«Милая Ольга! Какая же ты умница! Взяла вот и выдала в эфир именно то, о чем я только что думал. Все-таки какая же у нас замечательная команда!» – уже во второй раз за последние четверть часа с восхищением думаю я.
…Да и наше эфирное время небезгранично. А своего мы добились, – продолжает Оля, – продемонстрировали в прямом эфире, как в некоторых не уважающих себя заведениях беззастенчиво наживаются на посетителях. А уж опечатывать бутылки и отправлять их на экспертизу вовсе не наше телевизионное дело».
Антон, верно истолковав мой жест, с ироничной улыбочкой покачивает головой, махает рукой и что-то коротко произносит на ухо рыжеволосому Андрею. Наверное, что-нибудь вроде: «Забери это пойло с глаз долой и куда-нибудь выплесни! Да поскорее, пока не передумал». Менеджер кидается к столику, за которым с сумочкой на коленях продолжает сидеть Катерина, хватает графин с псевдо-«Смирновской» и бутылку «Лэфройг» и убегает в служебное помещение.
У Брагуцэ тут же светлеет лицо, он облегченно вздыхает.
Тут наконец «просыпается» «протрезвевший» Геннадий.
А Ольга уже заканчивает:
«…Не пройдет без последствий. В Питере существует черный список недобросовестных официантов и барменов. Да и не только в Питере. Да и не только в Москве. Да и не только в других городах. Точно не знаю, но, кажется, давно уже создана и регулярно пополняется всероссийская база, куда заносят данные по всем подобным воришкам. Надо будет не полениться и глянуть в Сеть… Так вот, к чему это я. Сегодняшним нашим антигероям прямая дорога в эти черные списки. И тогда путь в любой мало-мальски уважающий себя ресторан или бар для них будет заказан. Придется выбирать себе другую профессию.
Ну что ж. Как говорится, мы снова раздали всем сестрам по серьгам, в очередной раз свою миссию выполнили. Засим и откланиваемся, дорогие мои.
До новых встреч, которых долго ждать не придется. Уже завтра, а может – кто знает? – и нынешней ночью реалити-шоу снова в эфире. Так что не прощаемся с вами, а, как обычно, говорим: «До свидания».
А я за сегодня, друзья, настолько устала! Вы даже не представляете! И как же… – Ольга театрально зевает: – А-а-у! И как же хочется спать! Эх, только бы добраться до дому! И баиньки!!! Чего и вам желаю.
Спокойной ночи, дорогие мои! Хороших вам снов.
И погожих вам выходных», – привычным сексуальным голоском выдыхает в эфир на прощание Ольга.
От меня за несколько метров разило сивухой, у Катерины не было прав, ни о каком водителе от заведения не могло быть и речи, так что до дому (точнее, до пент-хауза) нас доставил Антон.
Сказал:
– С нашим «мерсом» Маринка как-нибудь справится, поедет сзади, потом меня подберет. – И добрую четверть пути, словно законченный скряга, сокрушался о том, что с официантками мы все-таки рассчитались. Правда, предварительно вычистив из счетов все накрутки, в том числе и плату за бодяжную выпивку. – Надо было наказать этих сучек!
– Мы их и без того наказали, – зевнул я. – Признаться, я опасался, что мерзавцы, как только поймут, что уже не в эфире, полезут сводить с нами счеты.
– Потому-то ты и не трогал третью камеру? Ее ведь не отключали до самого финиша?
Действительно, до тех пор, пока мы не покинули «Мызу», Лейла, изображая из себя не имеющую никакого отношения к нам обычную посетительницу, продолжала снимать. В студии принимали сигнал с ее камеры и в случае каких-либо осложнений были готовы немедленно врезаться в эфир.
– А ты-то откуда знаешь? – удивился я.
– Просто поставил себя на твое место. Объяснение проще некуда. Я тут же применил этот принцип к себе – то есть поставил себя на место Антона. И немедленно пришел к выводу:
– А ведь ты тоже подстраховался. Если бы что-нибудь началось, твои лбы прибыли бы на место уже минут через пять. Уверен, болтались где-то поблизости, – хитро посмотрел я на Антона, и он рассмеялся.
– Не через пять минут, Денис. Сразу. Прибыли бы и раскатали эту избушку по бревнышку – Антон сунул в рот сигарету, прикурил не от прикуривателя, а от бензиновой зажигалки и, обгоняя автобус с финскими номерами, перестроил «Эксплорер» на правую полосу. – Прикрытие, конечно же, было. Но только не от этих Иванушек в сапогах, которые строят из себя секьюрити «Мызы». И даже не от четырех мушкетеров в черных костюмах, которые убрались из театра еще до конца представления. Что те, что другие – телята. Мы бы расправились с ними и сами. – Для дураков Антон решил растолковать, что он подразумевает под «сами»: – Ты, двое твоих амбалов, я и Маринка.
– О! – не удержался я от удивленного восклицания. – И эта туда же?
Антон посмотрел на меня. Усмехнулся.
