С этими неутешительными мыслями Вадим и позвонил в 79-ю квартиру.
Ульяна открыла дверь сразу, будто стояла возле нее, поджидая постояльца. Она была в домашнем, не первой свежести халате и тапочках на войлочной подошве. Седые волосы на ее голове были аккуратно зачесаны назад и закреплены на затылке узлом. Выражение ее морщинистого лица на этот раз было более приветливым.
— Входи, — произнесла она медленным низким голосом, пропуская Вадима в квартиру. — Я уж посчитала, что передумал, в другом месте договорился.
— Все по работе мотался, — выдохнул Вадим и прошел в коридор. — Устал как собака.
— Хлопотная у тебя работа, — заметила Ульяна.
— Это верно, — кивнул Вадим и осмотрелся.
Двухкомнатная малогабаритная квартирка выглядела бедной, но не запущенной: очень старая мебель, на полу самодельные дорожки, вязанные из разноцветных скрученных тряпочек.
Ульяна перехватила его взгляд.
— У меня не дворец, — развела она жилистыми руками. — Смотри. Если не нравится…
— Мне нравится, — поспешил ответить Вадим. — Я привык к простой обстановке. Я ведь деревенский. В Новосибирск после университета был направлен по распределению.
— Деревенский? Откуда?
— Из Сузуна. Там у меня и мама, и папа, и две сестренки — обе младше меня.
— Мать-то кем работает? Учительница, поди?
— Мама — доярка, а папа — тракторист.
— Деревенский — это хорошо, — помягчела лицом Ульяна. — Я тоже в детстве в деревне жила. В Маслянино. Слыхал про такое место?
— Как же не слышать, соседний район. Выходит, мы с вами почти земляки.
— В деревне хорошо, — вздохнула Ульяна. — Воздух, лес, речка, грибы, ягоды… Но все это в моем далеком прошлом. Одни воспоминания. — Неожиданно голос ее стал тверже: — В деревне только люди и остались, не то что в городе. Тут сплошной разврат. Никакого порядка. В людей словно дьявол вселился. Каждый норовит прожить за счет другого. С ума все посходили. И ведь власти ничего не делают, чтобы объяснить людям, что так жить нельзя. Ой, что это я с разговорами! Ты ж устал, сейчас чай будем пить. Вот твоя комната, — она указала на меньшую комнатку, — в ней сынок мой, Валера, жил. Его фотографии я перенесла в зал, к себе, чтобы они тебя не смущали. Постельное белье чистое — перед твоим приходом заменила. А вот твой ключ от квартиры.
— Спасибо! Простите, как вас по отчеству?
— Наумовна я.
— Спасибо, Ульяна Наумовна! Из-за меня столько хлопот.
— Не надо об этом. Мне даже приятно. Есть теперь о ком заботиться. Чего с портфелем-то обнялся? Располагайся. Будь как дома.
Вскоре они сидели за небольшим кухонным столом, покрытым старенькой клеенкой, протертой по углам, и пили чай с баранками и вареньем из жимолости.
— Вкусный чай, Ульяна Наумовна, — похвалил Вадим.
— С травами. Полезный. Ты пей, не стесняйся.
— Я пью. Спасибо! За комнату деньги вперед отдать? У меня при себе.
Ульяна поставила недопитую чашку с чаем на стол и сказала твердо, как давно ею решенное:
— Я с тебя плату брать не буду.
— Как это? — растерялся Вадим. — Почему? Вы вроде человек не богатый…
— Я сказала — деньги с тебя брать не буду. Живи так. И чем дольше, тем лучше.
— По почему? Я так не могу.
— Ты на моего сыночка, Валеру, похожий, — голос у Ульяны сорвался, и она промокнула рукавом халата вдруг повлажневшие глаза. — Давай больше не будем о деньгах. У меня хватает на еду.
Она вдруг резко встала и быстро ушла с кухни.
Вадим растерялся от такого неожиданного поворота и остался сидеть на месте, не зная, что сказать и как поступить.
Но через минуту Ульяна вернулась и, сев на прежнее место, спросила:
— Послушай, сынок, ты что, взаправду следователем работаешь?
— Ну да, — кивнул Вадим.
— И дознаваться будешь, кто убил Жорку Сажина?
— Само собой. Это моя обязанность.
Ульяна помолчала, уставившись хмурым взглядом в пол, потом, посмотрев строго на Вадима, раздумчиво вымолвила:
— А по мне, так о таком человеке, как этот Сажин, и вспоминать не стоит, не то чтобы еще вести дознание.
— Это почему же? — удивился Вадим. — Ведь человека убили.
— Да не человек он был, сынок. А кровопийца. Нет чтобы сочувствовать бедным людям и ремонтировать им гнилую сантехнику бесплатно или со скидкой, так он, напротив, норовил содрать побольше. Слышишь — у меня в ванной кран бежит?
Вадим прислушался и подтвердил:
— Да, течет.
— Так вот, этот Жлоб не стал мне кран ремонтировать.
— Почему?
— Потому что мне нечем было платить.
— Но, как мне известно, ЖЭУ должен ремонтировать краны бесплатно. Надо только заявку подать.
— А я не подавала? Замучаешься ждать слесаря.
— Но ведь есть в ЖЭУ начальство. Жалобу надо было написать.
— Жалобу? Не смеши меня, сынок. Писала. У них ответ один — подождите, ваша заявка будет выполнена. У нас не хватает слесарей: работа грязная, зарплата маленькая. Словом, Жорик у нас стал монополистом. Не боялся, что с работы выгонят. Заявок у него в кармане всегда было много, и ремонтировал тем, кто ему хорошо платил. Какой же он после этого человек?
