Стражники стояли ко мне спиной, едва видимые в опустившейся ночной мгле, когда я медленно потянул на себя створку. Возможно, эта дверь и не скрипела, предупреждая слуг о непрошеных гостях, но я не собирался рисковать. И потому окутался Вуалью. Вторым созвездием, которое я успел не только получить от Зотара, но и выучить. Сейчас всё на расстоянии шага от меня — немо и безгласно.
Дверь так же бесшумно закрылась за моей спиной, скрывая от меня стражников.
Я обернулся.
Пусто. Все спят, набираются сил для служения Саул. Я пронёсся по коридору, отсчитывая двери. Здесь.
Дверь бесшумно раскрылась от лёгкого нажатия.
Пусто.
Две соседние, где должны жить дядья с Ратом и дед Марвит с бабкой Леги…
Пусто. Взгляд зацепился за голые полки…
Я вцепился в дверной проём, дерево заскрипело под пальцами, лопаясь, выругался:
— Дарсово отродье!
Через мгновение раздался недовольный возглас:
— Эт кто там такой шумный, а? Кто топает? Чего не спится?
Я обернулся на крик. Как меня услышали — понятно. Лопнул не только проём, но и доска стены, трещина ушла далеко за пределы действия вуали. Интересней — кто передо мной? Это не тот ли старичок-старший над слугами?
Повелительно вскинул руку, очерчивая большой круг Указа, которого хватит на всех, кто мог проснуться от возгласа старика в ближайших комнатах. Сон! Две тысячи вдохов, больше, чем время горения малой палочки. Этого мне хватит.
В груди уже привычно отдалось чувство потери духа. Этакое сосущее ощущение, словно от тебя отделили какую-то часть. Крохотную, как и Возвышение уснувшего.
Через несколько мгновений я уже утащил старика в комнату. Воткнул вокруг нас флаги формации.
Разбираться с тем, что было наверчено старику за долгие годы я не собирался. Контракты и Указы одним за другим исчезали буквально под моим взглядом, рассекаемые одним лишь желанием. Последним исчез Указ сна.
В руке возник Верный, я упёр его в грудь старика и рявкнул:
— Очнись!
Старик вздрогнул, заполошно вскинулся, заставив меня увести клинок, чтобы не убить его ненароком. Через миг, когда старик различил мою фигуру в темноте, я снова уткнул в него меч и предупредил уже тише:
— Не дёргайся и не кричи. Тебя всё равно сейчас никто не услышит. Кивни, если понял.
Старик громко сглотнул и кивнул. Я продолжил:
— Слышал, неделю назад на поместье напали марионетки. Кто из слуг пострадал?
— Так это… Карик решил выслужиться и схватился за меч… Потом ещё Зирвак, этого вообще…
Я поморщился и оборвал старика:
— Большая семья, что перевели из долговых, где она?
Старик снова сглотнул и попытался отползти. Я ужалил его клинком и он замер, просипел:
— Так это, это… Утащили их марионетки, — и тут же заверещал: — Господин! Пощадите, господин!
Опомнившись, я отдёрнул дрогнувшую руку. Верный на палец окрасился кровью. Теперь хрипел мой голос:
— Кто это видел?
— Никто, господин, не видел, — Старик зачастил: — А только после боя их комнаты пусты оказались. Двери выбиты, стены посечены техниками, две марионетки на куски порваны. Видать, они их на замену мёртвым и утащили, как и Зирвака. Господин Леград, мы и вещи их сложили в дальней комнате, ничего не тронули. Что уж тут поделать, господин…
Опомнившись, я вернул на старика сон. Сообразительный, но глупый. Проговорился, что узнал меня. Хотя, что здесь сложного, кто ещё будет беспокоиться об этой семье? К древнему символу Сна и времени добавилась строка обычных слов — запрет говорить об этой ночной встрече. Этот запрет остался без указания времени, как и у трактирщика.
Как я собрал флаги формации и вышел из комнаты, я даже не помнил. Очнулся уже в коридоре. Огляделся.
Где эта дальняя комната, о которой говорил старик? Не та ли, в которой нам выдавали одежды слуг семьи?
Конечно, я не мог ошибиться даже в темноте, слишком уж я хорошо в ней вижу после сражения с Мадом. Но я всё равно должен был проверить.
Эти халаты я заметил от самого входа. Не так уж и много у стариков было вещей. Не став слугами Саул им приходилось обходиться здесь тем, что они купили себе в Ясене Первого пояса, готовясь к жизни после нашего ухода: дешёвыми и серыми тряпками. А я сейчас сжимал в руках яркую ткань традиционного халата. Их купила Леги, когда мама впервые, тайком от Марвита сунула ей деньги.
Синий и алый халаты, которые они ни разу так и не надели при мне.
Здесь, на полках я нашёл все наши вещи. Свои, Лейлы, мамы, Рата, дяди Ди… Всех. Всё то, что мы использовали у всех на виду, всё то, что нам вывалили из мешка Путника стражники не польстившись.
Этого не может быть.
Этого не может быть!
За стеной кто-то заорал, захрипел. Опомнившись, я втянул в себя, вырвавшуюся из тела силу, вместо этого выпустил дух, заставивший всех слуг вокруг уснуть, на этот раз не боясь зацепить стражу на улице. Плевать. Все мои мысли сейчас были о другом.
Этого не может быть, сам подумай, Леград.
