ставляли. Поговорить с руководством института и сотрудниками кафедры, что Тополев за человек? Не мешало бы. Проверить его алиби, что в момент убийства он находился на рабочем месте? Пожалуй, и это тоже.
Хотя Гладышев очень скептически относился к версии Дворецкого, что Тополев имеет какое-то отношение к убийству своей жены. А даже если и имеет, то маловероятно, что сам решился на преступление. Проще нанять профессионала. Хотя, чтобы нанять профессионала, нужно иметь выход на бандитские структуры. Не дашь же объявление в газете: «Требуется киллер. Оплата по договоренности»?! Но, насколько было известно, свое доброе имя Тополев не омрачил знакомством с криминальным миром. По крайней мере в отделе об этом никто ничего не знал.
Впрочем, если это на самом деле так, то найти реального убийцу — очень сложно. Если Тополев пошел на этот шаг, то исполнителя он мог бы заказать и из другого региона. Приехал, сделал дело и ищи ветра в поле…
Формальных оснований для сведения счетов с собственной женой у Тополева было предостаточно — одни постоянные измены чего стоят. Только за это многие мужья отправляли своих неверных жен на встречу с предками. А здесь еще плюс деньги. Немалые. Они полностью переходили к Тополеву. Других близких родственников у Ирины Георгиевны не было. Плюс недвижимость. Плюс машина. Плюс…
Да что там говорить — много плюсов. Мешал только один минус — Тополев любил свою жену. Это стало понятно из разговоров с ним и с его матерью. Старушка была очень откровенной.
Хотя, от любви до ненависти — один шаг. Так неужели Тополев его сделал?..
Была суббота, и на кафедре Дворецкий и Гладышев застали только секретаршу Тополева.
Услышав по какому делу они пришли, девушка всплеснула руками:
— Значит, та Тополева, которую убили, — жена нашего Кирилла Анатольевича? — (Дворецкий кивнул.) — Какой кошмар! Ужас просто! А я-то думала вчера, что же он такой смурной ходит. А сам ничего и не сказал…
— Постойте, вы сказали — вчера? — переспросил Дворецкий.
— Ну да. Он приехал сам не свой. У него второй парой лекция была, он даже немного на нее опоздал, хотя раньше такого за ним никогда не наблюдалось.
— А вы об убийстве его жены когда узнали?
— Как когда? Сегодня. — Девушка начала перебирать стопку газет и журналов, лежащую на столе. — Часов в одиннадцать я получила на вахте кафедральную прессу. — Она нашла нужную газету, развернула ее и пробежала текст глазами.
— Вот, смотрите — «Заказное убийство или… Хозяйка шикарного особняка убита на пороге собственного дома»… Это название такое… А дальше — «Вчера, около трех часов дня Ирина Георгиевна Тополева, заместитель генерального директора фирмы «Новый город» была убита»… — Неожиданно девушка прекратила читать, отложила газету и посмотрела на Дворецкого. — То есть как это — вчера? Получается, в пятницу? Вчера же у нас пятница была?
— Да, вчера у нас была пятница. И вы сказали, что вчера Тополев ходил сам не свой. Так? — (Девушка кивнула.) — Уточните, пожалуйста, во сколько он приехал.
— Вторая пара начинается без десяти одиннадцать. Он в это время и подъехал. Я еще сразу заметила — какой-то Кирилл Анатольевич не такой. Думаю, может приболел?.. Подождите, но ведь это еще до убийства было?! Так ведь?
— Конечно. Вы же сами нам прочитали — вчера, около трех часов дня. В одиннадцать утра еще нельзя же знать, что произойдет в три часа дня?! А после что было?
— После?.. Подождите, у меня сумбур какой-то в голове… После… В двенадцать двадцать лекция закончилась, он пришел, закрылся в кабинете, даже кофе не стал пить, хотя обычно всегда после занятий просит меня приготовить чашечку… Около часа он вышел, я как раз собиралась на обед, и сказал, что после обеда я могу на работу не приходить…
— А он не объяснил почему?
— А ему и не надо ничего объяснять. У нас так принято. Если нет никаких срочных дел, то в четверг и пятницу я работаю до обеда. Я же каждую субботу здесь. Поэтому в эти дни у меня отгулы.
— Понятненько, — протянул Дворецкий. — Значит, вчера после обеда вас здесь не было. Жалко, жалко…
— В том-то и дело, что была!
— Но вы же сказали…
— Да, Кирилл Анатольевич меня отпустил. Но буквально сразу прибежал его зам и слезно попросил срочно набрать ему на компьютере статью. Пришлось пойти начальству навстречу. Сходила я на обед и села набирать.
— Вы пришли, Тополева уже не было?
— Нет. Дверь в его кабинет была уже закрыта. Я хотела ему сказать, что до вечера буду на месте.
— Во сколько вы вернулись с обеда?
— Где-то в начале третьего.
Гладышев пожал плечами:
— Но Тополев сам, наверное, в это время был на обеде. Разве не так?
— В том-то и дело, что он на обед никогда не ходит. Выпивает парочку чашек кофе с бутербродами. И все.
— И Тополев больше вчера не появлялся?
