– Думали перелом, но после рентгена не подтвердилось. Сильное растяжение. Походит пока с тугой повязкой. До завтра его здесь понаблюдают, а утром выпишут. Мы вернемся на дачу.
Я почувствовала, как окончательно развязался тугой ком в груди, и заплакала. Я прижалась к маме. Она утешала меня и гладила по голове. Мы вошли в палату. Папа еще спал. Мы сели рядом и смотрели, как он спит. Не знаю, сколько мы так сидели. Время больше не существовало.
Родители рядом. Они живы. Живы! Я не одна.
Когда медсестра втащила в палату капельницу, папа проснулся. Он посмотрел на нас хитрыми глазами и весело сказал:
– Наконец-то наша семья вместе! А то вечно никого не соберешь!
Глава 69
Я вышла из больницы и поехала в Старочеркасскую. Подозрение не давало покоя. Смутное, но тревожное. Я должна проверить.
Папа сам делал ступеньки в доме. Он знал их досконально. Ходил по ним с закрытыми глазами. Он не мог оступиться! Не мог не заметить, что какая-то ступенька вот-вот сломается. Абсолютно нереально! Я в такое не верила.
Я обожаю дом в Старочеркасской. Для меня он – символ беззаботной радости. Здесь не могло произойти ничего плохого! И все же…
Наш дом расположен на тихой боковой улочке, напротив входа глухая стена продуктового магазина, заросшая травой и кустарником. Справа живет тетя Зина, слева – семейство Мальцевых. Заборы у нас невысокие, вдоль них растут розы. Из соседних дворов частично видна дорожка от калитки до нашего дома и небольшая часть огорода. Во дворах слышно, если громко разговаривать или сильно стукнуть калиткой, потому что они находятся в нескольких метрах друг от друга.
Я вошла во двор, аккуратно прикрыла калитку и, пригнувшись, быстро прошла по дорожке. Я очень старалась, чтобы меня не заметил никто из соседей. Похоже, это получилось. А раз удалось мне, удастся и кому-то другому.
Были ли верными мои подозрения? Я стояла у крыльца. Передо мной находились ступеньки и поручни. Я должна внимательно изучить их. Сначала поручни. Они деревянные и слегка шершавые, но без неровностей. Я внимательно просмотрела каждый сантиметр и ничего не нашла. Поручни были в порядке.
На лестнице пять ступенек. Я тщательно исследовала верхнюю, потом вторую сверху. Здесь тоже все хорошо. Неужели я ничего не найду? Должна найти. Иначе придется изменить мои предположения.
Я начинала нервничать. Но уже в следующую минуту нашла, почему упал папа. Третья, средняя, ступенька была надломлена, будто на нее поставили что-то тяжелое. Конечно, ступеньки старые. Почему бы им не сломаться?
С обеих сторон от крыльца растут ночные фиалки. Они не примяты. Значит, никто не залезал внутрь, под ступеньки. Сделать это, не помяв цветы, растущие очень густо, невозможно. Почти. А вдруг? Мне очень хотелось попробовать, смогу ли я залезть под крыльцо, не помяв фиалки.
Я наступила на единственный маленький просвет между цветами и, изогнувшись изо всех сил, залезла под ступеньки. Здесь было темно. Пришлось подсветить мобильником. И тогда я увидела, что с внутренней стороны ступенька надломилась очень ровно. Подозрительно ровно. Будто ее подпилили. Еще два месяца назад я ни за что бы не поверила в такую версию. Но теперь, после всех событий, я не удивлялась ничему. Я сфотографировала ступеньку с нескольких ракурсов.
Пора вылезать обратно. Я согнулась, повернула ногу и вдруг почувствовала резкую боль. Стараясь не упасть, я кое-как выкарабкалась наружу. В середине клумбы, в том месте, где я на нее наступила, трава выглядела едва примятой. Я аккуратно расправила ее. Все. Никаких следов. Отлично. Если смогла я, сможет и другой человек.
Я рассмотрела ногу. Скорей всего, я поранилась гвоздем. Из ранки сочилась кровь. В руке торчали занозы. Пришлось открыть дверь, зайти в дом и промыть ранку перекисью. Вот почему у меня всегда так? Без неприятностей не обходится.
Я еще побродила по двору, но не нашла ничего подозрительного.
– Яночка! Ты приехала? – прокричала тетя Зина.
Она копалась в огороде. Все-таки, если ходить по нашему двору, тебя обязательно заметят соседи. Смешно. Бдительные соседи – повсеместная достопримечательность.
Я зашла к тете Зине.
– Ну, хорошо! – вздохнула она, узнав, что с папой все нормально. – Садись, Яночка, чай с клубникой попьем. Здесь как хорошо на веранде, не жарко.
Я села на деревянную скамью у стола. Больше чайных посиделок я хотела кое-что выяснить.
– Тетя Зина, вы поменяли номер телефона? – спросила я.
– Да нет, ничего не меняла, – ответила она. – Тут племянник с семьей в гости приехали. Я с его телефона звонила. Сейчас покупаться на Дон пошли.
Вся информация в трех предложениях. Все бы так рассказывали!
Тетя Зина пододвинула ближе тарелку с клубникой.
– Бери, бери, угощайся. К вам тоже гости приезжали, да?
– Какие гости? Никто не приезжал.
– Так я вчера вечером видела, как от вас мужик выходил, большой такой, не из нашенских, не местный. Видать, ваш знакомый. Он еще твоим родителям помахал, когда вышел. И со мной поздоровался. Уважительный.
