— Что случилось, милый?
Уже и с ватрушкой, и с чаем было давно покончено, а я все излагал факты и высказывал свои соображения. Она, кажется, испытывала сомнения:
— Похоже, тут чересчур много догадок и предположений.
Я изложил все еще раз, только уже в конспективной форме.
— Что мы знаем о Макгрудере? Богатый, скаредный, агрессивный и жестокий тип. А поскольку постоянного занятия он не имеет, то и свободен в своих передвижениях. Жуликоватый, сильный и бессердечный мужик. Итак, он нанял Айвза. Когда Айвз узнал Лайзу, перед ним забрезжила перспектива обогатиться, так что он нащелкал столько снимочков, сколько мог — сотни, наверное, зная, что потом сможет увеличить их и представить в лучшем виде все комбинации, запечатленные им за те четыре дня. Допустим, что, когда Макгрудер узнал, где состоится веселье, он просто позвонил и предупредил фотографа. В отношении Айвза достоверно известно одно — он был жаден. Он выполнил работу для Макгрудера и получил свои деньги. За счет Лайзы Дин он тоже очень неплохо поживился. Попытался подоить и старого Эббота, но тут сорвалось — за Нэнси заступиться было некому.
Дальше нам придется опираться на догадки. Макгрудеру чертовски хотелось жениться на молоденькой дочке Этланда. Папочка-профессор был против, но Макгрудеру удалось расположить его к себе. Пожалуй, если принять во внимание традиционное для шведов дочернее уважение к родительскому авторитету, по-другому никак не выходило: или профессора надо было склонить на свою сторону, или же никакой свадьбы не было бы вовсе. Думаю, Айвз совершил ошибку, попытавшись шантажировать своего недавнего клиента, который знал, где его найти. По времени все подходит. Айвз угрожал показать профессору Этланду снимочки на террасе, запечатлевшие Макгрудера. Ознакомься профессор с подобной мерзостью — и Макгрудер мог смело распрощаться навсегда с мечтой о женитьбе на его дочке. Профессор ни за что не выдал бы свою дорогую доченьку за столь безнравственного типа. Айвз не считал Макгрудера опасным — возможно, он просто недооценил его скупость. Макгрудер выследил его, дождался удобного случая и проломил ему башку. А через пару недель женился на своей Улке.
Рассуждаем дальше. Предположим, что Пэтти Макгрудер узнала имя фотографа от Вэнса. Должно быть, ему доставило особое удовольствие рассказать ей, как он умело все обстряпал и ловко лишил ее денежек Макгрудеров. Пожалуй, ему захотелось утереть ей нос. Он ее ненавидел. Такой мужественный тип, и вдруг узнает, что его жена-англичанка просто-напросто разыгрывала восторги с ним в постели, а на самом деле предпочитает девочек. Какой страшный удар для его самолюбия! Пэтти получила письмо — возможно, от каких-то доброхотов-сплетников. Насчет молоденькой невесты Вэнса и сложностей с профессором. Это навело ее на размышления. Она слышала о гибели Айвза и знала, что собой представляет Вэнс. Знала чертовски хорошо, знала, как работают его мозги и о его способности к насилию. Каким-то образом, связавшись с кем-то по телефону, она уверилась, что Айвза прикончил Вэнс. И отправила бывшему мужу письмо — видимо, с каким-нибудь прозрачным намеком. Мол, давай-ка выкладывай денежки, которых ты меня лишил, дружок, а не то тобой заинтересуется полиция Санта-Роситы. Что-нибудь в этом роде. Рисковать Вэнс не мог. Думаю, он написал ей в ответ, что собирается в Феникс и готов обсудить там с ней ее финансовые проблемы. Она решила, что напала на золотую жилу. Но открыто появиться в Лас-Вегасе Макгрудер не мог: ведь когда убивают женщин, полиция имеет обыкновение проверять алиби их бывших мужей. Пожалуй, он обеспечил себе надежное алиби в Фениксе, приехал сюда прошлой ночью и убил Пэгги, размозжив ей голову. Должно быть, он понимал, что иного выбора у него нет. Она ненавидела его столь же сильно, как он — ее. И рассчитывать на ее снисхождение ему не приходилось — она бы тянула из него деньги всю жизнь.
Дэна погрузилась в размышления.
— На мой взгляд, смысл в этом есть. Но послушай, Трэв, разве это наши проблемы? Разве Сэмюэль Боген — наша проблема?
— В настоящее время, моя милая Дэна, какой-нибудь очень сообразительный коп вполне может отыскать какую-нибудь маленькую промашечку Макгрудера. Обстоятельствами гибели Патриции наверняка займутся вплотную. Итак, допустим, они его сцапают за убийство. Думаешь, он будет благородно молчать? Да он сразу выложит все факты — может, чуть-чуть подтасует их там и сям, чтобы выгородить себя или по крайней мере представить убедительное оправдание убийства. А как только к этому делу привлекут Кэсса, Карла и Марту Уипплер и примутся их расспрашивать по одному, как ты думаешь, долго сможет Лайза Дин оставаться в тени? Представь себе, дорогая, такой заголовочек: «Кинозвезда замешана в убийстве на почве разврата!» Ей придется даже хуже, чем она предполагала. Так что я должен проверить, насколько верны все мои предположения. Если ей грозят крупные неприятности, самое лучшее, что я могу сделать, — это предупредить ее. Возможно, она решит предпринять какие-нибудь шаги. Заключит долгосрочные контракты, обратится за советом к службе по связям с общественностью — хоть что-нибудь.
