Линди опасалась, что Ник может взорваться в любую минуту, как перегревшийся котел. Если бы он смог увидеть себя со стороны — в этих разводах зеленого, коричневого и черного он выглядел великолепно. Эта грубоватая одежда подчеркивала достоинства его мощной фигуры. А шлем «сафари» примостился на его голове чуть набекрень, придавая ему лихой вид. Весь его облик наводил Линди на мысли о волнующих приключениях, о непредсказуемых рискованных поступках.
Ее, на удивление, так и подмывало обнять его прямо здесь, посреди главной улицы города. Но она подозревала, что ему не очень понравился бы ее порыв.
— Нам нужно сходить еще в один магазин, — отважилась она. И прежде чем Ник смог опять взреветь от негодования, она предупреждающе подняла руку. — Нам нужно купить чего-нибудь из еды, вот и все. За продуктами ты, надеюсь, ходишь в магазин? Или это тоже не соответствует твоим принципам?
Стоило Нику завладеть тележкой в магазине, как он понесся с ней вперед, будто бежал по беговой дорожке на стадионе в Индианаполисе. Линди приходилось бежать за ним легкой трусцой, чтобы не отставать. Сумка качалась на ее плече, как маятник, она была тяжелее, чем обычно — ведь там лежала пара ботинок для Ника. Но это был приятный груз. Она взяла упаковку сыра и метнула ее в тележку, когда Ник проносился мимо. Потом, прицелившись, она бросила в тележку пачку крекера, но промахнулась. Подхватив ее с пола, она побежала вслед за Ником.
— Что тебе взять — лимонад, грейпфрутовый сок или вишневую воду? — тяжело дыша, спросила она.
— Что хочешь.
Протянув руку, он наугад схватил баночку с ореховой пастой и бросил ее в тележку. Все это происходило на полном ходу.
Линди вернулась за упаковкой виноградного сока. Потом, срезав угол, она бросилась в следующий проход навстречу Нику.
— Как ты делаешь покупки? Это же просто ужасно! — сказала она. — Следует хотя бы прочитать, что написано на этикетке, выбрать лучший товар, и потом уже принимать решение.
Глаза у Ника опасно блеснули, когда он с тележкой сделал вираж, объезжая Линди.
— Это я могу показать тебе, как надо делать покупки. Если постараешься, может быть, хоть чему-нибудь научишься.
Не гладя, он бросил в тележку сначала пакетик с хрустящей кукурузой, потом коробочку с изюмом.
— Знаешь, с тобой по магазинам ходить — все равно что выгуливать на поводке мартовскую кошку, — пожаловалась она. Но не успела договорить, как Ник с тележкой оставил ее позади.
Они справились с покупками за рекордно короткое время и вышли из магазина, нагруженные двумя большими пакетами. Ник сердито поглядывал на нее поверх своего груза.
— С меня хватит. Пошли к черту все эти магазины! Я больше не вынесу. Тебе ясно, профессор? Мне наплевать на нашу сделку. С этой минуты — никаких универмагов, торговых рядов, складов с товарами, фруктовых прилавков — все, хватит…
— Да не заводись ты так. Мы больше не пойдем в магазины.
— Смотри, ловлю на слове, — пробормотал он, встряхнув в подтверждение своей непреклонности увесистый пакет.
Линди улыбнулась.
— Пора, — сказала она.
— Что пора?
— Пора ехать.
— Куда?
— Туда, куда мы намеревались.
Ник не то застонал, не то взвыл, напомнив ворчание Хаммерсмита.
— Нет, ты все-таки добьешься своего. Ты сведешь меня с ума. Я двадцать четыре часа не выдержу. Ни за что!
— Выдержишь, — уверенно заявила Линди.
Ей доставляло удовольствие сознавать, что она может так встряхнуть его. Значит, какое-то влияние на него, пусть даже пока не то, на которое рассчитывала, она все-таки имеет.
Да, пора было приступать к следующему пункту.
Линди остановила Салли там, где кончилась грунтовая дорога. Нашарив на заднем сиденье походный рюкзак, прижатый куском песчаника, она отряхнула его от пыли и стала засовывать туда покупки. Ник мрачно наблюдал за ней.
— Не знаю, что за глупости у тебя на уме, но давай я понесу рюкзак. — Он надел лямки рюкзака себе на плечи. — Давай уж скорей начнем то, что ты задумала.
Линди очень понравилось, как он выглядел с рюкзаком. Его широкие плечи, казалось, могли выдержать любой груз. Как бы ей не перестараться. Ее усилия по его экипировке привели к тому, что он становился привлекательней с каждой минутой. А из-за этого она не могла мыслить четко и ясно. Линди прижала руки ко лбу — несомненно, это была любовная лихорадка. Надо было взять себя в руки. Сегодня у нее было важное дело, и ей потребуется вся ее находчивость, чтобы добиться успеха.
Она несколько раз глубоко вздохнула в надежде, что свежий воздух прояснит ее мысли. Но куда там! Даже когда она не смотрела на него, его образ стоял перед глазами, будто впечатался в память навечно: золотисто-каштановые волосы, как оперение у ястреба, пронзительно голубые глаза.
