Слегка опьянев, Виктор расслабился окончательно и потому охотно согласился на предложение Любаши «пообщаться с Эльвирой, она девушка умная и абсолютно здоровая».
— А если хочешь сохранить инкогнито и поиграть в графа Монте-Кристо, то можешь одеть вот это, — со смехом заявила Любовь Петровна, протягивая ему карнавальную бархатную полумаску.
— Ну тогда пусть и дама будет одета соответственно — в бальное платье и в такую же маску, — пошутил Виктор и был немало изумлен ответом:
— О, у нас предусмотрены любые наряды, недаром же наших девочек одевают самые талантливые молодые кутюрье.
Дальнейшее напоминало такую замечательную «Сказку о порочной Золушке», что Виктор напрочь забыл об угрызениях совести, мешавших ему изменять жене.
Когда стройная, элегантная, благоухающая дорогими духами блондинка в роскошном бальном платье и таинственной полумаске принялась неторопливо его раздевать, Виктор вдруг снова подумал о том, насколько же умна Любаша и как же хорошо она знает психологию мужчин. Вскоре его охватило такое адское возбуждение, что он сам сорвал мешавшую ему маску и принялся жадно водить губами по великолепно-гладкой коже томно улыбающейся блондинки…
— Почему ты остановил? — гневно поинтересовалась тяжело дышавшая Динара, когда изображение на экране замерло. — На нервах решил поиграть?
— Нужны мне твои нервы, — с неожиданной грубостью ответил Валерий. — Просто дальше мы все будем делать параллельно.
— Как это — параллельно? — наигранно возмутилась Динара, прекрасно понимая, что начинают сбываться самые худшие из ее опасений.
— Очень просто, — охотно пояснил он, — что они будут делать на экране, то и мы… Ты задыхаешься от возбуждения, да и у меня уже встал, так чего нам сидеть? — и он, с циничной усмешкой, взялся обеими руками за пояс брюк.
— Что ты себе позволяешь? — холодно осведомилась Динара.
— У нас с тобой никогда ничего не будет!
— У нас с тобой будет все, что я захочу, и не далее как через полчаса. Так что не тяни, детка, раздевайся поскорей и давай посмотрим, что у них там дальше…
Отвечать на подобное хамство ниже ее достоинства. Динара молча встала, взяла свою сумочку и, не глядя в сторону хозяина, не торопясь пошла к двери. Валерий, усмехаясь, проследил за ее действиями, а затем томно потянулся и закинул руки за голову. Через пару минут в дверном проеме вновь показалась Динара. Не пересекая порога комнаты, она громко потребовала:
— А ну немедленно открой дверь!
— Не-а, — лениво процедил Валерий, не глядя на нее, — пока не разденешься, не открою.
— Мерзавец! Я буду кричать! Я милицию вызову!
— Дура! Я и сам милиция… Ну вызывай — приедут мои кореша и только посмеются…
— Открой мне дверь!
— Да ты лучше посмотри, чем твой муженек занимается, — и Валерий снова включил кнопку воспроизводства. Обнаженный Виктор, сидя на постели, уже клал на свои плечи красивые женские ноги в белых ажурных чулках.
Динара на мгновение замерла, бросив на экран быстрый взгляд. Ну и сцену же она устроит сегодня вечером своему любимому Витеньке! Эх, жаль, что эту кассету нельзя взять с собой…
— Ну чего тут долго думать, — неправильно истолковав ее молчание, снова заговорил Валерий, — и кассету получишь, и удовольствие. Уж, наверное, у меня не хуже, чем у твоего мужика.
— Открой мне дверь! — четко и медленно выговаривая слова, снова произнесла Динара.
— Хорошо, — вдруг согласился Валерий, — открою. Но сначала сядь и выслушай то, что я тебе скажу.
— Ничего не хочу слушать. Открывай!
— Не хочешь слушать? В таком случае твоего мужа завтра уже не будет в живых. Сколько раз на него покушались — два? Так вот, имей в виду — если ты сейчас уйдешь, то третье покушение уж точно удастся. Кстати, оно назначено на завтра, и я даже знаю исполнителей. Остаешься — и их сегодня же возьмут, не остаешься — станешь вдовой.
Динара замерла от ужаса. Откуда этот прыщавый лейтенант, которого она так долго не принимала всерьез, все знает? И неужели то, что он говорит, — правда?
— Ну, чего молчишь? Вот — ключи, — и он ловко кинул к ее ногам звякнувшую связку ключей, — открывай и уходи.
— Конечно, уйду, — не зная, на что решиться, неуверенно пробормотала она, медленно нагибаясь за ключами, — он мне изменяет, а я буду его спасать… Врешь ты все…
— Разумеется, вру. Я обещал тебе проследить за мужем — и соврал, я обещаю тебе, что он завтра станет покойником — и опять вру. Иди домой, чего стоишь?
И тут Динара вдруг не выдержала напряжения и громко разрыдалась. Ей вспомнилось недавнее покушение, выстрелы во дворе, тревожное ожидание мужа и постоянная мысль о том, что он уже где-то лежит на сухом асфальте, смачивая его кровью. А сколько бессонных ночей она провела во время похищения! О Боже, ну почему так страшно жить, почему все вокруг угрожают, требуют, убивают?
