- Что это ты напевал? - Шен глядел не на меня, а на лежащую на дороге зеленую тушу.
- Так… Детская считалочка.
- Ничего умнее я от тебя и не ожидал.
- Тогда мог бы мне помочь, а не прятаться за спиной! - разозлился я.
- Ну хватит! - прикрикнула на нас Лаэн. - На привале можете цапаться вволю, а пока нам лучше убраться отсюда. Иногда они живут стаями.
- В стаи шпагуки сбиваются к середине осени. - Га-нор вогнал меч в ножны. - Но лучше, и правда, уйти.
Стрелы вырезать я не стал. На это потребовалось бы много времени, к тому же почти все тварь поломала коротенькими лапками, росшими у рта. А вот у хвоста самца я остановился.
- Хочешь взять яд? - Га-нор подошел совершенно бесшумно.
- Думаю об этом.
- Хорошая мысль, - одобрил он. - Не стареет. Всегда действует.
- Знаю. - Я взрезал плоть вокруг жала. Отогнул острием кинжала пластинку, под которой обнаружился напоминающий рыбий пузырь, отливающий синевой мешочек.
- Этого хватит, чтобы отравить целую крепость. - Лук поглядывал поверх наших голов. - Было бы здорово бросить его в поваренный котел набаторского полка.
- Не подействует. Можешь выпить все, и ничего с тобой не случится. Он убивает только через кровь.
- А-а-а, - разочарованно протянул тот и отошел к нетерпеливо ожидающей нас Лаэн.
Я аккуратно проткнул стенку пузыря кинжалом и подставил флягу, из которой предварительно вылил воду. Несколько капель прозрачного яда попали мне на руки, но я не обратил на это внимания. Руки можно помыть и потом, когда бесценная отрава перекочует из ненадежного содержимого в мой сосуд.
- Ты неплохо стреляешь, Серый. - Га-нор внимательно наблюдал за моими действиями. - Хорошая скорость.
- Не жалуюсь.
- Учил кто-то из южан?
- Не думал, что ты разбираешься в школах лучников, - усмехнулся я, не спеша с ответом.
- Есть немного, - не стал отрицать он. - У имперских совсем другая стойка. И тетиву они по-другому оттягивают. А если бы ты нахватался от кого-то из моего народа, то никогда бы не стал носить такой лук.
- Ты прав, - сдался я. - Меня учил южанин. Сдисец, если тебе так уж любопытно.
- Я так и понял, - нисколько не удивившись, кивнул Га-нор и внезапно спросил: - Тянул лямку в Сандоне.
- Так заметно?
- Просто помню, что там служил кое-кто из сдисских лучников-наемников. В «Стрелках Майбурга». Кто-то из них вполне мог преподать тебе несколько уроков.
- Дело прошлое, - усмехнулся я.
- Надеюсь, ты не ждешь, что я вновь отдам тебе меч? - Он резко поменял тему разговора, и я поднял на него глаза.
- А ты не отдашь?
- Нет.
- Ну и неси его сам, - пожал я плечами. - Лаэн будет только легче.
Он почему-то весело рассмеялся и наконец-то оставил меня в покое. Тут я его и окликнул:
- Эй, рыжий!
- Да?
- Спасибо за спасение моей шкуры. За мной должок.
Какой-то миг он смотрел на меня пристально и серьезно, затем улыбнулся, отчего его физиономия, и без того малопривлекательная, стала совершенно разбойничьей.
- Сочтемся.
Миновав две деревушки, столь маленькие, что в них не было даже трактира, пройдя вдоль берега заросшей камышами неспешной реки и перебравшись на небольшом пароме на другую сторону, мы оказались на невысоком пригорке. Откуда был прекрасно виден городок с нелепым названием Даббская Плешь. Дорога шла вниз, в сторону большого кладбища, сразу за которым и начиналось поселение.
Оно выросло на пересечении четырех дорог. Одна шла с востока - по ней мы пришли; другая с запада - от Альсгары; третья с севера - от Окни, и четвертая с юга - от шахтерских деревень, находящихся в неделе езды отсюда, у Самшитовых гор. Именно из западной части этой горной гряды торговцы везли в южную часть Империи железную и серебряную руду. Ценный товар, минуя Плешь, отправлялся в дальнейший путь по стране. До тех пор пока серебряные шахты у Врат Шести Башен не иссякли, восточный тракт был не менее оживлен, чем Южный, но теперь он находился в запустении, торговцы, потеряв основной источник дохода, редко отправлялись в путешествие в Лесной край.
По моим прикидкам в Плеши должно быть многолюдно, даже несмотря на то, что праздник Имени давно кончился и главная летняя ярмарка завершена. Народ с трудом расползается по домам после недельного загула.
- Тихо, как на кладбище, - сказал Лук осматриваясь.
- Разуй глаза. Мы как раз через него и идем. Тут как понимаешь, шуметь никто не станет. - За прошедшие дни настроение Шена и не думало меняться к лучшему.
- Это ты заблуждаешься, - не согласился солдат. - Покойнички, дай им только волю, не только шуметь начнут, они еще и бегают быстро. Сам видал, лопни твоя жаба.
- Помолчи, - одернул его я. - Накликать хочешь?
Он заткнулся.
Мы проехали по кладбищенской дороге, миновали Лысый камень у перекрестка четырех дорог и подъехали к городу. Невысокая серая стена, две деревянные башни для лучников (сейчас пустые) и распахнутые створки ворот. Возле них - троица стражников в куртках, с кордами и арбалетами. До нас им не было никакого дела. Даже присутствие северянина их нисколько не заинтересовало. Ребята после возлияния реской[38] были мертвецки пьяны.
