— У вас осталась лишь пара секунд, — проскрежетал он.
— Что он предложил в обмен на фотографии, Чарли? Занять место Уэйленда после его смерти? И вы согласились на это, Чарли? Я полагаю, именно поэтому вы так стараетесь убедить самого себя в том, что он не мог убить Алисию?
Из горла его вырвался животный рык. Он схватил с полки наполненную бутылку и бросился вокруг стойки бара в мою сторону. Я выхватил из-под мышки револьвер и резко сунул ствол ему в живот. Это его остановило, но какой-то отвратительный момент я боялся, что его уже ничто не могло остановить.
— Я уже ухожу, Чарли, но не забудьте передать мое предупреждение Чаку!
— Знаете что, Бойд? — он сплюнул пенистую слюну на ковер. — Если мой сын не достанет вас, я сам убью вас!
Мысль об этом сопровождала меня в ночи. Я попросил таксиста довести меня до ближайшей аптеки и опять подождать. Я позвонил по домашнему телефону Стангеру. Усталый женский голос сказал, что его нет дома. Я спросил, где его найти, и она сказала, что у него срочное собрание на работе. Таксист облегченно вздохнул, когда я сообщил ему, что следующая остановка будет последней. В восемь тридцать он высадил меня у здания корпорации «Стратегическое развитие».
Ночной сторож попытался не пустить меня, но я сказал ему, что у меня срочное сообщение, которое ожидал мистер Стангер, и что его уволят, если он меня не пустит. Он тут же предложил проводить меня в зал заседаний, но я удовольствовался устными указаниями. Добравшись до зала, я остановился в дверях и оглядел присутствующих. Их было трое. Стангер сидел во главе длинного полированного стола. Кожа так обтянула его лицо, что оно походило на череп, посаженный на ворот рубашки. Норман и Тэтчер сидели по обеим сторонам стола. Норман говорил так страстно, что они не заметили, как я вошел.
— … вот так задумал это Стерлинг, — произнес его пронзительный голос с неожиданной уверенностью. — Положить деньги на отдельный счет в банке, чтобы Макензи не догадался, что он одалживает у самого Стерлинга.
— Все очень интересно, Эд, — проворчал Тэтчер. — Но теперь это уже история, поскольку Уэйленд мертв!
— Ты не прав, Джордж, — выпуклый кадык Нормана вдруг подпрыгнул, когда он страстно произнес: — Ничего не изменилось! Проделать все будет еще легче, раз теперь я организую слияние вместо Стерлинга.
— А деньги, Эд! — раздраженно воскликнул Тэтчер. — Ты говоришь, что Стерлинг положил деньги на отдельный счет? Кто, к черту, теперь сможет их взять, кроме его попечителей, и то после уплаты налога на наследство?
Норман победно хохотнул:
— Ты плохо меня слушал, Джордж. Достаточно будет, если тот, кто унаследует его состояние, даст твердую гарантию, что эти деньги будут вложены в наше дело.
— Кто наследник, Эд? — мягко спросил Тэтчер.
— Не я, конечно, — снова хихикнул Норман, — его две женщины: жена и любовница!
— Алисия мертва, — напомнил Тэтчер.
— Значит, практически все состояние достанется Шари, — Норман опустил с легким шлепком свою ладонь на стол. — Уверяю вас, что она гарантирует деньги для слияния! — Он резко поднял голову, и победная улыбка вдруг застыла на его лице, когда он увидел меня в конце стола.
— Привет, Эд! — я посвятил ему особенно теплую, дружескую улыбку. — Сегодня утром вы совершили маленькую ошибку, но чего иного было ожидать от такого мелкого чело-вечешки, как вы?
— Какого черта вы явились сюда, Бойд? — прорычал Тэтчер. — Здесь частное собрание, так что убирайтесь к чертовой матери или я вас вышвырну отсюда!
— Помолчите! — сказал я ему и сосредоточился на Нормане. — Вы помните какую?
— Ну что ж, вы на это напросились! — Тэтчер сделал быстрое движение в мою сторону, но был остановлен Стайгером.
— Перестань играть в героя, Джордж, — заунывно прозвучал его пронзительный баритон. — Уж не кажется ли тебе, что любую проблему можно решить ударом по носу? Мне очень интересно, что скажет мистер Бойд.
— Знаешь что, старик? — Тэтчер чуть не задохнулся от ярости. — В ближайшие четыре недели состоится слияние, и тебе придется искать место уборщика!
— Пока это время не наступило, я остаюсь президентом корпорации, — ядовито ответил Стангер. — Так что присаживайся, Джордж. — Тэтчер скользнул обратно на свой стул, а Стангер хрустнул двумя пальцами, празднуя небольшую победу. — Пожалуйста, продолжайте, мистер Бойд.
— В ту памятную ночь в Нью-Йорке я привез домой диктофон и пленку. Примерно через час меня навестила Алисия Эймс и пыталась заверить меня, что голос на пленке не принадлежит. Уэйленду и что кто-то ловко подделал его. Она нашла мой револьвер в спальне и унесла, его вместе с диктофоном, оставив, однако, свою сумочку. В ней я нашел ключи от ее квартиры и той же ночью отправился к ней. К моему приезду она была уже мертва. Ее убийца воспользовался моим револьвером, который он оставил на полу. Но диктофон и пленка исчезли.
— Выводы, мистер Бойд? — спросил Стангер тихим голосом.
— Кто мог знать о том, что я лишился пленки? — Я, конечно, убийца Алисии и, может быть, его соучастник.
