— Да пойми же ты, Валерия, родится младенец, и это будет дьявол, а не бог. Понимаешь?
— Нет, — я была несколько разочарована. Мне представился канонический образ Христа, примерно моего ровесника. Я совершенно выпустила из вида, что дети и из пробирки получаются сначала в виде младенцев.
— Вся его божественная суть останется на небе, а на Землю спустится темная физическая ипостась. И вот против этого боремся мы, харамиты. Мы не признаем второе пришествие и стараемся ему помешать. Нас ненавидят и убивают. Илюшу убили именно эти… Биологи.
— Сатанисты? — уточнила я.
— Не знаю… Но то, что его нашли завернутого с головой, в саркофаге… Нет, это все неспроста. Давай спать, Валерия.
— Спокойной ночи, Анжелика.
Выключив бра, я отвернулась к стене.
Утром меня разбудил сильный стук в дверь.
— Вставайте, госпожа Вишневская!
— Что происходит?! — Со сна я ничего не могла понять.
В комнату вошли администратор гостиницы и полицейский.
— Госпожа Вишневская, одевайтесь и пойдемте с нами. Мы подождем в коридоре.
— Черт побери, вы можете объяснить, что случилось и к чему такая спешка? — Я бросила взгляд на кровать Анжелики. Она была пуста. — Где Анжелика?
— Госпожа Долгина в реанимации.
— Что?
— Вот по этому поводу мы и хотим задать вам несколько вопросов.
Путаясь в штанинах джинсов, я с трудом натянула их на себя, схватила футболку, сполоснула лицо и выскочила из номера.
— Отведите меня к ней! В какой она больнице?
— Сначала проверьте, пожалуйста, ее вещи, все ли на месте? — Полицейский был вежлив, но настойчив.
— Ну откуда я знаю, что у нее было в сумке?! — застонала я. — Хотя она поехала в поездку с маленькой сумочкой. Да вот она, под кроватью. По-моему, к ней никто не прикасался.
Полицейский наклонился и поднял сумочку с пола.
— Что с ней? Ее ранили?
— Долгину нашли на заднем дворе гостиницы без сознания, с раной на голове, нанесенной тупым предметом. Она не изнасилована, других видимых повреждений нет. Нападение произошло в предрассветные часы. Скорее всего — ее вызвал из номера, видимо, кто-то из знакомых, и набросился на нее.
— У нас нет здесь знакомых, — возразила я.
Появилась наша гид с американцами. Все стали галдеть, обсуждая происшествие.
— Госпожа, — обратился к ней полицейский, — пожалуйста, соберите группу в холле. Всю группу.
— Сейчас, — кивнула она и скрылась на лестнице.
— Валерия, что здесь происходит? — наперебой спрашивали меня.
— Да я сама толком ничего не понимаю. Знаю только одно — Анжелика в больнице.
Вернулась экскурсовод.
— Все, кроме Семена, уже внизу.
— А где он? Кто это? — оживился полицейский.
— Он присоединился к нам перед самым началом поездки, в Ашкелоне. Заплатил наличными.
— Как его фамилия?
— Мальцев, — порывшись в сумочке, она протянула полицейскому книжку квитанций. — Но мы не требуем паспорта, когда заполняем расписки.
— Иными словами, мог назваться чужой фамилией?
— Мог.
— У Анжелики в кармане юбки была дискета, которой она очень дорожила, — сказала я. — Вы проверили ее одежду?
— Да, — кивнул он, — никаких дискет обнаружено не было.
— Когда я могу ее увидеть?
— Я отвезу вас. Если Долгину перевели из реанимации в общую палату, вы сможете с ней увидеться.
— Спасибо, буду ждать в холле.
Мне было уже ни до завтрака, ни до экскурсии. Хотелось одного — увидеть Анжелику, сообщить ее родственникам и вернуться в Ашкелон. А пока я приказала себе сидеть тихо, никуда не звонить и дожидаться полицейского.
Сидеть тихо не удалось. Пришлось собирать вещи, сдавать ключи и отбиваться от настырных вопросов американских туристов. По манере поведения американцы относились к до боли знакомому жмеринско-бердичевскому типу, который и у нас весьма распространен. Они строили предположения, лезли с советами, а когда я вежливо отказывалась звонить консулу или обращаться в Интерпол, отходили, поджимая губы, с твердым убеждением, что именно я злокозненно испортила им поездку. Особенно напирала на меня пара предпенсионного возраста в одинаковых панамках звезднополосатой расцветки. Супруга пытала меня:
— Неужели вы, милочка, ничего не слышали? Как ваша соседка ушла? Или, может быть, она кричала? Марик, ты думаешь, она не слышала?
— Ах оставь, Розочка, девушка ночью выходит на свидание! Ты хочешь, чтобы она топала, как слониха?
Не знаю почему, у меня вырвалось:
— Ни на какое свидание она не ходила! Анжелика вдова, она недавно мужа потеряла…
— Вот-вот, вдова, а туда же, — словно не слыша моих возражений, безапелляционно заявила супруга, — и зачем только такие в поездки по святым местам ездят?
— Перед Иисусом неудобно, — съязвила я и ретировалась.
Анжелика лежала в палате вместе с еще пятью больными. Бледная, с перебинтованной головой, она вызвала во мне острое чувство жалости. Присев на край кровати, я произнесла с бодрой улыбкой:
— Привет! Прекрасно выглядишь. Этот «шлем летчика» тебе очень к лицу! — Ну, не умею я утешать, что делать.
