– Ребята, хочу пожелать вам всем удачи, – Лайм еще раз внимательно оглядела строй.
– Помните, в любой момент любой из вашей группы может подать сигнал и его заберут. Для этих целей у всех вас имеются маячки. К сожалению, для сошедшего с дистанции это будет означать провал экзамена и соответственно отчисление. Исключения составляют: серьезные ранения, непредвиденные случаи, связанные с прямой угрозой для жизни, и прочие ЧП. И главное помните, это испытание – лишь малая часть трудностей, с которыми предстоит столкнуться вам в вашей дальнейшей работе, а сейчас еще раз удачи. – Она на секунду замолчала, а потом неожиданно добавила. – Кстати, та история про кадетов и инопланетный корабль только частично выдумка. Я сама лично знаю ее участников.
Большинство лиц стоявших перед ней ребят удивленно вытянулось, а в глазах застыл немой вопрос. Однако, как ни странно, это вроде бы безобидное замечание прогнало висевшее над строем напряжение, заставив кадетов несколько оживиться. Было видно, что они просто готовы закидать ее вопросами. Что ж, так-то получше. Лайм в ответ многозначительно улыбнулась и резко вскинула к виску раскрытую ладонь, отдавая честь.
– Служу Земле!
– Служим Земле! – раздался в ответ нестройный хор голосов.
– Уверены, что нас ведут?
– Естественно, – бросил Таниел, плюхаясь в кресло и загребая горсть разноцветных шариков конфет из вазочки, стоящей на приткнувшемся сбоку журнальном столике. – Дилетанты. Пацан так мне вообще чуть в спину не уткнулся, – он коротко хихикнул. – Смутился – страсть.
– Может, мне ими заняться? – поинтересовался равнодушным голосом сидевший на широком подоконнике Дерик. – Проучим местных легавых.
– А что, идея неплохая, – улыбнулся Таниел, отправляя в рот все конфеты за раз. – Мугно пощукутоть друвенщуну.
– Отставить! – Появившаяся в дверях спальни высокая мускулистая женщина, на которой из всей одежды были только обтягивающие брюки, окинула собравшихся пристальным взглядом. – Совсем уже страх потеряли, расслабились. Эти земляшки не такие дураки, какими хотят казаться.
– Да бросьте, Фарбиа, обычная заштатная системка, считающая себя пупом галактики. Аманда, помнишь, как нас на Ригволе местные пытались взять.
– Еще бы, – усмехнулась сидевшая в кресле по другую сторону столика худенькая рыжеволосая девушка. – Ты был тогда неподражаем, дорогой.
– Как всегда, милая, – мужчина довольно прищурился в ответ. – Здорово мы там покуролесили, – он снова потянулся за конфетами. – Повторим?
– Ты что, меня плохо слышал? – Ланга неуловимым движением оказалась рядом с Таниелом, а ее нога впечаталась в обивку кресла между спешно раздвинутых ног мужчины. – Ланк, запомни, – прошипела она, наклоняясь к его уху, – выкинешь что-нибудь выходящее за рамки моих приказов, и я превращу твою мужскую радость в фарш. Усек?
Мужчина нервно кивнул, не отводя глаз от нависших над ним упругих шаров грудей своей командирши.
– Вот и молодец, – она похлопала его по щеке и повернулась к сидевшей на небольшом диванчике Элине. – Что-нибудь узнала?
– Кое-что да.
– Докладывай.
– Да особо нечего, – пожала плечами девушка. – Институтская сеть на удивление довольно неплохо защищена, так что вытянуть удалось минимум. Нужно прямое подключение к их серверу. Все, что удалось достать, – это подробный план института и точное месторасположение лаборатории искомого объекта.
– Уже неплохо, – Фарбиа в задумчивости прошлась по комнате, затем вновь повернулась к девушке. – Тайнор, если проберемся к серверу, сможешь его вскрыть?
– Думаю, что смогу. Система тут несколько непривычная, но я уже почти разобралась.
– Вот и хорошо, – она хлопнула в ладоши. – Так, значит, идем сегодня вечером, всем подготовиться. Сбор в десять. Свободны. Эл, ты останься.
Дерик тут же напялил наушники и, молча соскочив с подоконника, направился к выходной двери. Таниел бросил в сторону Фарбии злой взгляд, на секунду задержав его на ее груди, но, получив подзатыльник от Аманды, выгреб оставшиеся конфеты и последовал за биотиком. Дождавшись, пока все уйдут, Ланга с нескрываемым облегчением вздохнула и, подойдя к Элине, опустилась рядом с ней на диван. Проведя рукой по своей правой груди, она вдруг резко надавила на нее. Кожа выше бледно-коричневого кругляша соска истаяла, став абсолютно прозрачной и обнажив внутри переплетение мерцающих проводов.
– Эл, посмотри, пожалуйста, а то, похоже, какой-то сенсор барахлит. Грудь постоянно словно кто-то лапает. Отвлекает.
Элина понимающе кивнула и, активировав свой «перском», запустила программу диагностики.
Проход сквозь врата словно хороший нокдаун. Сознание как-то резко поплыло, окружающий мир на мгновение смазался, завертелся, а желудок «прыгнул» к горлу, едва не выбросив на волю свое содержимое. Антон судорожно сглотнул, чувствуя, как противная горечь рухнула вниз, несколько мгновений сидел неподвижно, ожидая, пока мир «твердо встанет на ноги», затем огляделся. Судя по бледным лицам остальных членов группы и их несколько потерянным взглядам, несладко пришлось всем. Так называемый «плывун» достал, несмотря на включенную защиту ТВЗ. Оставалось только посочувствовать людям Андрея, которые постоянно испытывали подобные ощущения, раз за разом проверяя работу врат. Но если смогли они, то им тем более стыдно раскисать.
