Любовником Лины оказался шикарный, атлетически сложенный, загорелый красавец, «которому только в женских клубах с сеансами стриптиза выступать», как решила про себя Ольга.
— Ого, какая у тебя милая клиентка, — весело произнес он, приветствуя обеих дам: Лину — поцелуем в щеку, Ольгу — поцелуем руки, которую она ему, впрочем, даже не подавала.
— Это не клиентка, — успела пробормотать Лина, отступая в глубину комнаты, словно от ужаса перед предстоящим скандалом, — она пришла по поводу Аделаиды…
— И что?
— Вам знакома эта фотография? — холодно осведомилась Ольга, показывая снимок.
— Я уже вышел из того возраста, когда интересуются подобными штучками, — мгновенно утрачивая игривый тон, заявил Сергей. — А в чем дело?
— Фотокамера на антресолях тоже не ваша?
— А вы что — из милиции? Тогда позвольте взглянуть на ордер.
— Нет, я всего лишь из сыскного агентства. Но теперь у Аделаиды Ивановны достаточно поводов для обращения в милицию…
— Сколько вы хотите, чтобы заявить ей, что ничего не узнали?
Да, этому молодцу явно не откажешь в сообразительности, позволяющей мгновенно оценить ситуацию!
— Не говорите глупостей! — резко заявила Ольга и зло прищурилась. — Кто вам заказал подобные снимки?
— Э, нет, милая девушка, так не пойдет! — И Сергей вальяжно оперся локтем о стену, лениво выгнув свой накачанный торс. — Сначала давайте поторгуемся. Что вы мне пообещаете, если я скажу, чей заказ выполнял?
— А что вы хотите?
— Ничего, ровным счетом ничего. Спокойно унести свою камеру и никогда здесь больше не появляться. Заказ уже выполнен, деньги получены, поэтому меня в данном случае интересует исключительно душевное спокойствие.
— Боюсь, что его у вас уже долго не будет…
— А вы не торопитесь, — напряженно улыбнулся Сергей, глядя ей в глаза, — и подумайте хорошенько. Если вы забудете о том, что меня здесь видели, то я сообщу вам не только имя заказчика — вы и сами наверняка догадываетесь, кто он такой, — но и имя того программиста, которому я передал сделанные снимки.
— Хорошо, — минуту подумав, согласилась Ольга, в глубине души обрадованная столь быстрым ходом расследования. — Я вас не видела.
— Вот и прекрасно.
Сергей прошел в комнату и, не обращая внимания на горестно застывшую Лину, напряженно прислушивавшуюся к их разговору, спокойно заглянул на антресоли, достал камеру и бегло осмотрел.
— Ну так что? — спросила Ольга, решительно преграждая ему путь.
— Заказчика зовут Владлен Николаевич, фамилии не знаю. Представительный мужик лет пятидесяти, с лысиной…
«Ну точно, бывший муж Аделаиды!»
— … а фотографии я отдал программисту, которого зовут Алексей Ведерников.
— Где он живет?
— Это уж вы сами выясните, я могу дать только номер телефона.
— Ладно. Кстати, много у него еще подобных фотографий?
— Много, — кивнул собеседник, — если помещать в Интернет каждую неделю по одной, то на полгода хватит. А чего мелочиться, если заказчик бабок не жалеет?
Ольга состроила неопределенную гримасу, но тут в разговор вмешалась Лина. Подойдя сзади, она коснулась плеча Сергея и негромко спросила:
— Так ты ради этого со мной познакомился?
— А сама как думаешь?
Оставив их за тяжелым разбирательством, Ольга самостоятельно открыла дверь и вышла из квартиры. Как лихо и быстро она научилась действовать — просто голова кружится!
Увы, но уже на следующий день состояние эйфории улетучилось. Ольга без труда выяснила адрес Алексея Ведерникова, а затем, после некоторых колебаний, решила предварительно позвонить, но не представляться.
Судя по голосу, к телефону подошла пожилая женщина.
— Алексея, будьте добры.
— Ой, вы знаете, а его нет!
— А когда он будет?
— Ой, а я не знаю. А кто его спрашивает?
— Неважно. Спасибо, я позвоню позже.
Однако и второй разговор, состоявшийся несколько часов спустя, оказался точной копией первого. И тогда Ольга решила нагрянуть прямо на квартиру программиста, который жил в районе Ботанического сада, чтобы не дать ему возможности скрываться за спиной матери. Она была почти уверена, что он сидит дома, но по каким-то причинам не хочет подходить к телефону.
Дверь ей открыла невысокая, полноватая женщина лет шестидесяти с небольшим. У нее было настолько простое и открытое лицо, что Ольга решила не хитрить.
— Здравствуйте, я вам сегодня уже два раза звонила. Мне необходимо видеть Алексея.
Нетрудно себе представить, что вообразила мать программиста, увидев, как его сыном интересуется эффектная молодая женщина. Она сразу очень приветливо засуетилась и пригласила Ольгу войти, попутно назвав ее «деточкой».
— Ну и где же ваш сын? — спросила та, заходя в большую комнату и осматриваясь.
— Ой, а я и не знаю. Алешенька уехал два дня назад и до сих пор не возвращался.
«О черт! Зря только тащилась!»
— А он не сказал, куда поедет?
