— Почему вы выбрали именно эту газету? — спросил Натаниэль.
— Ларисе случайно, в первый день, попала в руки именно эта газета. У меня еще не было плана, как все это провернуть. Только смутные наметки. Потом я случайно познакомился с одним из ее сотрудников.
— Вот тут, пожалуйста, чуть подробнее, — сказал Натаниэль. — Как именно вы с ним познакомились?
— На одной из художественных выставок. У него там экспонировались две работы, мне они понравились, я заговорил с автором. Так и познакомились.
— Да, — сказал Натаниэль. — Вы ведь говорите о Геннадии Гольдмане?
— Да, о нем.
— В таком случае, разрешите, я внесу небольшое дополнение: не случайно, Ицхак. Не случайно. На табличках под картинами была указана не только фамилия автора, но и место его работы. Думаю, это и явилось причиной вашего интереса к картинам. А представились вы ему не как Ицхак Шейгер, а как Шломо Меерович. — Обращаясь к инспектору Алону, Натаниэль сказал: — Представляешь, парень рассказывает мне, что текст придуманного гороскопа дал ему Шломо Меерович. Выходит, покойник сам себе устроил западню! Хорошо, что я вспомнил, на что похожи рисунки, сделанные Геннадием: на картины в доме Шейгеров. Мирьям упоминала, что они куплены месяц назад, на выставке. И Геннадий говорил о выставке месячной давности, о том, что именно там познакомился с Мееровичем. Так что, Ицхак, вы слегка лукавите, говоря о случайном знакомстве — после приобретения картин. Вы купили картины, чтобы познакомиться. Ладно, продолжайте, прошу вас.
— Собственно, рассказывать больше не о чем. — Он помолчал. — В тот день у нас действительно была назначена деловая встреча с Мееровичем. На семь часов. Честно говоря, я не собирался его убивать. Я действительно просто хотел отплатить жене. Прийти туда вместе с Ларисой и… — он вздохнул. — К сожалению, он оказался чрезмерно раздражен. И… словом, у нас произошла ссора. Он упомянул о моей жене… Это произошло впервые. Я не выдержал. Наш разговор происходил в кабинете. Над письменным столом у него висел сувенирный охотничий нож… — Ицхак скрипнул зубами. После паузы закончил: — Остальное рассказала Лариса. Да вы и без того уже знаете.
— Да, я знаю, — сказал Розовски. — Все могло бы произойти именно так — случайно — если бы не некоторые факты. В действительности вы готовили убийство, а не скандал. И орудие убийства выбрано вами неслучайно: вы бывали в доме и знали, что этот нож в нужный момент окажется под рукой. Инсценировку далее вы провели быстро и четко: убитого — в кресло, принесенное вино — на столик. Два бокала. Фотографию, извлеченную из семейного альбома, — на полку. Можно было ехать за Ларисой. Причем с гарантией того, что никто в ваше отсутствие не придет. Это ведь вы позвонили Далии и сообщили о связи ее мужа с Мирьям? На всякий случай. Чтобы ее не было дома. Вы ведь не знали, что в любом случае — она уезжает в Европу… — Розовски немного помолчал. — И при этом подозрения должны были пасть на вашу жену. Вот Лариса — она, возможно, полагала иначе. Она, возможно, действительно ожидала розыгрыша — эксцентрического и злого, но все-таки розыгрыша… Кстати, одна из улик, которая должна была вывести полицию на Мирьям, подсказала мне разгадку. Позавчера я нашел тюбик с помадой, — и он посмотрел на Мирьям. Та закусила губу. На мужа, сидевшего рядом, она старалась не смотреть. — В автомобиле вашей жены, которым вы пользовались в тот самый вечер.
— Помада? — переспросил инспектор. — А при чем… Ах да, ты имеешь в виду — след на бокале.
— Совершенно верно, экспертиза показала, что ничьи губы к бокалу не прикасались, по стеклу просто провели тюбиком. Цвет соответствует тому, которым пользуется Мирьям. Но вот марка… — Розовски покачал головой. — Женщина никогда бы не сделала такой ошибки. А вот мужчина, запомнив цвет и, возможно, запах, не всегда обращает внимание на фирму-изготовитель. Даже в том случае, когда речь идет о помаде его собственной жены.
— Странно, — сказал Маркин, когда Натаниэль остался в кабинете один с помощниками.
— Что тебе кажется странным? — лениво спросил Натаниэль. Сейчас, когда все кончилось, его энергия и собранность куда- то исчезли. Он полулежал в кресле, закинув за голову руки и закрыв глаза. — Что тебе кажется странным?
— Я никогда не думал, что ревность может довести до такого, — объяснил Маркин. — Всякие там Отелло… — он покачал головой. — Всегда считал эти истории выдумкой. Или, во всяком случае, такое могло произойти в прошлом, когда люди были попроще и поактивнее. Знаешь — без телевизоров, без кинотеатров, без книг — чем еще заниматься? Только и остается, что душить неверных жен да травить неверных мужей. Какое-никакое развлечение.
Натаниэль рассмеялся, не открывая глаз.
— Нет, ну правда, — не отставал Маркин. — Ты думаешь иначе?
