Уже в сумерках отряд наконец вышел к дороге, висящей над степью удивительно ровной лентой. На фоне наливающегося багрово-фиолетовой тьмой небосвода стал виден черный столб могильника.
Зари-ма спрыгнула с нагируса, огляделась и побежала к небольшому холмику неподалеку. Артем хотел было последовать за ней, но безопасник его остановил.
— Не мешай девочке. Она должна поговорить с духами природы.
Проводница поднялась на холм, стала лицом на запад, где над горизонтом еще не погасло зарево заката, поклонилась свету, прижав ладошки к груди. Потом подняла вверх правую руку с раскрытой ладонью, левую прижала ко лбу и начала поворачиваться вокруг оси. Остановилась, постояла неподвижно несколько мгновений, поменяла руки местами, сделала несколько поворотов, легко сбежала с холма, взобралась на смирно стоявшего нагируса.
— Там, — вытянула она руку в сторону могильника. — Близко… небесный камень…
Селим тронул нагируса с места. Зари-ма обогнала его, крикнув по-детски звонко:
— Я смотреть вперед…
Она не ошиблась. Преодолев два километра вдоль дороги, отряд уже почти в полной темноте достиг места, где упал «небесный камень». Это и был контейнер, сброшенный на поверхность планеты для Артема, но отклонившийся от места приземления пограничника примерно на шестьдесят километров.
При падении капсула с грузом вонзилась в холм, развалила его надвое, пропахала километровой длины борозду и аккуратно воткнулась в щель между полотном дороги и почвой. Такую посадку вряд ли можно было признать удачной, так как корпус капсулы не выдержал удара, разломился, система радиооповещения оказалась поврежденной, половина груза превратилась в невосстановимый конгломерат, но все же кое-что уцелело, в том числе «нульхлопы» — вакуумные бомбы — и модуль «Пикник». После долгих стараний десантникам удалось вскрыть уцелевший контейнер, в котором находились комплекты защитных костюмов, антигравы, энергобатареи, пищевой синтезатор «Сам» и блок НЗ.
Земляне повеселели. Облачившись в «кокосы», они почувствовали себя намного уверенней, так как получили возможность передвигаться по планете с большей скоростью и гораздо быстрее определять опасность.
Однако Зари-ма надеть «кокос» отказалась наотрез. В конце концов после долгих уговоров мужчинам удалось убедить ее взять антиграв и объяснить, как он действует. Но тренировочные полеты решили отложить до утра. Ночью можно было так напугать полюсидку, что впоследствии она никогда не смогла бы доверять земной технике.
Впервые с момента посадки на планету Артем мог расслабиться, доверив аналитическим системам костюма следить за природой вокруг и охранять хозяина. Мешало полностью ощущать себя счастливым только нежелание Зари-мы пользоваться удобствами цивилизации. Девушка отказалась ночевать в развернутом модуле «Пикник», имевшем три комнаты отдыха и шесть коек, а также искупаться в озонированной кабине или хотя бы принять душ. С интересом осмотрев все помещения модуля, она покачала головой в ответ на предложение Селима провести ночь в отдельной комнате, и с независимым видом влезла на «коня». Проговорила что-то на своем языке, тронула поводья нагируса и ускакала.
— Куда это она? — пробормотал слегка обиженный в душе Артем. Ему очень хотелось увидеть юную полюсидку переодетой в земное платье (экип-автомат модуля мог выдать любой костюм в соответствии с заданной программой), хотя вслух свое желание он высказывать, естественно, не стал.
— Девочка хочет привести себя в порядок, — пояснил Селим философски, — но стесняется тебя.
— Почему это меня, а не нас?
— Потому что ей нравишься ты. Полюсидки весьма щепетильны в отношениях с теми, кто им по душе.
— Откуда вы знаете?
— Одно время я жил среди аборигенов северной деревни, они меня выходили после одного инцидента с туарегами, и молодая полюсидка ухаживала за мной. Очень красивая.
— А потом?
— Потом? — Лицо фон Хорста на мгновение застыло. — Потом она погибла.
Артем вздрогнул.
— Извините…
— Ничего, я уже привык, что ее нет.
— Ее убили… бандиты?
— Нет, как ни странно, она просто упала со скалы. — Селим начал бриться, потом опустил сетчатый карандашик бритвы и посмотрел в глаза Артема. — А виноват во всем по сути я. Девочка видела, как я летаю без всяких видимых приспособлений — на мне был ремень антиграва, — и решила попытаться летать сама. Взобралась на скалу и…
Селим отвернулся, снова начал бриться, а пограничник, проглотив ком в горле, молча смотрел на него и не знал, что сказать. Перед глазами стояла картина: высокая скала и падающая с нее на камни внизу Зари-ма…
Перед сном Артем вышел из модуля и несколько минут вглядывался в беззвездное небо планеты, в едва заметно светящуюся дорогу, уходящую к башне могильника, в ночной пейзаж планеты, затем включил систему многодиапазонного видения, и мрак вокруг растаял, отодвинулся до горизонта.
