— А если я не захочу узнавать о новых и, следовательно, опасных технологиях?
— Можешь уйти отсюда в любой момент. Но только вот что… Перед воротами все время стоит какая-то подозрительная машина с тремя подозрительными типами. Попасть на территорию санатория они не могут, но если ты выйдешь за периметр… Решать тебе.
— Вы узнали, что произошло с Йогом?
— Еще нет. Не до этого было. Сам понимаешь: нужно было спасать живых. Плодотворного дня!
Куратор встал и быстро пошел в сторону столовой. А я направился к воротам — посмотреть, действительно ли за ними стоит подозрительная машина с подозрительными типами.
Ворота были закрыты. Рядом — что-то вроде проходной режимного предприятия: домик, дверь. Я открыл ее, вошел. Вахтер сидел в кабинке, похожей, опять-таки, на ту, мимо которой я проходил тысячи раз, идя на работу, но перед нею был не турникет, а еще одна дверь, застекленная.
Я подошел к ней, подергал ручку.
— Пропуск! — хмуро потребовал вахтер, отдирая взгляд от монитора.
Наконец-то он меня заметил. Я его что, от компьютерной игры оторвал?
— Мне сказали, что я могу уйти в любой момент.
— Но по пропуску. Поднеси левую руку к сенсору.
Я поднес. Сезам сработал, дверь открылась.
Свобода!
На площадке перед воротами я остановился. В какую сторону топать по узкой дороге, заасфальтированной, но очень давно — налево, направо? Прямо не получится: лес.
Я попытался вспомнить, с какой стороны меня сюда привезли. Перед остановкой бусик вроде повернул направо, значит, сейчас мне топать — налево?
Пройдя метров двадцать, я оглянулся. Что Куратор говорил про машину, дежурящую у ворот? Так… Машин несколько. Все пустые. Впрочем…
С площадки медленно выруливал джип с тонированными стеклами.
Ну и ладно. Этих джипов сейчас столько развелось…
Да, но вслед за мною вроде никто не выходил. И джип не по дороге ехал, стоял на площадке.
Сделав несколько шагов, я еще раз оглянулся.
Джип ехал по дороге со скоростью пешехода, точнее — с моей скоростью.
Сейчас меня схватят, как Хиромантку. Но почему медлят? По дороге, правда, идут две женщины, но далеко, метрах в ста. Если Хиромантку схватили на многолюдной улице, то уж здесь-то…
Еще раз оглянувшись, я увидел брюнета, сидевшего за рулем. Он опустил стекло, смотрел на меня и ухмылялся.
А может, они просто растягивают удовольствие? Деваться мне некуда. Даже если дерну в лес, далеко не убегу.
Из-за поворота выехала белая «Газель» с фургоном. В таких обычно развозят продукты по небольшим торговым точкам. Я отошел на обочину, остановился, пропуская машину. Но как только она заслонила меня от джипа, бросился бежать к санаторию, да так быстро, что чуть не обогнал грузовичок.
Главное — чтобы он все время был между мною и джипом. Несколько секунд форы у меня есть: плохие парни не сразу решат, что лучше — разворачивать джип или вылезать и догонять меня на своих двоих. Оглянувшись на бегу, я понял: они разделились. Джип пытается догнать «Газель» на задней скорости, двое парней мчат посреди дороги.
Перед воротами санатория «Газель» начала притормаживать, и это было мне на руку: преследователи не сразу решили, с какой стороны ее лучше огибать. У меня было всего лишь три секунды, чтобы проскочить в дверь проходной и захлопнуть ее за спиной. А потом быстренько поднести браслет к сенсору, проскочить через застекленную дверь мимо вахтера и услышать в спину:
— Что-то вы быстро…
Да уж. Сам от себя не ожидал. В минуты опасности инстинкт самосохранения отключает разум. И правильно делает — думать можно потом. Если уцелеешь.
Отойдя от проходной шагов на десять, я остановился.
Интересно, кто послал этих ребят? Они явно не из спецслужб, для местных все двери открыты, иностранные нс стали бы действовать столь топорно. Тогда чьи они? А еще странно, что плохие парни…
Створки ворот медленно открылись, вовнутрь. На каждой красовалась большая красная звезда. Въехал уже знакомый мне грузовичок, как оказалось — с надписью «Экомаркет» на фургоне. Мои преследователи стояли по ту сторону ворот и курили. Заметив меня, брюнет мрачно сплюнул.
Проскочить вслед за машиной они не попытались. Почему? Я, конечно, могу пройти через проходную еще раз и потом, уже в джипе, задать накопившиеся вопросы. Но как-то не хочется. Слишком большой может оказаться цена за ответы.
Машина поехала в сторону столовой. А я, отдышавшись, сделал круг по парку, держась поближе к забору. Высокий, из бетонных плит, метра три высотой. Не перепрыгнешь. Колючей проволоки нет, но, наверное, по «периметру» действует что-то другое, более современное и эффективное. За забором — лес, видны верхушки сосен, кое-где — дубов. Часть территории отгорожена забором временным, но тоже высоким. Сквозь щели между бетонными плитами видно: там кипит работа. Старые корпуса сносят, вместо них строят коттеджи.
Один корпус — одноэтажный, длинный, похожий на барак, тускло-желтого цвета — был отгорожен от остальных забором из сетки-рабицы. Я подошел к металлической калитке, подергал. Из барака выбежал охранник.