— Какой толк выслушивать эту истерическую нелепость? — провизжал Норман. — Этот человек или болен, или пытается нас шантажировать!
— После обнаружения трупа Алисии никто из упомянутых на этой пленке не захотел бы, чтобы она оказалась в руках полиции. Даже будучи совершенно невиновным. И каждый был бы готов заплатить деньги за ее уничтожение. Вы решили заплатить за нее пять сотен.
— Все, что я могу наскрести наличными, — сухо сказал Стангер.
— Джордж удвоил вашу ставку и предложил тысячу, — напомнил я.
— Что, черт возьми, вы хотите этим сказать? — зло спросил Тэтчер. — Судя по тому, что вы говорите, это свидетельствует о моей невиновности, ведь так?
— Совершенно верно, — согласился я. — Кто из вас, джентльмены, помнит, сколько предложил Норман?
Во время воцарившегося молчания Норман неподвижно сидел на своем стуле. Слепой страх исказил его лицевые мышцы в некое непристойное подобие мертвой маски.
— Эд? — удивленно произнес Тэтчер. — Он сказал, что торги его не интересовали, и не поставил ни цента!
— Выражение лица Нормана — бесспорное доказательство вашей правоты, мистер Бойд, — проговорил Стангер. — Но не предполагаете же вы, что он убил Эймс?
— Эд всего лишь младший компаньон, — не без презрения ответил я, — как всегда!
Норман положил руки на стол и спрятал в них голову странным детским манером, словно, закрыв глаза и уши, он мог отгородиться от жесткого окружающего мира.
— Так кто же убил Алисию? — резко спросил Тэтчер.
— Вы хотели спросить, кто убил и Алисию, и Стерлинга Уэйленда? — поправил я его. — Это сделал Чарльз Макензи-второй, известный как Чак — сын Макензи.
— Я и не знал, что у него есть сын, — слегка удивился Стангер.
— Вы с ним встречались, — сказал я. — В квартире Уэйленда в ту ночь, когда мы слушали пленку. Вы помните дворецкого, так ловко обращавшегося с револьвером?
— Он? — у Тэтчера отвалилась челюсть. — Но каким образом? Разве он был не заодно с вами?
— Такое впечатление было навязано всем, в том числе и мне. — Я отодвинул стул и сел на конце стола лицом к Стайгеру. — У меня был очень трудный день. Нельзя ли здесь чего-нибудь выпить?
— Конечно, — Тэтчер быстро поднялся. — Я налью. Я и сам не откажусь. А ты, Курт?
— Не сейчас, — Стангер покачал головой.
— Одну минуту, — сказал Тэтчер. — Виски вас устроит?
— Со льдом, — попросил я.
Как только он вышел, я достал из кобуры револьвер, положил его на стол и толкнул. Он легко скользнул по полированной поверхности, и Норман даже не пошевелил головой, когда он проскользил мимо. Стангер легко поймал его и вопросительно посмотрел на меня.
— Я надеюсь, что это не тонкий намек на то, что мне пора застрелиться?
Я усмехнулся.
— Это нечто вроде страховки! Не положите ли вы его в свой карман, мистер Стангер?
— Как пожелаете, мистер Бойд, — он спрятал револьвер в карман пиджака. — Все это начинает выглядеть весьма драматично. Вы всерьез ожидаете взрыва насилия здесь, в зале заседаний?
— В любой момент, — правдиво ответил я.
Тэтчер вошел в зал, неся в руках поднос со стаканами. Выглядел он так, словно его только что разбил паралич. Сзади него, уперев ему в затылок дуло револьвера, стоял Чак Макензи.
— Я пришел, как только получил твое послание, Бойд, — он коротко хохотнул. — Что такое ты сказал моему старику? Я никогда не видел его таким рассвирепевшим с тех пор, как он застал меня и моих дружков с Алисией!
Он остановился футах в пяти от меня и быстро перевел ствол в мою сторону. Тэтчер поставил поднос на стол, потом рухнул на ближайший стул и начал промокать платком пот, выступивший на лице.
— Осторожно, рукояткой вперед, передай мне свой револьвер, — жестко потребовал Чак.
— У меня его нет.
— Меньше часа назад ты угрожал им моему старику, — его холодные, прикрытые веками глаза изучали мое лицо. — Что с ним случилось? Ты его проглотил?
— Я его выбросил. У меня и так большие неприятности с местной полицией! Если я застрелю кого-нибудь в порядке самообороны даже в присутствии десятка свидетелей, лейтенант Шелл все равно не поверит этому, — я распахнул пиджак и показал ему пустую кобуру. — Я выбросил его в кусты перед главным входом.
— Может быть, — он кивнул в сторону Тэтчера. — Я знаю, что у него нет оружия, поскольку я его обыскал. — Тяжелым взглядом он посмотрел на Стангера, безмятежно сидевшего во главе стола — руки Стангера лежали на столешнице.
— Ты отдал его старику, Бойд? — мягко спросил Чак.
— Конечно! Мистер Стангер считает, что артрит вовсе не мешает его меткости. Ему, правда, немного трудно согнуть пальцы на рукоятке, но ведь никто не совершенен!
Стангер прохрустел всеми пальцами в быстрой последовательности, что прозвучало как небольшая перестрелка.
— Мистер Бойд велел мне прострелить вам затылок, как только вы отвернетесь, — сказал он Чаку. — Я надеюсь, что вы подойдете поближе к этому краю стола.