- Защитнички, лопни твоя жаба. - Лук скорчил такую мину, словно у него разом заболели все зубы. - Они что, о войне не знают?
- Очень странно все это, - произнес Га-нор.
- Странно что? - поинтересовался Шен.
- Где армия? Почему здесь нет патрулей, а только три пьяных урода? До Песьей Травки не так уж и далеко. Врагу, чтобы напасть, много времени не надо. Несколько быстрых ударов, и дорога на Альсгару открыта. Я не вижу ни одного солдата. Даже занюханного разъезда на дороге не было.
- Армия сдерживает врага на севере. Согласись, Лестница Висельника сейчас гораздо важнее Альсгары. К тому же с чего ты решил, что кому-то есть дело до этого городка? Здесь армию не развернуть, зато на западе стоят наши укрепления.
- Знаю. Воронье гнездо держит восточную дорогу к Альсгаре.
- Вот-вот. Так что нет ничего удивительного, что Плешь оставили на произвол судьбы. Здесь не такое место, чтобы останавливать врага.
- Глупо, - не согласился северянин.
- Имперским военачальникам видней, что глупо, а что нет. Ты всего лишь солдат.
- А ты много разглагольствуешь. Каждый должен заниматься своим делом, Шен, - перебил я его.
- Это ты на что намекаешь?
- Нечего лекарю лезть в дела военных. Если хочешь воевать, запишись в армию.
- Быть может, я так и сделаю. В отличие от вас, я люблю свою страну.
- «От вас»? - нахмурился Лук. - Это кого ты имеешь в виду, парень, лопни твоя жаба?
- Нас с Лаэн. К вам это никакого отношения не имеет, можешь не дергаться. - Я нехорошо усмехнулся. - Вперед, Шен! Вперед! Ты же знаешь, если решишь уйти, никто по тебе плакать не станет.
- Ну уж нет. До Альсгары мы доберемся вместе.
- Как пожелаешь. Но если вдруг решишь податься в воители, только свистни. Я с радостью найду для тебя вербовщика.
- Ты очень добр.
- Знаю. - Я приблизился к нему и так, чтобы не слышали Лук с Га-нором, прошептал: - Но лучше бы тебе не испытывать мою доброту, парень. Мы поняли друг друга?
- Вполне. - Его глаза были злыми. - Я запомню твои слова.
- Очень на это надеюсь. Я тоже запомню, что ты запомнил.
Порой мы отлично понимаем друг друга.
- Шен, у тебя мечта есть? - влез в наш разговор Лук.
- А что? - насторожился тот.
- Да ничего. Просто разговор хотел поддержать, я вот, к примеру, мечтаю о настоящей кровати, жратве, чистой одежде, бочке шафа и горячей воде.
- Да ты, оказывается, чистюля! - рассмеялся лекарь. - Вот не думал!
- Полазил бы с мое по лесам и болотам, побегал бы от Проклятых, мертвяков и Сжегших душу, вот тогда бы я на тебя посмотрел.
- Распрыгался ты что-то, Лук. - Га-нор пнул валявшийся на дороге камушек. - А деньги откуда возьмешь?
- Ну, - смутился тот. - Есть у меня один сорен. Думаю, нам с тобой хватит.
Рыжий удивленно вскинул бровь, но промолчал. Явно не ожидал, что его приятель окажется при деньгах.
- Если не хватит, то мы с удовольствием вас угостим, - предложила Лаэн.
Теперь уже мои брови поползли вверх. Не ожидал от нее столь внезапной щедрости. Нет, денег у нас, конечно, много, можем целую роту северян кормить лет пять, но Лаэн редко предлагала помощь чужакам. Следует ли понимать, что она решила принять эту парочку в нашу команду?
Что же. Я не против. В отличие от Гнуса и Бамута, они не плохи. Подвоха от них я ждал куда меньше, чем от нашего Целителя.
Порк, закутавшись в теплое одеяло, тихонько дрожал. От костра не было никакого толку, и нависший над дорогой лес казался жутким. Пастух ожидал, что вот-вот из темноты на него выберется лесное чудище и сожрет. Две стоявшие у ручья лошади тихонько всхрапывали, и каждый раз крестьянин вздрагивал.
Деревенскому дурачку было ужасно страшно, очень хотелось заплакать, но он этого не сделал, опасаясь, что хозяйка проснется и вновь придется делать то, чего не хочется. А потом очнется еще в каком-нибудь кошмарном месте. На кладбище. Или в логове гова-людоеда.
Он не представлял, каким образом оказался так далеко от родной деревни. Просто в какой-то момент услышал приказ хозяйки лечь спать и не тревожить ее до самого утра. Но Порк не мог заснуть. Рядом с ним лежал живой мертвец, которого раньше звали Грай. Мертвый безжизненными глазами смотрел на несчастного пастуха. От этого становилось еще страшнее. Дурачок помнил, как госпожа заставила его подойти к виселице, перерезать веревку, а затем исчезла из-за левого плеча, а покойник ожил и сел, напугав всех набаторцев. Порк хотел улизнуть, но хозяйка, сидевшая в теле повешенного, не дала ему далеко убежать. Рыдающий пастух и оживший мертвец ушли из деревни вместе.
В первую ночь, когда мертвый перестал шевелиться и вроде бы заснул, Порк попытался бежать. Ему это не удалось. Взбешенная госпожа внезапно оказалась у него за плечом, а потом последовало наказание. После безумной боли жалобно скулящий пастух на карачках приполз обратно к костру, а страшная женщина вновь ушла в тело мертвого, и до утра ее не было слышно. Но дурак больше и не думал о бегстве.