ИСКАТЕЛЬ 2018№ 10
Учредитель журнала
ООО «Издательство «МИР ИСКАТЕЛЯ»
Издатель ООО «Либри пэр бамбини»
Содержание
Игорь МОСКВИН
ДЕЛО О ПРИЕЗЖИХ ГРАБИТЕЛЯХ
повесть
Дмитрий ИВАНЕНКО
ЕЕ БРЕМЯ
рассказ
ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ!
Активно включаемся в подписную кампанию! Продолжается подписка на журнал «Искатель» на 1-е полугодие 2019 года. Обратите внимание на изменения! Подписка проводится по следующим каталогам:
1) каталог «Подписные издания» («Почта России», обложка синего цвета) — индекс П2017;
2) «Каталог Российской Прессы» (МАП) — индекс 10922;
3) каталог «Газеты. Журналы» (агентство «Роспечать», обложка красного цвета) — индекс 79029.
Цена повышаться не будет, несмотря на то что «Искатель» печатается на более качественной бумаге.
В ближайших номерах журнала читайте фантастическую повесть Павла Амнуэля «Дело о дурном взгляде», остросюжетный детективный роман «Закон бумеранга», приключенческий рассказ Олега Лемашова «Третья вода», фантастическую повесть Андрея Швеца «Золотой город».
В 1-м полугодии 2019 года мы предоставим вам возможность ознакомиться с новыми произведениями наших давних авторов: Анатолия Королева, Игоря Москвина, Сергея Саканского, Павла Амнуэля, Владимира Титова, Сергея Иосича, Бориса Пьянкова, а также новых, на наш взгляд, интересных и перспективных авторов.
Игорь МОСКВИН
ДЕЛО О ПРИЕЗЖИХ ГРАБИТЕЛЯХ
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ДЕЛО О САН-ГАЛЛИЕВСКИХ СЕЙФАХ
Август 1918 года опустился на столицу республики небывалым теплом и полным отсутствием дождей. Не то чтобы туча, ни одно прозрачное облачко не пробегало по небу. Хотя надо было отдать должное природе — она не томила жарой, а охлаждала дома, учреждения, людей прохладным балтийским ветром.
Аркадий Аркадьевич Кирпичников, начальник Бюро уголовного розыска столицы, явился к непосредственному начальнику по телефонному звонку.
В приемной сидел поручик Ракинский, щеголеватый, с тонкими аристократическими чертами бледного лица. Карие глаза скользнули по прибывшему, но сразу же отметили темные круги на лице, мятый ворот рубашки и трудно передаваемую словами усталость.
— У себя? — спросил Кирпичников и поправил очки на переносице.
— Так точно.
Начальнику Бюро уголовного розыска показалось, что адъютант щелкнул каблуками.
— Николай Константинович просил проводить вас к нему, как только вы прибудете.
Аркадий Аркадьевич устало кивнул, сжал губы и вошел в открытую адъютантом Игнатьева дверь.
— Здравия желаю, господин генерал, — Кирпичников позволил себе улыбнуться.
— Аркадий Аркадьевич, зачем так церемонно? — уловив в интонации начальника уголовного розыска иронию, тем же манером ответил Николай Константинович.
— Простите, но не каждый полковник может стать генералом…
— Как и не каждому надворному советнику через чин даю-статского.
— Лучше бы народу в уголовный добавили, — проворчав Кирпичников.
— Аркадий Аркадьевич, побойтесь Бога, сколько запрашивали.
— Да это я по-стариковски.
— Помилуйте, вы только вошли в пору расцвета, и не вам жаловаться на возраст.
— Простите, Николай Константинович, иной раз чувствую себя сущей развалиной. — Начальник уголовного розыска снял очки и протер бархоткой, которую достал из кармана.
— Что это я? — спохватился Игнатьев, бывший жандармский офицер, не чаявший, что его судьба с революцией переменится и он станет главой организации, опутавшей цепкой паутиной за эти восемь месяцев всю страну.
Председатель Всероссийской чрезвычайной комиссии достал из шкафа поднос, на котором стояла широкая бутылка с узким горлышком и вензелем под ним, рядом две рюмки, икорница с паюсной икрой и лежал нарезанный маленькими кусочками пшеничный хлеб.
— За вашего статского, — Игнатьев налил в рюмки коньяку и пригласил Аркадия Аркадьевича к столу.
— За вашего генерала, — поднял рюмку Кирпичников.
Николай Константинович вначале зарделся молодецкой улыбкой, потом опрокинул содержимое в рот.
— Умеют же лягушатники делать коньяк, в этом им не откажешь.
— Зато воевать не умеют.
— Отчего же? Теснят германца по всему фронту, еще немного — и запросят мира.
— Не ожидал я, — Кирпичников на секунду умолк, — что Александр Федорович сумеет убедить Корнилова возглавить армию…
— Освободить Прибалтику и с ходу, без особых потерь взять Варшаву — и все за десять месяцев. — Игнатьев покачал головой, потом добавил: — Да и вы, Аркадий Аркадьевич, не скромничайте, за столь короткое время навели порядок на улицах. Раньше что ни день, то убийство, то грабеж, не то что ночами, вечерами страшно было по улицам ходить, а ныне… — Игнатьев разлил по рюмкам коньяк.
— Порядок порядком, а преступность не искоренить, всегда находятся люди, охочие взять то, что легко может достаться.
— Аркадий Аркадьевич, если вы о наших вновь не совсем честных чиновниках, так они всегда были, да, думаю, и будут, пока существуют на нашей земле соблазны, а вот по вашей части…
— Пустое говорите, господин генерал, — Кирпичников с явным удовольствием перекатил языком новое звание Игнатьева, — по моей-то части во все времена были тати, злодеи, кровавые убийцы. В природе человека сидят жадность, коварство и склонность к преступлению.
— Не узнаю вас, Аркадий Аркадьевич, откуда такие упаднические настроения?
— Николай Константинович… — Начальник уголовного розыска залпом отправил в рот очередную порцию коньяка и, глядя в окно, произнес: — Столько лет я наблюдаю, разыскиваю, допрашиваю, что начинаю разочаровываться в жизни: зачем все, если окажемся там, — он указал пальцем в пол.
— Вы мне бросьте, — серьезным голосом, прищурив глаза и качая головой, сказал Игнатьев, — не для того мы с вами поставлены на острие жизни, чтобы вот так бездарно опускать руки и распускать, извините, слюни. За столь короткое время навести порядок в столице не каждому дано. Город начал оживать; вы посмотрите, улицы чисты, дворники начали выполнять свою работу, солдаты и матросы, которые митинговали чуть ли не каждый день, отправлены на фронт. А преступники? Так вы их изведете, и будет порядок, как до мировой войны.
— Оно так, Николай Константинович, но что-то я устал.
— Нам, господин статский советник, еще рано на покой. Кто ж извергов ловить будет?
— Задерживать, — спокойно поправил Кирпичников.
— Пусть задерживать.
— Свято место пусто не бывает.
— Вот здесь я с вами не соглашусь…
— С народом.
— Каким народом? — не понял председатель ВЧК.
— Пословица народная.
— Ах, это, — улыбнулся Игнатьев, — иной раз замену не сыскать. Вот взять хотя бы, — задумался на секунду, — Лавра Георгиевича, если бы не он, так и стояли бы германцы на подходе к столице и угрожали каждый день наступлением, а теперь, я думаю, готовы пойти на любые условия, лишь бы наши и союзнические войска не пересекли их границы и не взяли уже их столицу.
— Тоже верно, — заметил Аркадий Аркадьевич, — но вы забываете о масштабах. Корнилов — военный гений, а я, допустим, простой чиновник, каких тысячи в нашей стране.
— Не скромничайте. — Председатель ВЧК присел рядом с начальником уголовного розыска.
— Что мне скромничать, Николай Константинович? Если в прошлом году и в начале этого преступники распоясались и потеряли страх, то сейчас действуют, как в былые времена. Осторожничают, не разъезжают в открытую на машинах, не кутят в ресторанах, как в последний раз, а тихой сапой добиваются своего. Да, банд стало меньше, однако преступления изощреннее.
— Но…
— Николай Константинович, я понимаю все. И что Петроград стал эдаким райским садом среди сумятицы войны, и что здесь, у нас, более спокойно, чем по всей России, но не совсем. Если грабили всех, кто под руку попадался, то теперь занимаются банками, сейфами в государственных учреждениях и устраивают побеги с полученными суммами. Что я говорю, наверняка вы читаете отчеты каждый день.
— Читаю, — кивнул в знак согласия собеседник, — и радуюсь относительному спокойствию. Александр Федорович тоже доволен и ценит вас, Аркадий Аркадьевич.
— Ваши слова да… — отмахнулся Кирпичников.
— Вот именно что он, — Игнатьев поднял указательный палец вверх, — меня услышал. После того как в январе почти в центре города, на Моховой, был ограблен солдатами голландский консул, а итальянский посол маркиз де ла Торетта, лишившийся шубы, авто, драгоценностей, едва не замерз на петроградском морозе, мне казалось, что никогда порядка не будет. А вы кудесник, недаром наш правитель предлагает направить вас в Москву для наведения порядка.
— Увольте, Николай Константинович, мне хватает дел в столице. В Москве — опытный Карл Петрович, — начальник уголовного розыска напомнил о надворном советнике Маршалке, который в бытность свою был помощником у знаменитого Филиппова, а потом назначен начальником сыскной полиции и имел довольно много опыта по части дознания преступлений. — Мне проще уйти в отставку.
— Ну, это вы бросьте. Уйти в отставку, — передразнил генерал подчиненного, — никуда вас не отпустим, наводите порядок у нас. — Тяжело вздохнул: — Отчеты отчетами, а вы лучше расскажите, что осталось за написанным словом.
— Служба, — пожал плечами Аркадий Аркадьевич.
— Все-таки?
— Я уже говорил, что в столице объявился умелец по вскрытию сейфов.
— Умелец или умельцы?
— Умелец. — Начальник уголовного розыска потянулся за бутылкой, вопросительно взглянул на начальника, тот кивнул. — Почерк один, поверьте, что вскрыты одной рукой.
— Есть подозреваемый?
— Конечно, есть, но пока не найти. Есть кое-какие соображения, — Кирпичников пригубил коньяк, — но пока о них говорить рано.