Но дело было не только в этом. Не только в его физической привлекательности. Нечто в глубине его натуры притягивало ее. Она чувствовала, что в основе его характера было что-то надежное, ему можно было доверять. Постепенно она начинала понимать: то, что он сказал о себе сегодня утром, — истинная правда. Ник Джарретт никогда не стал бы притворяться и казаться не тем, кем он был на самом деле. Он не колеблясь высказал бы любому человеку свое мнение о нем. Все его чувства были ясными и незамутненными, никаких нюансов. Линди уже успела разобраться в этом.
— Ну что, мы идем куда-нибудь или нет? — послышался его требовательный голос у нее за спиной.
— Я почти готова.
Линди еще раз нырнула в машину в поисках фотоаппарата. Она боялась поверить, что в Нике столько хороших черт. Ведь когда-то она так же поверила Клуни. В течение нескольких лет она полностью посвятила себя ему. В ответ он преподнес ей ужасное, не укладывающееся в голове предательство. Неужели это ничему не научило ее? Неужели она собиралась вот так, почти ничего не зная о Нике, безоговорочно поверить ему?
Она нашла фотоаппарат, а также бинокль. Но поспешив скорее выбраться из машины, ударилась головой о дверной проем.
— Ох!
— Господи, да ты действительно разбила себе голову. Дай, посмотрю.
Ник подошел к ней. Она собиралась остановить его, но он уже снял бейсбольную кепку, положил ее на крышу машины и стал ощупывать ее голову.
— Все нормально. Оставь, — протестовала она.
Но помимо своей воли, она чувствовала, как приятно теплое прикосновение его больших ласковых рук. Это было похоже на необычное и очень приятное благословение.
— Хм… Вроде бы все в порядке. — Он провел пальцем по ее спутанным волосам. — Ничего, до свадьбы заживет. Но будь осторожной.
— Обычно я осторожна.
Линди отступила на шаг и натянула на голову бейсбольную кепку. Повесив на одно плечо бинокль, на другое фотоаппарат, вдобавок к висевшей уже на плечах сумке, она теперь была опутана целой сетью ремешков и лямок.
Линди взглянула на Ника. Ей пришлось признаться себе, что ее план был так или иначе построен на доверии к Нику. Она надеялась, что ей удастся открыть Нику что-то такое, чего ему не хватает в жизни. Она верила в его неизменную порядочность. Возможно, именно порядочность пробудит в нем желание помочь маленьким совам. Конечно, рискованно было доверять ему до такой степени. Но выбора у нее не было.
— Что ты на меня смотришь, будто у меня на лбу что-нибудь написано? спросил он. — Если тебе хочется еще раз прокомментировать мою стрижку, то лучше воздержись. Я уже достаточно наслушался сегодня.
Линди пошла вперед, продираясь сквозь заросли.
— Как раз я думаю, что волосы-то обязательно отрастут.
Ник шел за ней по пятам.
— Ну, спасибо. Ты меня действительно подбодрила.
— Ты ведь сам начал об этом. И скоро волосы действительно отрастут, сам знаешь.
Они шли вдвоем по Столовой горе, поросшей кустарником и кактусами. Равнинные травы шевелились под ветерком, полевые цветы светились лиловыми и золотистыми огоньками. Линди специально оставила машину подальше от того места, куда они должны были прийти. Она хотела, чтобы Ник прошел по этим местам пешком, чтобы он смог сразу окунуться в неяркую красоту этой земли. Но очень скоро он догадался, куда они направляются.
— Подожди-ка. По-моему, мы идем прямиком к месту строительства завода.
— Ты прав.
— Тогда ты напрасно теряешь время, профессор. Ты не сможешь мне показать ничего такого, что я уже не видел раньше, я по полдня провожу там.
— Возможно, но сегодня ты увидишь это место так, как привыкла его видеть я. Ничего общего с тем, что ты знаешь.
— Я там облазил каждый клочок земли. Черт подери, это я там могу кое-что показать тебе.
— Посмотрим, — тихо сказала Линди.
Больше она за всю дорогу не произнесла ни слова. Природа располагала к молчанию. Над ними было ясное безоблачное небо, яркое, как сапфир. В отдалении на горизонте мощной стеной вставали горы. Вокруг них тянулись полуразрушенные гряды гор, перемежавшиеся лощинами. Линди про себя называла это место Большим Каньоном. Но вот местность опять стала ровной и плоской — это была Столовая гора.
Линди шла свободным легким шагом. Ей был здесь знаком каждый кустик, она могла тут сориентироваться даже ночью. А вот и место строительства завода, пока еще не испорченное присутствием бульдозеров и строительных бригад. Она привела Ника в свое потайное место — каменистую впадину среди разбросанных тут и там валунов. Единственное можжевеловое деревце давало какое-то подобие тени.
Ник огляделся.
— Я же говорил тебе, здесь нет ничего нового для меня. Мы этот участок разровняем. Здесь будет взлетная полоса для испытательных полетов.
Линди непроизвольно вцепилась в бинокль.
— Пока еще здесь ничего не произошло. Это еще не взлетная полоса, а, как и прежде, мой окоп.
— Твой что? — в уголках его губ притаилась улыбка.
— Мой собственный окоп, черт подери.
— Элоиза, ты явно проводишь слишком много времени в магазинах военного обмундирования. Теперь еще не хватает услышать от тебя, что мы вступим в борьбу с террористам