Дэна нахмурилась:
— Понимаю, что ты хочешь сказать. Но ведь он мог назвать Феникс просто так.
— Думаю, он там. Это совсем близко. Хочу проверить.
— Хорошо, милый.
Я погладил ее по ноге:
— Люблю послушных женщин.
Она зевнула:
— Я так устала, просто шевельнуться не могу.
— Совсем-совсем не можешь?
Она поджала губы. Потом склонила голову, провела по лицу рукой.
— Ну… столь категорично я бы утверждать не стала.
ГЛАВА 13
У меня вдруг спонтанно возникла мысль — пошарить в окрестностях «Четырех троек», поискать какой-нибудь намек, указывающий на визит туда Макгрудера в ночь гибели Пэтти. Но кое-какие сохранившиеся у меня воспоминания о неусыпной бдительности лас-вегасских копов заставили отказаться от этого порыва. Днем и ночью они имеют дело со всевозможными шпиками и пронырами, а уж этим убийством наверняка займутся особенно тщательно, так что мне не улыбалась перспектива быть вывернутым наизнанку, пока я буду пытаться объяснить причины своего интереса к этому делу.
Кроме того, если Макгрудер столь сообразителен, как я предполагал, он не стал бы открыто появляться ни в одном из центральных казино. Скорей всего у него имелся адрес Пэтти во «Вратах в пустыню». А уж коли он добрался до города, ему не составило особого труда выяснить, когда заканчивается ее смена. Бреясь, я пытался прикинуть, как он, вероятнее всего, мог передвигаться. Феникс находится милях в трехстах от Лас-Вегаса. Я бы на его месте остановил свой выбор на хорошем скоростном автомобиле с сильным движком. Умея маневрировать на извилистых горных дорогах, вполне возможно совершить такую прогулку часов за пять. Выехать из Феникса в шесть вечера и сюда прибыть в одиннадцать. Еще час потратить, чтобы выследить и убить Пэтти. А в полшестого утра уже вернуться и украдкой прошмыгнуть в теплую постельку к новобрачной. На личной машине ехать безопаснее, нежели на автобусе или самолете, будь он даже частным. За бензин расплачиваться наличными. Нигде не регистрироваться, никаких попутчиков. Если все проделать должным образом, то даже окружающие вполне могут оставаться в неведении, что он вообще куда-то уезжал. А уж ежели у него хватило хладнокровия проделать предыдущий вояж в Санта-Роситу…
Мы отправились в столовую позавтракать. Моя дама снова была в зеленом — единственной одежде, которой, так уж получилось, она располагала. Моя милая сонная спутница шла рядом со мной — неторопливая, на губах играет задумчивая, даже загадочная улыбка, как у Моны Лизы. Поймав мой взгляд, она сжала мне руку, сиятельно улыбнулась и сонно подмигнула. Потом зевнула…
Между нами говоря, мы съели целую гору сдобных булочек и бекона.
На стойке в вестибюле я отыскал газету, выпущенную в Фениксе, просмотрел ее и нашел телефон и имя редактора отдела светской хроники. Затем, как следует проинструктировав Дэну, отправил ее в телефонную будку, снабдив фальшивым именем и правдоподобной легендой. Стоя рядом, я наблюдал, как взгляд Дэны оживляется и становится все жестче. Она возбужденно кивнула мне, вышла наконец из будки и воскликнула:
— До чего ж милая женщина! Значит, так: Макгрудеры остановились в гостях у супружеской пары, их зовут Гленн и Джоан Барнуэзер. Дама произнесла их имена с придыханием и благоговейным трепетом. По всей видимости, они старые знакомые Вэнса. Макгрудеры прилетели к ним из Мехико-Сити дней пять назад, так она считает. Она поместила об этом небольшую заметку. Сейчас все на ранчо Барнуэзеров, недалеко от Скоттсдейла. Ты ведь был уверен, правда?
— Не совсем. Но теперь моя уверенность крепнет. Что ж, поедем взглянем на них.
Мы вернулись к себе в комнату и собрали вещи. Жуткая возня. Дэна превратила ее в некую церемонию: расхаживала по комнате с озабоченным видом, прикусив губу, стараясь не упустить из виду ни одной мелочи из нашего скудного скарба.
Когда она проходила мимо меня, я заключил ее в объятия, поцеловал в наморщенный лоб и заявил, что она замечательная девушка. Она в ответ выразила свою радость, что я считаю ее таковой, но при этом заметила, что неплохо бы, пожалуй, позволить замечательной девушке заняться делом, а не то, чего доброго, мы не выберемся отсюда до полудня, а это, как она случайно запомнила, — час отсчета новых суток в мотеле.
В полдень мы уже на всей скорости мчались по направлению к Болдер-Сити. Остановились лишь раз возле универмага, чтобы прикупить кое-какое барахло: эластичную юбку, блузку-топик и ярко-желтый шарфик — для Дэны, белую спортивную рубашку — для водителя, то бишь для меня.
Машина оказалась мощной и проворной. День выдался чудесный, солнце и сухой ветер буквально поджаривали нас. Мы смеялись, отпускали глупые шутки и словно окунулись в атмосферу медового месяца. Она не сводила с меня озорного взгляда темных глаз. Вот такой мне и хотелось видеть ее — полной жизни, раскованной, а не погруженной в мрачные раздумья.