— Красиво говоришь, чертяка! Прямо как поэт! А если серьезно, я рад, что удалось помочь тебе хотя бы в теории. Готов и на практике, если обозначишь задачу.
— Может, и обозначу. Потом.
— Потом так потом, — пожал плечами Игорь. — Есть предложение сменить тему, дабы расслабиться. Поговорим о женщинах, а? Хотя бы с учетом того, в здании с каким славным историческим прошлым мы находимся? И почисть, наконец, воблу, лентяй! Вот она, в газете завернута.
— Добро, старик! — засмеялся Лунников. — Женщины и вобла — это то, что нам сейчас нужно!
И он принялся за работу.
КАФЕ «ЗУРБАГАН»
«Засыпает синий Зурбага-ан, о-о-о, о-о-о!..»
Гнусавый фальцет Владимира Преснякова выводил романтические рулады, рисуя перед посетителями одноименного кафе пейзаж приморского городка, рожденного фантазиями Александра Грина.
В реальной бухте Жемчужного, однако, не стояли на рейде барки и бригантины. На набережной не пахло смолой и рыбой, не просматривалось задумчивой влюбленной девчонки, машущей вслед кораблю…
С веранды кафе, в котором каждый Божий день звучала эта песня, открывался вид на небольшой благоустроенный причал. Рядом с ним сновали юркие, с мощными моторами, катера, принадлежащие преимущественно новым русским.
Вот к пирсу подрулила белоснежная остроносая посудина, до этого резво бежавшая на подводных крыльях по бирюзовой глади бухты. Не успев погасить скорость, ощутимо чмякнулась правым бортом в гирлянду автомобильных покрышек, «украшавших» в качестве кранцев боковину причала.
— Ты чо, оба-алдел, в на-атуре? — прикрикнул на рулевого пассажир, судя по всему владелец катера, которого инерция движения едва не выбросила при ударе из плавсредства. — За-аставлю заново на-азвание писать!
Сергей Горюнов, смаковавший за ближайшим к причалу столиком прохладный белый мартини, невольно усмехнулся: возмущенная реплика судовладельца выдавала яркий, с протянутым, акцентированным «а», московский диалект. Название катера, между тем, не пострадало: на борту оранжево полыхали четкие восемь букв «ДЯДЯ БОРЯ». Нормально, подумал Сергей, типичный стиль «братвы» обзывать свои фирмы, лавки, транспортные средства…
«Дяде Боре», который вышел, пошатываясь, на причал, было не более тридцати. Рыхловатая фигура, наметившееся брюшко. На голове — бейсболка с какой-то импортной надписью. «Дядя Боря» — удивительно, что без каких-либо новомодных темных очков — как кот щурился на солнце.
Горюнова он интересовал постольку-поскольку. Его агент, прошерстивший состав завсегдатаев «Зурбагана», отозвался о «дяде Боре», а точнее о Борисе Филипповиче Мурыжном, как о самодовольном ограниченном нуворише, начальный капитал которому был фактически презентован его папой, в недалеком прошлом — высокопоставленным комсомольским работником. Папа же разбогател в начале процесса приватизации, благо было что приватизировать из недвижимости центральных органов приснопамятного ВЛКСМ.
Борис Филиппович, абсолютно не имея коммерческой жилки и будучи от природы ленивым, оборачивал свой капитал откровенно криминальными методами: под крышу своей фирмы он «выписал» спортсменов из числа старых приятелей по детским играм, которые к тому времени уже «доили» целое созвездие «комков» в одном из столичных парков. Легализовавшись у «дяди Бори», новоявленные «быки» занялись «дойкой» с удвоенной силой. Однако очень скоро лакомые ларьки ушли под чью-то солидную крышу. Спортсмены Бориса Филипповича, оказавшиеся не приспособленными к более интеллектуальным способам наращивания капитала, были нещадно биты при разборке, при этом один из них получил огнестрельное ранение.
Мелкий рэкет пришлось оставить. Спортсмены, адаптируясь к суровым условиям конкуренции на криминальном рынке, изыскали какой-то иной способ пропитания. Какой именно, агенту выяснить не удалось. Ходили слухи, что «дядя Боря» все же посолиднел, открыл пару спортивных секций, под крышей которых вызревали профессиональные киллеры. Правда ли это, наветы ли — неизвестно, но бизнес Борис Филиппович, несмотря на свою ограниченность, держал, а в Жемчужном пропадал в общей сложности дней по тридцать в году.
Больше Горюнова интересовал сосед Мурыжного по номеру в гостинице. Именно на него обратил внимание оперативный источник Сергея. Завен Джамалян старался ничем не выделяться среди постояльцев гостиницы и завсегдатаев кафе. С «дядей Борей» поддерживал, судя по всему, не только соседские отношения. Они часто появлялись на людях вместе, при этом обменивались репликами как старые приятели — негромко и небрежно, не глядя друг на друга, почти не раскрывая рта. Человек — близкая связь агента Горюнова, тусующийся в «Зурбагане» уже не первый год, уверял, что пару лет назад в разговоре, который вел Джамалян за столиком кафе с хорошо одетым мужчиной, неосторожно проскользнула странная фраза Завена: «У меня сегодня есть свободный киллер».
Так или иначе, Сергей за пять дней пребывания в Жемчужном не увидел иных «кандидатов» в диспетчеры, не почувствовал их. Выходить надо было на Джамаляна.