Соболев, все еще ощущая легкое головокружение, поднялся со своего места и, окинув взглядом десантный отсек, поинтересовался:
– Все живы?
Сидевшие неподвижно спасатели зашевелились. Некоторые недоуменно оглядывались, словно очнувшись ото сна, другие трясли головой. Одна из девушек неожиданно упала на колени и принялась изливать на пол содержимое своего желудка, заставив сидящих рядом спешно отодвинуться в сторону.
– Вот это переходик, командир. – Лицо у подошедшего к нему Дениса имело несколько ошарашенный вид. – Такое впечатление, как будто у меня все внутренности вынули, а затем с размаху назад вставили. Ноги до сих пор трясутся.
– Да уж, чувство поганое, – согласился Соболев, жестом приказывая сержанту помолчать и активируя гарнитуру связи. – В кабине, как самочувствие?
– Уже нормально, командир, – донеслось из наушника. – Однако тошниловка была еще та.
– Сочувствую, – Антон понимающе усмехнулся. – Что вокруг?
– Туман, по-моему, даже еще гуще, чем нам показывали на записи. Обзорники сплошная муть. На сканерах тоже пусто, никакой активности в радиусе ста метров.
– Понятно. Готовь «шарики» к запуску и зонтик раскрой пошире, мы выходим.
– Принято, командир.
Антон отключил рацию и стукнул закованным в металлопластиковую перчатку кулаком в низкий потолок, призывая к вниманию всех находившихся в десантном отсеке. Четырнадцать пар глаз тут же уставились в его сторону.
– Так, народ, пора работать, расслабляться будем потом. Никол, твои ребята держат периметр. ТВЗ-шка накроет нас своим «одеяльцем», но кто знает, чего тут можно ожидать. Ден, разворачивай МРаКС[80] и подключай его к «шарикам», посмотрим, что тут вокруг творится, а уж потом начнем действовать. Да, и отряди пару ребят, пусть найдут и снимут информацию с датчиков ученых. Профессор вроде говорил, что они несколько штук тут оставили. Все, выходим.
Туман такой густой, что, стоит вытянуть руку, и ее ладонь тут же теряется в его плотных светло-серых объятиях. Мутное молоко, в котором, как ни старайся, ничего не разглядишь, даже земля под ногами и то едва угадывается. Стекло шлема сразу же покрылось мелкими капельками, которые медленно стекают вниз, оставляя за собой тоненькие дорожки с мелким черными крапинками. Судя по ним туман наполнен какой-то пылевой взвесью или чем-то подобным. Сработал очиститель, однако стекло тут же вновь покрылось изморосью. Андрей вздохнул и пробежал взглядом по висевшему на уровне лба ряду разноцветных пиктограмм, остановившись на одной из них, которая послушно сменила свой бледно-синий цвет на зеленый. Скафандр был оборудован системой прямого мыслесчитывания, но Антон, как и большинство спасателей, ее не очень жаловал. Во время работ возникали разные ситуации, отчего в голове порой творилось такое, что не каждый фильтр мог отсечь. Именно поэтому многие предпочитали пользоваться голосовыми или визуальными командами – лучше уж перестраховаться, чем оказаться в неадекватно ведущей себя бронескорлупе. Тем временем стекло шлема словно подернулось тонкой изморосью, чтобы через доли секунды превратиться в серую металлическую поверхность. Наступила темнота, однако через мгновение перед глазами Антона развернулась уходящая вдаль черно-белая каменистая поверхность. Правда, вмонтированный в скафандр компьютер тут же подкорректировал картинку, получаемую с датчиков «т-сканера». Камни остались серыми, зато небо над головой разверзлось голубизной, подернутой лишь легкой туманной дымкой. Естественно, вирт не знал реальных красок этого мира, поэтому просто раскрасил ее привычными человеческому глазу красками, заставив Соболева только саркастически фыркнуть. Впрочем, постепенно, по мере поступления информации, картинка будет меняться, все больше и больше приближаясь к реальности. Хотя не все так радужно, дальность сканера скафандра около ста метров, а дальше опять знакомый туман, так что видимость все же ограничена, но это лучше, чем ничего.
Антон огляделся. Отделение Никола уже рассредоточилось. Прятаться на равнине особо негде, самый большой камень тут размером с кулак, так что бойцы просто распределились примерно на равном расстоянии друг от друга по периметру защитного поля. В действительности это поле видится как легкое синеватое марево, но на экране шлема это бледно-зеленый купол, соединенный с ТВЗ тонкими дрожащими лучами энергоподпитки. Врата под него не попали, и их иссиня-черная громада темнеет в нескольких метрах от его края выше по склону. В отличие от малышевских, это просто-таки монументальное сооружение высотой под полсотни метров, выполненное то ли из метала, то ли из пластика, гладкая поверхность которого покрыта тонкой серебрящейся вязью причудливого узора. Систем управления или энергоподачи не видно – просто торчащая из земли арка. Видимо, все лишнее надежно укрыто под поверхностью, а значит, где-то существует вход, должны же были неведомые строители этим всем как-то управлять. Вп