Мартин вслед за Эймосом вышел из вигвама Жёлтой Пряжки.
Глава 36
Когда Мартин с Эймосом уезжали из деревни Жёлтой Пряжки, по спине Мартина непроизвольно бежали мурашки. Каждую минуту он ожидал выстрела, ожидал, что в него вонзится индейская стрела. Видимо, те же самые опасения глодали и Эймоса. Но они всё равно старались держать голову высоко и прямо и вести себя так, точно ничто не могло угрожать им.
Когда они наконец отъехали на достаточно большое расстояние, Эймос, не поворачивая головы к Мартину, проронил:
— Ты видел её?
Прежде чем Мартин успел ответить, он сказал:
— Ну да, конечно, ты видел её. Я это заметил.
Голос Эймоса звучал довольно спокойно, почти бесстрастно. Он не казался взволнованным тем, что после стольких лет мучительных поисков они наконец-то сумели найти Дебби.
— Она жива, — выдохнул Мартин. — О Боже, Эймос, она жива! — Голос его звучал хрипло и слегка дрожал. — Ты можешь в это поверить? Ты способен это осознать? Мы нашли её, Эймос! Наконец-то мы её нашли!
— Лучше подумай о том, как нам самим остаться в живых, — холодно бросил Эймос. — Иначе не будет особого толку от того, что мы её нашли.
Мартин опустил голову. Эймос, как всегда, был прав. Если индейцы сейчас убьют их, никто никогда не узнает о том, что Дебби живёт здесь. И никогда не сможет освободить её.
— Я не понимаю, как он позволил нам войти в свой вигвам, зная, что там находится Дебби, — запинаясь, проговорил Мартин Паули. — И позволил ей находиться рядом с нами всё время, что мы там были.
— Это может означать лишь одно. — Эймос посмотрел ему в глаза. — Он хотел, чтобы мы увидели её.
— Какой он странный индеец!
— Все эти многолетние странствия по индейским территориям в поисках Дебби были очень странной вещью, Мартин, и оказались очень чудными. Но только теперь мы узнали, почему всё было так. — Он сжал руку Мартина: — Ты заметил, что здесь мы встретили почти всех команчей, которые раньше попадались нам на пути? Почти всех, с кем мы в течение всех этих лет разговаривали о Дебби?
— Да, я это заметил.
Эймос с силой потёр подбородок:
— Чёрт побери, мы ведь и в этом вигваме уже однажды побывали. Ты припоминаешь, когда это случилось?
— Кажется, мы разговаривали в нём с Поющим Псом...
— Вот именно! Ты всё помнишь так же хорошо, как и я! Мы разговаривали в вигваме Шрама с Поющим Псом, в то время как истинный хозяин вигвама, Шрам, в этот момент скрылся от наших глаз. Скрылся вместе с Дебби. И так происходило всегда. Когда мы приближались к его племени, чтобы расспросить о Дебби, он просто прятался вместе с ней. Вот почему долгих пять лет мы бродили совершенно впустую.
Мартин некоторое время помолчал, а потом сказал:
— Но сейчас мы нашли её. И Шрам сам показал нам её.
Эймос пожал плечами:
— А ты думаешь, у него был какой-то другой выход? Он же знает, что совсем рядом от него сконцентрированы огромные силы кавалерии, рейнджеров и индейцев гонкава. Ему просто некуда деваться. — Он посмотрел на Мартина: — Но мы должны быть готовы к любой неожиданности, в том числе и к тому, что Шрам не захочет отпустить нас живыми. И постарается сделать так, что мы никогда не сможем никого предупредить ни о Дебби, ни о том, что мы увидели в его племени. Поэтому мы должны быть начеку. И подумать, как мы можем бежать отсюда.
— Разве мы можем отсюда бежать? — нахмурился Мартин. — Когда кругом так много индейцев?
— Мы можем попытаться это сделать. Воспользовавшись эффектом неожиданности. И сейчас нам надо хорошенько подготовиться к этому.
Они подъехали к ручью, о котором Эймос рассказывал Шраму, и спешились. Мартин зажёг костёр. После этого они расседлали лошадей и сложили сёдла так, чтобы индейцы обязательно увидели их в свете костра.
— Они увидят разложенные на траве сёдла и неосёдланных лошадей и успокоятся, — прошептал Эймос. — Мы же не будем рассказывать им, что умеем скакать на лошадях без сёдел так же хорошо, как это делают они сами. И если мы неожиданно вскочим на лошадей и умчимся, у нас будет неплохая фора. А дальше всё будет зависеть исключительно от нас.
— И от наших лошадей.
— Да, и от наших лошадей, — согласился Эймос.
Мартин провёл рукой по лицу.
— Подожди минутку... Но если мы попытаемся убежать от них, то мы сделаем это только для того... чтобы успеть сообщить рейнджерам о том, что творится здесь. О том, что Шрам сконцентрировал здесь все свои наличные силы и готовится к атаке на федеральные силы.
— Именно, — кивнул Эймос.
— Но это будет означать, что, получив от нас известие об этом, рейнджеры и солдаты тут же перейдут в атаку. И нападут на племя Шрама. Нападут вместе с индейцами тонкава. А это будет означать такую кровавую резню, какой не видывал свет!
— Да, похоже на то, что именно так всё и будет, — согласился Эймос, зловеще поблескивая глазами.
— И тогда индейцы обязательно убьют Дебби! Они убьют её точно так же, как всегда убивали попавших в плен к ним белых, когда оказывались в безнадёжном положении!