— Валерия, — она схватила меня за руку, — немедленно езжай домой! Оставь меня. Спаси Илющу!
— Да что ты? — поразилась я. Видимо, после удара по голове она соображала слабо. Ее рука пылала. — У тебя жар. Хочешь, я позову врача, тебе принесут что-нибудь успокоительное.
Она отрицательно покачала головой и откинулась на подушки.
— Тебя уже расспрашивали полицейские?
Анжелика кивнула и, не открывая глаз, прошептала:
— Я ничего им не рассказала. Среди них могут быть сатанисты…
Бред! Я встала с постели и с трудом сдержала себя, понимая, что и до удара по голове эта дама отличалась, мягко говоря, странностями. А нападение только спровоцировало дальнейшее развитие…
— Послушай, дорогая, в израильской полиции нет сатанистов, им не до того, они преступников ловят. Если у тебя есть хоть малейшее предположение, кто и зачем это сделал, расскажи. Его быстрее поймают, — о том, что усатый господин в каскетке пропал, я решила Анжелике не сообщать.
Она медленно открыла глаза.
— Ты помнишь, я рассказывала тебе о них, сатанистах, которые хотят вызвать на Землю воплощение дьявола. Один из них был всю дорогу с нами. Какая я дура, что не признала его раньше!
— Ты о ком? Об этом дядьке с фотоаппаратами?
Анжелика кивнула, и ее лицо скривилось от боли.
— Он подошел ко мне после ужина и показал тайный знак. Понятно, что он из посвященных. Попросил спуститься во двор, когда ты заснешь, — она говорила отрывисто, с трудом.
— Какой знак? Глаз в треугольнике?
— Да… — Черт побери ее мистические закидоны! Этот знак был нарисован на огромной картине в храме Благовещения, и, вероятно, преступник, кстати, неплохой психолог, крутился возле нас и слышал, с каким жаром моя приятельница обсуждала его.
— Не волнуйся, уже все в порядке, полиция занимается этим делом.
— Валерия, — Анжелика оглянулась по сторонам и понизила голос, — я не верю, полиция с ними не справится, их много, они следят за мной. Один убил мужа, второй напал на меня…
Слава Богу, хоть вспомнила насчет смерти мужа. Значит, приходит в себя.
— Им нужно Илюшино открытие! Он смог убежать от них, изменил внешность, но не помогло. Они доберутся до главного! У меня пропала дискета! Там коды…
— Кто доберется? Может, тебе дать воды? — Я ничего уже не соображала, этот параноидальный бред сводил меня с ума. Вот так всегда бывает, когда заришься на легкие деньги! Ведь не хотела больше связываться с этими Райсами!
— В моей сумочке — ключ от Илюшиной квартиры.
Поезжай туда и разбей компьютер. Ты слышишь, поезжай и уничтожь!
— А как же ты?
Анжелика безвольно откинулась на подушки:
— Мне ничего не сделается. Они уже получили дискету. Теперь охота за данными… Ты их не сможешь вскрыть — у тебя нет кода, а у них нет информации. Вы пока что квиты. Поезжай обратно, Валерия…
Холодный ветерок пронесся у меня по затылку. В ее голосе не чувствовалась паранойя. Не знаю почему, но я ей поверила.
К кровати подошла медсестра и принялась хлопотать возле уставшей Анжелики. Мне ничего не оставалось, как выйти из палаты.
Экскурсионный автобус не стал нас дожидаться и уехал. В холле меня окликнул администратор:
— Госпожа Вишневская, ваши вещи и сумка вашей спутницы у меня. Для вас оставили сообщения.
Подойдя к стойке, я взяла сумки и две записки. Одна была от экскурсовода с приглашением присоединиться к экскурсии и перечнем остановок в пути. Развернув вторую, я прочитала два коротких слова, написанных жирно и с восклицательным знаком: «Не лезь!» Подписи под фразой не было.
— Кто оставил мне эту записку?
— О госпожа, это один из вашей группы. Было уже поздно, и он не хотел стучаться к вам в номер.
— Вы уверены, что эта записка адресована мне?
— Ну конечно! Он так и сказал: «Для мисс Валерии».
— На каком языке?
— На английском, он же турист и не знает иврита. Что с вами? Вы так побледнели!
— Отдайте эту записку полицейскому, расследующему этот инцидент.
Подхватив сумки, я вышла их гостиницы.
Нет, Анжелика не сумасшедшая. Эта записка поставила все на свои места. Значит, за ней следили с самого начала. Вспомни, Валерия, как появился этот усатый — в самый последний момент, заплатил наличными, назвался неизвестно какой фамилией. И весь день крутился за нашими спинами. Все вынюхивал, выслушивал…
Да, я не проверила, где ключ? Перерыв всю сумку Анжелики, ключа я так и не нашла. Хорошо, что отошла недалеко от гостиницы.
Войдя во вращающиеся двери, я снова подошла к стойке администратора:
— Простите, у моей подруги в сумке был ключ от квартиры. А сейчас его там нет.
— Мы не несем ответственности за вещи, не сданные в гостиничный сейф, — сухо ответил портье.
— Извините, — пробормотала я и выбежала из гостиницы. Меня не покидало ощущение, что мне наступают на пятки.