о.
Если бы я сумел освободиться и выбить стальную дверь, наверняка бы отправился на экскурсию по замку-в-скале, но мне не оставили шансов на еще один побег.
Однажды Эфра сообщила:
— Караван пришел, завтра тебя заберут. К своей Вир поедешь…
Глаза у нее были мокрые, и я спросил, кто ее обидел, но она не захотела сказать.
Утром кандалы сняли, зато надели наручники, и меня повели по лестницам и сводчатым коридорам к выходу наружу.
Наверху, в небольшом белом холле, возле окна с видом на головокружительный каньон стоял Дэнис, и рядом с ним две кесу.
— Мне разрешили с тобой проститься, — он взглянул на наручники. — Тебя считают особо опасным, поэтому такие предосторожности. Возвращайся домой, ладно?
— А ты?
— Я останусь. Я ведь уже объяснял. Зато здесь хоть в армию не заберут…
Сумасшедшая картинка за окном у человека неподготовленного могла бы вызвать мгновенную встряску вестибулярного аппарата. Спасибо Сандре — из-за нее мне пришлось прокатиться на дельтаплане, так что я подготовленный.
Покосившись на кесу, Дэнис добавил:
— С ней все в порядке. Они похитили для допроса другого офицера повстанческой армии.
Я кивнул. За это время я настолько мысленно отдалился от Вир, что ничего, кроме короткого удовлетворения, не почувствовал.
— Я спрашивал у Властителя насчет Нерушимой Клятвы, которую дала Сандра, — продолжил Дэнис. — Он не смог сказать ничего определенного. Просто еще не было такого, чтобы Нерушимую Клятву произнес ребенок ее возраста. По словам Властителя, у Сандры очень мощный энергетический потенциал. Передавай ей от меня привет.
— Идем! — одна из сопровождающих взяла меня за локоть и подтолкнула к мраморной арке, за которой изгибалась очередная лестница.
Я оглянулся на Дэниса: он шагнул было следом за нами, но охранница удержала его, положив на плечо серую когтистую руку.
— Пока! — крикнул я. — Обязательно еще увидимся!
А на душе скребли кошки.
Во дворе ждали оседланные грыбели. Среди кесу я увидел Эфру в расшитом бисером кожаном костюме для верховой езды.
— Я тебя провожу. Я здесь немного научилась ездить на грыбеле.
Мне опять завязали глаза и сняли повязку только в роще у подножия горы, после долгого спуска.
— До свидания, Залман, — улыбнулась сквозь слезы Эфра. — Мы скоро возьмем Танхалу, и тогда жди меня в гости!
Она опять плакала. Если бы я мог забрать отсюда и Дэниса, и ее тоже… Хотелось высказаться в адрес Темного Властителя, но я сдержался.
Дальше Эфра с нами не поехала, а я вместе с отрядом кесу спустился в долину, где остановился караван — несколько бензовозов и грузовиков.
— Вот ваш человек, — сказала предводительница отряда капитану Шабурову. — Он непослушен, может сбежать и вернуться к нам. Наргиатаг рекомендует (это слово она выговорила медленно и старательно) снять с него наручники на третий день пути и хорошо за ним смотреть.
Разумеется, наручники с меня сняли, едва отъехали на пару километров от места рандеву: Трансматери даже Темный Властитель не указ. Только перед этим капитан Шабуров заручился моим обещанием, что обратно в Кесуан я не удеру. И уже на второй день меня выпустили на разведку вместе с Феликсом, следопытом каравана — зачем они будут меня даром катать?
Свобода и Лес, и никаких больше цепей — от этого я ошалел и опьянел. В Лесу кое-где лежали островки снега, и цвели весенние лианы, и кишмя кишели звери, птицы, теплокровные личинки.
Один раз нам пришлось объезжать громадную, с легковой автомобиль, бурую в розоватых пятнах куколку, лежавшую на прогалине. Интересно, что из нее вылупится к лету? Или не вылупится — ее бугристую поверхность местами кто-то прогрыз, и то, что внутри, похоже, начало гнить.
В другой раз мы заехали на территорию, где разрасталась колония ползучего душителя — это вроде марьяжника, только еще хуже, потому что растение находится в симбиозе с плотоядными полипами, которые пожирают все, что окажется в древесном плену. Таран-машине пришлось задействовать бивень, в этом режиме она горючего жрет немерено, но иначе мы бы не прорвались. Я сидел в кабине на месте Феликса (тот напился на радостях, что у него появился дублер), и пришлось пристегнуться. Бешеная тряска, рывки, надсадный рев двигателей. Мы пробивали коридор, за нами двигались остальные машины, и в моменты затишья водитель цедил, что заказчик, которому доставили груз, в благодарность мог бы обеспечить нам чистую трассу, а капитан, сидевший с другой стороны, возражал, что зря он так, потому что над чертовым Лесом никто не властен.
Мы отправились сначала на Сансельбу и уже оттуда, взяв новый груз, повернули на Кордею, иначе выглядело бы подозрительно, что караван пришел с порожними бензовозами.
В Танхале я первым делом поехал в офис на проспекте Ста Созвездий — оправдываться за прогул, потому что по графику у меня в это время предполагался рейс на Лаконоду. Написал в объяснительной про взбесившийся зверопоезд.