Борис Мурыжный плюхнулся толстым задом на вращающийся стул недалеко от стойки. Небрежно щелкнул пальцами, унизанными дорогими перстнями:
— Никита, джин с оранжадом!
Сухопарый официант услужливо подбежал к «дяде Боре» и поставил перед ним на круглый пластмассовый столик фужер, на две трети наполненный светло-золотистым напитком. Мурыжный благодарно кивнул, достал пачку «Континента», закурил. Сергей выждал, пока тот распробует джин, расслабится. Потом решил, что пора. Постаравшись выдержать в манерах грань между почтительностью и чувством самоуважения, приблизился к столику Мурыжного, наклонившись, попросил:
— Не позволите огонька? Мой «Джонсон» издох в неподходящий момент.
Горюнов улыбнулся и пощелкал зажигалкой, демонстрируя ее непригодность, а попутно фотографируя «дядю Борю» крупным планом.
— Бери! — лениво-добродушно бросил тот, кивнув на свою зажигалку.
— Благодарю! — Сергей закурил, но возвращаться к своему столику не спешил.
— Красивый у вас катер! — сделав пару затяжек, он указал рукой с зажатой между пальцами сигаретой на причал.
— А-а! — устало махнул рукой Мурыжный. — Катер ничего, водила — дрянь!
— Видел, — сочувственно кивнул Горюнов. — Чего ж не замените?
Борис Филиппович поднял на Сергея маленькие, с выгоревшими на солнце ресницами, глазки.
— А ты пойдешь? — хмыкнул он.
— Как вам сказать… — Горюнов намеренно нажимал на «вы», будто не замечая грубой фамильярности Мурыжного. — Года четыре назад, пожалуй, не отказался бы. А теперь… теперь сам нанимаю таких водил.
«Дядя Боря» всмотрелся в него с интересом.
— Деловой, что ли? Откуда? Что-то я тебя раньше в Жемчужном не замечал.
Сергей затянулся сигаретой, выдержал паузу.
— Все верно. Деловой. А раньше я не в Жемчужном — на Лонг-бич загорал…
— Во как!.. Диссидент, что ли?
— Зачем? — рассмеялся Горюнов. — Просто продал проклятым капиталистам некоторые секреты.
— Изменник родины, значит? — усмехнулся Мурыж-ный, но в тоне его послышалась настороженность. — Сдал военную тайну?
— Ну-у-у!.. — обиженно протянул Сергей. — Как вы могли подумать такое? Я всего лишь специалист по социальным технологиям.
— Социаль… Чего-чего? Что-то я не слышал о таких технологиях.
— Все очень просто, — улыбнулся Сергей. — Наука о том, как правильно воздействовать на общество, чтобы достичь желаемого результата. Как видите, мои подсказки шли в правильном направлении: воздействие на российское общество позволило, например, нам с вами делать свой бизнес…
Борис Филиппович развел руками, но ничего не сказал, видимо, пытаясь осмыслить услышанное. Горюнов тоже не торопился выплескивать информацию о себе, подогревая интерес «дяди Бори».
Последний, между тем, задумался настолько, что горячий пепел с сигареты упал на его загорелую ляжку, покрытую золотистыми волосками, что быстро привело «дядю Борю» в чувство.
— А ты… ты и сейчас пашешь по этой части?
Сергей ответил не сразу.
— В какой-то мере да. Имею консалтинговую фирму. Подсказываю, если можно так выразиться, нашим бизнесменам, как лучше подойти к тому или иному государственному мужу, дабы получить желанную лицензию, как оптимальнее строить отношения с персоналом фирм, дабы не воровали и не вели двойную игру, ну и тому подобное…
— А навар?
— На жизнь хватает! — засмеялся Горюнов. — Видите, вот приобщился к этому раю… Правда, не скажу, что без проблем. Появился один молодой и, так сказать, перспективный конкурент. Раз дал понять, чтобы я оставил определенный спектр фирм в покое, другой раз… А на третий подослал какого-то дебила. И ладно бы тот мне просто «рыло начистил», так он запугал моих помощников, секретаршу, с корнем выдрал интернетовские коммуникации в моем офисе!..
— Таких охранников как твои надо гнать в три шеи! — Мурыжный искренне негодовал.
— Да нет у меня охраны! — вздохнул Сергей. — Еще не удосужился завести собственную СБ… Но если бы этого молодого, но борзого на место поставить… Да как-нибудь ювелирно, дабы слух обо мне прошел по всей Руси великой… Это бы упрочило мои позиции… ну и, разумеется, позиции моих друзей. Но как?..
Горюнов, задавая риторические вопросы в пространство, вроде как рассуждая сам с собой, покуривал и ненавязчиво поглядывал на Бориса Филипповича. Тот задумчиво пригубил фужер с джином. Затем решительно поставил его на столик.
— Слушай, кореш, если не заливаешь, можем сговориться. Беде твоей помочь несложно. На людей из местного облимущества выход имеешь? Хочу приобрести тут кой-какую недвижимость.
— Без проблем! — пожал плечами Сергей.
— Хм… Ладно. Кажись, сможем принести пользу друг другу. Оставь-ка свои координаты!
— Пожалуйста. — Сергей достал из кармана шорт бумажник, вытащил одну из «визиток».
— Не-не, старичок! Здешние! — Мурыжный тем не менее «визитку» взял.
— Даже так?
— А чего тянуть? Тебя найдут в ближайшие дни.