Он сунул остаток галеты в рот и принялся жевать.
— И за чем же ходил я? — насторожился я.
По Тунь поднял вверх палец и продолжал сосредоточенно жевать, давая понять, что сейчас все объяснит. Но что мог знать о цели моего похода к Хаэрпу этот обжора? Да и ходил я к нему из чистого любопытства. Это сейчас я бы пошел совсем за другим…
По Тунь дожевал галету, но отвечать не спешил, а вместо этого схватил бутылку с синей жидкостью и принялся жадно пить. Я слышал, как жидкость проникала в него, словно ожил небольшой водопад. Высосав всю бутылку, По Тунь отставил емкость в сторону и неожиданно громко и протяжно рыгнул. Удовлетворенно откинувшись на спинку стула, который сдавленно крякнул, толстя к наконец ответил:
— Никто не хоцет лазговаливать с тем, кто плисол плосто поглазеть на тебя. Ты плисол к Хаэлпу как ходят в зоопалк смотлеть на медведя. А лазве Хаэлпу медведь?
Нечего сказать, китаец был прав! Сто раз прав… Я посмотрел на него другими глазами. Толстяк, оказывается, был не так прост, как это могло показаться. И мне вдруг стало стыдно за себя. Не только за то, что я поперся глазеть на инопланетянина, но и за то, с чем пришел к По Туню. Я ведь пришел допросить его. Догадался ли об этом толстяк? Мне стало совсем неуютно. Однако По Тунь никак не показал своего знания, он по-прежнему оставался добродушным толстяком. Ободряюще хлопнул меня по колену и заулыбался:
— Сходи к нему как длуг. Мозет, он обладуется.
— Я лучше еще раз приду к тебе, По Тунь, — сказал я и тоже улыбнулся.
— Неплеменно заходи, Виктол! — закивал толстяк. — Я, конесно, не так много знаю, как Хаэлпу, но со мной весело!
— А что, Хаэрпу действительно много знает?
— О, сто ты, Виктол! Он оцень умный, этот Хаэлпу! — По Тунь сделал лицо как можно более серьезным. — Он много-много знает, но мало-мало говолит.
— Откуда же ты знаешь, что он много знает, если мало с ним говорил? — спросил я и уже не ждал от По Туня обычной болтовни. И на этот раз не ошибся.
По Тунь вытер губы тыльной стороной ладони и наклонился ко мне:
— Хаэлпо пло всех нас знает. Все-все знает. Видел его глаза? Много глаз — много знает. Но мало говолит.
— Почему ты так решил, По Тунь?
— Давно-давно я встлетил его у медицинского отсека. Он выходил, а я туда сол. Он посмотлел на меня и вдлуг сказал, сто мне надо ходить осень остоложно. Я подумал, сто он меня залеет, оттого сто я толстый. А целез день упал в туалете и подвелнул ногу. Выходит, Хаэлпу знал об этом. И хотел меня пледупледить. А я, дулак, его не понял. Он видит впелед!
— Хорошо, я попробую с ним подружиться, — сказал я и, решив непременно познакомиться с космическим отшельником-провидцем, спросил: — А где мне найти Айрона?
— Мозно плосто кликнуть, и он быстло плидёт. — По Тунь уже крутил свой кубик. — Ессё можно найти в соседнем отсеке. Он всегда там, если никому не нузен.
— Спасибо, По Тунь. — Я поднялся из кресла. — Увидимся позже.
— Обязательно-обязательно! — улыбнулся он. — Заходи не только спласывать, Виктол. Заходи плосто длузыть.
Напоследок я решил осмотреть туалетную комнату По Туня и сделал вид, что перепутал двери, ввалившись туда. Быстро осмотрелся — крошечное помещение было пусто, спрятаться там было невозможно. Я вышел обратно.
— Прости, По Тунь, перепутал шлюзы, — деланно смутился я, и толстяк снисходительно мне улыбнулся.
Я кивнул и вышел в коридор.
Китаец, оказывается, был не так наивен, как мне сперва показалось. И мои расспросы воспринял правильно. Что же, однако, его пугало раньше?
По левую руку от двери отсека По Туня была точно такая же дверь с табличкой «Техническая». При моем приближении она тут же распахнулась.
Помещение, по сути, было точно таким же, как и отсек китайца, да и мое тоже. С той лишь разницей, что этот отсек не был жилым. У противоположной стены громоздилась какая-то тумба, от которой исходило слабое гудение; на ее крышке были многочисленные тумблеры и кнопки. Некоторые из них светились красным и зеленым цветом. Справа от входа стояло нечто вроде кушетки, на которой лежал наш андроид. Когда я вошел, он тут же поднялся, перегнувшись посередине, и в этой позе остался сидеть. На кушетке было видно углубление, в которое он входил, как батарейка в специальный паз, и я догадался, что это, по-видимому, место его зарядки.
Я сунул руку в карман, вытащил зеркальце и протянул Айрону:
— Спасибо, вы мне очень помогли.
Айрон принял зеркальце и сунул его куда-то себе под дых, где оно благополучно исчезло. Я собрался было убраться восвояси, но вдруг передумал. В конце концов, Айрон хотя и не был настоящим существом, но вполне мог оказаться свидетелем. Так же, как различные предметы, в нем могла храниться ценная информация.
— Могу я задать вам несколько вопросов, Айрон? — спросил я.
Ответа не последовало. Вполне возможно, что вводные вопросы этикета он попросту игнорировал, и я решил взять быка за рога.