— Может, я посмотрю ваш кран? — предложил Вадим.
— Ты? — удивилась Ульяна. — Ну, посмотри.
— Инструмент какой-нибудь есть?
— Да был у мужа, царство ему небесное, в ящичке. Сейчас посмотрю.
Минут через пятнадцать кран перестал бежать.
— Всего и делов-то, — заметил Вадим, споласкивая руки. — Прокладка изработалась. А муж у вас был запасливый человек — прокладок на десять лет вперед наготовил.
— Да, Харитоша был на все руки мастер, — печально вздохнула Ульяна и перекрестилась. — Скажи, сынок, ты еще не дознался, кто убил Жорика?
— Если б дознался, то уже бы арестовали злодея. Но не так-то просто дознаться. А вы что думаете об этом убийстве, Ульяна Наумовна? Кого-нибудь подозреваете?
— Нет, никого у меня на подозрении нет, — качнула головой Ульяна. — А может, его никто и не убивал? Свалился пьянчужка с лестницы и расшиб голову, а считают почему-то, что его убили.
— Нет, Ульяна Наумовна, не расшибся он. Не разбираетесь вы в криминальных делах. Эксперты точно определяют, по какой причине смерть наступила. Тут ошибки нет. Пострадавший скончался от удара тупым тяжелым предметом.
— А каким?
— Это пока неизвестно.
— А всех убийц ловят или только некоторых, самых глупых?
— Ловят всяких — и умных и глупых. Правда, не всех. Тут все зависит от того, какие следы оставил преступник на месте происшествия и сколько. Если никаких следов не оставил, то и вычислить злодея практически невозможно. В таком случае приходится надеяться, что в Следующий раз он попадется на месте преступления. Как говорят, будет задержан с поличным.
— А если преступник после первого преступления больше не будет совершать никаких преступлений? Тогда его никогда и не разоблачат?
— Бывают и такие случаи. А что вас так интересует процесс поимки преступников, Ульяна Наумовна? Вы, случаем, не пишете детективные романы?
— Куда мне, — усмехнулась Ульяна. — Я, считай, почти безграмотная. Просто люблю смотреть по телевизору детективные сериалы. От скуки, сынок. Если бы не телевизор — хоть вешайся.
— Ну, зачем так мрачно, Ульяна Наумовна. В каждом возрасте можно найти интересное занятие.
— Что-то я разболталась сегодня. Время позднее. Пора спать, сынок. Тебя во сколько поднять?
— Спасибо, Ульяна Наумовна! Я сам встану. Меня мобильный телефон разбудит.
— Мобильный телефон разбудит? Как это?
— Очень просто — ровно в семь птичка запоет и музыка заиграет.
— Надо же! — изумилась Ульяна. — До чего додумались.
Пожелав друг другу спокойной ночи, они разошлись по своим комнатам.
Коснувшись подушки, Вадим сразу провалился в глубокий сон. Но не в сладкий, каким засыпают люди, не обремененные заботами, а в тревожный, с тяжелыми сновидениями: то он за кем-то гонялся с пистолетом, то его преследовал какой-то монстр с большим топором, а он пытался спрятаться в щель под крыльцом какого-то старинного мрачного дома. Потом вдруг стала сниться хозяйка квартиры, Ульяна Наумовна. Она подошла к нему спящему и ласково погладила по голове, приговаривая: «Сыночек мой. Спи спокойно, дорогой мой». Затем хозяйка вышла из квартиры, через некоторое время вернулась. Дверь при этом она старалась прикрывать осторожно, без лишнего шума. И Вадим был благодарен ей во сне: «Какая чуткая женщина, беспокоится обо мне, как о родном сыне». Потом приснилось, будто квартирная хозяйка стоит возле его кровати и с улыбкой смотрит на него.
На этом месте сон оборвал мобильный телефон: заиграла серенада Шуберта, и запел звонкий соловей.
Вадим, не открывая глаз, протянул руку к тумбочке, нащупал мобильный телефон и выключил его. Потом потянулся и, открыв глаза, вздрогнул от неожиданности. В метре от его кровати стояла Ульяна с перекрещенными на груди руками и улыбалась.
— Чего испугался? — мягко спросила она. — Вот заглянула к тебе — может, одеялко надо поправить — вдруг съехало, да залюбовалась. Ты так сладко чмокал губами во сне, как, бывало, мой Валерка. Господи, как здорово ты на него похож! Наверное, Создатель не случайно послал тебя ко мне. Думаю, чтобы душу мою успокоить.
— А я не видел фотографию вашего сына, — вымолвил Вадим первое, что пришло ему в голову.
— Заходи ко мне в комнату, посмотри, — с теплотой в голосе разрешила Ульяна.
— Непременно зайду, — кивнул Вадим. — Мне бы одеться, Ульяна Наумовна.
— Одевайся сынок, — засуетилась Ульяна, — заболталась я, а тебе ж на работу. — Она быстро вышла из комнаты и уже из коридора добавила: — Умывайся — и на кухню. Я тебе завтрак приготовила.
— Спасибо, Ульяна Наумовна! — поблагодарил Вадим. — Напрасно беспокоитесь. Я найду где перекусить, голодным не буду.
— Ты это брось, сынок. Знаю я вас, молодых, — что попало схватите в забегаловке, вчерашнее или позавчерашнее, а потом животом мучаетесь.