— Какой машины? — не понял расслабившийся раньше времени Федор.
— Да «тойоты» этой, — нахмурил брови лейтенант. — Последний телерепортаж с выставки был два с лишним месяца назад, так что «на прошлой неделе» вы могли видеть машину только живьем.
Фотьев почувствовал, что начинает потеть.
— Извините меня, пожалуйста! Я… Я пошутил.
— А… Бывает, бывает. Но если что вспомните — звоните!
Лейтенант вежливо взял под козырек и аккуратно закрыл за собой дверь.
А он ничего… Соображает.
Пересчитав на всякий случай деньги, Федор швырнул кейс в шкаф.
Надо бы долги развести. Игрушку Антошке купить. Еще что-то… Ах да, куртку.
Федор достал из шкафа картину, добрался до своего любимого кресла, уставился невидящими глазами в окно.
Почему все цело-то? Кто же ты на самом деле, будетлянка? И где теперь тебя искать?
Он размотал холстину, покачал картину из стороны в сторону, выбирая оптимальное освещение.
Последним, прощальным взглядом смотрел на балерину солдатик с кукольным лицом. Воин был игрушечным и понимал это. Но будь солдатик живым, точно так же, церемониальным шагом, шел бы он навстречу пламени, не спуская глаз с красавицы-балерины. Потому что — война, потому что — нет выбора.
Федор опустил картину на колени, прикрыл глаза.
Как измельчало все… Картина — единственное, что тоненькой ниточкой связывает меня с ушедшим навсегда прекрасным миром. Но и ее я был готов отдать за ночь, проведенную со смазливой воровкой. Да и отдал, собственно. Другое дело, что картину почему-то не взяли. Юния… Неужели Будетлянию она на ходу придумала, когда номер с «мнемофагом» случайно не прошел? Она уже знала, что я люблю фантастику. То ли Окуджава, то ли Уэллс подсказал ей, как проще всего меня можно если не обмануть, то хотя бы заинтриговать. И она по ходу дела… У девчонки — богатая фантазия. Из нее бы хороший изобретатель получился. Или правильнее — изобретательница? Нет. Не надо путать грешное с праведным. Изобретательницей она была сегодня ночью, в постели. Так что же, получается — она где-то недалеко? Не в соседнем веке, а в соседнем квартале? Но тогда почему ничего не украдено?
Федор открыл глаза, встал с кресла.
А может, я все правильно сделал? Бабушка, ты ведь меня не осуждаешь?
Но балерина смотрела куда-то в сторону, в темноту невидимого зрительного зала, и не отвечала.
Спрятав картину, Федор взял бутылку, отвинтил пробку и наполнил последнюю свою неразбитую рюмку до краев.
Коньяк был совершенно безвкусным.
А ведь так и будет отныне. И коньяк безвкусным, и новая куртка ненужной. До тех пор, пока я не найду Юнию. Только вот где и как ее искать? Будетлянка. Будетляночка…
Она пришла через две недели — в простеньком ситцевом платьице и старом, давно вышедшем из моды пальто. Освободившись от него все тем же царственным жестом — но на этот раз Фотьев был начеку, — Юния молча прошла в комнату и села в кресло. Глаза ее лихорадочно блестели, щеки пылали натуральным румянцем.
— Налить коньяку? — спросил Федор первое, что пришло в голову.
— Нет. Мне не холодно. И вообще я теперь не пью. Я… Я сбежала от отца. И из своего времени. Брат помог. И даже документами снабдил, — усмехнулась Юния. Только теперь Федор заметил в ее руках маленькую сумочку. — Ты правда любишь меня? Или лапшу на уши вешал, лишь бы переспать со мной? — спросила она надменно.
— Правда. Я люблю тебя, — сказал Федор, подходя к креслу. — Замуж тебе за меня выходить, насколько я понял, нельзя, но это…
— Можно, — перебила его, — можно. Я ведь насовсем ушла.
Все-таки она моложе, чем я думал. Совсем девчонка. Потому-то ей и кажется все таким простым. «Насовсем ушла»… Как будто так легко — из одного своего времени уйти в другое. Я много раз пытался, а удалось только единожды. Когда с Викой развелся. Да и то лишь наполовину удалось. Часть меня, кажется, навсегда осталась там, в прошлом, вместе с маленьким Антошкой. У Времени длинные цепкие руки, но Юния еще не знает об этом.
— А ты уверена, что пахан… Что твой отец оставит тебя в покое?
— Вполне! — хрипло засмеялась Юния. — Если со мной случится что-нибудь плохое, ему не миновать марсианских рудников. Он знает об этом. А ты… Испугался?
Федор положил руки на ее узкие плечи.
— Нет. Когда-то у меня был первый разряд по самбо. И боевым мы баловались. Я могу возобновить тренировки.
Юния улыбнулась.
— Не надо. Они не посмеют.
— Я хочу, чтоб ты знала: я тебя теперь никому не дозволю обижать.
Юния поднялась с кресла, обвила руками шею Федора. Но, прежде чем привстать на цыпочки, долго рассматривала его лицо сияющими глазами.
Вот, ради этой минуты я и жил. Да еще ради Антошки. Если бы Вика нам его отдала!
— Слушай, а как же причинность? Мы же все темпоральное поле перебаламутим!
— Ну и пусть. Со временем успокоится, — беспечно сказала Юния.
Федор начал было соображать, как это темпоральное, то есть временное поле может успокаиваться со временем же, но в это время Юния притянула его голову к своим губам, плотно прижалась к нему, и додумал Федор мысль уже ее словами: «Ну и пусть…»
В следующем выпуске читайте
остросюжетный детективный роман
Юрия МАСЛОВА
«ДЯТЛЫ УМИРАЮТ ОТ СОТРЯСЕНИЯ МОЗГА»
INFO
Редактор Евгений КУЗЬМИН
Художник Владимир ЛЕВАХИН
Художественный редактор Валерий КУХАРУК
Оператор компьютерного набора Людмила ЦЫГУЛЕВА
Издатель литературного приложения «Искатель»
АО «Редакция журнала «Вокруг света»
Генеральный директор Александр ПОЛЕЩУК
Рукописи не рецензируются и не возвращаются
Адрес редакции: Москва, ул. Новодмитровская, 5а
Тел.288-88-84
Сдано в набор 13.03. 96. Подписано в печать 10.04.96.
Формат 84x108 1/32. Бумага газетная. Печать офсетная.
Усл. печ. л. 9,4. Усл. кр. отт. 7, 56. Уч. изд. л. 11,1.
Тираж 65 000 экз. Заказ 62038.
Типография АО «Молодая гвардия».
103030, К-30, Сущевская, 21.
Сканирование и обработка CRAZY_BOTAN
FB2 — mefysto, 2025