— Нет, почему же. Часа, наверное, в четыре, может, чуть пораньше, а может, и чуть попозже, я в тот момент на часы не посмотрела, он приехал и удивился, что я работаю. Я ему начала объяснять про срочный заказ, но, по-моему, он меня даже и не слушал, а сразу ушел в кабинет. Он опять был весь не в себе… — И девушка испуганно посмотрела на Гладышева. — А ведь примерно в это время убили его жену…
Дворецкий и Гладышев были крайне удивлены, когда, открыв дверь кабинета с табличкой «Фирма «Новый город». Начальник отдела Кутикова Таисия Вилоровна», увидели эффектную брюнетку в черных кожаных брюках, черной кожаной жилетке, из-под которой виднелась незаправленная просторная белая футболка, и в туфлях на высоком каблуке. Она стояла около приоткрытого окна с длинной тонкой сигаретой, зажатой между пальцами, украшенными множеством серебряных колец и перстней.
Услышав, зачем они пришли, Кутикова протянула:
— От меня, ребята, толку мало. Тем более о покойниках или ничего, или только хорошее.
— А есть что-то и плохое? — быстро спросил Дворецкий.
— А разве есть такие люди, о которых можно говорить только хорошее?.. Хотя вам виднее. Но мне такие почему-то не встречались. — И задумчиво добавила: — А жаль…
— Давайте все-таки попробуем.
— Как скажете…
— Насколько мы поняли, Ирина Георгиевна была вашей подчиненной, а потом стала начальником.
— Это жизнь…
— Хотя на эту должность планировались вы.
— В жизни бывают огорчения…
— А сейчас, скорее всего, вы все-таки займете эту должность.
— Жизнь покажет…
— Вы так спокойно к этому относитесь?
— А вы считаете, что я раньше должна была рвать от досады на себе волосы, а теперь скакать от счастья?
— А разве вам не было обидно?
— Допустим, было. И что? Или вы считаете, что я нашла киллера и заказала Тополеву, чтобы устранить соперницу? — Она глубоко затянулась и выпустила дым из ноздрей. — Тогда мне надо было это сделать гораздо раньше.
Дворецкий и Гладышев недоуменно переглянулись.
— Эх, ребята, не хотелось мне копаться в грязном белье, но, чувствую, без этого не обойтись. А то, чего доброго, на самом деле подумаете, что я приложила к этому руку. — Кутикова прошлась по кабинету. — Я вам сейчас многое наговорю, что-то покажется вам сумбурным, что-то непонятным… Вы спрашивайте, я отвечу. Хотя это, конечно, мое личное дело, и я бы могла ничего никому не говорить, но… — Она грустно улыбнулась. — Отдам последний долг. Хотя вряд ли это поможет вам найти убийцу…
Она взяла с подоконника пепельницу и поставила ее на журнальный столик.
— Ирка была… Это я вам как женщина о женщине скажу, прости меня, Господи, взбалмошной, циничной, наглой, резкой, беспринципной, упертой… Дурой она была… — заключила Кутикова. — Может, это и звучит слишком резко, но это правда. Дурь из нее так и лезла. Она не умела жить и не хотела учиться. Вернее, она хотела забрать от жизни все, что только можно. Поэтому и финал наступил так быстро. Она считала, что все в жизни создано только для нее. Она — это ось, вокруг которой вращается Земля… Я ее знала очень давно. Так получилось, что с ней меня познакомил Кирилл. — И, перехватив недоуменный взгляд Дворецкого, пояснила: — Да, да, Кирилл Анатольевич Тополев. У нас с ним были… очень близкие отношения. Пик отношений, правда, к тому времени уже прошел, мы, как бы по инерции, еще встречались, но наши уединения больше напоминали встречи старых супругов, проживших долгую, счастливую жизнь… На одной из совместных вечеринок он появился со своей Ириной. Конечно, он ей не сказал о наших с ним отношениях, представил как старую знакомую, но по ее реакции я сразу поняла, что она обо всем догадалась. Бабы, они ж хитрые, они сразу чувствуют, с кем их мужик спал, а с кем нет, кого следует опасаться, а кто уже никакой опасности не представляет. А Ирка была очень хитрой. Она, эта соплюшка, меня как рентгеном просветила и сразу для себя сделала вывод — опасности для нее я не представляю… — Кутикова стряхнула пепел. — Скажу честно, меня это задело. Чисто по-женски. А потом мне его Иришка стала очень интересна. Возник у меня к ней, как бы это сказать… — Кутикова пощелкала пальцами. — Спортивный интерес, что ли. Или научный. Не знаю, как правильней. Да и не в этом суть. Мне захотелось за ней понаблюдать, чтобы увидеть, до чего она дойдет. Я уже тогда поняла, что со своей абсолютной беспринципностью она далеко может зайти…
— В эту фирму вы ей помогли устроиться?
— Да. И, что самое интересное, по ее просьбе. Хотя чувствовала я тогда — не стоит этого делать. Добром не кончится! Но… Не смогла устоять… Ирка, если надо, умела так подъехать, что отказать было просто невозможно…
— Вы сказали, что если бы захотели устранить Тополеву как соперницу, то сделали бы это гораздо раньше. Вы имели в виду ее знакомство с Кириллом Анатольевичем?
— Кирилл здесь ни при чем. Я вам уже сказала, что к моменту его с ней знакомства мы далеко позади оставили те отношения и чувства, когда в горячке можно наделать необдуманных поступков. Да и лет-то сколько уже прошло… — Она снова замолчала, опустила голову и начала разглядывать свои длинные красивые ногти.