— Что надо? Сюда вход запрещен.
— Не подскажете, где здесь столовая?
— Не здесь.
Охранник скрылся в желтом корпусе.
Интересно, что в этом бараке. Казарма охранников? Флигель для горничных? Карцер?
Так это санаторий или тюрьма? А может, шарашка, сродни тем, в которых работали Туполев и другие конструкторы при Сталине?
Вернувшись в свой номер, я нашел в столе блокнот и ручку. Нужно составить список технологий будущего, которые могли бы осчастливить человечество уже сейчас. Телепортация, антигравитация, волшебная палочка…
В дверь постучали, и почти сразу вошли двое — Куратор и хмурый парень с ноутбуком в руках.
— Позвони сыну, пусть откроет доступ к папкам на твоем компе, — распорядился Куратор. — Скопируешь все нужные тебе материалы сюда.
Парень водрузил компьютер на стол, подключил его к электросети, посмотрел на меня так, что я уступил ему стул и переместился на кровать. Куратор сел рядом, протянул мне телефон — большой, с черным хвостиком-антенной.
— Так связь здесь все-таки есть? — обрадовался я.
— Есть, но не для всех. Звони.
Я нашел на своем мобильнике номер телефона сына, позвонил с телефона Куратора. Сережа быстро понял, что от него требуется. Даже маленькие дети сейчас в компьютерах разбираются лучше, чем их родители, а уж студенты…
— Сын откроет доступ только вечером. Сейчас он на занятиях… должен быть.
— Вот, смотрите, что нужно будет сделать, — поманил меня пальцем хмурый… программист, что ли? Нас не познакомили. Наверное, здесь это не принято.
Инструкции были простыми. Я даже записывать их не стал.
— Еще… Никакой электронной почты, асек, скайпов, соцсетей и прочих средств общения использовать нельзя, — еще больше нахмурился программист. — Программы устанавливать запрещено. Весь трафик отслеживается и контролируется, можно только получать информацию с сайтов, проводить расчеты — маткад я поставил — и набирать тексты. Все понятно?
— Все непонятно, — повернулся я к Куратору. — Это же бывшая пятьдесят восьмая статья, без права переписки. Разве нельзя…
— Все ради вашей безопасности, — перебил меня Куратор. — Вашей — это не только твоей, но и других сбродников. Ты ведь не хочешь, чтобы кто-то из них ляпнул в Одноклассниках или в письме про то, где сейчас находится? Вот и они не хотят, чтобы это сделал ты. И, кстати, дай мне свой мобильник. Потом верну.
— Зачем? Он же все равно здесь…
— Так положено, — отрезал Куратор. — Дай!
Я подчинился и сразу же, мысленно, отругал себя за это. Но не отнимать же теперь телефон?
— Я могу идти? — спросил программист.
— Спасибо, вы мне больше не нужны. А мы еще побеседуем.
Дождавшись, пока закроется дверь, Куратор спросил:
— Ну-с, какие технологии тебе кажутся достойными внимания?
— Никакие.
Куратор посмотрел на меня задумчиво, словно па преступника, отказывающегося подписать явку с повинной, когда все улики против него.
— Почему?
— Потому что все они могут быть использованы во зло.
— Или в добро.
— Смотря в какие руки попадут. Политик и, в одном лице, бизнесмен… Худшего сочетания не бывает.
— Он всего лишь денежный мешок. Свое получит, станет президентом или премьером. Кесарю — кесарево. А мы… Открываются такие перспективы!
Куратор радостно потер руки, блеснул улыбкой, ответной не дождался и продолжил, уже без прежнего энтузиазма:
— За каждую полезную информацию тебе будет пополнен счет в банке, чем она ценнее — тем больше денег. Вы все выйдете отсюда богатыми людьми! А еще здесь есть хорошенькие горничные…
Куратор осклабился. Я ответил скабрезной улыбкой.
— Пришлете сегодня на ночь парочку?
Куратор перестал улыбаться. Резко. Наверное, чтобы я не усомнился в том, что он сейчас скажет.
— Только после того, как будет получен первый результат. Больше результатов — больше горничных. Вполне серьезно. Все мы человеки. А потом… Вы все сможете остаток жизни провести на лучших курортах мира, поддельными документами мы вас обеспечим. Итак, какую тему ты, для начала, можешь предложить?
— Я пытался выйти из санатория. У ворот действительно дежурит машина, меня чуть не похитили. У них что, есть моя фотография? Но на территорию они пройти даже не пытались. Чем вы их отпугиваете?
Куратор наклонился ко мне и тихим доверительным голосом сказал чуть не в самое ухо:
— Главный конкурент нашего спонсора пронюхал о Проекте…
Я невольно отстранился. Не люблю шептунов.
Куратор, не обидевшись, продолжил вполголоса:
— …Повторить Проект он не сможет, поэтому пытается помешать нам. Самый простой способ — убрать исполнителей. Фотография у них, видимо, есть — за нами, как выяснилось, давно следят. Если люди конкурента вторгнутся на территорию санатория, это станет объявлением войны против нашего спонсора. Война сейчас никому не нужна, так что здесь вы с Гадалкой в безопасности. Только работайте! Но нужны результаты. Не будет — отчислим. Тогда вас наверняка похитят, и вряд ли условия проживания и работы будут такими же комфортными. Подумай над этим. И над темой. Я, конечно