почувствовала, что должна спросить.
— Произошло что-то непредвиденное?
— Сама прекрасно знаешь. Случай с Мими не разбудил во мне страха. Пес для этого был предназначен и соответственно выдрессирован. Он просто подал нам сигнал. Но сегодня, с человеком… Хильда, он улетучивается. Почему ты не поставила пас в известность?
— Ты знал, на что идешь. Да, он улетучивается. У нас нет возможности безотлагательно принять меры безопасности. Спокойно себя можно чувствовать только в противогазе. Нереально. Так что нам угрожает опасность, как и всем на судне. С той ризницей, что нам известен источник, но это не дает никаких привилегий. Главное сейчас — закрывать окна.
Трентон немедленно закрыл окно и завинтил болты.
— Дальше, — монотонно тянула она, — бывать на палубах как можно меньше. К счастью, кают-компании с правого борта. Меня очень расстраивает то, что наша Миранда вынуждена столько времени проводить на воздухе…
— К сожалению, мы не можем ей этого запретить.
— Понимаю. Есть еще одна проблема. Все предосторожности пойдут насмарку, если начнется сильный ветер и качка.
Резкий луч света ударил Грею в глаза, одновременно Грей почувствовал, как кто-то трясет его за плечо.
— О'кей, — пробормотал он. — Уже встаю…
Фонарик продолжал светить прямо в глаза. Такая назойливость Грея взбесила.
— Погаси, гад, этот свет, а то удавлю! — Он поднялся на локтях в полной уверенности, что его пришел будить вахтенный.
Лучик сполз на пол и осветил ботинки стоящего человека, а потом лицо Грея. Эффект, конечно, получился что надо. Фонарик потух. Окончательно разозленный такими шуточками офицер уже открыл рот, дабы достойно благословить пришедшего, как услышал:
— Добрый вечер, Грей.
Он сразу узнал голос. Нащупал лампочку над койкой, зажег ее. Перед ним стоял Малерт.
Одет он был в темно-синий комбинезон, такого же цвета кепку с длинным козырьком, заслоняющим пол-лица. Оба кармана комбинезона заметно оттопыривались. Надо думать, не от апельсинов.
— Не нервничай. До вахты осталось еще три четверти часа. — Малерт произнес это таким тоном, будто он действительно заскочил к приятелю с единственной целью — разбудить его на вахту. Затем подошел к иллюминаторам и тщательно задвинул занавески.
— Разреши, я присяду? — И, не дожидаясь ответа, удобно расположился на диванчике напротив койки.
Грей встал, быстро натянул брюки — почему-то это показалось ему самым важным — и подошел к двери.
— Закрыто, — усмехнулся Малерт и помахал ключом. — С некоторого времени всех на «Регулусе» обуяла мания закрывания дверей. Я тоже поддался массовому психозу.
Второй офицер включил верхний свет.
— Не помешает? — обратился он к Малерту. — То, что ты на свободе, говорит о сообщниках. А если сообщники, значит, организованная акция захвата корабля. Цель?
Малерт пожал плечами.
— Как ты, наверное, заметил, немногое может мне помешать. Тебе не интересно, как я сюда попал?
— Видимо, на вертолете.
— К сожалению, пока пешком. Садись, у нас немного времени. Мой визит — не дань вежливости.
— Надеюсь, — Грей сел в кресло.
— Для начала я хотел бы извиниться перед тобой за тот случай с телеграммой. Я оказался в ситуации, из которой невозможно было выбраться, не делая из тебя идиота.
— Ладно. Не оправдывайся.
— Отлично, — отозвался Малерт. — Главное, не влезай в акцию. Сам ничего не сделаешь…
— Да?.. — Значит, Малерт подсказывает ему, каким быть, чтобы быть.
— Правда, если бы мы решили что-то сделать сообща…
— Несколько часов назад мы собирались провернуть кое-что вместе. Почему бы не сейчас?