Управительница бросила на нас тяжелый взгляд, пальцами правой руки выписала в воздухе сложную фигуру.
— Идеальная хозяйка! — заметил Фердинанд.
Тяжелые двери, обрамленные, как венком, черными цветами, распахнулись, мы вошли в замок и оказались в мрачном круглом зале. Я продолжала держать Пламенеющий на плече, всем своим видом показывая готовность вступить в бой.
Старик равнодушно отнесся к оружию. Он хлопнул в ладоши, на стенах загорелись масляные фонари черного стекла. Стало светлее, но мрачности не убавилось. В зале было пусто, если не считать стоящих вдоль стен тяжелых доспехов.
— Редчайшая черная сталь, — похвастался некромант, заметив мой внимательный взгляд. — Сохранились еще с тех времен, когда обитателям Мертвого острова приходилось защищаться от воинственных о… — Фердинанд осекся на полуслове, махнул рукой. — Впрочем, неважно. Это было очень давно. В правом крыле у нас кухня, в левом — кладовые. Думаю, это вам неинтересно. Пойдемте, я покажу второй этаж, там несколько парадных залов, столовые, гостевые комнаты.
Мы поднимались по широкой лестнице, вдоль которой на стенах висели портреты мужчин и женщин в черных одеяниях. У всех были мрачные бледные лица, темные недобрые глаза.
— Мои славные предки — герцоги и герцогини Марсильяни, — пояснил Фердинанд. — Великие некроманты! Вот, например, Флориана Марсильяни. — Он показал на портрет молодой женщины в большом черном чепце с кокетливыми оборками. — Красива, не правда ли?
— Вы про даму или про мертвяка? — недружелюбно спросил Роману.
Рука Флорианы покоилась на отрубленной голове. Эльф пихнул Лиса в бок, медовым голосом проговорил:
— Везде свои традиции. А леди Флориана действительно красива.
— Была красива, — пригорюнился Фердинанд. — Этому портрету много тысяч лет.
— А-а, — протянул ушастик, не зная, как реагировать на сообщение. Выражать соболезнование по поводу кончины леди Флорианы было как-то поздновато, и эльф постарался перевести разговор, а заодно выведать интересующие его вещи. — А на третьем этаже что?
— О, весь третий этаж занимает наша знаменитая библиотека. Впрочем, это раньше она была знаменита, а теперь, пожалуй, в Вирле и не знают, что Мертвый остров — кладезь древних знаний. Помнят только о злодеяниях, которые якобы творят некроманты… — вздохнул старик.
Мы долго бродили по второму этажу, рассматривая многочисленные залы. Здесь тоже все было черным — мебель, ковры, шторы, светильники, свечи. Даже скульптуры, стоявшие в нишах, были выполнены из черного мрамора или черной бронзы. На меня мрачность обстановки ничуть не действовала, а вот Лэй с Роману начинали раздражаться.
Наконец Фердинанд пригласил нас в столовую, где был накрыт обед. Мы вошли в комнату, посреди которой стоял длинный стол. Сидевшие за ним люди приветствовали нас радостными восклицаниями. Я насчитала десятерых мужчин и женщин. Здесь были и старики, и совсем молодые люди.
— Позвольте представить мою семью, — улыбнулся герцог.
Состоялся обмен любезностями, в котором я не сильна. Наконец мы уселись за стол, сервированный черной посудой, на черной скатерти. Не желая расставаться с фламбергом, я прислонила его к своему стулу.
— Все в сборе, — сказала полная немолодая дама — леди Равинель, жена герцога, — и позвонила в колокольчик.
Двери распахнулись, пропуская в столовую вереницу скелетов, которые несли подносы, уставленные аппетитно пахнущими блюдами. Каждый ходячий остов был целомудренно прикрыт черным фартучком. Из-за плеча протянулась костлявая рука, поставила передо мной тарелку с мясом. Я не знала, положено ли благодарить мертвецов, но на всякий случай сказала спасибо.
— У вас… еду подают трупы… — тихо пробормотал Роману, борясь с тошнотой.
— Ну что вы! — воскликнул Фердинанд. — Только отборные скелеты, прошедшие процесс двойной очистки костей от плоти! А то, знаете ли, может выйти непростительный конфуз. Например, ухо отвалится и в тарелку упадет…
— На нашем острове всю хозяйственную работу выполняют зомби. — Леди Равинель с приятностью улыбнулась, отчего на ее пухлых щеках обозначились ямочки. — Трудятся на ферме, выращивают овощи и фрукты, пасут домашний скот, ухаживают за замком.
Ее рассказ был простодушен, как и слова Фердинанда. Старшие хозяева как будто не понимали, что Лиса корежит от брезгливости. А вот молодая белокурая девица Ариэлла, представленная как внучка герцога, кажется, получала немалое удовольствие от гримас, которые корчил вор.
— На кухне у нас работает лучшая кухарка, — подхватила она.
— Кухарка, — с облегчением выдохнул Роману, делая большой глоток из черного кубка. — Человек, значит…
— Она при жизни была прекрасной стряпухой, — выдала зловредная девчонка. — При ней помощниками еще четыре скелета-поваренка. Ромашка одна не справляется…
Лис поперхнулся, закашлялся, а девица захихикала. Я мысленно поклялась, что не доставлю ей такого удовольствия, и вела себя спокойно. Впрочем, пока скелеты на нас не нападали, они не вызывали у меня никакого беспокойства. Лэй тоже не растерялся при виде зомби, а может, просто виду не подавал.
