В гостиную вошел Карл и показал Дизелю свою голую задницу. Эффект от этого жеста был несколько смазан из-за того, что, поскольку штанов у Карла не было, все это мы уже видели и раньше.
– Фраер! – хмыкнул Дизель. – Десерт так не зарабатывается.
Карл насторожился и весь превратился во внимание.
– Эээп?
– Печенье, – сообщила я ему.
Карл вскочил на свою скамеечку на стуле и, сев строго прямо, как будто шомпол проглотил, положил руки перед собой на стол. Он снова был хорошей обезьяной. Я дала ему печенье, и он полностью засунул его в рот.
– Ну и манеры, – проворчал Дизель.
Карл выплюнул печенье на скатерть, поднял его и принялся аккуратно грызть.
– Наверное, пойду я домой, – сказала Гло, когда все поели. – Нужно еще постирать, да и метла моя может заскучать. – Она отнесла свою тарелку в кухню, влезла в куртку и повесила на плечо сумку на длинном ремне. – Спасибо за суп и печенье. Завтра с утра увидимся. – Она вышла через заднюю дверь, но через мгновение вернулась. – Я же не на машине. Совсем вылетело из головы.
– Нет проблем, – сказал Дизель. – Мы с Лиззи все равно собирались уезжать. Можем подбросить тебя домой.
Я удивленно посмотрела на него.
– Мы собирались уезжать?
– Нужно кое-кого повидать. И кое-что сделать.
Через двадцать минут мы высадили Гло возле ее дома. А еще через пятнадцать – припарковались перед многоквартирным домом, где жил Джилберт Риди. Разбитое окно в лоджии на четвертом этаже было закрыто листом фанеры. Это был единственный знак, напоминавший о происшедшей здесь трагедии. Тело с тротуара давно убрали. Полицейские машины и «скорая помощь» разъехались. Лента ограждения места происшествия исчезла. Фургончика криминалистов тоже не было видно. С неба продолжал моросить мелкий дождик.
Дизель вышел из машины и открыл мне дверцу.
– Давай-ка осмотримся.
– Сам осмотрись. Я тут подожду.
– Так дела не делаются, – возразил Дизель. – Мы же партнеры.
– Не хочу я быть никаким партнером.
– Ну да. А я не хочу жить с обезьяной.
Это было резонное замечание, так что я отстегнула ремень безопасности и потащилась за ним в фойе. Когда он подошел к лифту, я шагнула назад.
– Тпру… – сказала я. – Куда это ты собрался?
– Риди жил в квартире 4В.
– Так ты собираешься вломиться к нему?
– Ну да.
– Это незаконно. И к тому же противно.
Дизель втолкнул меня в кабину лифта и нажал кнопку с цифрой 4.
– По моим ощущениям, сейчас это будет очень правильно.
– А по моим ощущениям – все наоборот.
– Ты младший партнер. И право голоса у тебя всего на пятнадцать процентов.
– Чего это я младший партнер? Я обладаю такой же силой, как и ты.
Дверь лифта открылась на четвертом этаже, и Дизель вытащил меня в холл.
– Помечтай.
– Ты можешь обнаруживать людей, наделенных силой, а я могу находить такие же предметы. И мне кажется, что в этом мы с тобой равны.
– Дорогая, я обладаю длинным перечнем разнообразных сверхъестественных способностей. Давай смотреть правде в глаза: твое дело – печь кексы.
У меня челюсть отвисла.
Дизель ухмыльнулся.
– Это исправит ситуацию, если я скажу, что кексы у тебя по-настоящему классные?
– Больше ты их никогда не попробуешь.
Дизель обнял меня за плечи и прижал к себе.
– Ты не можешь говорить такие ужасные вещи серьезно.
Он снял кусок полицейской ленты, запечатывавшей дверь квартиры 4В, и, положив руку на замок, отодвинул задвижку, наглядно продемонстрировав лишь одну свою способность из всего длинного их перечня. Дизель мог отпереть что угодно. Он повернул ручку, и мы зашли в квартиру Риди, после чего Дизель запер за нами дверь.
Квартирка была маленькая, но уютно обставленная, с большим мягким диваном и двумя креслами. Большой журнальный столик, заваленный книгами, несколько ручек, пачка бумаг, перетянутая широкой резиновой лентой. Напротив дивана – плоский телевизор, рядом с разбитой застекленной дверью на балкон – письменный стол. Мы прошли в кухню. Кухонная утварь старенькая, но чистая. Небольшой столик с двумя стульями. Чашка из-под кофе в раковине. Была еще одна спальня и одна ванная комната. В которых также не оказалось ничего необычного.
– Что мы здесь делаем? – спросила я Дизеля.
– Ищем что-нибудь.
– Это, конечно, очень конкретно.
Мы подошли к книжному шкафу возле письменного стола Риди. Здесь была широко представлена классика, стояло несколько биографических изданий, немного исторических романов и большая коллекция поэзии, которая занимала целую полку. Книжки Лавея здесь не было. Я сходила в спальню Риди и осмотрела все там. Сонетов здесь тоже не было, как не было их в ванной и в кухне.
– Все вроде бы на своих местах, – сказала я, – но сонетов Лавея я не вижу.