Сначала она даже не почувствовала, как Валерий, обняв ее за плечи, подвел к дивану и усадил. Чувство обиды, ужаса, беспомощности рвалось наружу, и она, пытаясь сдержать рыдания, терзала зубами свой носовой платок, периодически прикладывая его к глазам. Как все невыносимо, несправедливо, нечестно!
Динара содрогнулась и жалобно вскрикнула, когда Валерий, явно утомившись ждать, пока она успокоится, вдруг резко опрокинул ее на спину. Она еще пыталась стискивать колени и одергивать задираемую на груди кофту, но слишком много сил ушло на душевные переживания. В конце концов, каким бы подлецом ни был ее муж, но неужели ради его спасения она не может принести эту жертву? И разве сможет она простить себе, что могла, но не спасла его от смерти?
А Валерий, почувствовав, что сопротивление явно слабеет, уже яростно рвал ее колготки и нижнее белье, стремясь пошире развести ей ноги и поскорее оказаться между ее бедер…
— Презерватив хоть одень, мерзавец, — полуприкрыв веки, негромко пробормотала Динара и вдруг вздрогнула от резкой пощечины:
— Молчи, блядь!
— Привет! — смущенно произнес Федор, сталкиваясь в дверях подъезда с Динарой, которая собиралась войти в дом. — Ты чего такая бледная?
— Мерзавец, и он еще спрашивает!
От истерики ее спасло лишь присутствие высокой и юной блондинки, стоявшей за спиной Родионова. Судя по всему, они только что спустились из его квартиры, и он шел ее провожать.
— Твой друг мне все рассказал, какие же вы скоты…
— Какой друг… ничего не понимаю, — пролепетал Родионов, прекрасно поняв состояние женщины и мечтая провалиться под землю.
— Уйди прочь, — и она, решительно оттолкнув его, стала подниматься по лестнице. На глаза опять наворачивались слезы. Только бы мужа не было дома, только бы успеть успокоиться до его прихода! Как же ее измотал этот грубый мерзавец и как же он добил ее своим последним заявлением, что ни о каком покушении на мужа ничего не знает и все его угрозы на этот счет лишь невинная «военная хитрость»! О Боже, скорей бы закончился этот кошмарный день!
— Ну ты идешь? — В голосе девушки послышалось плохо скрываемое злорадство.
— А? — Федор очнулся от невольной задумчивости. — Да, разумеется, раз обещал, значит, провожу.
И он пошел вслед за ней, непроизвольно морщась и ощущая себя последним подлецом. Нет, с Динарой явно что-то случилось — никогда прежде он еще не видел ее в таком состоянии, — и ведь наверняка во всем виноват именно он, Федор! Мало ему угрызений совести перед Марией, так теперь еще и Динара… Впрочем, одно с другим связано. Проклятый Валера!
А все началось вчера, после того как они трое, проследив за Анжелой от Рублевского шоссе и до ее дома, вернулись к себе и разошлись по своим квартирам.
— Значит, так, — сказал напоследок Виктор, — поскольку эта девица участвовала в моем похищении, постольку без милиции уже не обойтись. Позвони кому-нибудь из своих старых знакомых и постарайся как-нибудь раскрутить это дело.
— Хорошо, — согласился Родионов и, едва зайдя домой, тут же позвонил Валерию. Тот был дома, обрадовался его звонку и немедленно пригласил в гости.
Естественно, что эти «гости» не обошлись без основательной выпивки, во время которой Валерий разоткровенничался не на шутку.
— Я все понял, старик, — заявил он, выслушав рассказ Родионова. — Ты хочешь узнать всю подноготную об этой девке со станции переливания крови? Сделаем, нет проблем. Послушай лучше, что я тут задумал… — и он начал излагать свой план в отношении «одной замужней крали, которая решила подловить своего муженька».
Федор слушал, кивал, усмехался и даже завидовал удали и нахальству своего приятеля, но все это мгновенно кончилось, стоило ему услышать знакомое имя.
— Как ты сказал? — мгновенно среагировал он. — Ее зовут Динара?
— Точно. Динара Рашидовна Нигматуллина. А ты че — ее знаешь?
— Она моя соседка, а ее муж — один из моих друзей.
— Вот те раз! — пьяно изумился Валерий, и в его глазах мгновенно промелькнуло выражение, понятное Федору и без слов — приятель явно пожалел о своей откровенности. — Н-да, ну давай еще дернем…
Федор кивнул, и они снова выпили, после чего Родионов заговорил, причем заплетавшийся язык с трудом придерживался необходимого в этом случае твердого тона.
— Ты это все брось… это я те говорю… Витька мой друг и Динка тоже… поэтому я не позволю устраивать им такое западло… Короче, забудь об этом… как не было… а с Динкой я сам поговорю.
Валерий нагло прищурился.
— Ты че — забыл, что мне уже не начальник? Какого хрена ты мне тут приказываешь? Как захочу — так и сделаю!
— А в морду? — грозно поинтересовался Родионов.
— Ну давай, попробуй!
Они тяжело привстали и, пристально смотря друг на друга пьяными глазами, сжали кулаки. Федор качнулся и уже хотел было съездить Валерию в ухо, как тот вдруг поспешно сел на место и снова взялся за бутылку.
— Стоп! — сказал он, разливая водку. — Мысля пришла. Я понял, как сделать так, чтобы всем нам было хорошо. Садись, Никитич, давай обмозгуем, — и он почти силой всунул в руку Родионова полную рюмку, которую тот мгновенно расплескал наполовину, после чего поставил на стол.