– Поверь, она стоит всех остальных. К тому же имеет дурную привычку постоянно таскать с собой скромный американский «Сикемп». Ну, это такой пистолетик для девочек. – Антон глубоко затянулся, узкой мощной струей выпустил из легких дым. – Никто лицедеев из этой харчевни всерьез не воспринимал. Опасались другого. Чтобы попенять нам за наши художества, в «Мызу» могли нагрянуть очень несимпатичные парни. Правда, дальше крыльца их не пустили бы. Вот затем и болтались поблизости мои лбы, как ты их обозвал. Кстати, они сопровождают нас и сейчас.
Я тут же обернулся, в заднее окно попробовал разглядеть, кто же такой и на каких броневиках нас сопровождает. Но ничего, кроме серебристого «Мерседеса», в котором за нами мирно катила Марина, не увидел. Потом посмотрел на свернувшуюся калачиком на заднем сиденье Катерину. Глазки закрыты, губки немного раздвинуты, дыхание ровное. Интересно, на самом деле настолько уторкалась за сегодня, что крепко заснула? Или притворяется…
…а ушки-то на макушке!
Бог с ней! Пусть слушает.
– Значит, вами серьезно рассматривался такой вариант, что наш сегодняшний поход в ресторан вполне мог закончиться появлением несимпатичных парней и основательной заварушкой. Мне же на вероятность такого исхода даже не намекнули. Уверяли, что разбираться придется только с телохранителями и местной охраной. М-да… – Я развернулся обратно, упер задумчивый взгляд в лобовое стекло. «Эксплорер» стремительно подминал под себя хороший асфальт Приморского шоссе. Раза в два превышая допустимую скорость, мы подъезжали к городу. – Серьезные дяди играют в мужские грязные игры. И какого-то лешего втянули в них еще не оформившегося в мужчину подростка со светлым взором на жизнь, который даже не подозревает, что в любой момент в интересах дела его могут принести в жертву.
– Брось, Денис! И все-то ты подозревал… давно подозревал. Позавчера мы наконец объяснились. Но ты все равно продолжаешь себя нахлобучивать, будто тебя используют втемную. Это уже вполне тянет на манию. У меня есть знакомый психиатр…
Я рассмеялся. Антон тоже.
«Эксплорер» пронесся мимо поста ГИБДД. Легавые дрыхли.
– Ты доволен тем, как все прошло? – решил я поговорить о другом.
– Очень.
– Но ведь получилось вовсе не так, как вы хотели? Все закончилось мирно. Эти двое тихо слиняли. И не устраивали никаких скандалов, не натравливали на нас своих телохранителей. А вы так на это рассчитывали!
– На это мы не рассчитывали. – Интонацией Антон четко выделил последнее слово. – Об этом только мечтали. Но, увы! – развел он руками, смело оторвав их от руля. – Подобных подарков мы недостойны. Ладно, хоть вообще эти дегенераты утратили осторожность и угодили в нашу ловушку, приперлись в «Цыганскую мызу». Признаться, мы и на это не слишком надеялись.
– Что ж, поздравляю. Вам повезло. А если бы нет?
– Паршиво, конечно, – признался Антон. – Но мы не были бы в проигрыше даже тогда.
– Ха! Клево!
Эта их долбаная высшая математика, эти расклады, громоздкие формулы были выше моего понимания.
Вся информация, которой доселе от широты души поделились со мной Борщ и Антон, сводилась к тому, что подстава в «Мызе» затевается только затем, чтобы во время съемок на заднем плане якобы случайно промелькнули два сильных мира сего. Притом в нехорошей компании. Мол, это бы сильно их скомпрометировало. Вот только, как ни старался, ничего нехорошего в окружении двух толстяков я сегодня не обнаружил. Понимаю, полуголые шлюхи. Или эпатажно разряженные педерасты. Или откровенные уголовники с синими от наколок руками. Но несколько небогато одетых обывателей с постными рожами, скромно попивающие чаек, – чего в этих-то нехорошего?!!
И вообще, что это за секретные старики, которым могущественная Организация уделяет такое повышенное внимание; которые, по зловещим обещаниям Борщихи, способны испоганить мне жизнь только за то, что «случайно» попали в кадр моей камеры?
– Все-таки ты продолжаешь водить меня за нос, – повернулся я к Антону. – Я так и не понял, чем я занимался сегодня.
– Как это чем? Снимал очередной сюжет своего реалити-шоу.
– А если серьезно? Кто они эти два старика? Антон хмыкнул и покачал головой.
– Если честно, я еще в «Мызе» быт удивлен, когда понял, что ты не узнал этих жиртрестов. Хотя, кажется, никто в ресторане их не узнал…
– А что, – перебил я, – все должны были броситься к ним за автографами? Они не похожи ни на звезд шоу-бизнеса, ни на политиков.
– Да, публичными людьми их не назовешь. Скорее наоборот. И все же… Денис, ты ведь не имеешь привычки смотреть выпуски новостей?
– Мне хватает «Подставы»! – Измотанный за последние дни, я начал слегка закипать. Антон продолжал изъясняться загадками. А мне это уже надоело.
– Не смотришь, а зря. Вчера в новостях эту сладкую парочку показали. И даже в центральных. И даже не раз. Завтра будут показывать снова. Так что смотри телевизор, и получишь ответы на все вопросы.
Он повернулся ко мне и смерил меня ангельским взором. И я смирился. Понял, что, как ни старайся, никакой информации от него я не добьюсь. Увеличил громкость на магнитоле, демонстрируя ему, что на сегодня наше теплое общение окончено.