— Не садись в другой раз в левые поезда, — угрюмо глянув на меня, проворчал Бурхард. — Взрослый же парень… Спина-то в порядке?
— У меня там и не было никаких украшений.
— Ну, хоть это хорошо. А то у нас тут один деятель сделал себе — и остался без премии. Побежал в салон удалять, как миленький!
Мне вспомнилась фантастическая орхидея на правой лопатке у Дэниса.
Выйдя от Бурхарда, я спустился в вестибюль. Там в стенной нише стоит бронзовая трехметровая статуя: женщина мощного телосложения в длинной складчатой тунике. Считается, что это изображение Трансматери, и если работник компании попросит у нее удачи, бросив монетку в небольшой фонтан посреди вестибюля, она поможет. Я бросил в воду завалявшуюся в кармане серебряную мелочь и мысленно попросил удачи для Эфры, для Дэниса, для Вир, для Хэтэсси, для Сандры с ее клятвой. Пусть эта бронзовая богиня дальних странствий поможет им, если сумеет. А потом поехал домой, и во дворе меня чуть не сшиб с ног радостно вопящий маленький вихрь. Повиснув у меня на шее, Сандра мне все колени своими ботинками испинала".
Когда звякнул таймер, отмеряющий время для чтения, Сандры в комнате не было. Залман нашел ее в холле на первом этаже: она беседовала с мужчиной в строгом деловом костюме, сверяли какие-то списки. Среди дорогой мебели и вечнозеленых растений в керамических кадках стояли картонные коробки с яркими наклейками.
Гость кого-то напоминал. Худощавый, сутуловатый, преувеличенно энергичный. Прилизанные тускло-русые волосы, очки в золотой оправе. Широкая менеджерская улыбка, а в водянисто-серых глазах, спрятанных за толстыми линзами, сквозит тревога.
— Все в наличии, — сказала Сандра, когда закончили проверять содержимое коробок. — Спасибо.
И протянула пачку денег. Тот спрятал в карман, не пересчитывая.
— Госпожа Янари, а как там… — он сцепил узловатые пальцы, и тревога хлынула наружу, словно ледяная вода из сорванного крана. Заблудившаяся улыбка теперь казалась совсем уж неуместной.
— Через мой труп возьмут. А это непросто, я их сделаю, как щенков.
Гость начал благодарить.
— Я его, кажется, где-то видел, — заметил Залман, когда он попрощался и ушел.
— Само собой, видел, — подтвердила Сандра. — На рекламных щитах и в газетах. Это Глеб Никес, владелец сети магазинов "Изобилие-Никес". Он считает себя моим должником, потому что я спасаю его дочь от лагерей перевоспитания.
— А это что такое? — Залман показал на коробки.
— Это понадобится для нашего вояжа.
Глава 15
"Съездили с Вир на Хилиус за сластишонами. У нас с ней теперь все кончено.
Она объявилась спустя несколько дней после моего возвращения. Когда начала расспрашивать, я сказал, что мы с Дэнисом выпрыгнули из поезда на первом попавшемся косогоре, но потом встретили кесу из темной гвардии, и его арестовали из-за татуировки, а меня отпустили, и после меня подобрал караван. Полуправда — или, точнее, правда с множеством пробелов.
За сластишонами я сам с ней напросился, из чувства долга. Честно говоря, не очень-то хотелось, но когда она сказала, что у нее скоро будет два выходных подряд, и она собирается на Хилиус, потому что на рынке продают сплошь червивую дрянь, у меня зашевелились нехорошие опасения. Вдруг Мерсмону не хватило сведений, полученных от предыдущего информанта? Тогда Вир похитят, извлекут из ее памяти все, что там есть интересного, а после отдадут на съедение кесу.
Меня неоотступно мучает одна мысль: почему восемь лет назад, в начале зимы, меня не было на Мархене, и я не прикончил тех мерзавцев, которые издевались над Эфрой? Я тогда жил в Лесу, и Мархен для меня был просто словом, названием из потрепанного атласа, но почему не в нашей власти исправить прошлое? Ее день за днем постепенно убивали, а я в то время даже не знал о ее существовании.
Я решил, что должен защитить хотя бы Вир.
В этот раз никаких поездов-ловушек не было. Мы приехали на вокзал вовремя, вышли на грязный бетонный перрон у подножия береговой стены. Вместе с толпой пассажиров, пихавших друг друга локтями и сумками, залезли в вонючий полутемный вагон, похожий на пещеру, и уселись на засаленные тюфяки. Вагон был переполнен, пассажиры сердились и ругались, какая-то тетка обозвала меня "корявой рожей", и галдеж стоял такой, что нам с Вир не поговорить. В углу началась потасовка из-за удобного места: несколько мужчин и женщин в стеганых куртках с капюшонами неловко, но ожесточенно толкались, изощряясь в обидных эпитетах.
Зло, растворенное в быту. Я, кстати, не знаю, откуда эта фраза, но я же не все на свете книги прочел.
Благополучно доехали до Хилиуса, вместе со всеми высадились. Над транспортными траншеями с мутной водой выгнулись пешеходные мостики, дальше — Лес на фоне пронзительно-голубого неба, весь в паутине лиан, усыпанных кремовыми, розовыми, сиреневыми, чайными, бирюзовыми бутонами. На стволах деревьев желтели округлые наросты сластишонов, но вблизи станции осталась одна мелочь, не крупнее медной монеты.