— Вы давно на станции?
— Один год, девять месяцев и двадцать восемь дней, — продребезжало из него.
Ага. Вахтовым методом они работают, что ли?
— А когда появилась Анна?
— Двадцать два дня назад.
— По Тунь?
— Шесть месяцев и один день.
— Капитан?
— Он уже был здесь, когда появился Айрон.
— Хэ… М-м… Хаэрпу?
— Он уже был здесь, когда появился Айрон.
— Когда на станции произошла авария?
— Двенадцать дней назад.
— Что тогда произошло?
— Нет информации, — срезал меня Айрон. Что это было — цензура, запрет такой информации для меня или просто отсутствие данных?
— Почему нет информации?
— Нет информации, — твердил свое упрямый робот.
Я отступил.
— Хорошо. Есть на станции еще кто-то, кого я не назвал?
— Есть, — произнес андроид и сделал паузу, достойную великого актера. Когда пауза затянулась, я понял, что Станиславский здесь ни при чем: просто робот отвечал на один вопрос, прозвучавший первым.
— Кто это? — спросил я, готовясь услышать нечто невероятное.
— Ты и тот, кто живет с капитаном.
Сенсации не случилось.
— И больше никого?
— Больше никого.
— Был здесь кто-то еще, но потом ушел? Исчез? — Я пытался выжать из немногословной железяки все.
— Были.
— Кто это?
— Люди.
— Много их было?
— Шесть.
— Давно они были здесь?
— Все по-разному.
— Ну, скажем, последний?
— Тринадцать дней назад.
За день до аварии? Вот это да!
— Кто это был, Айрон?
— Человек.
— Это он велел тебе не говорить?
— Нет.
— Что ты можешь еще сказать об этом человеке?
Айрон молчал. Вероятно, общие вопросы он не воспринимал.
— Что здесь делал этот человек?
— Работал.
— Долго он работал?
— Он приходил и уходил. Много раз.
Что за чушь? Сменщик с главного корабля?
— Он кого-то заменял здесь, на станции?
— Нет. Он делал свою работу.
— Что он делал?
— То, что сейчас поручено Айрону.
Техник какой-то, что ли? Все стало еще запутаннее… Вопросы иссякли. Я не знал, о чем еще спросить это вместилище данных, и уже собрался уходить. А вдруг он вообще ничего не знает? Вдруг все, что он мне сообщил, — чушь собачья?
— Скажите, Айрон, а когда на станции появился я?
— Позавчера.
Хм. По крайней мере, тому, что он сказал, кажется, можно было доверять.
— Спасибо, Айрон. Вы мне очень помогли.
— Я Айрон. Я помогаю людям, — сообщил робот и снова лег на свою шконку.
Однако покидать пристанище Айрона я не спешил. Техническая своей нехитрой планировкой соответствовала отсеку По Туня, и здесь тоже была дверь, ведущая в еще одно помещение, которое у всех живых обитателей было санузлом. Я бесцеремонно открыл дверь и сунул внутрь голову. Странно, но здесь был такой же туалет, как и у всех. И он имел вид заброшенный и ненужный. Что было естественно, так как робот сюда вряд ли заходил.
В коридоре опять не было ни души.
Если уж я занялся проверкой всех помещений станции, дело следовало довести до конца, и я двинулся налево, к широким дверям, куда однажды меня водил капитан. За ними притаились уже однажды виденные мною шкафы и две двери. Я сунулся в левую. Здесь располагалась кухня, где давно ничего не готовили. Я осмотрел все, что мог, включая духовые шкафы. Всюду было пусто. В специальных шкафах были обнаружены запасы ненавистных мне тюбиков и бутылей с синей жидкостью, а также галет. Нормальной человеческой еды найти не удалось, однако в самом дальнем углу я с удивлением обнаружил коробку шоколадных конфет. И как только о них не прознал наш толстяк? Я не стал трогать найденный трофей, решив приберечь его для взятки тому же По Туню, и вернулся на исходную позицию, в небольшой коридор. Здесь стояли ряды железных шкафов, напоминающих отряд воинов, готовых к десанту. Я открыл ближайший. В нем таились какие-то приборы, упакованные в специальные кофры. То же самое обнаружилось в следующем шкафу. Я обследовал их все и перешел к противоположному ряду. Распахнув первую дверь, я вздрогнул: здесь стоял скафандр, повернутый ко мне спиной, на которой располагался входной люк-дверка. Я заглянул даже туда, но и там было пусто. Дальше шел целый ряд таких же шкафов. Я проверил все скафандры. Их было двенадцать, и все они были безнадежно пусты. Напоследок я заглянул в шлюзовую камеру, но и там таинственный «чужой» не прятался.
В коридоре станции, кроме отсеков По Туня, Хаэрпу, моего собственного и Технической, было еще четыре помещения. Я проверил каждое из них, но все впустую.
Я вернулся в коридор и, хмуро уставившись на дверь, за которой скрывался Хаэрпу, попытался представить, чем он там занимается. Вряд ли он стоит возле двери, тщательно прислушиваясь к тому, что происходит в коридоре: здесь никогда ничего не происходит. Максимум пройдет кто-нибудь. И то совершенно молча. Конечно, он простой работяга и, так же как По Тунь над своей картой-монитором, корпит над своей работой. И дела ему нет ни до подкидышей, ни до «чужих», ни до синего киселя. И вряд ли в его отсеке или даже в санузле прятался неведомый «чужой». Если, конечно, сам он им не являлся…