Неужели я позвала его сюда? Пожалуйста, Господи, только не это.
Черт, у меня болела голова. А во рту был привкус хлопка, рома и, возможно, читос. Боже, отвратительная смесь.
Ума не приложу, почему я до сих пор лежала на диване, а Лукас лежал подо мной и не шевелился.
Я посмотрела на него и потрясла за плечо. Но он не открыл глаза.
– Лукас.
Первой моей мыслью было: нет. Второй мыслью: пожалуйста, Боже, только не опять.
Дежавю.
Кейд вздохнул позади меня, затем подошел, чтобы проверить зрачки Лукаса.
– Хорошо отдохнули? Потому что, похоже, он не реагирует.
Кровь застыла в жилах, а сердце забилось быстрее.
– Лукас! – закричала я, хватая его за руку и энергично тряся. – Мы не так уж много выпили.
Я попыталась вспомнить подробности. Мне кажется, пара коктейлей и шот. Лукас не раз пил столько в моем присутствии, но в этот раз мне практически пришлось нести его на руках по коридору.
– Наверное, он что-то сделал, пока ты не видела. – Кейд спокойно набирал номер на своем телефоне, словно ничего особенного не случилось.
Мо сердце грохотало, пока я перебирала все возможные варианты.
– Он бы не стал так делать. Лукас, ты ведь не стал бы так поступать, правда? – спросила я, надеясь, что он ответит. Мне хотелось верить, что сейчас мой друг услышит меня, проснется и рассмеется. Тогда это оказалось бы злой шуткой, но я не возражала против подобного вариант.
Однако Лукас не двигался, и меня захлестнуло неверие. Должно быть, я спала. Все это не могло происходить на самом деле.
Укладывая Лукаса обратно на диван, я крикнула Кейду:
– Звони в службу спасения! Боже, что ты делаешь…
Кейд прервал меня монотонным голосом.
– Успокойся. – Затем поднес телефон к уху. – Да, нам нужна скорая. У одного из моих сотрудников передозировка.
– Он ничего не принимал, – зашипела я на Кейда. Как он смел обвинять Лукаса в этом? Мой друг был чист. Мы проделали огромную работу, всецело обсудили эту тему и обменялись обещаниями.
Я погладила Лукаса, его крепкую челюсть и губы. Он всегда был полон жизни, а теперь совершенно безжизненно лежал у меня на диване.
Горло сжалось, а внутренности скрутило от страха. Я не могла потерять его из-за нашей общей слабости, не тогда, когда мы были так близки к тому, чтобы стать сильнее ее.
– Пожалуйста, Лукас, прошу тебя, умоляю. Все будет хорошо. Просто оставайся со мной. Ты слышишь меня? Ты нужен мне. Всем нам.
Я сломалась, слезы полились из моих глаз, когда я притянула его к себе, и его голова упала мне на плечи.
– Да, известно, он жив. Но мне срочно нужна скорая. Мы находимся в апартаментах «Либерти Грин», квартира 307. – Монотонный голос ублюдка, которым он произносил эти слова, терзал каждый мой нерв. Мне хотелось убить его, направить свою ярость на него и на всех остальных, если они считали себя выше нас, если думали, что положение не критическое.
Кейд не осознавал этого.
Даже если Лукас и сорвался, это была не его вина. Никогда не была. Неужели люди не понимали этого? Мы каждый день боролись за нормальное состояние, сдерживая внутри то, что когтями пыталось вырваться наружу.
Глядя на нас, Кейд постукивал ботинком в ожидании ответа диспетчера.
– Могу проверить пульс, но он жив. – Он подождал мгновение. – Потому что кожа не приобрела хорошо известный мне оттенок. – Его признание стало для меня напоминанием, которое я отгоняла. Кейд и раньше видел трупы… он убивал и сам. Работая под прикрытием, я знала, что означает фамилия Арманелли. И даже если они встали на правильный путь, даже если они с братом не хотели делать ничего плохого, они по-прежнему обладали массой возможностей.
– Я точно не собираюсь ехать с ним на машине скорой, – сказал он так, словно его оскорбили. – Здесь его подруга. Ее тоже нужно будет осмотреть. Они были вместе, и у нее учащенное дыхание.
Я не стала поправлять его.
– Точно не знаю, что она сделала. – Кейд внимательно посмотрел на меня, и я смирилась с тем, что даже он всегда будет видеть во мне готового сорваться человека. Пусть я верила в себя, остальные всегда опасались, что я снова возьмусь за старое. – Но я уверена, что она не принимает наркотики. Только ее друг.
Услышав его слова, я открыла рот от изумления.
Он продолжил:
– И еще, этот случай не должен быть зарегистрирован. Мне нужно поговорить с шефом. Можете сказать ему, что это Кейд Арманелли.
– Что ты делаешь? – спросила я громким шепотом. – Просто повесь трубку. Мне нужна твоя помощь.
– Какая помощь, он без сознания. – Кейд приподнял бровь, будто я была идиоткой.
– Он может умереть! – закричала я.
– Куколка, с твоим другом все будет в порядке. – Он потянул меня за волосы. – Проблем с дыханием нет, максимум, что его ждет, – кома. Ты не виновата, мы со всем разберемся, но я должен поговорить с шефом. – Он пожал плечами, как будто в этом не было ничего особенного, а затем повернулся, чтобы поговорить с начальником полиции. – Да. Это Кейд. Вам нужно проверить камеры в этом здании. Они взломаны.