С чего бы марионеткам сектантов тащить за собой таких стариков как Марвит и Леги? Я сдерживал их Возвышение, скрывая метод сжатия средоточия для выходцев из Нулевого. Кто позарится на Закалок? Я же отлично помню всё, что мне рассказывали о сектантах, всё, что мне говорил в лицо один из них. Им нужна наша кровь и плоть для пилюль. Какие пилюли выйдут из древних развалин? Из них даже марионетки выйдут никчёмные.
С каких пор марионетки вообще уводят с собой кого-то, а не убивают всех без разбора?
С каких пор мои родные владеют техниками, которые могут разорвать марионеток этапа Воина?
Оказавшиеся на моём пути двери я вышиб, замер посреди комнаты дядей, зажёг в руке Светоч, чтобы не упустить ни единой детали.
Пусто. Только голые стены. Целые стены.
Комната стариков. Ни следа сражения. Только спящий на полу старик — старший над слугами.
Комната мамы, Лейлы и Маро.
Здесь я увидел то, о чём говорил старик: десятки отметин на стенах, свежие доски на полу. Скользнул к стене, огладил пальцами дыры. Не могу сказать от чего появились те, что большего размера, но вот меньшие…
Следы от Игл из браслета, который я уже давно отдал маме. Один в один.
В этом причина такого интереса марионеток или их хозяина к маме? Артефакт сектантов? Ерунда. Они есть даже в Первом, должны быть и во Втором.
Опомнившись, я вспомнил, что должен был проверить первым делом, ещё до расспросов старика-слуги. Тайник, где и лежал обычно мамин кисет. В нём ведь всегда и хранились браслет, веер и прочее, что скрывалось от чужих глаз.
Эта доска была старой, нетронутой. Спеша, я пробил её голой рукой, выворотил. Всё словно перекопано, на рыхлой земле нет и следа кисета. Из коридора донёсся недовольный голос:
— Чего у вас тут происходит? Пелий, покажись!
Обернувшись, увидел через стену два скопления контрактов. Похоже, те два стражника, что обходили двор, что-то услышали. Возможно крики или грохот откинутой доски. А Пелий это тот старик-старший над слугами.
Я выпустил из тела дух, снова на миг проявляя большой Указ сна. Вышел в коридор, но на тела стражников бросил лишь короткий взгляд, чтобы убедиться в своих предположениях. Меня снова интересовал старик.
Сон в его Указе сменился на Истину. Наклонившись к старику, я слегка, тщательно отмеряя силу, похлопал его по щеке:
— Очнись.
Старик вскинулся:
— А?!
— А ну-ка, скажи мне, Пелий. Когда вы нашли мёртвых марионеток, то была ли в той, — Я тут же поправился и уточнил: — в комнате женщин, отодвинута доска пола?
— Нет.
Символ Истина даже не дрогнул. Я кивнул:
— Искал ли кто-то в комнатах моей семьи тайники?
Старик Пелий кхенул, прежде чем ответить, но снова сказал правду:
— Нет.
Я кивнул:
— Спи.
Старик на полу опять обмяк, а я с силой провёл ладонью по лицу. Какого дарса? Я знаю, как это происходит под моими Указами, но никогда не слышал, что марионеток можно создавать так же быстро, как я накладываю Указы. Всегда это описывали, как ритуал, занимающий иногда не один день. Как можно было заставить маму сдаться, забрать кисет и закрыть за собой тайник? И как она убила двух марионеток?
Но главный вопрос в другом. Как? Как мне их найти спустя столько дней? И живы ли они ещё?
Озлившись, я хлестнул себя по щеке. Что за мысли? Они живы. С чего я вообще решил, что их забрали марионетки? Скорее похоже на то, что мама нашла отличный повод сбежать из поместья. И в этом и впрямь нет ничего невозможного. В суматохе нападения на поместье можно вообразить себе многое, многое представить, обманывая контракт. Там ведь и прописано не так много: верность служения семье Саул. Это ведь не мой контракт, где запрещалось бежать и рассказывать хоть что-то.
Но я всегда отметал в сторону подобный план. Где прятаться в пустом городе, как провести Закалок через лес, куда идти на землях Саул? Что вынудило маму пойти на такой риск? Старики и дяди прорвались на этап Воина? Этого недостаточно. Лейла что-то сказала? Но она всегда молчит.
Я встряхнул головой, разгоняя ворох мыслей, на которые у меня не было ответов. Да, чтобы ни случилось здесь, это случилось неделю назад. Но это совсем не повод для того, чтобы и дальше терять время. Пусть я даже ударил сам себя, но должен смотреть правде в лицо. И лучший способ выяснить хотя бы один вопрос окончательно, это найти контракты моей семьи. Да, среди них нет контрактов стариков, которые не были никому нужны в поместье, но зато я буду знать, что мама и Лейла живы. Что живы остальные.
Зотар ещё спрашивал меня, не собираюсь ли я мстить Домару, предлагал пойти со мной, чтобы вместе поквитаться с ним. Я отказался. Впрочем, я и сейчас не собираюсь влезать в драку с Домаром. Вряд ли он хранит контракты простых слуг при себе. Если уж его брат Симар сумел изменить контракты стражников, значит имел к ним доступ. Каждый раз просил брата дать ему очередной свиток? Мол, сегодня я собираюсь изменить старшему среди твоих стражников имя хозяина, которому он служит? Бред же…