Шли годы. Ядвига видела, как на ее глазах менялась личность любимого мужчины. Обуреваемый алчностью, он стал покушаться на чужие богатства, шел по трупам близких людей, превращался в страшного монстра.
Ядвига была женщиной глубоко верующей, доброй, надежной и верно служила своему мужчине.
Оставшуюся без матери трехлетнюю дочь Казимира Ядвига воспитывала как родную.
Светлана росла умной девочкой, видела и слышала все, что происходит в доме, — как говорится, схватывала на лету. Она сблизилась с Ядвигой, которую называла тетей. В детстве девочка часто оставалась ночевать в ее комнате, и тогда Ядвига рассказывала сказки и разные истории. В такие вечера спать они ложились поздно. Со временем эта традиция сохранилась, и у них появились женские секреты, о которых не принято говорить мужчинам.
В постоянных молитвах Ядвига просила Бога спасти душу Казимира за убиенных им людей. Эти молитвы слышала Светлана и стала задавать много неудобных вопросов, но женщина умело переводила беседу на другие темы.
Со временем Светлана получила блестящее образование, окончила престижный финансовый университет. Одновременно посещала уроки академии вокала. После окончания учебы отец ввел ее в штат своей фирмы, где она, имея врожденное финансовое чутье, стала незаменимой сотрудницей.
Светлана обладала способностью глубокого и быстрого понимания, хорошо изучила характер и настроение Ядвиги. Безошибочно определяла, когда она лжет, а когда говорит правду. Проницательность и острота ума были свойственны ей от природы. И вот под таким напором Ядвига уже не смогла скрыть истину и сняла камень со своей души — поведала Светлане всю правду о трагической гибели ее матери Ванессы и деда Чарли. Рассказ был для девушки как удар молнии. Она чуть не лишилась рассудка, и это отчасти повлияло на ее психику.
После этого жизнь Светланы изменилась. Она замкнулась в себе, разочаровалась в работе финансиста, поссорилась с отцом, ушла из дома и окунулась в творчество — стала певицей.
Звук сигнального колокольчика вывел Ядвигу Новак из задумчивости. «Казимир зовет», — подумала она и поднялась с дивана.
Но прежде направилась в прихожую комнату и, открыв входную дверь, вышла во двор. Было тихо и темно.
К ней приблизился охранник Тупиков.
— Сегодня еще кто-нибудь будет? — спросил он.
— Прием окончен. Закрывай ворота, — распорядилась Ядвига и почувствовала неприятный запах перегара, донесшийся от охранника.
— Ты выпил? — спросила она.
Зуб разболелся. Вот и пришлось хлебнуть немного водки, чтобы унять боль, — сказал он и улыбнулся. — Вы только не говорите об этом хозяину.
— Ладно, не скажу, — пообещала она. — Только не пей больше.
— Не буду, — буркнул охранник и направился в сторону ворот.
Ядвига вернулась в дом и заперла за собой дверь.
Войдя в гостиную, она увидела за столом одиноко сидящего Пуришкевича. Вид у него был усталый.
— Уже поздно, — предупредила дама.
— Отвези меня в спальню, — раздраженно попросил Казимир.
— Что с тобой? — спросила она. — Ты не в настроении?
— Петровский словно ерш, скользкий и колючий, — проговорил он. — Ведет двойную игру. Хочет меня одурачить.
— Успокойся и не обращай на него внимания, — посоветовала она. — Мало ли что в его голове. Ты лучше подумай, как вернуть дочь домой.
Пуришкевич подозрительно покосился на нее.
— Ядвига, ведь я догадываюсь, откуда Светлана узнала всю правду…
— А я этого не скрываю, — призналась она. — Я вынуждена была ей рассказать, а иначе она узнала бы от чужих людей. Теперь ей надо все переосмыслить. Время меняет людей. И может быть, дочь простит когда-нибудь. Во всяком случае, тебе нужно надеяться.
— И что прикажешь после этого с тобой делать?
— Можешь убить меня, ведь тебе это не впервой. А мне терять нечего, — заявила она. — Но тогда ты останешься один на всем белом свете.
— Ты слишком глубоко вошла в мою жизнь, — признался он. — Если бы даже я хотел от тебя избавиться, то это уже невыполнимо.
Пуришкевич тяжело вздохнул, взял со стола наполненный водкой стакан и опрокинул в себя. Потом не спеша закусил квашеной капустой с маринованными грибами и пересел в инвалидную коляску.
— Вези, — приказал он.
Ядвига молча покатила коляску.
Казимир Стефанович, оставшись в комнате один, задумался и вспомнил о своей главной ошибке в жизни. Тогда, в молодости, по глупости и собственной алчности, он, польстившись на богатство тестя, приказал Виталию Марчуку лишить его жизни. А потом, из-за страха, что его изобличила жена, при содействии того же Марчука отправил и ее на тот свет.
То, что он совершил двойное убийство близких ему людей, принесло боль и страдание его душе. А то, что от него ушла дочь, стало главным его наказанием. Он потерял ее навсегда.
Казимир вдруг понял, что человек в этой жизни не вечен и все его старания обогатиться бессмысленны, ибо все нажитое преступным путем богатство в любой момент утечет к другим преступникам — ирония судьбы. Увы, таковы нравы криминального мира, в круге которого он вынужден был вращаться. По своему опыту он знал, что невозможно заработать много денег, не нарушив закон.
