Жить в страхе и ревности… Это не для меня. Поэтому я и сомневаюсь, стоит ли переезжать. Знаете, все время придется пожинать плоды своей глупости.
– Не вини себя, – тетя Оля похлопала Лиду по плечу. – В жизни всякое бывает. Из всего можно извлечь урок.
– Ну да, ну да, – вздохнула Лида.
– Знаешь, у меня в институте была подружка, – тетя Нина задумчиво мяла в руках корку черного хлеба. – Она любила повторять: «Сомневаешься – не делай, сделав – не жалей». Мне в свое время помогло.
Лида обдумывала эти слова, лежа в кровати перед сном. Квартира стала чужой и недружелюбной, и Лиде хотелось вскочить и убежать на улицу прямо посреди ночи. Не хватало привычного шарканья в коридоре, приглушенных голосов из дедова приемника. Ей хотелось прижаться щекой к шершавой ладони, рассказать о переживаниях, посмотреть, как он пьет свой чай с лимоном из граненого стакана…
В воскресенье Лида отвезла родственниц на вокзал. Она сердечно поблагодарила их за помощь и поддержку, и все прослезились. А в понедельник Лида написала Андерсу, что согласна на переезд.
Она рьяно взялась за оформление документов. Не столько потому, что хотела улететь поскорее, сколько потому, что боялась остаться наедине со своими мыслями. Вечерами Лида собирала вещи в коробки. Часть она собиралась отправить морем в Штаты, часть – вывезти на дачу. Поразмыслив, она решила сдать квартиру, чтобы иметь какие-то личные деньги.
Норберг звонил ей раз в несколько дней. Сама она старалась не искать с ним связи, чтобы не выглядеть надоедливой. Она не знала, что творится у него внутри, и боялась разрушить их хрупкую дружбу.
Лето выдалось сухим и жарким. Лида распахнула все окна в квартире и включила вентилятор, но липкие струйки пота все равно противно сползали между лопаток, пока она укладывала коробки с вещами. Вечер приносил долгожданную прохладу, и Лида садилась со стаканом прохладного сока на подоконник, глядя, как зажигаются окна.
– Мне пришли результаты анализов, – сообщил ей Андерс в один из таких вечеров.
– Хорошо, – ответила Лида.
– И ты даже не спросишь, что там?
– Я и так знаю.
– Я стану отцом!
– Мои поздравления.
– И даже не скажешь, что ты была права?
– Нет. Но я рада, что теперь все ясно.
– Я пересматривал ту запись… С ребенком. Это удивительно.
– Все вдруг стало иначе, правда?
– Да. Я как будто что-то хочу тебе сказать, но никак не подберу слова. Но когда ты прилетишь, я свожу тебя в самый лучший ресторан, даю слово.
– Ты еще не передумал поселить меня в своем доме?
– Почему ты спрашиваешь?
– Не знаю. Все это как-то странно. Мы с тобой едва знакомы.
– Я знаю достаточно. Но если ты против, я могу найти тебе квартиру.
– Я совсем запуталась.
– Давай ты приедешь и мы вместе разберемся.
Спустя две недели Лида собралась с силами и поехала на кладбище. На их семейном участке цвел барвинок. Его посадила еще ее бабушка: они вместе приезжали ухаживать за могилой родителей. Лида села на маленькую скамеечку, прополола сорняки, посадила саженец белой плетистой розы. Такая росла на даче, и Лида подумала, что дедушке бы понравилось. Пригладила холмик, словно поправляя одеяло, и мысленно попрощалась. Она отдала последние из «гробовых» денег за новую гравировку на семейной гранитной плите.
В середине июля она закончила оформлять бумаги, связанные со смертью деда и наследством, и получила визы. Дважды приходили смотреть квартиру. Андерс при каждом звонке спрашивал, долго ли еще она будет собираться. Лида подсознательно оттягивала момент переезда, прыжок в новую жизнь ее страшил.
Она записалась в женскую консультацию, сдала анализы, на сей раз пройдя все дебри бесплатной медицины. Последнее УЗИ показало, что плацента поднялась, и угроза выкидыша миновала. Узнав об этом, Норберг выслал ей электронный авиабилет в первый класс на 31 июля.
– Этого времени тебе точно хватит, – сказал он. – Или я прилечу сам.
И поскольку одна семья согласилась снять квартиру с августа, Лида решила лететь.
Глава 17
После московской жары Лида почти не почувствовала разницу в климате. Лос-Анджелес дыхнул на нее горячим воздухом, едва она вышла из аэропорта. После долгой очереди на паспортном контроле Лида мечтала поскорее оказаться в кровати. Первый класс был, бесспорно, комфортным, но спина ныла и требовала горизонтали.
Лида ожидала, что ее встретит сам Андерс, потому что накануне отлета он написал: «Жду встречи», – но в аэропорту его не было. Телефон Лида без местной симки включить не могла, и когда она уже смирилась с мыслью, что придется ехать на такси, она наткнулась взглядом на человека с табличкой «Lidiya Strelnikov».
– Это я! – обрадованно провозгласила она, волоча за собой чемодан на колесиках.
– Вы к мистеру Норбергу? – уточнил мужчина.
– Да.
– Меня зовут Эйдан. Я помогу, – он взял у нее багаж.
– Я думала, что Ан… мистер Норберг встретит меня сам, – сказала Лида, плюхнувшись на заднее сиденье тонированного автомобиля.
– Известные люди стараются лишний раз сюда не приезжать, здесь всегда дежурит кто-то из папарацци.
Лида вспомнила многочисленные снимки звезд, сделанные в аэропорту Лос-Анджелеса, и была вынуждена согласиться. Хотя Андерс мог бы предупредить ее.
