Григорий скромно улыбнулся.
— Сергей Сергеевич, я вам сейчас расскажу такое, во что нормальный человек откажется поверить. — И Григорий начал свой рассказ. С самого начала. С того момента, как его на даче унесло смерчем.
Одну сигарету столичный прокурор выкурил, пристально рассматривая рассказчика, вторую — уже расхаживая по кабинету и не смотря на Григория; сигаретный дым, извиваясь гадюкой, медленно уползал в приоткрытую форточку.
— Теперь, Сергей Сергеевич, вы знаете все, — закончил Григорий свою исповедь и устало откинулся на спинку стула.
— Да, события невероятные, — задумчиво произнес Кравцов, усаживаясь на свое место. — И тем не менее я не шокирован. Когда-то наконец силы космоса должны были вмешаться в деятельность людей и начать влиять на их поступки. Сейчас, видимо, то самое время и наступило. Такого криминального беспредела в России еще никогда не было. Только вот методы наших космических друзей нам не подходят. Подобное в нашей истории уже было. Не напоминает ли это тебе Особое Совещание, Тройку, когда без суда отправляли в лагеря сотни тысяч, миллионы людей? И, как мы сейчас убеждаемся, большинство из них были невиновны.
— Напоминает, Сергей Сергеевич, — отозвался Григорий. — Поэтому я и не хочу пользоваться услугами черного квадрата. Я не считаю себя вправе присваивать функции народного суда.
— И правильно считаешь, — одобрительно кивнул Кравцов. — И, кроме того, более справедливым будет суд присяжных.
— Что же делать? Как мне избавиться от этого черного квадрата? — со вздохом спросил Григорий. — Ведь стоит только мне случайно подумать о каком-то человеке, что он виновен, и этот человек сразу будет убит черным квадратом.
— Не знаю, — задумчиво ответил прокурор. — Будем соображать вместе. Пока могу посоветовать лишь одно: размышляй как следователь, но не как судья. Окончательную виновность подследственных пусть устанавливает суд, как это и положено по закону. А мафиозной организацией, возглавляемой Харакири, займемся немедленно. — Кравцов посмотрел на часы и предложил: — Может быть, пообедаем вместе? Попутно обсудим наши планы.
— Не возражаю.
— Одну минуточку, — вспомнил о чем-то Кравцов и, нажав кнопку селектора, приказал в микрофон: — Ирина Николаевна, заготовьте приказ о назначении Григория Петровича Филиппова начальником следственного отдела с окладом согласно штатному расписанию.
Выключив селектор, прокурор тепло посмотрел на Григория и спросил:
— Ты сам-то согласен?
— Не возражаю, — ответил Григорий, и лицо его невольно порозовело.
12
За разработкой плана ликвидации мафиозной организации Харакири Григорий, прокурор Москвы Кравцов и начальник ГУВД генерал-лейтенант Устюжанин просидели до одиннадцати вечера. Были созданы и отправлены оперативные группы для задержания с поличным получателей «груза 200» в Шереметьево-2 и для установления мест расположения подпольных водочных заводов. Для внедрения в банду Харакири был подобран опытный агент-оперативник, заподозрить которого в том, что он мент, практически было невозможно.
Отказавшись от любезно предложенных машин прокурора и начальника ГУВД, Григорий решил пройтись от метро до дома пешком и как следует надышаться. А воздух был по-осеннему чистым и свежим — дышал бы и дышал всю ночь. Ультрамариновое небо усеяли мириады звезд, и луна стояла полная, светлая. Идти было легко и приятно.
Вначале Григорий не обратил внимания на то, что какая-то тень промелькнула надето головой. Но когда это повторилось еще и еще раз, он, присмотревшись, различил крупную летучую мышь, как бы сопровождавшую его. Когда до дома осталось метров двести и он проходил возле кленовой лесопосадки, ему показалось, что параллельно его движению за ближайшими деревьями легкой трусцой бежит какая-то собака, время от времени поглядывая на него. Вместе с тем летучая мышь исчезла. Получалось, словно, она передала эстафету наблюдения собаке. Но собаке ли? Не сбавляя шага, Григорий присмотрелся, и холодные мурашки пробежали у него между лопаток. Это был вол к с желтым злобным блеском в глазах. Он явно следил за Григорием и выбирал момент для нападения.
Григорий нащупал в наплечной кобуре пистолет Макарова, но тут же передумал пользоваться им и раскрыл большой складной нож (при промахе пистолетная пуля могла угодить в одну из квартир ближайшего дома). И сделал он это вовремя. Волк неожиданно выскочил из-за деревьев и, пригнув голову, бросился на него. Удар был настолько силен, что Григорий упал на асфальт и выронил нож. Необычно крупные волчьи клыки лязгнули возле самого горла Григория. Его спасло лишь то, что он успел выставить руки вперед и вцепиться хищнику в шею. В следующую минуту они покатились по асфальту безлюдной ночной улицы. Волк старался вывернуться из сильных рук человека, а Григорий чувствовал, что слабеет и что ему долго не выдержать смертельной схватки с сильным зверем. Но в следующий момент, к счастью, он почувствовал, как накатился боком на свой нож. В нем было его спасение.
Изловчившись, он схватил нож и ударил им волка в бок. Силы небесные! Волк, злобно и протяжно взвыв, стал превращаться… в человека.