Опять этот крупный мужчина. Он начинал раздражать. Мелькал повсюду, как привидение. Кто же это такой?
Я сделала несколько глотков чая. Потом сказала, что сейчас вернусь, зашла в свой двор и позвонила маме. Ее голос звучал радостно.
– Мама, к нам кто-нибудь вчера приходил? – строго спросила я.
– Никто, – ответила она.
– А вы куда-нибудь уходили?
– Гуляли, как обычно, вечером по берегу. А что такое, Ясенька? – забеспокоилась мама.
– Ничего-ничего, – я поспешно повесила трубку.
Теперь ситуация понятна и ясна. На самом деле не ступенька подломилась. Таинственный мужчина ее подпилил или подломил. Неужели Экис?
Я вернулась к тете Зине:
– Когда наш гость помахал родителям, вы их видели? В тот момент?
– Нет, но и так понятно, что им. Не будет же человек просто так руками размахивать.
Да, логика железная. Тетя Зина не знала, как она ошибается. Будет. Очень даже будет. Особенно, если преследует конкретные цели.
Я распрощалась с тетей Зиной. Она обещала позвонить, если увидит в нашем дворе что-нибудь необычное или кого-нибудь незнакомого.
Что-то не давало покоя. Как происходит у меня в последнее время, в голове крутилась мысль, которую я никак не могла ухватить и четко сформулировать. Тугодумка!
В полупустой маршрутке я возвращалась в Ростов. Дорога была проселочной, неровной. Маршрутка подпрыгивала на ухабах. Пахло пылью и бензином. Вокруг обычный степной пейзаж. Поля, разделенные лесополосами, упирались в горизонт. Думалось хорошо. Казалось, я вот-вот ухвачу ускользающую мысль. Но ничего не получалось.
Мысль оформилась, когда маршрутка въехала в Ростов и подъезжала к площади Карла Маркса. Ну да, конечно. Вчера я сказала Антону о том, что родители для меня – самое главное в жизни. И на следующий день вот тебе, пожалуйста. Какой сюрприз!
Глава 70
Я вошла в квартиру и, не раздеваясь, рухнула на диван. Я лежала и смотрела в окно. Не помню, сколько времени прошло. Меня окружала пустота. Я будто плыла в невесомости и ничего не понимала. Рухнуло уже почти все в моей жизни. Вот именно, почти. Я не должна допустить, чтобы «почти» превратилось во «все». Окончательно и навсегда. Я не смогу пережить таких изменений.
Я напоминала себе котенка или щенка, которые отчаянно барахтаются в воде, пытаясь выплыть. Но попытки ни к чему не приводят, потому что рядом стоит человек. Экис. Он погружает их головы в воду всякий раз, когда морда оказывается на поверхности. Итог такой борьбы известен заранее.
Вот и у меня похоже. Я – самая обыкновенная. Не сверхчеловек. Я не выдержу. Не выплыву. Мои силы закончились.
Потом я долго плакала и не могла остановиться. Почему все это происходит со мной? Когда и в чем я успела в жизни так провиниться? То, что творилось вокруг, напоминало изощренную месть. Кого? За что? Я не понимала. Кто мог так сильно меня ненавидеть? Чувство растерянности и собственного бессилия подавляло. Я – никчемная клуша. Так и есть.
Весь день звонил Антон, но я не поднимала трубку. Не было сил на разговоры. Как хорошо, что не надо ходить на работу! Очень кстати. Все равно пришлось бы отпрашиваться.
Я заставила себя написать Антону сообщение о том, что наберу его позже. Несмотря на смс, он продолжал названивать. Слишком настойчиво. Это злило. Раздражало. Все-таки он бестактный. Навязывается, когда никто не просит.
Вечером я поехала в больницу. Родители выглядели веселыми. Папа красовался с тугой повязкой на ноге. Он шутил, и я немного успокоилась.
Стыдно признаться в своих мыслях. Я подумала, как хорошо, что у Кирилла нет родителей. После его пропажи, я несла бы двойную ответственность. А так, моим третьим родственником была Джина. Я привязана к ней, как к человеку. Джина всегда находится в квартире. Я очень надеялась, что в безопасности.
Глава 71
До понедельника я жила в Старочеркасской с родителями. Из меня защитник никакой, но я боялась их бросить, оставить одних. Джина тоже приехала. Ночью клетка стояла в гостиной. Днем мы выносили ее на веранду. Пыш смотрел на Джину равнодушно, но это ничего не значило. «Самый хитрый кот на свете», как называл его папа, в любой момент мог совершить что-нибудь непредсказуемое. Поэтому без присмотра мы Джину не оставляли.
Однажды после обеда я услышала, как папа разговаривает со свинкой. Он точно думал, что рядом никого нет.
– Вот так вот, Джульетта, – говорил он. – До сих пор не пойму, как я так оступился. Не мог я. Даже со сломанной ступеньки. Да и странно, почему она вдруг надломилась? Лестница всегда крепкой была. Своих расстраивать не хочу, только тебе рассказываю. Я думала о том же самом. Значит, папа подозревал подвох. Как и я. Но как выяснить, правы ли мы?
Я изредка обменивалась сообщениями с коллегами. Я писала о том, что хочу отдохнуть и пожить на даче с родителями. Про то, что случилось с папой, никто в «Ифине» не знал. Я хотела, чтобы все отдохнули от меня. А я – от всех. Хотелось спрятаться, зарыться в нору. Забыть о проблемах. Вот такая я защитница!