Оставаясь в комнате наедине со своими мыслями, Казимир Стефанович каялся в совершенных преступлениях, жаждал исцеления и молился Святому Николаю Угоднику.
Был вечер, наступили сумерки. Кирюхин только что поужинал и, выйдя на веранду, устало опустился на диван. После суетливого рабочего дня он нуждался в тишине, чтобы отдохнуть и расслабиться. Освещение в доме было включено, из окон свет проникал на веранду и в палисадник.
Со стороны улицы послышались легкие приближающиеся шаги. Калитка скрипнула, и на дорожке показалась женщина, которая поднялась по деревянным ступенькам на площадку. Входная дверь была приоткрыта.
— Хозяин дома? — прозвучал высокий звонкий голос.
— Проходите, если вы не ошиблись адресом, — отозвался Кирюхин, вставая с дивана.
Женщина с красивым лицом уверенно вошла в помещение. На вид ей было немногим более тридцати лет. Темноволосая, кареглазая, с прекрасной фигурой, одетая в приталенное васильковое платье с квадратным вырезом. На шее поблескивало колье с подвеской из пяти крупных сапфиров.
— Добрый вечер, — улыбнулась она.
— Здравствуйте, — оживился Кирюхин, не зная, как воспринимать ее визит.
Красивая брюнетка показалась ему знакомой, и в следующую секунду он вспомнил, что видел ее в порнофильме и на фотографии, полученной от Муромцева.
— Вы Жанна?
— Да.
— Что вас привело ко мне в такой поздний час?
В ее больших карих глазах появилось сердитое выражение.
— Я к вам с претензией. Прекратите за мной шпионить, иначе я приму меры и вам не поздоровится.
— Я вас не понимаю, — слукавил Кирюхин.
Она рассмеялась.
— Не притворяйтесь. Макс Сенцов все рассказал. Я знаю, вас нанял Муромцев.
— Но если знаете, то зачем пришли сюда?
— Я не желаю, чтобы меня видели в вашем офисе. Мой муж патологически ревнивый тип. Постоянно следит за мной, проверяет телефон, в машине ставит какое-то устройство, отслеживающее мое местонахождение. Так тяжело все время объяснять и оправдываться. Я решила с ним развестись, но он против. Ведет себя глупо, не понимает меня, допускает действия, лишенные всякой логики и здравого смысла. Я не хочу посвящать жизнь маразматику с большими амбициями. Мне пришлось уйти от него, а он нанял вас. Как теперь быть?
— Вы не живете дома. Наверное, вам нужно встретиться с ним и все объяснить. Ведь он любит вас, поэтому ревнует. А вы даете повод и делаете ему больно.
— Какой еще повод?
— Ну как же? Разве вы не знаете, что ему прислали порнофильм с вашим участием? И теперь его шантажируют. На носу выборы губернатора, а он один из кандидатов.
— Подождите. Не поняла. Какой порнофильм?
— Это видео с откровенными сексуальными сценами, где вы участвуете совместно с Фархадом Искандеровым. Его прислали вместе с запиской, в которой вашего супруга предупреждают, что, если он не снимет свою кандидатуру с выборов, видео покажут дочери и вообще разместят в интернете.
Лицо Жанны стало багровым, а глаза налились кровью.
— Ах ты, мерзавец! Теперь я поняла, почему ты избегаешь встреч, — в дикой злобе она выплеснула свои эмоции, но, увидев удивленную реакцию собеседника, вымолвила: — Простите. Это я не вам.
— Я не в претензии.
Наступила пауза. Гостья вынула из сумочки пачку дамских сигарет и, не спрашивая разрешения и не скрывая раздражения, закурила. Обдумав что-то, она, сделав усилие над собой, улыбнулась. Кирюхин почувствовал, что быть тем, кому адресуется эта улыбка, равносильно тому, что наступить на кабель под напряжением.
Ее длинные ресницы затрепетали.
— Вы один в доме?
— Верно. Где вы узнали мой адрес? — спросил Кирюхин.
— Это не сложно. Я позвонила кое-кому, и мне сообщили. Репутация у вас неплохая. Ведь вы работаете за деньги и беретесь за любую работу?
— При условии, что она законна и этична.
Жанна нахмурилась, о чем-то усиленно раздумывая.
— Я помню, когда Фархад сделал эту съемку. Тогда он пояснил, что она нужна ему, чтобы любоваться мной.
— И не стыдно вам?
Жанна опустила голову и промолчала.
— Думаю, он вас использовал, — сказал Кирюхин.
Она тяжело вздохнула.
— Только теперь я это поняла.
— Что вы намерены делать?
Женщина пожала плечами.
— Он сделал мне больно, теперь пусть справляется сам со своими бедами. — Она поправила прическу. — Какая же я была наивная, что позволила снимать себя во время секса.
— Похоже, вы были под воздействием наркотиков.
— В тот день мы курили кальян, и у меня было ощущение эйфории. Я поняла, что Фархад добавил в курительную смесь «травку».
Она выразительно посмотрела на Кирюхина.
— Я знаю, где Фархад хранит наркотики.
Наступила пауза. Женщина что-то обдумывала.