— Почему-то когда человек убивает из-за денег — это считается нормальным, — насмешливо заметил Натаниэль. — Даже если тех денег — жалкие пару сотен. Все равно. Конечно, мы возмущаемся жестокостью, мелочностью убийцы. И только. Главное: мы не удивляемся. То бишь как бы молчаливо признаем: из-за денег, ради наживы — плохо, конечно, но куда деваться? Такова наша человеческая природа, — он открыл глаза, выпрямился. — Ведь правда, Алекс?
— Ну, в общем, да, — сказал Маркин. Словно ища поддержки, он обернулся к Илану. Но тот индифферентно смотрел куда-то поверх голов.
— А вот если кто-то решил отплатить за позор, за унижение, за измену — нет, такого не может быть! — Натаниэль покачал головой. — А…
В кабинет вошла Офра.
— Тебе тут два послания, — сообщила она Натаниэлю. — Одно прислали по почте, второе оставил инспектор Алон, — Офра протянула детективу два конверта. Натаниэль прочитал на одном:
— «Газета «Ежедневная почта»… Это что, гонорар за интервью? — он распечатал и прочитал:
«Уважаемый господин Розовски! Направляю вам настоящий гороскоп, вместо которого в нашей газете был помещен тот самый, доставивший вам немало хлопот…» — Он хмыкнул. — Хлопоты! Совсем наоборот, если бы не эта фальшивка… Ладно, сохраним на память. А это что?
Второе письмо выглядело официально и запечатано не было. Натаниэль выудил из длинного узкого конверта вдвое сложенный плотный лист, развернул его.
— Что за чертовщина? — удивленно спросил он.
Алекс с любопытством заглянул через его плечо и прочитал:
— «Министерство внутренней безопасности и Государственное управление тюрем.
Приглашение.
Рады сообщить вам об окончании строительства в г. Рамле новой тюрьмы, соответствующей всем современным требованиям для пенитенциарных заведений. Открытие состоится 10 ноября сего года. Приглашаем вас принять участие в торжествах по этому поводу. Программа дня:
1. Выступление начальника тюрьмы и заместителя министра.
2. Экскурсия.
2. Легкое угощение.
Начальник тюрьмы комиссар полиции И. Айзенберг».
Приглашение было отпечатано на красивой плотной бумаге, с гербом в правом верхнем углу. После обращения «Уважаемый» старший инспектор Алон — Розовски сразу узнал его красивый четкий почерк — вписал «Натаниэль Розовски».
Кроме приглашения в конверте лежала записка: «Натан! В следующий раз поедешь туда уже без угощения и музыки. Твои друзья».
Детектив рассмеялся.
— Пойдешь? — спросил Маркин.
— А как же? Экскурсии — лучшее времяпрепровождение для отпускника. Я же все-таки в отпуске.
Кир БУЛЫЧЕВ
РАЗГОВОР С УБИЙЦЕЙ
По бескрайней степи, от самого горизонта волной несся горячий ветер. Со склона холма мне было видно, как, клонясь под ветром, трава показывает изнанку листьев, и от этого вся степь голубела.
Подчиняясь движению ветра над степью, медленно парила большая птица с когтями на концах крыльев. Порой она складывала крылья и бомбой стремилась к земле, подхватывая выброшенных ветром насекомых.
Ветер взлетел на холм, в лицо пахнуло жаром.
Птица, заметив меня, испуганно взмыла к раскаленному небу.
Я закинул за плечо забарахлившую фотокамеру и решил, что лучше займусь ее починкой вечером, на биваке. Я ведь собирался провести здесь, в верхнем кайнозое, дней восемь. Спешить мне некуда.
Вопрос, который вы можете мне задать и ответ на который у меня готов, очевиден: почему я, совершив величайшее открытие в истории человечества, осуществив путешествие во времени, отправился в столь отдаленный период истории нашей планеты? Почему меня не заинтересовали битвы седой старины или эпоха великих географических открытий? Что потянуло в дикие времена, когда разум еще не осчастливил своим появлением эти края?
Отвечаю: меня терзала извечная загадка. Как, когда и почему возник человек?
Умоляю, не надо отсылать меня к пухлым трудам изможденных наукой старцев. У них на все найдется неубедительный ответ. Они знают все закономерности и последовательности. Позвольте же им не поверить.
А верил бы, никогда не стал бы тратить семнадцать лучших лет жизни на столь сомнительное и рискованное предприятие.
Но в тот момент все труды и сомнения были позади. Я у цели!
Я иду по широкой степи, ожидая встречи с нашим прошлым.
Но что это? Быть того не может!
…Вслед за полосой ветра ко мне приближался человек, такой маленький издали.
Он был одет странно, но просто. Сначала я увидел одежду, непривычный цвет и покрой. Только потом разглядел лицо. Лицо было тоже странным.
Оно было шире, чем у обыкновенного человека и цвет его был куда более, скажу, теплым. Такое впечатление, что вены проходили слишком близко к кожному покрову. Я попытаюсь описать цвет его глаз. Его глаза были темными, почти черными по краю радужного круга, светлели к центру, где находился маленький, как точка, совершенно черный зрачок.
Потом я взглянул на его руки.
Он раскрыл ладонь как бы приветствуя меня, и ладонь была испещрена морщинами и полосами как ладонь обезьяны, а большой палец куда больше чем у людей отстоял от четырех остальных. Мне даже показалось, что он не смог бы собрать все пальцы в щепоть.