Эймос нагнулся к нему:
— Если бы я не думал, что всё произойдёт именно так, я бы сам убил её, Мартин!
Так вот чего стоил весь их успех. Они нашли Дебби, но теперь Эймос не желал чувствовать ничего, кроме вкуса смерти.
— Этого не будет, — твёрдо проговорил Мартин.
— Что?!
— Дебби жива. И это — самое главное на меня. Лучше, чтобы она была жива, даже если она останется жить с индейцами, нежели сделать так, чтобы ей вышибли мозги.
Лицо Эймоса исказила страшная гримаса.
— Я не могу поверить своим ушам...
— А я говорю, что пока она будет оставаться в племени Жёлтой Пряжки, я не допущу тут никакой резни!
Эймос сжал было кулаки, но затем медленно разжал их и уже спокойным голосом осведомился:
— Что же ты хочешь сделать?
— Сначала мы должны провести здесь эту ночь. А завтра снова поговорить со Шрамом. Поговорить с ним о Дебби. — Лицо Мартина выражало мрачную решимость. — Но одно я знаю совершенно точно: сам я не побегу в Кэмп-Радзимински, чтобы вызвать сюда войска. И не позволю тебе этого сделать!
Голосом, задушенным яростью, Эймос спросил:
— Ты полагаешь, что такие, как ты, способны меня остановить?
Мартин вытащил из кармана завещание, которое Эймос написал в его пользу, и медленно порвал его в клочки. Затем он бросил клочки бумаги в костёр.
— Да, Эймос, я думаю, что сумею остановить тебя.
Руки Эймоса опустились. Внезапно стало видно, как же безгранично он устал. Он уставился в пустое пространство перед собой, беззвучно шевеля губами. Затем он обернулся к Мартину:
— Хорошо, я согласен. Мы заночуем здесь. Но больше я ничего не могу тебе обещать!
— Так-то лучше! — улыбнулся Мартин.
— Я хотел тебе кое-что сказать. Раньше я не собирался тебе об этом говорить, но если дело дойдёт до битвы с индейцами, мы должны будем постараться уложить как можно больше краснокожих, и поэтому я скажу тебе это. Ты сумел рассмотреть все те скальпы, что были прикручены к древку копья Шрама?
— Разве я не был в его вигваме вместе с тобой? — раздражённо хмыкнул Мартин.
— Там не было скальпов Марты, Люси, и даже скальпа Брэда. — Эймос посмотрел Мартину прямо в глаза. — Но был один любопытный скальп. Женский. Третий по счёту...
— Я заметил его, — нетерпеливо бросил Мартин. — Это был скальп женщины с длинными рыжими волосами. Я сразу обратил на него внимание, можешь не говорить, что я якобы его не заметил. Ну и что?
— Ты не помнишь, кому принадлежали эти волосы. Зато я помню. — Кадык на шее Эймоса судорожно дёрнулся. — Это волосы твоей матери, Мартин!
Мартин окаменел. Наверное, он в глубине души догадывался об этом, просто боялся признаться в этом самому себе. Значит, это тоже сделал Шрам. Но... какое это могло иметь значение сейчас, после стольких лет, которые прошли с того момента? Как ни кощунственно это звучало, но Мартину казалось, что всё это было так давно, что уже почти ничего не значило. Подлинное значение могла иметь только жизнь Дебби — живого человека, которого им надо было любой ценой спасти. Он собирался сказать об этом Эймосу и пытался подобрать нужные слова, когда вдруг прямо из темноты перед ними выросла фигурка Дебби. Она появилась так внезапно, как могут появляться только индейцы.
Несколько мгновений ошеломлённые Эймос с Мартином молча смотрели на девушку. Затем Мартин шагнул к ней.
— Не приближайся ко мне! — громко воскликнула Дебби. Она говорила на языке команчей без всякого акцента. — Не вздумай прикасаться ко мне! За мной стоят воины нашего племени!
Мартин до сих пор помнил голос Дебби, когда она была девочкой. Но сейчас он явственно слышал голос взрослой женщины — низкий и грубоватый.
Он остановился в шести футах от Дебби.
— Где же твои воины? Пусть они выйдут вперёд, чтобы я мог увидеть и сосчитать их, если они не трусы! — воскликнул Мартин Паули.
Дебби недоумённо уставилась на него. На её лице было написано полное непонимание. Внезапно до Мартина дошло, что это произошло потому, что он выпалил свою фразу на английском, а она, видимо, не помнила ни одного английского слова.
— Сколько с тобой воинов? — повторил он уже на языке команчей.
— Четверо, — ответила она.
Мартин стал вглядываться в темноту, расстилавшуюся за спиной Дебби, но так ничего и не заметил. Впрочем, это ровным счётом ничего не значило — команчи умели искусно прятаться где угодно, особенно в высокой траве, совершенно сливаясь с окружающей местностью. Так что Дебби вполне могла и не врать.
— Для чего ты пришла?
— Мой... — Она вдруг замолчала, точно её внезапно охватили колебания. — Мой отец сказал мне прийти.
— Твой... кто?!
— Жёлтая Пряжка — это мой отец.
У Мартина отвисла челюсть от изумления. Он стоял, раскрыв рот, не в силах вымолвить ни слова. В этот момент он услышал резкий голос Эймоса:
— Не молчи! Говори с ней и заставляй её говорить! Мы должны узнать от неё как можно больше! Итак, её прислал Шрам! Мы должны узнать, почему он это сделал!