– Здесь уже прошлись криминалисты в поисках отпечатков пальцев и забрали все, что, по их мнению, может пригодиться, – пояснил Дизель. – Я, например, не вижу мобильного телефона и компьютера. Думаю, они могли забрать эту книжку, хотя это и маловероятно. У них не было оснований считать ее чем-то важным и имеющим отношение к делу. Скорее всего, ее забрал убийца.
Я подошла к журнальному столику и остановила взгляд на антологии Шекспира: книга весила фунтов четырнадцать. Обложка была потертой, страницы обтрепанные и желтые от возраста. Книга была заложена блокнотом с разлинованными листами. Я открыла книгу и быстро пробежала страницу глазами.
– Риди читал в антологии один из сонетов Шекспира, – сказала я Дизелю. – И сделал какие-то пометки. Он переписал строчку «То нам слепит глаза небесный глаз»[6], рядом написал Ключ к камню Вожделения и дважды это подчеркнул. Дальше на странице идет список разных документов и книг по его специальности. Последней в этом перечне стоит книга Лавея.
Дизель взглянул через мое плечо на заметки Риди.
– Luxuria – это по-латыни «вожделение»?
– Ты знаешь латынь?
– Superbia, Acedia, Luxuria, Ira, Gula, Invidia, Avaritia. Семь смертных грехов. На этом мои познания в латыни заканчиваются.
– Ты думаешь, Риди убили из-за того, что он занимался исследованиями, посвященными камню Вожделения?
– Люди веками охотились за этими камнями, основываясь лишь на слепой вере в их существование, и, чтобы добыть их, творили жуткие вещи. Не удивлюсь, если Риди стал еще одной жертвой в длинном ряду погибших за эти камни.
Вдруг мы замерли – кто-то пытался повернуть ручку входной двери. Послышался тихий скрежет. Пауза. Вновь скрежет и покручивание ручки. Снова пауза. Кто-то пытался открыть замок, но безуспешно. Дизель подошел к двери и взглянул в смотровой глазок, затем с улыбкой повернулся ко мне.
– Это Хэтчет[7], – сказал Дизель. – Похоже, он уже уходит.
Стивен Хэтчет был рыхлым типом со взъерошенными рыжими волосами. Он присягнул на верность Вульфу, одевался в стиле Ренессанса и отличался совершенно безумным нравом. Лет ему под тридцать, и он был единственным известным человеком, обладавшим способностями, схожими с моими. Предположительно он мог чувствовать магическую энергию, скрытую в обычных предметах. На первый взгляд это кажется совершеннейшей фантазией, но я, например, считаю, что это мало чем отличается от умений фермера, использующего прутики из лозы, чтобы отыскать под землей воду. Хотя, честно говоря, в эту самую лозу я не очень-то верю.
Мы еще раз прошлись по квартире, и Дизель забрал антологию, блокнот и папки.
– Нельзя брать все эти вещи, – возмутилась я. – Это воровство.
– Считай, что мы одолжили их на время, – ответил Дизель. – Когда-нибудь я, возможно, верну это обратно.
Дизель запер за нами дверь и прилепил на место обрывок желтой полицейской ленты. Выйдя из лифта в фойе, мы столкнулись с Хэтчетом, который тянул с собой бензопилу.
– А Вульф знает, что ты балуешься с автоматическим инструментом? – спросил у него Дизель.
– Мой господин знает только то, что я во что бы то ни стало сделаю порученную мне работу. А как это произойдет, ему все равно. Большего тебе и твоей девке знать не обязательно.
Я прищурилась и двинулась в направлении Хэтчета.
– Девки? Что-то я не поняла.
Дизель обнял меня за плечо и отодвинул назад как раз настолько, чтобы мой кулак не мог дотянуться до носа Хэтчета.
– Успокойся, никакой это не секрет, – сказал Дизель. – Все знают, что Вульф ищет камень Вожделения.
– И мы его найдем, – сказал Хэтчет. – Сонеты у нас уже есть, скоро получим и ключ.
– Почему же вы не забрали ключ, когда брали сонеты? – спросил Дизель.
Лицо Хэтчета стало пунцово-красным.
– Упущение вышло.
Он развернулся на каблуках и зашагал в сторону лифта.
– Он собирается бензопилой прорезать дырку в двери квартиры Риди, – сказала я.
– Ну, это вряд ли, – ответил Дизель. – Дверь бронированная, противопожарная. Если Хэтчет собирается попасть внутрь, ему придется пробиваться через стену.
Глава 3
К моменту, когда мы доехали до моего дома, снова начался проливной дождь. Я сбросила мокрые туфли в прихожей и босиком прошлепала в кухню. Дизель взял из вазочки два печенья.
– Мог бы и постоять за мою честь, когда Хэтчет назвал меня девкой, – заявила я Дизелю.
– Я просто наслаждался моментом. Всегда мечтал иметь собственную девку.
В кухню приковылял Карл. Он спал на диване в гостиной, и шерсть у него на голове после спанья стояла дыбом. Он почесал живот и уставился на печенье в зубах у Дизеля.
– Ээээ?
Я дала Карлу печенье и переключила все внимание на антологию и папки, которые Дизель выложил на кухонную стойку. На первой папке было написано «Общая история САЛИГИА». Во второй находилась диссертация под названием «Миф о камне Вожделения», автор – какой-то Карл Сторк. Плюс еще одна, более короткая статья того же автора. Обе эти работы Сторка были написаны в 1943 году. В третьей папке находилась подборка каких-то скрепленных страничек, а также заметок и статей, вырезанных из газет и журналов.