Кейд вышел из комнаты, а я обняла своего друга и принялась раскачиваться с ним вперед-назад. Слезы текли из моих глаз, пока я напевала песню, которую мама пела мне в детстве. Не знаю, кого именно я пыталась утешить, Лукаса или себя.
Когда приехали врачи, я держала его за руку, пока они не велели мне отойти. Но после того, как Кейд представился, меня пропустили в машину скорой помощи, и я поехала в больницу вместе с Лукасом.
Лечение начали сразу же. Пока я наблюдала, они ввели препарат, чтобы предотвратить передозировку, а затем отвезли в отделение интенсивной терапии, но сразу же за этим пришел врач и сообщил мне информацию о здоровье Лукаса. Никакого долгого ожидания, отговорок или проверки документов. Вот как проходило лечение по приказу Арманелли, и я прекрасно понимала, что оно отличается от того, с чем сталкивается обычный человек.
А сам Кейд исчез. Он не поехал со мной в машине скорой помощи. Вместо этого, когда я выходила из машины, ко мне подошли двое мужчин в костюмах. Один из них представился другом Кейда и сказал, что побудет со мной, пока Кейд не вернется.
– Что вы имеете в виду? – фыркнула я. – Мне не нужна компания.
– Как бы не так, мисс Харди. Мы побудем с вами.
Медсестра сказала, что скоро Лукасу дадут лекарства и возьмут анализы, а я могу подождать в холле. Я сидела в приемной и смотрела на экран, не зная, кому звонить и что делать. Лукас почти не поддерживал связь с родственниками, а мне не хотелось сообщать им, что у него передозировка. Он вполне способен рассказать все сам, когда будет готов.
А так обязательно и должно было случиться, потому что он придет в себя.
Единственным человеком, которому я могла написать, был Кейд, и то лишь для того, чтобы избавиться от его головорезов.
Я: Присутствие здесь твоих людей излишне.
Кейд: Расценивай их как компанию.
Я: Не нужна мне никакая компания, и Лукасу тоже. Нам нужно личное пространство.
Кейд: Личное пространство для чего?
Я: Он пытается выжить, тебя это вообще волнует или нет?
Кейд: Я отправил туда своих людей, разве ответ не ясен?
Я фыркнула. Он не понимал, что вряд ли можно назвать помощью ситуацию, когда ты отправляешь незнакомцев наблюдать за чьими-то личными мучениями.
Я: Ты видел, как он лежал там без сознания, и даже не приехал в больницу.
Кейд: Его показатели в норме. Врачи проводят анализ крови, чтобы выяснить информацию о препаратах. Он поправится. Это слова врачей.
Я: Они звонили тебе?
Кейд: Нет.
Я: Тогда откуда ты знаешь?
Кейд не ответил на вопрос, да и в этом не было необходимости. Он наверняка проник в систему больницы, чтобы выяснить эту информацию. Я позавидовала тому, насколько он хорош в своем деле, и мое сердце немного оттаяло из-за его беспокойства.
Я: Если хочешь знать, как у человека дела, можешь прийти в больницу и спросить, Кейд. Необязательно взламывать систему больницы.
Кейд: Я работаю.
Я: Прекрасно. Тогда в понедельник увидимся в офисе.
Я отключила звук на телефоне и убрала его обратно в карман, потому что нужна была другу.
Однако не прошло и часа, как услышала голос, который никак не ожидала услышать.
– Держи, – проворчал Кейд, сунув мне под нос коробку леденцов.
– Что? – прошептала я, мое сердце бешено колотилось, а на глазах выступили слезы. – Что это? – спросила я.
Я знала, что это было. Кейд делал чертов жест.
Он принес то, что мы с Лукасом поглощали большую часть времени. Он вел себя так, будто не наблюдал за нами, будто ему было наплевать на других, но все же у него было положительные черты, и леденцы были тому доказательством.
– А на что похоже? Ваши леденцы, – сказал он так, словно я была полной идиоткой. Затем подтолкнул коробку ближе, предлагая взять лакомство.
Я схватила коробку и прижала ее к себе, а будучи по-прежнему в том черном платье, чувствовала себя при этом нелепо. Волосы давно растрепались, а одежда изрядно помялась после ночной прогулки и сна на диване.
У меня отвисла челюсть, когда Кейд поднял сумку, которую держал в другой руке, и вытащил мою мешковатую футболку с надписью Boyz II Men, мои любимые джинсы и шлепанцы.
– Тебе нужно пойти переодеться.
– Где ты взял мои вещи?
– Ты правда хочешь знать? – Он закатил глаза, а затем потер их, как будто очень устал. – Иди переоденься, куколка.
Я схватила одежду и побежала в туалет, чтобы не разрыдаться прямо у него на глазах.
Кейд быстро превратился из врага в спасителя. И, переодеваясь в кабинке больничного туалета, я поняла, что мое сердце чуть не разрывается на части всякий раз, когда я вижу его. Люди не ломаются в трудных ситуациях, если рядом нет того, кому они доверяют, на кого могут опереться, кто прикроет их спину, когда они оступятся. Меня пугало, что моя душа доверилась ему, и я была счастлива, что здесь был именно он, а не кто-то другой.