— Ромашка? — переспросил он. — А как зовут, например, этого лакея? — И указал на скелет, стоявший за его стулом.
— Это Гиацинт, — улыбнулась леди Равинель.
— Почему вы называете зомби именами цветов? — удивился ушастик.
— Мы любим цветы, — просто ответил герцог. — Что может быть прекраснее…
На лице эльфа отразилось недоверие, и я понимала почему: мы еще не увидели на Мертвом острове ни одного яркого пятна.
— Цветы он любит! — проскрипел, входя в столовую, еще один скелет. — Да ты их видел разве, цветовод недоделанный?
В отличие от других зомби, у этого в глазницах горели алые огоньки. Скелет был наряжен в длинное бархатное платье, на костяной голове лихо топорщился большой чепец с оборочками…
— Позвольте представить вам тетушку Флориану, — кротко проговорил Фердинанд.
— Это лич! — едва слышно ахнул ушастик.
Когда-то Лэй рассказывал мне о личах. Это нежить, в которую превращаются после смерти продавшиеся. Со слов друга выходило, что личи — самые злобные существа, которые только существуют в Вирле. Так вот во что превратилась красавица, портрет которой мы только что рассматривали…
Похоже, на этом острове отменный слух был даже у скелетов. Леди Флориана услышала слова мальчишки.
— Да, лич! — фыркнула дама, усаживаясь за стол. — И что теперь, можно к обеду не звать?
— Но, тетушка, ты же не можешь есть, — напомнил герцог. — У тебя нет желудка.
— У меня и мозгов нет! — прокаркала леди. — Однако я не выжила из ума! Если за столом собирается вся семья, значит, и я должна присутствовать. Или ты думаешь, племянничек, мне не хочется пообщаться с гостями? От вас-то уже тошнило бы, будь у меня желудок…
Оставив за собой последнее слово, скелет принялся водить ножом по пустой тарелке, производя противный скрип. Похоже, кое в чем Лэй был прав: тетушка-лич действительно отличалась редкостной злобностью и вздорным характером.
— Однако, где же еще один наш гость? — спросила леди Равинель. — И почему за столом нет Михаэла?
— Эксперименты… — неопределенно протянул Фердинанд.
— Режете на кусочки очередного несчастного? — тут же вмешалась леди Флориана.
Ариэлла зашлась в хохоте, не забывая бросать игривые взгляды на Лэя.
— Слыхала? — едва слышно шепнул мне Лис. — Они тут на людях ставят опыты.
— Может, это шутка, — ответила я.
— Вот пошутят они и сделают из тебя здоровенный скелет с фламбергом. Тогда посмеемся…
Тут вмешалась вездесущая леди Флориана:
— Чего вы там шушукаетесь? Это неприлично! Лучше б рассказали что-нибудь интересное. Здесь так скучно — сердце от тоски замирает…
— У тебя нет сердца, тетушка, — напомнил Фердинанд.
— Это у тебя его нет! — рявкнул скелет. — Совсем заморил всех! Хоть бы бал устроил, что ли!
— Разумеется, — кивнул герцог. — И приглашу все селение. На днях, в честь гостей…
Лэй, сообразив, чего хотят от нас хозяева, завел длинную беседу. Рассказывал об Арвалийской империи, о Даллирии. Его со всех сторон засыпали вопросами: мужчины интересовались политикой, военными новинками, достижениями науки, женщины желали знать как можно больше о танцах и модах. Ушастик проявлял чудеса осведомленности и галантности: новости, интересные случаи, забавные и грустные истории, анекдоты и комплименты сыпались из него, как просо из дырявого мешка. Некроманты были очарованы, а я получила возможность нормально перекусить.
Обед подошел к концу. Лис, который так и не смог справиться с брезгливостью, остался голодным. Мы же отлично поели. Все блюда были очень вкусными. Лэй во время беседы еще и подкреплялся вином, которое, по его словам, было божественно. Наподкреплялся он знатно: вставая из-за стола, заметно пошатывался и сыпал похвалами красоте леди Ариэллы. Нахальная девчонка игриво встряхивала белокурыми локонами, не сводя с эльфа масленых глаз.
Мальчишка еще даже не приступал к разговору о деле, которое привело нас на Мертвый остров. Мне казалось, что пора бы уже, но я промолчала: эльфу виднее, в конце концов, орки в дипломатии не сильны.
— Вы, наверное, устали с дороги? — осведомился Фердинанд. — Для вас уже приготовлены комнаты. Если хотите отдохнуть, я прикажу слугам проводить вас и расстелить постели.
Лиса передернуло:
— Мне будет стелить постель покойник? Ни за что!
— Наш друг немного устал, — сказал ушастик. — Пусть его проводят, но постель не стелют. Он у нас такой самостоятельный…
Поняв, что гости не собираются покидать их, продавшиеся оживились.
— Тогда, быть может, пройдем в оранжерею? — предложил герцог. — У нас растут великолепные цветы. Вам, я думаю, это будет особенно интересно, — кивнул он Лэю.
— Да, конечно! — подхватил ушастик. — Как всякий эльфийский маг, я больше всего ценю необычные растения и редкие книги…
Фердинанд пропустил этот намек мимо ушей, жестом пригласил нас к выходу. Леди Ариэлла устремилась было за нами