Рядом с модулем смирно стояли два нагируса, изредка поводя узкими и длинными мордами из стороны в сторону. Нагируса Зари-мы и ее самой нигде видно не было. Артем уже собрался нырнуть под купол модуля, когда заметил в небе красноватое светящееся пятнышко. Открыл рот, чтобы поднять тревогу, но тут же сообразил, что охранная автоматика давно сработала бы сама, заметив чужака. Это в километре от них испытывала земную летающую технику девочка-полюсидка.
Первым порывом Артема было присоединиться к проводнице и помочь освоить антиграв. Потом вспомнились слова фон Хорста о щепетильности полюсидских девушек, их застенчивости и упрямстве. Он вполне мог разрушить хрупкий мостик понимания, протянувшийся между ним и Зари-мой, а этого Артем не хотел. Вздохнув, он направился к сегмент-люку в модуль, шагнул внутрь и остановился, прислушиваясь. Показалось, будто его окликнул тоненький голосок девушки.
Артем оглянулся. Светящаяся в инфракрасном диапазоне черточка все так же висела вдали над лесом. И тут он вдруг вспомнил признание фон Хорста в своей ответственности за гибель женщины.
Сердце екнуло. Не размышляя больше, он скомандовал инку костюма подъем и понесся к выписывающей хаотичные петли фигурке.
Он прибыл вовремя.
Зари-ма не поняла порядок включения индивидуального антиграва, при котором сначала включается адаптирующая система поддержки равновесия, а потом сам флай-блок, и стартовала. А когда в воздухе на высоте полусотни метров ее перевернуло вниз головой, она запаниковала и забыла все наставления инструкторов. Если бы Артем не примчался на помощь, все могло бы закончиться печально: Зари-ма готова была отстегнуть ремень антиграва, а позвать землян ей не позволяла гордость.
Кое-как приземлившись, она сняла-таки антиграв и убежала в темноту, не поблагодарив спасителя ни жестом, ни словом. Обескураженный такой реакцией девушки, Артем подобрал ремень, гадая, правильно ли он сделал, что вмешался в ситуацию, хотел было подняться в воздух, чтобы лететь к модулю, и в этот момент из-за кустарника вынесся нагирус со всадницей на спине. Зари-ма спрыгнула на землю, очевидно прекрасно видя в темноте, выхватила у Артема ремень антиграва и приказным тоном проговорила:
— Надеть!
Артем опешил, но повиновался, решив подчиняться и в то же время контролировать ситуацию.
— Только не спеши, сначала нажми вот на эту кнопку…
— Я понимать, — перебила его девушка и поднялась в воздух.
Артем стартовал за ней, готовый дать совет или поддержать полюсидку в воздухе, однако его помощь не потребовалась. Зари-ма разобралась в управлении ан-тигравом и стремительно набрала высоту, смеясь от восторга и чувства легкости, свободы и возможности летать как птица. Вскоре они гонялись друг за другом, кричали, проделывали сложные пируэты, радовались свободе и прекратили «тренировочные полеты» лишь при появлении Селима.
Пристыженный Артем остановился, подождал девушку и сказал ей, удержав за руку:
— Пора заканчивать, Зари-ма. Нас могут увидеть плохие люди.
Зари-ма замерла, прислушиваясь к чему-то, потом выдернула руку и полетела прочь. Но вернулась и шепнула пограничнику на ухо:
— Мы неправильность… но хорошо…
Затем Артем почувствовал прикосновение губ к своим губам, и Зари-ма унеслась в темноту искать своего нагируса.
К пограничнику приблизился фон Хорст.
— Вы уже целуетесь?
Темнота позволила скрыть запылавшие щеки Артема, однако оправдываться он не стал, просто направился к модулю.
— Я же не знал, что у полюсидов тоже имеется обычай целоваться…
Селим догнал его, сказал добродушно:
— Не обижайся, гриф, я понимаю, она красивая девочка, и поцелуй вполне заменяет обмен мнениями, но ведь мы в разведрейде, кругом полно неразгаданных тайн, причем весьма опасных.
— Я понимаю, — отозвался Артем, вдруг переставая злиться на спутника и на самого себя. На губах все еще держался слабый цветочный запах губ девушки-полю-сидки.
В поход выступили рано утром, как только рассвело.
Рассвет на Полюсе на любых широтах — зрелище примечательное во всех отношениях. О нем стоит поговорить особо.
Селим разбудил Артема в пять утра по местному времени, и пограничник не сразу понял, чего от него хотят.
— Какой рассвет? — переспросил он с недоумением.
— Вставай и увидишь, — объяснил безопасник.
Артем быстро вытер лицо антисептической салфеткой, что вполне заменяло в походных условиях процедуру умывания, и вышел из модуля.
На востоке небо приобрело зеленоватый оттенок, и на этом фоне проявились более светлые вертикальные паутинки, по мере восхода светила сиявшие все ярче и ярче. Наконец восточная часть небосклона стала напоминать золотистый холм, поросший светящейся травой. Это свечение охватило все небо, затем центральные «травинки» вспыхнули золотым огнем, их концы стали оранжевыми, эта корона начала сдвигаться вверх, зажигая контуры облаков, и вскоре вертикальная «трава» пересеклась с горизонтальными волнистыми линиями облаков, образуя удивительной красоты сетку.
А затем картина скачком изменилась.