За те немногие минуты, которые занял переход сержанта и его людей от поста наблюдения до этого места, двое неизвестных успели скрыться. Но куда и на чем?.. Следы ног привели к асфальту и здесь оборвались. Видимо, сели в автомашину, но отпечатков шин было несколько, вели они в противоположные стороны.
Сергеев вызвал группу опознания. Точный замер следов позволил определить: либо мужчина обладает весьма большим весом, порядка ста двадцати – ста тридцати килограммов, либо он нес на себе что-то тяжелое, ибо следы от его сапог вдавились глубоко в землю.
Сержант Успенин ругал себя за поспешность, за то, что спугнул пауков, – как он назвал этих двоих, но сетовать было поздно. Пауки ускользнули, не оставив следователям никакой ниточки. Одно только стало ясно: в городе появились преступники, владеющие каким-то техническим средством, которое позволяет им совершать движение по вертикальной плоскости. Но что это за средство, как и кто им пользуется – на эти вопросы ответа не было.
– К кому же эти пауки подбирались? – спрашивал полковник Прозорович. – Это-то хоть известно?
– Известно. В квартире на десятом, последнем этаже, проживает инженер Гиллай, собиратель книжных миниатюр. У него хранятся экземпляры исключительно редкие. Его окна – справа от того простенка, по которому карабкался паук. А слева живет школьная учительница с сыном. Там – никаких коллекций.
Полковник покусал верхнюю губу, в нем все еще не улеглась досада на несообразительность сержанта, который спугнул преступников и дал знать, что за ними следят.
– Теперь, пожалуй, залягут, как медведь в берлоге, не выманишь оттуда. А выманить бы надо.
– А может быть, как раз и не залягут, – возразил Сергеев. – Пожадничают. Видят, что хоть и зацепили их каким-то краем, но пока не добрались, поэтому можно провернуть еще парочку-другую операций, а уж потом завязать на какое-то время или в другое место перекочевать.
Сергеев оказался прав. Пауки действительно больше не давали о себе знать в этом городе, но зато появились в другом, на расстоянии трех часов пути, и за короткий срок совершили там несколько краж.
Разумеется, и здесь можно было попытаться засечь пауков с помощью наблюдательных постов, но коль скоро преступники уже знали о том, что на их след вышли, такой метод теперь не годился.
Собрали совещание, в котором приняли участие также и специалисты по автоматике, конструкторы электронных роботов. Им рассказали о пауках, и полковник Прозорович, поглядывая из-под густых седеющих бровей, спросил:
– Как же это можно держаться на отвесной стене без каких-то присосок или удерживающих на весу приспособлений: блоков, пояса, к чему-то привязанного?.. Да и не просто держаться, а двигаться по ней?
Судили-рядили, ответа дать не смогли. Один из маститых ученых, известный конструктор роботов, профессор Егорьев, вообще высказал сомнение насчет того, что сержант Успенин видел кого-то.
– Не могло ли быть так, – спросил он, – что сержанту Успенину все это показалось, скажем, плохо был отрегулирован прибор ночного видения, вот и все?
– А следы ног? – запальчиво возразил Сергеев.
– Следы?.. Но они же могли быть оставлены кем-то еще? Разве можно доказать, что между этими самыми пауками и следами есть прямая причинная связь?..
– И стало быть, вы ничем помочь нам не можете? – скептически спросил Прозорович.
– Нет, отчего ж… Дельный совет, говорят, иногда дороже денег. Скажите, – обратился он к сержанту, который присутствовал тут же, – а от того человека или предмета, который вы видели, не тянулась какая-либо веревка, провод?..
Сержант вдруг покраснел, резко, почему-то по стойке “смирно” встал, вытянув руки по швам, – и, словно отдавая рапорт, громко сказал:
– Виноват, товарищ полковник, совсем про это забыл! Действительно, там что-то свисало вроде провода или тонкого кабеля, ну вот такие бывают у телевизоров.
– И как далеко свисало? – спросил ученый.
– Да… пожалуй, до самой земли.
– Та-ак, – произнес профессор в раздумье. – Стало быть, паукам требуется какое-то энергопитание?.. Откуда же они его получали?.. Подключились к домовой сети?
По его совету проверили, не подключался ли кто-либо к электросети дома номер 17/4 по Откидаеву проезду. Выяснилось, что в подвале действительно кто-то подсоединялся к кабелю, но, видимо, в спешке не замаскировал это место, а просто обрезал подключенный провод, кусок которого длиной в два метра продолжал торчать.
Новый план операции “Пауки” весьма отличался от прежнего.
Не было больше никаких постов наблюдения, снабженных приборами ночного видения, прожекторами и прочим. Вместо них в ряде мест поставили портативные, незаметные для стороннего глаза телекамеры, которые соединялись с центральным пультом управления. На каждую камеру имелся свой экран, и таким образом удавалось держать под наблюдением все могущие представлять интерес для пауков в высотные панельные здания, которых в этом городе было не столь уж много.
Почти неделя прошла в ожидании.