— Нет, он никогда этого не говорит.
— А когда вернется?
— Не знаю. Он только сказал, чтобы я не волновалась и что он мне обязательно позвонит.
— То есть он уехал надолго?
— Ой, не знаю, деточка, не знаю. А вы ему кем будете?
Ольга ждала этого вопроса и, чтобы не пугать эту простую женщину, решила пойти на невинную хитрость.
— Мы с ним недавно познакомились и договорились встретиться, но он вдруг исчез, и я решила сама его найти. Мне очень понравился ваш сын…
После такого заявления лицо женщины немедленно расплылось в улыбке. Так улыбаются лишь матери старых холостяков при виде потенциальных невест, немедленно решила Ольга.
— Ой, да вы присаживайтесь. Чайку не хотите?
— Ну, если вам не трудно… А можно я пройду в его комнату?
— Да-да, конечно, проходите, а я сейчас, только чайник поставлю…
Таким образом, и вторая невинная хитрость удалась — Ольга оказалась в комнате исчезнувшего программиста и, пока его мать суетилась на кухне, провела беглый осмотр.
Естественно, там присутствовал компьютер — причем очень «навороченный» и подключенный к Интернету; естественно, имелся небольшой беспорядок в виде груды дискет, запчастей и всевозможной технической литературы; естественно, наличествовала полная небрежность в одежде — старая куртка, джинсы и ни одного приличного костюма.
Да-да, Ольга заглянула и в шкаф. Более того, она даже успела обшарить карманы куртки, в результате чего стала обладателем старого билета на метро, на котором был записан чей-то телефон.
«Ну, этого пока хватит, а для более детального осмотра нужен ордер на обыск», — решила она, направляясь пить чай.
Потратив на это полчаса, Ольга не выяснила ничего нового, кроме того, что официально Ведерников нигде не работал и целыми днями проводил за компьютером. От кого и за что он получал деньги, которые периодически отдавал ей, мать решительно не знала.
Простившись и получив приглашение «заходить снова», Ольга вышла из дома и спустилась в метро. Она подумала, что раз уже все равно находится неподалеку, то первым делом доедет до проспекта Мира, где располагалось Главное управление метрополитена, и выяснит по кодам станций, пропечатанных на билете, где именно чаще всего бывал Алексей Ведерников. Тем более что один код там повторялся целых три раза.
Кому принадлежит номер телефона, записанный на том же билете, она решила выяснить завтра.
Выяснение кодов станций метрополитена мало что дало, а трижды повторявшийся номер принадлежал станции «Ботанический сад», где жил пропавший программист. Таким образом, последней ниточкой оставался загадочный телефон…
Глава 3
То, что происходило возле телецентра одной из латиноамериканских столиц, шло в прямой трансляции не только по спутниковому телевидению, но и через Интернет.
Сначала все шло мирно — возле здания одной из телевизионных студий, находившейся рядом с автомобильной дорогой, стояла небольшая толпа пикетчиков, над которыми кружили два вертолета.
И вдруг автобус с зашторенными окнами резко затормозил и развернулся прямо посреди улицы. На оживленной магистрали мгновенно образовалась пробка, а воздух огласили отчаянные звуки клаксонов.
Одновременно с этим оба вертолета резко пошли на снижение. После первых же автоматных очередей, раздавшихся с воздуха, началось нечто невообразимое. Из автобуса стали выскакивать вооруженные автоматами люди в черных масках — кто-то в камуфляже, кто-то в военной форме, кто-то в гражданском.
Еще до начала стрельбы толпа пикетчиков замерла, предчувствуя что-то недоброе, но уже через мгновение люди шарахнулись в разные стороны, роняя свои плакаты. Раздались дикие вопли — немало пуль достигло своей цели, поразив тех, кто стоял в первых рядах. Некоторые из быстро соориентировавшихся водителей стали выскакивать из своих машин и убегать через дорогу, подальше от здания телецентра. Террористы отстреливали их прицельными залпами, явно наслаждаясь подобной охотой.
Тем временем нападение продолжалось. Асфальт перед зданием мгновенно окрасился кровью, льющейся из растерзанных автоматными очередями тел. Отчаянные крики слились в единый звериный вопль. Повинуясь команде своего командира, одетого в офицерскую форму, но без всяких знаков отличия, террористы быстро рассекли толпу на несколько частей и, держа дрожавших от страха людей под дулами своих страшных автоматов, стали загонять их в телецентр, охрана которого, после небольшой перестрелки, отступила в глубину здания.
Толкая в спины и остервенело ругаясь, автоматчики провели заложников в главную студию, из которой шли прямые выпуски теленовостей. И только здесь, после того как площадь, заваленная обезображенными трупами людей, опустела, вертолеты улетели, а террористы забаррикадировали вход в здание, стало ясно, что происходит.
Главарь террористов, стоя посреди студии, забитой испуганными людьми и окруженной автоматчиками, потребовал прямого эфира для того, чтобы сделать какое-то заявление.
Одна из камер крупным планом показала молодую семью — смуглый, светловолосый мужчиной лет тридцати бережно обнимал хрупкую молодую женщину, державшую на руках маленькую девочку. В выражении их лиц, обращенных друг к другу, было столько любви и нежности, отчаяния и надежды, что они невольно обращали на себя внимание всех окружающих.