Вскочив на ноги, Григорий отпрыгнул в сторону. А между тем вместо раненого волка на дороге корчился мужчина в черном плаще и кожаной кепке. Вот он медленно поднялся, держась за раненый бок, и Григорий узнал в нем оборотня, майора Селиверстова. Выхватив пистолет, Григорий почти в упор дважды выстрелил в него. Оборотень качнулся, но остался стоять на ногах. Григорий выстрелил еще дважды. Оборотень пошатнулся, но по-прежнему держался на ногах.
«Что толку от моей стрельбы! — подумал Григорий в растерянности. — Ведь пули не берут оборотней. Однако почему же нож «достал» его? Кто знает. Что же делать? Не бросаться же мне на него с ножом. Нет уж, увольте от такого удовольствия. Наперед неизвестно, чем может закончиться такая схватка. Может быть, лучше убежать и не испытывать судьбу? Господи, ведь я опять забыл о зеленой ауре! — И Григорий тут же прошептал торопливо: — Зеленая аура, я в опасности».
Через какое-то мгновение вокруг него образовался словно бы колпак зеленого свечения, а глаза, будто зеленые фонарики, бросили лучи далеко вперед.
На оборотня зеленый свет, как и при первой встрече, произвел устрашающее воздействие. Издав звериный рык, он бросился бежать и вскоре скрылся в лесопосадке.
«Господи, когда же он от меня отстанет?! — устало прошептал Григорий и, вытерев вспотевшее лицо платком, медленно отправился домой. — Хоть совсем не снимай с себя зеленую ауру. Но постоянно ходить в ней — людей пугать, да и голова от нее болит, не выспишься».
Незаметно он подошел к высокой липе напротив своего дома и присел под ней на скрипучую скамеечку, сработанную кем-то из пенсионеров. Очень хотелось еще подышать свежим воздухом и успокоиться перед сном. Откинувшись на ствол дерева, Григорий посмотрел сквозь прореженные осенние ветки в высокое звездное небо. Зеленые лучи из его глаз потянулись ввысь.
И тут произошло неожиданное. Откуда-то сверху донесся испуганный человеческий вскрик, и, ломая ветки, к ногам Григория свалился… противотанковый заряженный гранатомет. Григорий был не просто удивлен, он был шокирован. Но ему предстояло еще удивиться. Вслед за гранатометом с дерева вместе со сломанными ветками упал какой-то мужчина с седыми волосами. С криком «Шайтан!» он кинулся прочь. Вскоре за углом дома заработал мотор автомобиля, который с места набрал бешеную скорость.
Конечно, это был Белый Абдулла. Он не выполнил строгий приказ Харакири ликвидировать опасного для организации следователя. Поразмыслив, Белый Абдулла решил не возвращаться в банду Харакири, так как был уверен в том, что уж на этот раз босс не простит его и подставит под ножи своих телохранителей. И он повернул на Павелецкую набережную, в банду Флинта, непримиримого врага Харакири.
Подняв с земли увесистый гранатомет и связав его падение с криком «Шайтан», Григорий понял, какая опасность подстерегала его. Цель, с которой гранатометчик устроился на дереве напротив окон его квартиры, не вызывала сомнений. Судьбе и на этот раз угодно было отвести от него беду.
Взвалив на плечо гранатомет и «отпустив» зеленую ауру, Григорий отправился домой. В прихожей вынул гранату из ствола гранатомета и положил в тумбочку, где лежали два трофея — финский нож Сукачева и пистолет Соколова. «Завтра же надо будет сдать весь арсенал в спецхранилище прокуратуры, — подумал он устало и широко зевнул. — А сейчас спать. Без сна долго не продержишься».
Пересиливая навалившуюся дремоту, Григорий поужинал без аппетита позавчерашней холодной вареной курицей, выпил маленькую жестяную баночку пива и, пройдя на отяжелевших ногах в комнату, буквально рухнул на диван-кровать. Через минуту он уже спал мертвецким сном. Казалось, пали рядом из пушек — а ему эта стрельба показалась бы сладкой музыкой.
Понятно, что Григорий не услышал, как вскоре на кухне из окна осыпались все стекла. Это стая черных хищных ворон сокрушила их в пикирующих бросках. Заполнив помещение кухни, вороны устремились в комнату к спящему Григорию. Они набросились на него с визгливым злобным карканьем. Стали клевать и рвать когтями, клевать и рвать. Проснувшись от резкой боли во всем теле, Григорий не сразу понял, что с ним происходит. Пока осознал реальную угрозу, спина, ноги и руки его уже изрядно кровоточили. Голову его спасло лишь то, что ее накрыл свалившийся со спинки диван-кровати толстый плед. Инстинктивно вскочив на ноги и прикрывая голову пледом, он попытался одной рукой разогнать взбесившихся птиц. Но тщетно. Вороны становились все более агрессивными. Особенно свирепствовал самый крупный ворон, у которого глаза горели желтым огнем, словно у волка, напавшего на Григория на улице. Он пытался найти брешь между складками пледа и клюнуть Григория в голову. Наконец это ему удалось. Григорий почувствовал удар клюва в висок, от которого у него помутилось в голове, и он невольно опустился на колени. Но тут последовал удар клюва в затылок, а затем в другой висок. Григорию показалось, что в его голову вбивают зубило и что она сейчас расколется на части. Он закричал от ужасной боли и, свалившись на пол, потерял сознание…