В хмурую осеннюю погоду, когда шел дождь и ветер трепал кроны деревьев, а на улицах было пустынно, когда люди давно уже спрятались в тепло и уют жилья, в половине второго ночи дежурным на пульте связи по-прежнему не виделось ничего, кроме уже знакомых зданий, проездов, кустов.
Неожиданно для всех один из дежурных воскликнул:
– Вот!..
На экране показались фигуры двух человек; постепенно они становились отчетливей, ясней… Было видно, как они проникают в подвал дома через не-зарешеченное окошко, как затем оттуда протягивают провод к какому-то непонятного назначения предмету, похожему на сиденье с тонким поручнем-спинкой. А у этого предмета с одной стороны замечалось что-то укрытое глухим чехлом; это что-то походило на широкую плоскую тарелку.
На сиденье устроилась одна из двух фигур – женщина в короткой легкой куртке и капюшоне. Она прислонила сиденье к стене, и вдруг все устройство вместе с ней, медленно поползло вверх по стене.
Сергеев и Мироненко бросились на улицу. Взревел мотор. Мотоцикл с коляской помчал их к тому зданию. Следом пошла машина с другими опер-сотрудниками.
Мотоцикл с грохотом пронесся по спящим проспектам и остановился в стороне от дома № 88 по Тополевой аллее. Задняя машина отстала; что-то ее, видимо, задержало.
Ничем не выдавая своего присутствия, капитан и его помощник осторожно приблизились к дому № 88. Притаились.
Паук между тем полз все выше, выше… Вот он достиг последнего, девятого этажа, замер… В руках женщины появилось еще что-то, внешне напоминающее небольшой пылесос ракетообразной формы. Она протянула руку к форточке соседнего окна, форточка открылась, ракета пришла в движение, вползла внутрь, за нею потянулся провод.
Минула минута, другая… Спустя всего четыре минуты тридцать четыре секунды ракета вновь показалась в форточке; женщина осторожно взяла ее в руки, и еще через несколько мгновений паук пополз обратно. Вниз.
Спуск происходил с такой же скоростью, что и подъем. Но когда до земли оставалось не более метра, паук вдруг сорвался со стены и упал.
Второй участник этого путешествия бросился к пауку, но в тот же момент почувствовал на себе крепкие руки Сергеева.
– Рэна! – выкрикнул он, тщетно пытаясь вырваться. – Клещи!
Послышались щелчок и звук – глухой, точно злобно заурчало неведомое животное, и, прежде чем на помощь смог прийти Мироненко, правую руку Сергеева схватили металлические челюсти.
Боль была чудовищной. У капитана перехватило дыхание. Он упал на спину, перевернулся на бок, выкрикнул:
– Иван! Бери его!
Мироненко только что справился с женщиной, защелкнул на ее кистях наручники, еще одной парой таких же стальных колец – пытаясь прицепить ее к стоящей в двух-трех шагах железной ограде. Сергеев отчаянно боролся с мужчиной, который тянулся к его горлу. Острая боль не оставляла его, и все же свободной левой рукой он выдернул из кармана пистолет и дал два выстрела по ракете.
“Челюсти” разжались. Сознание не покинуло капитана, но подняться он не мог. Затрещал мотоцикл.
Оба неизвестных, захватив свою аппаратуру, исчезли.
Сергеев выругался. Правая рука висела как плеть. Преступники ускользнули.
Но уже показалась машина с опергруппой; едва она приблизилась, Сергеев крикнул:
– Вперед!
Начали погоню и вскоре увидели мчавшийся на полной скорости мотоцикл.
Всем ближним постам сообщили о направлении, в котором движутся преступники. Опермашины с разных точек устремились на перехват.
– Нажми! – свистящим шепотом выдохнул Сергеев.
Автомобиль дернулся и стал приближаться к паукам. Расстояние до них медленно сокращалось, и оставалось уже не более сотни метров, когда из-за поворота выскочила тяжелая грузовая машина. Мотоцикл мчался с погашенными фарами. Водитель грузовика, услышав треск, включил слепящий дальний свет, и почти в тот же момент мотоцикл вильнул, вылетел на обочину и ударился о ствол толстой липы. Раздался взрыв. Желто-голубое пламя взметнулось выше кроны дерева…
Грузовик резко затормозил, водитель выскочил из кабины с огнетушителем в руках. Брызнула пенистая струя, пламя потускнело, но сбить его не удавалось…
Сергеев на своей машине был уже рядом. Сейчас главным было спасти от огня тех, кто лежал возле дороги, и то, что было с ними. Капитан, мгновенно оценив обстановку, крикнул:
– Брезент! – Его поняли с одного слова, несколько пар рук сдернули с кузова грузовика брезент, набросили на все, что пылало, и вскоре огонь удалось загасить.
Осветили место происшествия. Лицо мужчины превратилось в сморщенную почерневшую маску. Он не дышал. Женщину взрывом отбросило на песчаный откос. Она потеряла сознание. Их багаж оплавился, превратился в бесформенную груду металла…
В кабинете полковника Прозоровича на столе лежали устройства, с помощью которых работали пауки. Вернее, то, что от них осталось. Специалисты-электронщики тщательно исследовали остатки, и профессор Егорьев сказал: