л. Причина мне не ясна. Вероятно, у нее появились враги. Она не звонит и не отвечает на мои звонки. Что я должен после этого думать? Ведь я же отец и желаю ей только добра. Мои друзья сообщили, что она выступает в городе с сольными концертами. — Пуришкевич вновь перевел взгляд на портрет. — Моя дочь как две капли воды похожа на жену.
Кирюхин посмотрел на портрет, догадываясь, куда клонит его собеседник.
— Теперь то главное, о чем я хотел вам сказать. Мне нужно, чтобы ваши люди вели за ней неотрывную слежку. Для этой цели вам необходимо использовать весь шпионский набор для скрытого наблюдения и прослушивания ее разговоров.
— Это запрещено законом, — сказал сыщик.
— Для вас закон — это я, потому что я финансирую этот заказ. В случае чего мои деньги решат любую проблему. Каждые три дня ваши отчеты должны лежать на моем столе. Я должен знать о каждом ее шаге и о тех поклонниках, которые ее окружают. Ведь среди них могут быть ловеласы, альфонсы и прочие жиголо, которых в ночных клубах и ресторанах как собак нерезаных. В случае опасности вы или ваши люди должны ее защитить. В банке будет открыт счет на ваши текущие расходы, а также вы получите субсидию на развитие деятельности вашей конторы.
— Благодарю, но у меня сейчас нет такого количества сотрудников, чтобы постоянно вести за ней наблюдение.
— Если нет, наймите. Я же вас не тороплю. Думаю, что с этим проблем не будет.
— Мне будут нужны ее полные данные, фотографии и место жительства.
Хозяин кабинета передал сыщику пухлый пакет.
— Здесь все необходимое. Приступайте к делу. Отныне вы отвечаете за нее головой.
— Такого уговора у нас не было.
Пуришкевич метнул на гостя взгляд, далекий от любящего, и отчеканил:
— Не было. Значит, будет.
Под таким напором Кирюхин вынужден был согласиться на новые условия и утвердительно кивнул.
— Пусть будет по-вашему.
Пуришкевич усмехнулся.
— Вот и хорошо. А теперь я вас не задерживаю. Меня ждут другие дела.
Сыщик покинул жилище бизнесмена в глубоком раздумье, понимая, что проблемы в его работе нарастают, как ком, и это его только зажигало. Он привык не бояться трудностей и всегда двигался им навстречу, ибо хорошо знал, что в клубке сложных проблем всегда найдется ниточка, ведущая к успеху.
Кирюхин вышел из кабинета и обратил внимание на стоящую в коридоре инвалидную коляску. «Похоже, в этом доме есть инвалид», — подумал он.
Вернувшись к своей автомашине, он обнаружил охранника, который терпеливо его дожидался.
Сыщик внимательно его оглядел.
— Как зовут? — спросил он.
— Захар Орехов.
— Давно здесь работаешь?
— Вот уже три года.
— Понимаешь, Захар. Я принимаю на работу в агентство только тех, кто имеет опыт оперативной работы в правоохранительных органах.
Охранник улыбнулся.
— В таком случае, я тот, кто вам нужен, — сказал он. — Я четыре года проработал оперуполномоченным уголовного розыска в Хотынецком отделе полиции. Но меня из-за одного подонка выгнали. Теперь, как видите, здесь околачиваюсь.
— Ну-ка, расскажи, что с тобой произошло.
— Однажды возле местного ресторана произошла драка. Главным зачинщиком был нетрезвый владелец крутой иномарки, который вел себя агрессивно. Я его задержал и доставил в отдел полиции. Он стал меня оскорблять и угрожать расправой. Мне пришлось хорошенько намять ему бока, чтобы он успокоился.
— Вот этого не нужного было делать, — заметил Кирюхин.
— Знаю, — грустно проронил Орехов. — После этого инцидента он написал заявление в прокуратуру. Там мне сказали, что это дело взял под личный контроль Муромцев. Оказалось, что жалобщик работает помощником заместителя губернатора. В газете появилась статья журналиста Лукашина, что полицейский избивает задержанных граждан. Разгорелся скандал. Меня уволили. Я пытался через суд восстановиться на прежнюю должность, но мне в этом отказали. — Охранник тяжело вздохнул. — Но я по жизни оптимист, и не унываю.
— Правильно делаешь, — сказал сыщик.
Захар Орехов усмехнулся и кивнул в сторону особняка.
— Теперь сторожу владения Пуришкевича.
— Это твой выбор, — Кирюхин пожал плечами и продолжил: — У меня сразу к тебе вопрос: Фархад часто бывает в этой усадьбе?
— Раньше приезжал часто, но в последнее время не видел.
— Ты случайно не знаешь, где он проживает?
— Знаю, — кивнул Захар. — Отсюда до него можно дойти за полчаса. Дом находится возле озера. А я живу в Знаменском, и единственная дорога, которая ведет к его усадьбе, проходит мимо моего дома.
Кирюхин похлопал собеседника по плечу.
— Что-то мне подсказывает, что мы сработаемся, — с лукавой ухмылкой сказал он. — Кстати, я слышал о тебе. Мне говорили, что ты раскрывал преступления быстро, как орехи раскалывал. Между собой преступники называли тебя «Молоток».
— Было дело и прошло. Не стоит теперь об этом вспоминать.
— Мне как раз нужны такие сотрудники.
На лице Захара появилась улыбка.
— Когда я могу приступить к новой работе?
— Считай, уже приступил, — ответил сыщик. — Но ты пока нужен мне здесь. Поэтому не увольняйся. Твоя вторая зарплата в агентстве будет начисляться с сегодняшнего дня. Главная задача — фиксировать всех, кто приезжает к Пуришкевичу. Если сможешь, прислушивайся, о чем ведут беседу. Для оформления документов приезжай в офис в любое время.
— Ну, тогда я вам подкину еще информацию, — заговорщицки произнес Орехов.
Сыщик разглядывал собеседника с искренним любопытством.
— Продолжай.
— Есть у Фархада любовница по имени Жанна. Она супруга заместителя губернатора Муромцева. Они часто появлялись в этой усадьбе. Раньше Пуришкевич любил устраивать пикники. Но потом прекратил.
— Почему?
Орехов странно посмотрел на Кирюхина.
— Хозяин в последнее время неважно себя чувствует, — тяжело вздохнул он.
— Я бы так не сказал, — возразил сыщик. — На меня он произвел впечатление вполне здорового человека.
— Это он на людях бодрится, не хочет показывать свою слабость.
— Никогда бы не подумал, — качая головой, удивился Кирюхин. — Можешь подробней рассказать про связь Фархада с Жанной?
— Об этом я знаю не много. У них любовь. Ко мне они привыкли и, не стесняясь, болтали всякое. Жанна презирает своего мужа, называла его скупым импотентом. Как-то раз они здесь развлекались, целовались и фотографировались, — проговорил Захар. — Жанна вела себя неадекватно: на нее находило беспричинное веселье, чрезмерная болтливость, смешливость и дурашливость; я заметил у нее неустойчивость при ходьбе, пошатывание из стороны в сторону; порой ее речь была замедлена, невнятна, при этом отсутствовал запах алкоголя.
— Ты прямо как по учебнику перечислил признаки наркотического опьянения, — заметил сыщик.
— Раньше это было частью моей профессии, — тяжело вздохнул Орехов.
— Я тебя понимаю, — посочувствовал Кирюхин. — Они тогда остались здесь на ночь?
— Нет. Фархад попросил меня, и я отвез их к нему домой. Там они продолжили развлечение. Я некоторое время побыл с ними, потом уехал. У них была с собой профессиональная камера для съемки, Она это дело любит.
— Что именно?
— Сниматься на фото и видео, — улыбнулся Захар. — Фархад мне как-то сказал, что они давно знакомы, до замужества она была моделью. Отсюда у нее любовь к фотографированию.
— И кто же ее фотографировал, наверное, Фархад?
— Он тоже, но в большинстве случаев это был Руслан Пастухов.
— Ты с ним общался?
— Конечно. У него в городе сеть фотостудий «Волшебный сон». Руслан мне говорил, что многим обязан Фархаду.
— Чем же?
— Фархад познакомил его с некоторыми теневыми дельцами порновидеоиндустрии в Москве и Питере. Там собран весь криминал и крутятся шальные деньги. А в нашем городе найти привлекательных девчонок, которые хотят этим зарабатывать, несложно. Вот и делайте выводы.
— У Руслана есть враги?
Захар пристально посмотрел на сыщика.
— Николай Николаевич, глубоко роете.
— Иногда приходится, — ухмыльнулся Кирюхин. — Это отпечаток моей профессии.
— Вообще-то Руслан Пастухов живет рядом с моим домом, — сообщил охранник. — И как-то неудобно стучать на соседа.
— Но ведь ты же не поклеп на него наводишь?
— Ну зачем же мне на него наговаривать напраслину, — обиделся Орехов. — Говорю чистую правду.
— Тем более, — проронил сыщик. — И давно он живет в поселке?
— Уже два года. Наш поселок современного типа, многие денежные люди понастроили коттеджи. Их прельщает наша природа: хвойно-лиственный лес, свежий воздух и озеро. Здесь можно отдохнуть от суетливой работы, — проговорил Орехов и задумчиво почесал затылок. — Я знаю одного парня, который остался недоволен теми деньгами, которые ему заплатил Руслан. Это Макс Сенцов, работает барменом в ночном клубе «Emerald».
— Посоветуй, как к нему подступиться.
— Он немного глуповат, болтлив и очень жаден до денег, — сообщил Захар. — Если ему дать на лапу, он все расскажет.
— Какой он из себя?
— Не хуже именитых американских актеров, снимающихся в голливудских фильмах: высокий, спортивный и плечистый. В обхождениях с дамами — галантный.
— Ты смотрел видео с его участием?
— Да. Это был искусно сделанный порнофильм. Мне он показался пошлым и отвратительным.
— Надеюсь, с ним была не Жанна?
— Нет. Девушка на видео была под воздействием наркотиков. Эту красотку я совершенно случайно встретил в городе. Она выходила из ресторана «Миллениум». У меня хорошая зрительная память, и я узнал ее.
— Как она выглядела?
— Блондинка лет тридцати, с голубыми глазами, прекрасными шелковистыми волосами, спадающими на плечи.
— Ты не познакомился с ней ради спортивного интереса?
— Ну что вы. Николай Николаевич, — возмутился Орехов. — Она была для меня просто загадкой. Я задал себе вопросы. Почему такая красивая женщина снимается в порнофильмах? Неужели только ради денег? Куда деваются ее женская гордость и нравственные принципы? Увы, на все эти вопросы я не нашел ответа. А я люблю разгадывать ребусы, поэтому двинулся за ней.