Они ехали около полутора часов. К счастью, был уже вечер, и им удалось избежать пробок. После пропускного пункта Лида поняла, что они попали на какую-то элитную территорию. Эйдан провез ее вдоль высокого забора и затормозил около современной одноэтажной виллы с плоской крышей. Из-за огромных окон она походила на стеклянный куб.
Лида вышла и огляделась. Садовые фонари освещали деревья и цветущие кусты. После перелета, аэропорта и трассы было оглушающе тихо. Прогретый воздух пах иначе, чем дома. Возможно, растениями. Местность была холмистая, и к дому, стоящему на пригорке, вели ступени. Здание утопало в зелени.
Свет горел. Эйдан поднес чемодан к двери и позвонил. Лида поправила волосы, ожидая увидеть Андерса, но открыла полная невысокая женщина в переднике.
– Вы Лидия? Проходите, добро пожаловать, – сказала она с акцентом. – Меня зовут Глория.
– Очень приятно.
Лида прошла в гостиную. Во всем был виден скандинавский вкус Андерса: стеклянные стены, деревянный пол и простая лаконичная мебель. Ничего лишнего. Все было в одном: и гостиная, и кухня, и столовая. Длинный обеденный стол с авангардными красными стульями, на котором стояла черная миска с фруктами. И какая-то абстрактная картина.
Вспомнив про водителя, Лида полезла в сумку за кошельком, но Эйдан сказал, что ему уже заплатили, и ушел.
– Мистер Норберг попросил дождаться вас, – сказала Глория. – Он на съемках и вернется только утром. Вы же понимаете, про вампиров снимают ночью.
Лида улыбнулась. У Глории была очень живая и заразительная мимика.
– Пойдемте, я вас провожу, – Глория подхватила чемодан и покатила за собой, не переставая болтать. – Я помогаю мистеру Норбергу по хозяйству. Убираюсь два раза в неделю, иногда готовлю. Вот, здесь ваша спальня.
В просторной светлой комнате стояла большая кровать с кучей подушек всех оттенков синего. Массивное деревянное изголовье, туалетный столик в форме буквы «П», зеркало. На окнах во всю стену висели жалюзи.
– Вот шкаф, – Глория указала на скрытые в углу дверцы, – а там – ванная.
Ванная была отделена от спальни раздвижными дверями из матового стекла. Стекло, дерево и металл были, видимо, любимыми материалами архитектора. Все было таким сияющим и чистым, что казалось новым. Либо этой ванной не пользовались, либо Глория была мастером своего дела.
Все поверхности отражали свет. Чаша ванны утопала в мраморном основании. Еще там стояли душевая кабина, раковина и туалет. Примерно такого размера были комнаты в московской квартире Лиды.
– Вы можете располагаться, а я разогрею ужин. Я редко готовлю для мистера Норберга, но он попросил сделать для вас исключение и обязательно проследить, чтобы вы поели.
– Спасибо, Глория. Это очень мило с вашей стороны.
– Вам нужно достаточно питаться в вашем… положении, – Глория указала взглядом на живот Лиды.
Он и правда стал округляться в последние недели, но Лиде казалось, что свободная блузка хорошо его скрывает.
– У меня трое детей, – доверительно сообщила Глория и подмигнула. – Я такие вещи определяю с первого взгляда.
Лида не могла не улыбнуться в ответ.
– Вы очень проницательны.
Довольная собой, Глория удалилась на кухню, пока Лида наскоро приняла душ и переоделась в легкий сарафан. Расчесав влажные волосы, Лида отправилась в гостиную.
Глория подала на стол свежие лепешки, острое мясное жаркое с овощами и свежий салат.
– Очень вкусно, – сказала Лида, смакуя соус. – Восхитительно.
Только сев за стол она осознала, насколько голодна. Глория кивнула.
– Вы не хотите тоже поесть? Там хватит на вторую порцию? – Лида посмотрела в сторону плиты.
– Я приготовила много, привыкла кормить большую семью, – Глория вытерла руки и сняла передник. – Но уже поздно, и мне пора возвращаться. Я прихожу по вторникам и пятницам, поэтому мы скоро увидимся.
– Я была рада с вами познакомиться. Боже, Глория, как же это вкусно!
– Если захотите, в следующий раз я дам вам рецепт. Он у нас семейный. Мистер Норберг тоже любит это блюдо.
– Буду ждать. Хотя сомневаюсь, что у меня получится так же хорошо.
– Ничего сложного, – Глория махнула рукой, но выглядела польщенной. – В холодильнике есть замороженный йогурт и чизкейк, соки и вино. Здесь кофеварка, чайник, в этом шкафу посуда, а здесь – сухие завтраки.
– Спасибо.
– И мистер Норберг оставил для вас записку, – Глория извлекла из ящика стола бумажку.
Лида пробежалась по ней глазами. Почерк у Андерса был довольно корявый. Он написал код от сигнализации и пароль от вай-фай, просил выйти в Интернет и связаться с ним.
Когда Глория ушла, Лида отрезала себе кусочек свежего шоколадного чизкейка, вымыла посуду и прошлась по дому. Она не удержалась от искушения и заглянула в спальню Андерса. Она была немного больше ее собственной, но обстановка была почти такой же. Разве что кровать была покрыта черным атласным покрывалом. Лида прижала к себе одну из подушек, надеясь тайком уловить частичку его запаха, но белье пахло только кондиционером. Наверное, Глория только перестелила постель. В ванной стояло роскошное джакузи. Лида решила, что если когда-нибудь будет богатой, то обязательно заведет себе такое.